Это точно. Все равно поход уже кончился - что их беречь! И завхоз на другом берегу нам не страшен. Потом - должен же был я угостить товарища из другой группы, у него своей еды совсем не было, он спас совершенно бесполезный женский рюкзак.

И те, и другие действия в равной степени незаконны. Потому что в цивилизованном обществе закрывать СМИ можно только решением суда. Сам по себе Нацсовет - инструмент цензуры. Очень надеюсь, что последует протест ОБСЕ - так бывало при прошлых случаях. Правда, раньше комиссар по вопросам свободы СМИ была очень принципиальная дама.

А ИМХОклуб закрыл совсем не анонимный мент - следователь СГБ А. Ределис.

Расскажу историю с таким же зачином, но совершенно реалистическую. Мы заканчивали длинный пеший поход по Приполярному Уралу у известной всем туристам избы Мезенцева. Оттуда до станции еще два дня скучного пути. Поэтому договорились с Мезенцевым, что нас и еще одну группу довезут на моторке - как раз его другу с семьей надо было вниз.

В длинную лодку набилось 15 человек. Пока плыли медленно, как-то держалась на воде, потом лодочник прибавил обороты, через борт полилась вода. Спереди лодочнику об этом закричали, он не расслышал, приглушил мотор, нос опустился и лодка затонула около левого берега.

Народ поплыл к берегу, помогая выбраться жене и детям лодочника. А я плавать почти не умею, особенно в сапогах и штормовке. Поэтому поплыл вниз на рюкзаках - они после похода легкие, как поплавки. Рядом со мной плыл один парень из другой группы - познакомились, разговорились. Река мелкая, где-то 2,5 метра, вода прозрачная. Так и представлял, как просто будет найти мое тело на дне. А тот парень меня уверял, что легко спасет, когда станет плохо - он хороший пловец.

Но вот мне показалось, что можно стать на дно. К сожалению, рюкзаки расплылись в разные стороны, я вытащил только два. Мой спутник отчаянно погреб к берегу, у него ничего не получалось, но все же в конце концов выплыл. "Как бы ты меня спасал, если себя не можешь" - подумал я.

Мы оказались на правом берегу. На двоих у нас было два левых сапога - правые потонули при попытках управлять сплавом. Зато у меня в кармане была газовая зажигалка - подарок французской тетки, тогда таких в СССР не было. Я взял у спутника его сапог, моя нога меньше, он прекрасно налез на мою правую ногу, и пошел собирать сучья. Зажигалка быстро высохла, мы разожгли костер.

Один из спасенных рюкзаков принадлежал завхозу, он утром собрал в него остатки продуктов, чтобы кормить нас в поезде. В общем, когда за нами приплыла ближе к вечеру лодка Мезенцева, мы были уже сухие, сытые и очень довольные приключением. Не могли понять, почему наши товарищи такие сумрачные и на нас все время злятся.

Больше решили с лодками не связываться, пошли пешком. У моего спутника были в рюкзаке еще и ботинки, левый сапог он подарил мне, и я в нем прекрасно закончил маршрут. Так этот сапог у меня еще много лет на полке лежал - на всякий случай.

Проверки на вшивость нам постоянно устраивает жизнь без всякого нашего желания. В течение недели я пытался вызвонить одних людей, получить мейл от других, третьих натравливал на четвертых - и часто в ответ было либо молчание, либо невнятные отговорки. Еще раз уточнил статистику: из первоначального списка в 40 человек подписались 15, причем двоих пришлось уламывать несколькими письмами, двое отказались. Остальные растворились в пространстве. Правда, я не знаю всех подробностей про тех, к кому обращались мои посредники.

А сегодняшнее обсуждение показало, что не прошли проверку на вшивость другие одноклубники - к кому благоразумно не обращался. Потому что ломаться можно не только из трусости, но и из-за склочности характера и неспособности понять простейшие правила юриспруденции.

