НАЦИОНАЛЬНЫЙ ИНТЕРЕС ПРОТИВ КЛАССОВОГО :: IMHOclub

РОССИЯ. ИСТОРИЯ

29.06.2024

Артём Бузинный

Магистр гуманитарных наук

НАЦИОНАЛЬНЫЙ ИНТЕРЕС ПРОТИВ КЛАССОВОГО

Что сильнее?

Участники дискуссии:

6

19
Последняя реплика:

больше месяца назад

Леонид Соколов, Леонид Радченко, Ярослав Александрович Русаков, Борис Мельников, Иван Киплинг, Roman Romanovs

Существование классов, классовых интересов и классовой борьбы националистам кажется глупой фантазией Маркса. Глупой и очень вредной с их точки зрения фантазией, потому что она разрушает их вожделенное "национальное единство". Националисты признают лишь национальный интерес, якобы объединяющий буржуя с тем, кого буржуй угнетает и эксплуатирует.

Но вот, например, каков был в XlX веке общенациональный русский интерес в отношении беспокойной польской шляхты, постоянно тревожившей Российскую империю восстаниями? Казалось бы, чего проще: лишите шляхту дворянского статуса, отберите у неё земельные владения. А когда она будет вынуждена заняться добыванием хлеба насущного, ей будет не до бунтов. Или ещё проще: забрить буйных шляхтичей в солдаты, и пусть они сражаются за русские национальные интересы где-нибудь на турецкой или афганской границе, а заодно и реализуют там свои воинственные, шляхетские инстинкты.

Ну, и что же мешало правителям Российской империи так поступить? Да та самая классовая солидарность и мешала. Отобрать у шляхты земельные владения значило покуситься на святое –частную собственность. Ведь если со шляхтой так можно, почему с русскими помещиками нельзя? Крестьянство спало и видело, как оно будет делить барскую землю. Русским барам здесь приходилось делать выбор между национальной солидарностью со "своим" крестьянством и классовой солидарностью с "инородческой" шляхтой. И русские баре регулярно делали выбор в пользу хоть и “инородцев”, но зато братьев по классу. А этот выбор означал, что русский барин защищал земельную собственность польского пана. Защищал от своего “соотечественника и соплеменника” – русского крестьянина. Классовый интерес там очевиднейшим образом превалировал над национальным.

По этой причине и несколько подзабытый западноруссизм, интерес к которому сегодня реанимируется в Белоруссии некоторыми кругами, находился далеко не в безоблачных отношениях с властями Российской империи. Ведь, при всей его нарочитой лояльности и демонстративном верноподданничестве, западноруссизм так никогда и не получил статуса официальной идеологии, хотя некоторые деятели этого направления явно имели такие претензии. На первый взгляд основной круг их интересов был сосредоточен вокруг национально-культурных вопросов: русскость против полонизма и латинства в Западном крае России. Но это больше относилось к форме. А по сути своей это движение было, прежде всего, "антипанским", а значит антипомещичьим, антифеодальным, то есть боролось не только и не столько за национальные, сколько за классовые интересы крестьянства Белоруссии и Украины. А значит западноруссизм априори было неприемлем для правящего в Российской империи разноплеменного дворянского класса, органической частью которого были и польские паны, и остзейские немецкие бароны.

На этой же почве "западнорусская партия" сблизилась с славянофилами, которые тоже считали крепостничество и феодализм злом, пришедшим в Россию из Европы. Показательно, что и славянофилы, при всех поверхностных сходствах их мировоззрения с официальной идеологической триадой "православия, самодержавия, народности", всегда были далеки от правящих петербургских кругов и их милостей, и воспринимались этим кругами с подозрением. В них видели угрозу власти дворянства и потенциальных революционеров, хоть и справа.

