Я бы не сказал, что крымчане отличались пассивностью. Всё-таки были в  истории полуострова и массовые акции за отстаивание права на русский язык и автономию, и времена президентства Мешкова, крымчане три раза срывали проходившие у нас совместные учения с НАТО. Тем не менее до государственного переворота в Киеве крымчане не представляли своей жизни без Украины, но Украины дружественной, союзной России. Идею присоединения к России публично декларировали только маргинальные организации вроде "Севастополь-Крым-Россия" и "Соболь", за что их лидеры подвергались судебным преследованиям, их сажали или высылали из страны. Даже "Русское единство", возглавляемое Сергеем Аксёновым, до весны этого года не была сторонником этой идеи. Сказывались родственные связи крымчан с материковой Украиной, экономическая взаимозависимость. Но потом наступил Майдан. Интересный парадокс: люди, называющие себя украинскими патриотами, сожги украинскую государственность на кострах Майдана, захватывая администрации, избивая и убивая представителей украинской власти, а те, кого эти патриоты называли "пятой колонной Кремля", "титушками", пытались это государство спасти на Антимайданах. Когда же президент Янукович был свергнут и к власти пришли люди, открыто заявлявшие о необходимости ликвидации крымской автономии, мы инстинктивно почувствовали смертельную угрозу. Мы помнили старый лозунг украинских националистов: "Крым будет или украинским, или безлюдным".И в своих опасениях мы оказались правы - теперь этот лозунг националисты реализовывают на востоке.  Мы вовремя спрятались под российским зонтиком. Нас уже ничто не связывало с государством, за которое мы голосовали на референдуме 1991-го - его просто уже не существует.