Поэтому тем большее уважение я испытываю к тем одноклубникам, которые подписались безо всяких условий и капризов, как Вы. Очень важно, когда люди совершенно различных взглядов способны отбросить разногласия и совместно делать общее дело.

Я избегал говорить о тех, кто проверку на вшивость не прошел, но сейчас расскажу, раз уж задан прямой вопрос. Сам я к депутатам-согласистам не обращался, потому что личные отношения плохие. Попросил хорошего человека. Они неделю раздумывали, потом отказали, и этому человеку запретили - он от них зависим.

Тогда я попросил другого хорошего человека поговорить только с Цилевичем, Пименовым и Кривцовой. Цилевич сразу отказался, Пименов некоторое время колебался, но тоже не дал подпись. Лиза согласилась мгновенно, и потом помогала как юрист аргументацией в следующем письме.

После этой истории я решил, что надо рассказать о том, как собирались подписи. И еще до написания этой статьи рассказал Юрию Алексееву.

Доступ к базе данных закрыт - для этого надо пользоваться паролями. Это сильно затруднило процесс.

Обсуждение показало, кого ни в коем случае нельзя привлекать к подобным письмам - хотя бы потому, что потеряешь кучу времени на препирания с ними. Удивительно, что тогда Жингель не устроил мне такой разборки. Причем и ругаться неохота, и есть понимание, что нельзя менять текст, потому что иначе от него отмахнутся те, к кому он обращен.

Из 40 человек, которых я наметил изначально, подписались, кажется, 14. Отказались двое, в том числе и Вы. Вот и вся статистика. Разумеется, фраза про "проверку на вшивость" касалась только тех, кто уклонился от ответа. Впрочем, поскольку к некоторым я обращался через посредников, возможно, кто-то еще честно сказал, почему не может подписать. Но все равно, достаточно многие проверку на вшивость не прошли.

Чтобы подписывать письма, надо для начала представиться. Вы вроде были сначала Леонидовым, стали Соколовым - иди знай, как Вас теперь называть. Поэтому и есть такой статус - реальный член клуба. Я предлагал только таковым.

Несколько причин, и я не решился расспрашивать Алексеева, какая главная. Но ИМХО, полное неверие в успех. Следственные судьи, как правило, делают то, чего хотят следователи. В этот раз они и так отпустили подозреваемых из тюрьмы. Рассчитывать, что они еще и отменят запрет пользоваться сайтом было очень трудно.

Вот текст первого письма генпрокурору и омбудсмену - раз уж возникли претензии к его интерпретации в статье.

О нарушении Конституции Латвии сотрудниками полиции безопасности.

Уважаемые господа! Мы все, кто изредка, а кто и регулярно, публиковали на сайте imhoclub.lv свои статьи и участвовали в дискуссиях с посетителями сайта. С 23 ноября нынешнего года сайт, к сожалению, прекратил свою работу.

В этот день после проведенных на квартирах обысков были задержаны главный редактор сайта Юрий Алексеев, модератор дискуссий Дмитрий Сустретов (Сумароков) и менеджер Петр Погородний. Два дня спустя они были освобождены, но полиция безопасности возбудила против них уголовные дела по ряду статей. В качестве меры пресечения подозреваемым запрещено редактировать и модерировать сайт imhoclub.lv.

ПБ объясняет, что “aizturēšanas ir saistītas ar ilgstošiem un sistemātiskiem informatīvās ietekmes pasākumiem pret Latvijas Republiku, kas, iespējams, veikti, realizējot ārvalsts intereses”. https://www.lsm.lv/raksts/zinas/latvija/aizturetie-par-versanos-pret-valsts-drosibu-portala-imhoclublv-veidotaji.a301204/

Это объяснение не выдерживает критики, потому что двое из трех подозреваемых – Сугрестов и Погородний – на сайте практически не публиковались, подбором и редактированием статей не занимались, их имена большинству членов клуба неизвестны, и они никак не могли проводить какие-либо informatīvās ietekmes pasākumus.