Или возьмём для примера другую, более близкую к нам эпоху. Выброшенный Русской революцией в Европу и подымаемый сегодняшними националистами на щит Иван Ильин писал:

Коммунизм противообществен. В основе коммунизма лежит идея классовой ненависти, зависти и мести, идея вечной классовой борьбы... Идея всенародной солидарности и братства отвергается и попирается (Ильин И.А. Путь духовного обновления / Сост., авт. предисл., отв. ред. О.А. Платонов. – М.: Институт русской цивилизации, 2011. – С. 257)

Но если господам-националистам так дорога идея всенародной солидарности и братства, то как они должны были бы вести себя после взятия власти большевиками? Вернее, после того, как в дышавшей на ладан Российской империи наконец-то появилась твёрдая, централизованная власть. Разумеется, для любого честного, русского патриота было очевидно, что надо поддержать советскую власть, не обращая внимания на её идеологию и классовую природу: ведь классовые интересы – выдумка Маркса, не так ли? Однако против большевиков формируется разношёрстная коалиция якобы “патриотических” сил, не имеющих друг с дружкой почти ничего общего: от монархистов и националистов до кадетов и эсеров. И эта коалиция на ровном месте начинает гражданскую войну? Зачем?

Здесь обычно слышатся возражения: раз большевики поиграли “демократические выборы” в Учредительное собрание, то они, мол, и права на власть не имели. Однако уже тогда окрещённая народом пренебрежительным словечком "учредилка" – это была демократия неполноценная, буржуазная. Как сегодняшняя российская Дума, состоящая сплошь из долларовых миллионеров: вряд ли у кого-то ещё остались иллюзии насчёт того, как эти депутаты-миллионеры денно и нощно пекутся об интересах народа. По сути своей эта форма представительства нерусская, это политический импорт из либеральных европейских режимов.

Однако зачем в Россию ввозить по импорту фальшивую, европейскую "демократию", если у нас испокон веков существовали свои, вечевые формы народоправства? И не успела европеизированная империя Романовых окончательно разложиться, как русский народ тут же породил новую форму вечевой демократии – советы. А на выборах в советы большевики получили поддержку подавляющего большинства русского народа, и, следовательно, имели полное право на власть.

Но даже и результаты выборов в Учредительное собрание показывают полное доминирование в симпатиях избирателей социалистических партий. Да, большинство мест досталось правым эсерам, но по своим программным требованиям они практически не отличались от большевиков. И сами эсеры прекрасно это сознавали. Один из видных эсеровских деятелей экономист Михаил Туган-Барановский ещё в 1912 году констатировал:

Аграрные программы марксистов стали все больше приближаться к аграрным программам народников, пока, наконец, между ними не исчезли какие бы то ни было принципиальные различия. И те, и другие почти с одинаковой энергией требовали перехода земли в руки крестьянства… При таком положении дел старые споры и разногласия решительно утрачивают свой смысл. Жизнь своей властной рукой вынула из-под них почву (Туган-Барановский М.И. Марксизм и народничество / Михаил Иванович Туган-Барановский // К лучшему будущему. – М.: РОССПЭН. 1996. – С. 75)

Казалось бы, какой же смысл выступать против большевиков, если они реализуют вашу же программу. Тем более, что сразу после октября 1917 года большевики были согласны на создание коалиционного правительства из всех социалистических партий. Левая часть эсеров туда вошла, и правым эсерам дорога к участию в советской власти тоже была открыта. Но они предпочли в буквальном смысле на ровном месте разжечь гражданскую войну против тех, кто реализовывал их же собственную программу, взяться за выполнение которой сами эсеры, будучи во Временном правительстве, почему-то не смогли или не захотели. А партнёрами эсеров по "Белому Делу" оказались якобы "надклассовые" и "общенародные" кадеты, октябристы и националисты – те, кто громче всех кричал о любви к "единой и неделимой" России.

Однако начав гражданскую войну, они поставили Россию, о которой они якобы пеклись, на край гибели. И ради чего?! Ведь даже не ради классовых интересов русских помещиков и буржуев: история с их Временным правительством уже показала, что они были слишком слабы, чтобы удержать власть. Общий объём долгов, которые набрало Временное правительство, почти сравнялся со стоимостью всего государственного имущества Российской империи. То есть, если бы разношёрстная "белая" коалиция победила, то Российскому государству на своей же территории уже бы ничего не принадлежало: все его богатства перешли бы в руки западных кредиторов белогвардейцев – англичан и французов.

И как ни крути, а получается, что при всей своей показной "любви к Отечеству", белые ввергли Отечество в братоубийственную войну за классовые интересы англо-французских банкиров. А как же пресловутый "национальный интерес" и "общенародная солидарность" вкупе с "надклассовым братством" по Ильину? Увы, ничем подобным здесь и не пахло.

Источник / опубликовано