Настроение инвесторов не всегда совпадает с экономикой: они то впадают в необоснованное уныние, когда дела обстоят довольно неплохо, то чрезвычайно оптимистичны и ждут изобилия доходов, хотя в экономике все идет довольно скверно, подметил главный экономист Citigroup Виллем Баутер. ЕЦБ является заложником собственного имиджа и не называет вещи своими именами, европейские политики своей стратегией продлили кризис на несколько лет, критикует он, рекомендуя частично списать долги. Сырьевые цены в отличие от прошлого кризиса более устойчивы — это поможет российской экономике, подбадривает Баутер.

— Сценарий Европы понятен: это крушение поезда в замедленной съемке, уверен один из ваших коллег-экономистов Нуриэль Рубини. Вы согласны, что Европа неминуемо идет к обрыву?

— Дела обстоят довольно скверно. Большинство европейских банков действительно в очень плохой форме: им не хватает капитала, они не могут себя фондировать. Есть сбой в системе кредитования. Меры по сокращению бюджетного дефицита подавляют экономическую активность, и это не перекрывается правительственной программой монетарного стимулирования экономики. Нынешняя ситуация — это комбинация мер экономии и сбоя кредитования. Честно говоря, даже удивляет, почему европейские банки еще не в такой плохой форме, как должны были бы быть.

— То есть должно быть все намного хуже?

— Конечно, с такими огромными суверенными долгами и плохими балансами. Банкам, конечно, помогли, в противном случае они не выжили бы. И еще ситуацию поддержал бурный рост развивающихся рынков — около 6%, хотя сейчас темпы их роста снижаются. Это очень важный источник спроса на европейские товары. Дополнительными позитивными факторами для ЕС стала ситуация в США, где на протяжении последнего года наблюдалось постепенное, но уверенное восстановление, а также восстановление Японии после двойного удара ядерной и природной катастроф в марте 2011 г. В целом европейской экономике просто повезло, что состояние глобальной экономики не является катастрофическим.

— Но европейский кризис распространяется. МВФ предупредил, что, если пойдет по худшему сценарию, удар получит вся глобальная экономика. Очень боятся усиления кризиса и в США, и в Китае.

— То, что мы сейчас видим, — это проблемы, присущие всем развитым рынкам, но которые в первую очередь проявляются сейчас в Европе. Их тяжелые проблемы просто сглаживаются развивающимися рынками, которые в хорошей форме, и мы, кстати, не ожидаем жесткого приземления этих экономик. Кроме того, правительства развивающихся стран более гибки в использовании инструментов монетарной и фискальной политики, которые способны подстегнуть внутренний спрос и сбалансировать падение спроса на развитых рынках.

— Но в развивающихся странах уже начало сбоить: экономика замедляется. В Китае, Бразилии и России происходит затухание экономической активности.

— Замедление не будет столь драматическим. 6% роста были хорошим результатом вне зависимости от того, по какой методике он оценивается. Даже темпы роста на уровне 5%, которые мы наблюдаем сейчас, достаточны для поддержания динамики глобального развития. Развивающиеся рынки будут использовать имеющиеся в их распоряжении инструменты монетарной политики. Среди крупных быстроразвивающихся рынков лишь у Индии и Турции значительные существующие дисбалансы, вероятно, ограничат действия, направленные на монетарное и фискальное стимулирование экономики. В то же время Китай, Бразилия, Мексика, Индонезия, Корея и Сингапур могут прибегнуть к политике монетарного и фискального стимулирования в ответ на нежелательное замедление развития экономики. Россия в большой степени зависит от цен на нефть, но рост ее экономики составит ориентировочно 3-4%.

— Для устойчивости России чрезвычайно важны цены на сырье. Если спрос в Европе, которая является основным потребителем российского сырья, снижается, у России появляются проблемы.

— Есть опасения, что более медленный рост мировой экономики ослабит сырьевые цены, в первую очередь нефтегазовые котировки, и, хотя это уже происходит, мы далеки от того падения цен на нефть, которое произошло в 2008-2009 гг. По-прежнему сильны опасения эскалации конфронтации на Ближнем Востоке — между Ираном и Израилем с США. Эскалация любого из конфликтов может спровоцировать взлет нефтяных цен. Продолжение распространения «арабской весны» на другие страны также может повлиять на цены на нефть. Этот риск не ушел, он просто отодвинулся на задний план. Так что все эти факторы риска поддерживают сырьевые цены на более высоком уровне, чем можно было бы ожидать при таком снижении спроса во всем мире. Естественно, все экспортеры сырья выигрывают от этой ситуации.

— Вы считаете, что нет риска, что мы увидим такое пикирование спроса, как было в 2008 г., когда цены барреля нефти снизились со $147 до $36?

— Не вижу. Текущая рецессия — не такая глубокая, как это было тогда. Это, согласитесь, приятный сюрприз для России.

— Каковы главные угрозы для глобальной экономики?

— Не вижу. Текущее замедление роста не настолько критичное, как это было тогда, и вряд ли усугубится, если ключевые экономики предпримут правильные политические шаги.