Поэтому у нас не возникает сомнений, что целью возбужденного уголовного дела является прекращение работы ИМХОклуба. Именно трое подозреваемых и были теми, кто имел все необходимые пароли для организации работы сайта. И они практически не могут передать эти пароли ни одному жителю Латвии, потому что и тот будет разумно опасаться подобных действий ПБ против себя.

Разумеется, к редакционной политике сайта могут быть претензии. Ряд статей и комментариев к ним выдержаны в крайне негативном по отношению к Латвийской республике тоне. Допускаем, что полиция безопасности усмотрела в каких-то высказываниях признаки уголовных преступлений.

Однако в цивилизованном мире за правонарушения наказывают тех, кто их совершил – в данном случае авторов спорных высказываний. А сейчас жертвами оказались мы – законопослушные граждане, которых лишили привычной площадки для дискуссий.

Мы считаем, что своим решением ПБ нарушила  статью 100 Satversme, поскольку решение ПБ нарушает наше право на получение и обмен информацией и фактически вводит цензуру сайта.

Просим Вас добиться изменения меры пресечения подозреваемым Алексееву, Погороднему и Сустретову таким образом, чтобы исключить нарушения нашего права на обмен информацией, и работа сайта могла быть возобновлена.

Пошу прощения, что там цитата не переведена на русский - чтобы при обратном переводе на латышский не возникло разночтений. И нетрудно заметить, что в тексте говорится исключительно о лишении права пользоваться сайтом. Не потому, что мы одобряем уголовное дело, а потому, что у нас нет механизмов влияния на его ведение.

Нет смысла перекидывать письмо по почте. Я дам его текст здесь - он вовсе не секретный. Только начну отдельную ветку.

Сама по себе история с imhoclub.by после закрытия латвийского имхоклуба совсем не проста. Я ее расскажу при встрече. Но не надо забывать, что мы сейчас пользуемся зарубежной площадкой. Это примерно то же самое, что отрицать гонения на свободу слова в СССР аргументом, что все равно все слушают "Голос Америки" или Би-Би-Си. Закрытие любого сайта есть совершенно непростительная атака на свободу слова и нарушение Конституции.

В штаны наделали высокопоставленные согласисты. Те, кто стоят рядом с партией или отдалены от ее руководства, оказались намного лучше. Рыба гниет с головы.

Характерная черта идиота заключается в том, что он считает свое мнение единственно правильным. Именно из-за того, что таковых становилось среди посетителей сайта все больше, сайт заметно потерял популярность: по сравнению с пиком популярности в 2012 - 2013 годах стало меньше комментаторов, меньше заходов. Это объективная проблема любой дискуссионной площадки: умных людей раздражает обилие дураков среди собеседников.

Что касается свободы слова, то это - идеал, к которму надо стремиться. Она гарантирована Конституцией Латвии, и латвийские власти обязаны ее обеспечить. Они не выполняют свои обязательства - должны быть за это наказаны.

Констнтин и Вадим действительно уважаемые люди, но в партии "Согласие" не состоят, хотя и баллотировались от нее в думу и Сейм. Член "Согласия" из подписавшихся Елизавета Кривцова - и она заслуживает нашего общего уважения. Кстати, не устаю удивляться, что ее дважды подряд не пустили на выборы Сейма - она же политик явно не муниципального уровня. Вероятно, именно поэтому.

А вот депутатов Сейма в моем перечне ВИПов было, кажется, 8 человек. Их отсутствие среди подписантов хорошо объяснимо.

Мой случай 2012 года не имеет ничего общего с поручительством. Наоборот, там подписавшиеся массово признавали виновными себя - потому что само обвинение было абсурдным.

В цивилизованном обществе вину констатирует исключительно суд, а не общественное мнение. Поручительство означает только гарантию уважаемого человека, что подозреваемый не будет избегать суда.

Но пусть в данном случае поручительство было бы возможно. Когда Гапоненко сидел в тюрьме, за него поручались депутаты Европарламента - но его все равно не отпустили. Может, Вы думаете, если бы поручились Ваши кумиры из "Согласия", то был бы другой результат? Так они все в штаны наделали, когда я им предложил подписаться под нашим более чем умеренным письмом. Уж от этих требовать поручительства...

