Наш микрорайон постоянно обстреливался.

Сижу за компьютером, работаю. Около 11.20 вдруг грохот страшный — и летят стекла, совсем недавно вставленные после сильной взрывной волны. Но если тогда стекла только частично пострадали, теперь вылетели полностью.

Я чудом осталась жива. Мимо меня пролетел осколок и врезался в стену. Попугайчик Жорик жутко перепугался и начал метаться по комнате. Я испугалась за него и тоже заметалась, пытаясь поймать. Но с моей ногой, которая после переломов на болтиках, это сделать было тяжело. Тут в двери начали звонить и стучать. Оставив Жорика в покое, иду открывать. Оказывается, соседи: я не выскочила на лестничную клетку. Причем одна из всех, кто был в это время дома.

Кто-то видел с улицы, что в мою квартиру полетели осколки.

Стекла вылетели у всех. Мне помогли поймать Жорика в клетку. И все разошлись наводить порядок в квартирах и чем-то заменять стекла. Хорошо, у мужа моего была пленка, которую он готовил для дачи. И он принес ее из гаража. Соседи видели его с этой пленкой — и к нам началось паломничество. Через час от рулона не осталось почти ничего, только нам на окна.

Но тут круговерть началась снова. Местами пленку порвало — пришлось мужу идти за вторым рулоном. Пока он пришел домой, я думала, сойду с ума — вокруг грохочет так, что голоса не слышно, а он ушел.

Так район обстреливали несколько часов, но в наш дом пока не попало больше.





На улице мороз, а у нас — пленка на окнах. Вечером следующего дня разбили наш теплоузел. Прекратилась подача горячей воды и отопления.

А в один из вечеров начали обстрел какими-то странными бомбами. Они висят в воздухе, нарастая яркими шарами, а потом — страшный взрыв. Одна из таких повисла над нашей электростанцией. Я помню, как мы в окно кричали: НЕ-Е-Е-Е-Е-Т! И всё — дальше свет погас.

Так мы остались и без света. Почти месяц ходили за водой в частный сектор, где нам давали воду из колодцев. Грели квартиры постоянно горящими духовками и нагретыми баками с водой.

Каждый вечер после обстрелов выходили на улицу, чтобы проверить, нет ли убитых и раненых. Я выходить не могла. Потому я только по соседям проверяла одиноких, все ли дома и живы. Это был самый страшный месяц нашей жизни. Прямые попадания, правда, на очень повредили наш дом, но все же.





Отопление нам дали через две недели, а вот со светом было хуже.

Невозможно передать нашу радость, когда его дали. Мы выскочили на лестницу, обнимались и кричали: УРА-А-А! Это может понять только человек, тоже переживший такое: обстрелы в темноте, а из-за пленки слышимость такая, будто на улице находишься. А там постоянно ездят танки и БТРы наши, потому как из аэропорта в наш район проходят ДРГ (диверсионно-разведывательные группы).


А это передача, которую я помогла сделать в апреле 2015 года для Украины. Тут не только мой дом и я — тут еще мои друзья.





Вот еще фото тех дней.





Это рынок наш на Азотном:





Спросите, страшно ли нам было? Страшно. Особенно видеть погибших людей. На втором фото — останки 12-летнего мальчишки, который шел с тренировки. После этого у нас закрыли все секции, чтобы дети как можно меньше выходили на улицу. Но ведь это дети, попробуйте их не выпустить...



 



Порой выть хотелось от страха, но рядом были дети. А при них особо не повоешь. Они смотрели на нас с надеждой, потому приходилось свой вой засовывать куда подальше и жить, натянув улыбку на лицо.


Эпизод без фоток — первый обстрел с вылетевшими стеклами. Вылетели на лестничной клетке. У меня же в квартире — дети маленькие. Они могут схватить осколок, когда будем выходить гулять.

Пошла подмести осколки — через пять минут после моего шарканья осколками по бетону вышли все соседи, кто был дома. Сначала поинтересовались, что я делаю, а потом взяли веники и пришли помогать на всех этажах... Ведь лифты у нас во время обстрелов отключали. Надо было ходить пешком. И по стеклам.

Потом мы нашли пленку и закрыли окна на лестничных пролетах. Местами, где пленки не хватило, забили фанерой, чтоб хоть дуло меньше. Так мы прожили до июня 2016-го, когда нам всем и в подъезде вообще вставили стекла волонтеры.
 
 

Это стихи моей дочери:

А мне — не страшно! — храбрится мальчик.
Ему от силы семнадцать лет.
Лучами солнышка он согрет,
На щечке солнечный пляшет зайчик.

В руках его автомата тяжесть.
В мозолях пальцы его грубы.
Он провожает друзей в гробы,
Им вслед махнувши ладошкой в саже...

Февраль 2015 года, Донецк


...Мечты мои мечтами остались за спиною.
Не нужно мне ни денег, ни славы, ни Париж.
Хочу, чтоб стало мирным небо надо мною,
Чтоб больше не тревожил снаряд донецких крыш.

Донецка переулки ожили и как будто
Все разом от ранений кровью истекли.
Молитвы Бог не слышит — так дайте, что ли, рупор
До Бога докричаться: «Войну останови!»

