С начала оккупации в Минске «под крышей» службы связи главного командования вермахта действовал весьма коварный (по формам и методам подрывной работы) контрразведывательный орган «Абвернебенштелле (АНСТ) — Минск», который вел активную борьбу против советской разведки, партизанского движения и партийного подполья. Он комфортно располагался в здании бывшей партшколы КП(б) Белоруссии на улице К.Маркса, имел явочные квартиры на улицах Берсона, Комсомольской, Островской, на площади Свободы. Вначале его возглавлял весьма результативно действовавший подполковник абвера Вильгельм Крибитц.
Именно на счету абверовского «АНСТ — Минск» двойной разгром Минского партийного подполья весной и осенью 1942 года, в результате которого погибли несколько сот минских патриотов–подпольщиков, выявление готовившегося восстания военнопленных в концлагере по улице Широкой в Минске. Но об этом чуть позже...
Бурная деятельность абверовского органа «АНСТ — Минск» непосредственно связана с судьбой его сотрудника Акселя Ганзена. Должность переводчика полевой комендатуры и учреждения связи верховного главнокомандования вермахта служила тому неплохим прикрытием, когда он собирал информацию о действиях подпольных антифашистских патриотических организаций, разведывательных групп, забрасывавшихся на оккупированную территорию. Ганзен лично вербовал агентов из числа советских граждан, вставших на путь измены Родине. Таковых нашлось шестнадцать. И немало разведчиков, подпольщиков, партизан бесследно сгинуло затем в застенках СД и ГФП.
«Пиком» карьеры Ганзена в оккупированном Минске была работа с печально известным предателем, агентом абвера Борисом Рудзянко, бывшим шифровальщиком одного из соединений РККА, попавшим в шталаг в Минске. Здесь его и других военнопленных выхаживала медсестра Ольга Щербацевич, которой помогал ее 14–летний сын Володя. Потом он вместе с Рудзянко был отправлен Ольгой в лес к партизанам, однако карателям удалось их схватить, и бывший шифровальщик сделал свой «окончательный выбор», предав всех, кого знал. Так начался кровавый путь «двуликого Януса» в столице Белоруссии...
Бориса Рудзянко вербовал в тюрьме сотрудник «АНСТ — Минск» фон Якоби — белоэмигрант, служивший нацистам не за страх, а на совесть. Вновь испеченного агента на первой явке принимал на четвертом этаже Минского Дома офицеров (тогда — «Зольдатенхайма») сам Крибитц. Он подробно ставил ему задачи, давал инструктаж по правилам конспирации, психологии, схеме изложения информации. Встреча длилась часа два, и Ганзен, синхронно переводивший разговор, изрядно устал.
— Ну а сейчас познакомьтесь, герр Борис, — выговорить по–немецки «Рудзянко» Крибитц был попросту не в состоянии, — это ваш руководитель — Алекс Енсен, с ним и будете работать. Так необходимо для нашего дела...
Об этом спустя почти два десятилетия было сказано в обвинительном заключении по уголовному делу Акселя Христенсена–Ганзена: «...В декабре 1941 года начальник «Абвернебенштелле — Минск» Крибитц при участии в качестве переводчика Христенсена–Ганзена дал указание агенту Рудзянко временно перейти в распоряжение оберфельдкомендатуры для выявления в лазарете военнопленных РККА подпольной патриотической организации.
Будучи внедренным абвером в лазарет, Рудзянко смог раскрыть весь состав этой организации. Получив данные о существовании патриотической организации в лазарете, гитлеровцы жестоко расправились с советскими патриотами — сотни военнопленных были арестованы, многие из них казнены».

Рекомендую Вам почитать мемуары генерала Андерса "Без последней главы". Там вы увидите всю картину происходившего: причины и следствия.

Не будет лишним также ознакомиться и с мемуарами сына Берии - Серго. Там подробно рассказано и о Катыни, и об Андерсе, с которым его отец контактировал и после войны.

Эти материалы есть в интернете

Спасибо, Виктор. 

Я, честно говоря, прозевал момент, когда разрабатывался тематический план музейной экспозиции.

Увидел пластилиновый макет у своего друга-скульптора только после того, как всё было решено.

Правда, кое-что после моей белорусскоязычной публикации на сайте "Минск-старый-новый" и в альманахе "Тэксты" было замечено. И в музей приняли несколько материалов о судьбе андерсовцев

Никто и не сомневается. Однако противопоставление армии Андерса и польской армии, которую после ухода поляков через Иран в Палестину сформировал завербованный НКВД Берлинг не имеет смысла. И те и другие воевали хорошо.

 Вот вам небольшой кусок диалога Сикорского со Сталиным:

СИКОРСКИЙ: Мы, поляки, понимаем войну не как символ, а как настоящую борьбу.

(Сталин кивает, соглашаясь.)

АНДЕРС: Мы хотим воевать на континенте за независимость Польши. СИКОРСКИЙ: В Польше мы имеем сильную военную организацию, строго законспирированную, потому что там расстреливают за каждое слово. (Сталин кивает. Генерал Сикорский информирует о методах борьбы польского народа с немцами.) Наши войска сражаются всюду. В Великобритании мы имеем корпус, который нуждается в пополнении. У нас есть военный флот, который действует великолепно. У нас 17 авиационных эскадрилий, которые получают новейшие английские самолеты и храбро воюют. 20 % потерь немецкой авиации над Англией — это заслуга польских пилотов.

