В смысле?

О, сколько в одном месседже штампов и отсылок к палестинам! А ведь в данном случае всё очевидно, без невероятностей.

Ну, сравните Лудвига Яновича Сею с его ярко талантливым предшественником и одновременно несчастным последователем в должности главы МИД Латвии Зигфридом Хаймовичем Мееровицем (напрямую в мемуаре Сея Хаймычу не хамит, но "донные отложения" зависти и неприязни к людям с еврейскими корнями всплывают многократно).

Придётся повторять: книга целиком не представляла для меня интереса: завистник Мунтерсу, занимавший министерский пост ажно в 1924 году меня интересовал постольку, поскольку он был послом в Каунасе на май 1940-го года (скажем, его рассуждения про послевоенные годы меня вообще не интересовали) - это мне нужно для статьи к готовящемуся сборнику документов "Мнимые союзники". Книжка с текстами Сеи ждала своей очереди на полке, в конце января дождалась. "Яркие" цитаты, действительно, совпадают; будут использованы и неяркие. Ну а препираться и вредничать про "не удался" - это завсегда пожалуйста! Тема будет долгоиграющей) 

Антисемитом Сея был, этих в цитатах "ничего этого" есть; имеется "жирок" и в других извлечениях. Ну да ладно, а то уже до "беллетристики" дошли,так скоро биографистику с биографикой попутаете :-) 

ПРОТОКОЛ ДОПРОСА

Арестованного ФРИДРИХСОНА-СКРАУЯ Яна Фридриховича

От 12-го сентября 1940 года

[...]

В действительности, я с 1938 года поддерживал связь с английской разведкой через ее резидентов БЕРИ, а впоследствии НИКОЛЬСЕНА, работавшего в английском посольстве в Риге в качестве заведующего паспортным столом.

В действительности, НИКОЛЬСЕН являлся одним из резидентов английской разведывательной службы: «Интеллидженс Сервис».

ВОПРОС: При каких обстоятельствах вы связались с НИКОЛЬСЕНОМ?

ОТВЕТ: В 1938 году весной мне позвонил СИЛИС, ныне умерший, секретарь министра внутренних дел Латвии ГУЛЬБИСА и сообщил, что ко мне придут два чиновника английского посольства, направленные ко мне министром. Они обратились ко мне вначале за разного рода справками об интересующих их лицах. Вначале они интересовались какой то женщиной жившей в Риге, затем каким то евреем и пр. фамилий этих лиц я не помню.

Через некоторое время НИКОЛЬСЕН обратился ко мне с просьбой следующего характера. В Риге живут английские офицеры, направленные туда для изучения русского языка. Один из таких офицеров по возвращению в Англию застрелился. В связи с этим было необходимо собрать исчерпывающие сведения о квартирохозяйке этого офицера, проживавшей в районе Межа-парка, образе ее жизни и т.п. На эту женщину была заведена специальная

Л.14

7.-

разработка, подслушивались ее телефонные разговоры и пр. но добыть какие либо сведения, могущие пролить свет на причины самоубийства этого офицера, нам не удалось.

Через некоторое время после этого, по поручению НИКОЛЬСЕНА я в связи с предстоящей коронацией английского короля, проверял всех лиц, выезжающих в Англию. Вскоре после этого НИКОЛЬСЕН заинтересовался материалами о Красной Армии, советской разведке в Латвии и коммунистическом движении, имеющимися в распоряжении полит.полиции.

Я передал ему имеющийся у меня сводный материал – доклады о коммунистическом движении в Латвии. По вопросам Красной Армии, борьбы с советской разведкой я порекомендовал НИКОЛЬСЕНУ обратиться к бывшему в то время начальнику информационного отдела ген.штаба полковнику ТИККУЛС, у которого эти материалы концентрировались. Я, конечно, мог бы и сам обратиться к ТИККУЛСУ за этими материалами с тем, чтобы дать их для ознакомления НИКОЛЬСЕНУ, но не сделал этого так как знал наверняка, что ТИККУЛС откажет мне, ибо личные отношения с ним у меня были неважные.

Такие доклады о коммунистическом движении я передавал НИКОЛЬСЕНУ дважды, за что он меня субсидировал небольшими денежными суммами.

ВОПРОС: Точнее, вы получали вознаграждение от английской разведки за свое сотрудничество?

ОТВЕТ: Да, конечно, каждый раз по получению справки или докладов НИКОЛЬСЕН вручал мне по двести лат, которыми я обычно делился со ШТИГЛИЦЕМ, так как материалы для докладов мы подготавливали вместе.

Л.15

8.-

ВОПРОС: Получение вами денежных субсидий от резидента английской разведки НИКОЛЬСЕНА свидетельствует о том, что ваше с ним сотрудничество было оформлено документально.

Каким образом это произошло?

ОТВЕТ: Как я уже указывал выше, ко мне в служебный кабинет явились сотрудники английского посольства БЕРФИ (так в тексте, правильно – БЕРРИ) и НИКОЛЬСЕН, обратившиеся ко мне с просьбой снабжать их указанной выше информацией. Я на это согласился. Никаких письменных расписок или обязательств я НИКОЛЬСЕНУ не выдавал.

ВОПРОС: До какого времени вы были знакомы с НИКОЛЬСЕНОМ?