1 марта 2015 года

www.stihi.ru/avtor/kitiara1
 

Весна 2015 года была тяжелой. Я после инфаркта, нужны лекарства, пенсий не платят уже 8 месяцев. И тут нам позвонили из комендатуры. Говорят, на наше имя пришла посылка, и нужно ее забрать.

Послали Лешу — это мой зять. Хорошо, что дали ему деньги на такси. Там оказалось три пакована, а не одна посылка. Едва поднял их домой. Когда открыли — просто обалдели. Там были ящик шоколада, 10 баночек тушенки говяжьей, конфеты, соки и даже пара баночек красной икры.

В двух остальных — детская одежда всех размеров, включая младенческий. (У нас — две девочки постарше.) И записка: «верим, распорядитесь правильно».

Ни подписи, ни знака, от кого это, нигде не оказалось. Но если судить по тому, куда было прислано, это те люди, которым мы в 2014 году помогали выехать из Славянска и зон огня. Мы тогда с дочкой переправляли гуманитарные денежные потоки на то, чтобы автобусы могли вывозить мам и детей.

Начали с дочкой распределение одежды. Едва всунули людям. Ходили на детские площадки, раздавали, часть отвезли в роддом, часть — в Дом малютки, ну и, конечно, оставили что-то и себе.

С продуктами было проще. Мы позвонили родным, которые в тот момент тоже голодали. Передали им часть.

Даже не знаем, кого благодарить за этот груз.


Еще эпизод из нашей жизни.

Весна 2016 года. Теперь обстрелы города чаще по ночам. Днем можно жить. У нас восстановили школы, в которых были повреждены окна, а в 46-й — и крыша, восстановили больницу, кроме детской поликлиники. Там нечего восстанавливать, ее придется строить заново — а пока дети ходят во взрослую.

И вот мы пошли в школу актерского мастерства. Вернее, пошла Викуся. И пока она занимается, мы гуляем в парке Ленинского комсомола, а короче — Ленкома. Этот район мало пострадал от обстрелов, но все же пострадал: выбиты стекла на стадионе, который по классификации считался входящим в четверку лучших стадионов мира, а фонтан в виде мяча признан уникальным в мире, потому как нет больше такого мяча огромного, да еще вращаемого водой. Этот мяч сделан из цельного куска гранита.





В этом фонтане большое пространство водное, и там стаи рыбок.





Это второй фонтан, признанный ЮНЕСКО уникальным. Ну и он вдвойне уникален тем, что перенес обстрелы. Его восстановили. По поверхности пруда-фонтана плавают утки, вызывая восторг у детей.

А вокруг — красота и чистота. Если еще учесть, какой огромной площади этот парк, просто диву даешься, как здесь все вылизано, а на розовых кустах — их обрезают каждый день — совсем нет увядших цветов.





Вот попробуйте рискнуть у себя даже в парке сесть в белых брюках на ступеньки. Рискнете? А у нас можно спокойно посидеть так.





По газонам этого парка можно ходить — да у нас это нигде и не запрещено, в принципе. Газоны у нас чистые.





Это часть каменного сада в парке. Но то, что тут видно, это десятая часть парка.









Есть еще детская железная дорога. Ее тоже восстанавливать пришлось.

Это поляна сказок в том же парке:





А сам сказочный фонтан тоже признан ЮНЕСКО уникальным. Вообще в городе таких уникальных фонтанов — 25. А пусто тут потому, что рабочий день. У нас на каждого жителя до войны приходилось более 30 кв. метров зеленых насаждений, потому в парках и скверах даже в мирное время людей мало было.


Можно еще рассказать о другом уникальном парке — это парк-музей под открытым небом. Прямо на улице стоят более 260 экспонатов — кованых предметов искусства. Парк открыли в 2001 году, когда там впервые провели конкурс кузнецов — а условием участия было оставленное в подарок городу произведение. А поскольку участников было много, то многие экспонаты потом поставили не только в парке, а и в других местах.

Никто в парке не следит за порядком и чистотой, разве утром пройдется дворник с метлой. Люди, которые приходят сюда послушать вечером соловьев или посидеть в тишине, приносят с собой булочки покормить птичек, а мусор складывают в пакетики и уносят с собой.

За все время существования парка не было сломано или украдено ни одной скульптуры, хотя некоторые свободно можно вытащить из земли, просто потянув. Зачем? Это ведь наши дети и гости приходят сюда посмотреть на красоту. И если все начнут выдергивать, то что мы показывать будем?

Не знаю, как писать об этом. Но, наверное, без пафоса все равно не получится. Ведь мы сумели все это сохранить, это лицо нашего города, и мы его сохранили.


Это рассказ моей приятельницы, которая живет недалеко от краеведческого музея. Она рассказала нам, как в 2014 году обстреливали их и музей. Весь отдел живой природы был поврежден, и она с соседями бегала спасать экспонаты от снега и дождя. Тогда всю стену снесло, экспонаты не могли находиться в разрушенном здании — их пришлось собирать и уносить в подвальные хранилища. Поскольку стреляли там часто, о восстановлении сразу не было речи.

А вот недавно позвонила та же приятельница и сказала, что музей открывать будут. На открытие мы попасть не смогли, потому как дети болели, но весной обязательно поедем.

Вот видео оттуда:





Это просто о прогулках по Донецку — о том, что город не потерял свое лицо и свой потенциал.