Обратите внимание на список подписавшихся (№10). Там люди очень разных взглядов - но это люди, а не премудрые пескари.

Публицистический стиль статьи отличается от стиля официального письма. В статье я одной строчкой объясняю то, что витиевато пишу в заявлении.

Насколько можно понять официальное заявление ПБ, которое та сделала после задержания, наших товарищей подозревают в том, что они специально подбирали такие антигосударственные тексты, чтобы нанести вред Латвии. То есть грехи авторов как бы перетекают в грехи руководителей сайта. ПБ это будет доказывать прокуратуре, та - суду, и на все про все уйдут многие месяцы, а то и годы.

И действительно, сейчас спор с прокуратурой идет именно по этому вопросу - имеем ли мы право жаловаться. Они считают, что не имеем, и отказываются рассматривать нашу жалобу по существу. А закон на нашей стороне - я это в статье подробно объясняю.

Если у Вас есть идея, как эффективно помочь Алексееву, Погороднему и Сумарокову - предлагайте. А то умные юристы говорят, что до передачи дела в суд ничего нельзя сделать - ведь и сами подозреваемые не понимают, в чем конкретно их обвиняют.

Статью я писал для газеты ("Сегодня" от 30 января), поэтому не называл никаких фамилий. А здесь приведу полный список подписавшихся - в том порядке, в котором в письме. Для членов ИМХОклуба это должно быть познавательно.

1. Виестурс Аболиньш, аналитик маркетинговых исследований.

2. Виктор Авотиньш, журналист

3. Борис Бахов, журналист.

4. Владимир Бузаев, сопредседатель Латвийского комитета по правам человека.

5. Константин Чекушин, специалист по информационным технологиям

6. Алексей Димитров, юрист.

7. Вадим Фальков, журналист.

8. Марина Феттер, биолог.

9. Вадим Гилис, предприниматель.

10. Михаил Хесин, предприниматель.

11. Мария Илтыня, ассоциированный профессор РТУ.

12. Павел Кириллов, журналист.

13. Елизавета Кривцова, депутат Юрмальской думы

14. Владимир Кирш, моряк.

15. Сергей Леонидов, моряк.

16. Евгений Лурье, инженер.

17. Андрей Мамыкин, депутат Европарламента.

18. Мирослав Митрофанов, депутат Европарламента.

19. Сергей Муливанов, инженер.

20. Лилия Орлова, бухгалтер.

21. Владимир Соколов, президент Латвийской русской общины.

22. Андрей Жингель, инженер.

Так называемые ВИПы мне нужны были для придания письму значимости. Пусть те, кто его читают, видят знакомые фамилии тоже. Кроме того, это была отличная проверка на вшивость, которую очень многие не прошли - кто-то вполне ожидаемо, а кто-то и разочаровал даже такого циничного маловера, как я.

Разумеется, я виноват перед такими, как Вы, что не предложил подписаться. Но чисто технически это было очень сложно. База с мейлами членов клуба доступна только через пароли, которыми пользоваться запрещено. Чьи адреса и телефоны у меня и помогавшей мне Марины Феттер были под рукой - тем позвонили или написали, никто из них не отказал.

Но есть и еще один фактор: Вы слышали анекдот о том, можно ли совершить изнасилование на Красной площади? Нет, потому что советами замучают. Так и здесь: каждый новый подписант приходит со своими замечаниями - иногда глупыми, а иногда и разумными. И что тогда делать - заново согласовывать текст со всеми остальными, кто уже подписался? А если те начнут отзывать подписи?

На самом деле ход рассмотрения жалобы никак не зависит от числа подписавшихся. А работы с письмом тем больше, чем больше подписавшихся. Так что есть некий разумный предел, на котором я остановился. И так дело затягивалось: письмо ушло более чем через две недели после закрытия клуба.