СТАЛИН: Я знаю, что поляки отважны.

СИКОРСКИЙ: Когда ими хорошо руководят. Благодаря Богу, ну и господину президенту, здесь находится генерал Андерс, мой лучший солдат, его восемь звездочек, означающих ранения, свидетельствуют о его отваге. Вы посадили его в тюрьму за то, что он хотел соединиться со мной. Это лояльный военачальник, не политик, который и своим подчиненным не позволит проводить никакой политики.

СТАЛИН: Лучшая политика — это хорошо воевать. (Обращается к генералу Андерсу.) Сколько вы сидели в тюрьме?

АНДЕРС: 20 месяцев.

СТАЛИН: А как с Вами обходились?

АНДЕРС: Во Львове исключительно плохо. В Москве немного лучше. Но господин президент сам понимает, что значит «лучше» в тюрьме, если просидеть 20 месяцев.

СТАЛИН: Ну, ничего не поделаешь, такие были условия.

Битва под Монте-Кассино, которую выиграл Владзислав Андерс, в Европе называли 2-м Сталинградом.

Что касается Андерса, то его очень уважал Сталин и Берия. У Берии он некоторое время жил на даче после освобождения из плена.

Почему ушёл? Потому, что хотел спасти остатки польской армии от уничтожения под Сталинградом и забрать семьи польских граждан, отправленных в ссылку в Казахстан с территории Западной Белоруссии. Это ему удалось.

Если вы интересуетесь этими вопросами и сможете прочесть на белорусском языке мою повесть о генерале - даю ссылку http://minsk-old-new.com/minsk-3481-be.htm

А почему обязательно нужно было воевать и грабить?

И те, и другие были язычниками, пиратствовали на Балтике,  общались между собой. 

Вполне реально что помогли, а не воевали с вильцами, которые в военном отношении были гораздо мощнее. К тому же, объединёнными усилиями легче было противостоять крестоносцам

"P.S. Средневековые правители Литвы не писали и даже не подписывали своих грамот. Они всего лишь запечатывали их своей печатью".

Браво!

Многовато у вас историков развелось :)

Для такого маленького государства это через край. А всё от того, что вы претендуете на большее, чем было в реальности.

Спасибо за беседу

Поморские  славяне начали постепенно переселяться на восток, начиная с 10-го века. 

Приведенное вами упоминание  вовсе не означает, что речь шла о границе между государственными образованиями. Скорее всего, имелся ввиду ареал проживания языческих племён, противившихся христианизации в  Киевском государстве

Я же про это и говорю, что славяне без больших проблем и продолжительных войн овладели пространством, ранее населённое балтами, к которым относятся и литовские племена.

Почему? Ответ, как мне кажется, состоит в их обоюдной приверженности язычеству или позднее, возможно, арианским верованиям. К тому же они были соседями, торговали и понимали друг друга, не натягивая одеяло на себя.

Литовцы никогда не были крупным племенным образованием на относительно больших пространствах проживания. Иначе борьба за эти земли была бы кровавой и беспощадной.

Мне импонирует, что вы стараетесь отстаивать величие литовцев, но вряд ли это соответствует действительности.

Не получилось бы у вас нечто, подобное сказкам о древних украх, которые Чёрное море копали, а Ющенко - потомок чингизидов.

Спасибо за беседу 

Вы сами себе противоречите. То литовские названия у вас везде и всюду с 8-9 века, то теперь вы утверждаете, что они появились только в 16-17 веке.

А о кривичах вообще без комментариев. Может Полоцк, Витебск, Смоленск и Псков с Новгородом - литовские? :) 

«...Гунцелин, муж сильный и вассал герцога (саксонского), приказал своим, чтобы если они обнаружат каких-нибудь славян, пробирающихся по глухим местам,... то чтобы, взяв их в плен, немедленно предавали их казни через повешение»

Таким образом, разразившаяся в XII веке над лютичами и другими полабскими славянами катастрофа привела к массовому их исходу со своих исконных территорий и постепенному переселению их на восток — в будущую Великую Литву (через земли поморян) и на юг — в современную северную Чехию (через земли лужицких сербов). Однако исход этот начался еще в X-XI веке по мере вытеснения немцами очередных полабских племен с их территорий. 

Других путей отхода у язычников-славян не было, т. к. пройти через враждебные им территории христианского польского королевства, с которым они вели многочисленные войны, не представлялось возможным". 

Её раз вам повторяю, что никто не отрицает совместное проживание кривичей и литовцев на указанных территориях. 

Разговор идёт о том, что появление вильцев привнесло в эту глушь новое дыхание, культурное разнообразие и военную мощь.

Язык также формировался под влиянием всех этих факторов. И если бы литовский был более продвинутым, то в ВКЛ он стал бы использоваться в административной практике.

Сомневаюсь, что название деревни "Ваўкалаты" стопудово происходит от "Вилкас". Тем более, что это слово вполне могло быть позаимствовано литовцами из славянского языка и облечено в литовскую форму произношения, а не наоборот

Про название  велатабиане или велатабии от вас слышу впервые.  Разве Welataben  так переводится?

  Велеты (вильцы, лютичи) были отличными мореплавателями и двигались на ладьях с Балтийского моря по Нёману. Зачем им было тащиться по чьим-то землям, населённым враждебными им поляками