ОТВЕТ: С НИКОЛЬСЕНОМ я был связан до самого последнего времени. Я информировал его об имеющихся в полит. полиции Латвии материалах о деятельности немцев, немецких организаций и т.п.

ВОПРОС: Ранее вы показали о своей поездке в Англию. Какой характер носила эта поездка?

ОТВЕТ: Эта поездка носила характер обмена опытом совместной работы с немецкой разведкой в Англии и Латвии. Письмо, имеющееся у меня от НИКОЛЬСЕНА к руководству «Интеллидженс Сервис» я не смог реализовать, ибо поездка моя носила официальный характер, я сопровождал министра иностранных дел Латвии МУНТЕРСА и только при посредстве МУНТЕРСА был принят начальником «Скотланд.Ярда» НОРМАНОМ И его помощником КЕНЕНОМ с которым встречался вплоть до своего от’езда из Англии

ВОПРОС: Кому персонально было адресовано письмо, врученное вам НИКОЛЬСЕНОМ?

Л.16

9.-

ОТВЕТ: Фамилии этого лица я не помню, его должен знать МУНТЕРС. Я это письмо вернул лично НИКОЛЬСЕНУ по возвращению в Латвию.

ВОПРОС: Где вы встречались с НИКОЛЬСЕНОМ в Риге?

ОТВЕТ: Чаще всего НИКОЛЬСЕН ходил ко мне на службу в политическую полицию. Однажды я встретился с ним в ресторане «Альгамбра».

Так Сея сам это интимно излил в строках и тем самым доказал, что на протяжении долгой жизни испытывал то острые приступы антисемитизма, антикомунизма и русофобии, то впадал в ремиссию)

Почему никто? Я читал на латышском ещё до её официальной презентации, а потом она была переиздана на русском. Упомянуть можно (и даже должно), но обозначив его реальные функции и характер, взяв официоз в скобки или в кавычки). Пропаганда в том, что "воспитательный" характер или нацистский эвфемизм "расширенная полицейская тюрьма" постулируется в отношении Саласпилсского концлагеря и сегодня. Причём, и в данном случае, и в издании дневников Сеи без должного научно-справочного сопровождения напрямую участвовал самый "модный" из официозных историков - Улдис Нейбургс.

Синхронность - это когда 2-го и 2-го. Книгу я изучал на предмет выяснения обстоятельств отказа визита диктатора Сметоны к Диктатору Улманису в мае 1940-го (как раз в это время Сея прозябал послом в каунасской Литве). А там - такое нажористое в оценках собылий июля 1941-го, такая ксенофобия и незатаённая ненависть автора дневника, что я, конечно, изучил и эту часть и вполне смог позволить "пройтись" по тем, кто издал и презентовал эту гадость без должных комментариев. Я ещё переведу и другие любопытные пассажи - для публикации, сопровожу их необходимыми научно-справочными комментариями.

По Вайриному залёту с кавычками с этой подписью я писал пресс-релиз Роспосольства ещё в 2005 году, так что IMHO прошло даром, но местами небезынтересно. Ну и употребление старопропагандистских названий без кавычек - это не_вполне лингвистический вопрос.

Я читал.

Лудвигс Сея министром инодел был средненьким, зато недолго: только в 1924 году. Потом люто и долго завидовал Мунтерсу, его влиянию на "вадониса" Улманиса. Дневники же - именно за 1941-1943 годы. А там нажористо и без должно-соответствующих комментариев вменяемых издателей (ну а издатель = "Лауку Авизе", что уж тут...). Так что книга оказалась, скорее, о работе нынешнего мининдел Ринкевичса: он либо её не читал (книжка пухлая), либо презентовал в превосходных тонах, будучи в отвязе.

Латышский  "чекистский" официоз, понимаю. И такое было, после грамотно-подлизной цветовой гаммы букетов из роз. И напомню: Тейдеманис и Шилде - гнусные массовые убийцы беззащитных людей.

«Меняя свою фамилию ФРИДРИХСОН на СКРАУЯ, он выбрал последнюю из тех соображений, что такой фамилии еще не было у них совершенно. Однако из министерства дали сообщения в прессу об избрании им новой латышской фамилии и репортеры тиснули об этом в рижских газетах. 

Приблизительный перевод смысла слова СКРАУЯ означает охоту с гончими собаками и с людским загоном».

 

(Латвийский государственный архив, ф. 1986, оп. 1, д. 43894–4/e, л. 160)

http://vesti.lv/news/dosye-kontrrazvedchika-4/print

Не думаю, что были готовы, но догадываться могли.

Илья, я подробно знаком с его делом, отложившимся в архиве. Несмотря на (полу)принудительную латышизацию фамилии в 39-м, в его служебном удостоверении от 11 мая 40-го снова значилось: "Fridriсhsons"(http://www.telegraf.lv/news/dosye-kontrrazvedchika-12)

"Собственно, это и есть моя главная задача". Буффонада на пенсии - это не так уж плохо. Но всерьёз думать, Борис, что на что-то влияете, включая надеваниие или снятие масок - это перебор.

Или Советская армия стала российской и прочей, по республикам. Чай, не вермахт.

Да нормальная семья у него была. Он с немцами не очень (на англичан подрабатывал, в отличие от своего зама). А вот начальник военной разведки Фриц Целм-Целминь таки застрелился.