Самый популярный мэр Даугавпилса ХХ века, депутат Сейма нескольких созывов, в советское время — председатель Горисполкома Даугавпилса, партийный и комсомольский лидер, инженер градообразующего предприятия — Завода Химических волокон (ЗХВ).

Мне посчастливилось общаться с Алексеем Антоновичем на нескольких жизненных этапах. Вследствие разницы в возрасте и партийной принадлежности я не имею права назвать Алексея Видавского своим товарищем, но Учителем — да, безусловно.

Судьбы наши были переплетены за много лет до личной встречи — наши родители были знакомы, жили по соседству на Новом Строении.

Когда я начал работать в отделе политики газеты «Красное знамя» в 1991 году, по долгу службы я общался со всеми заметными в общественной жизни людьми Даугавпилса. Алексей Антонович, на тот момент глава исполнительной городской власти, вёл себя достойно и сдержанно — он не пытался заискивать перед побеждающим Народным Фронтом, но и дистанцировался от самоуверенной риторики других коммунистов, отказывавшихся замечать надвигающуюся катастрофу.

Когда в августе 1991 победа без борьбы упала в руки сторонников независимости и Верховный Совет Латвии, находившийся уже давно под властью НФЛ, разогнал демократически избранную городскую власть Даугавпилса, местные народофронтовцы попытались использовать Алексея Антоновича для того, чтобы прикрыться его популярностью от возмущения горожан. Но Видавский отказался возглавить временную администрацию. Её пришлось собирать из случайных людей. Правление временной Управы было неудачным по ряду объективных и субъективных причин. Через пару лет горожане открыто негодовали и требовали смены власти.
 

Первый урок от Видавского — не водись с недостойными, придёт время и народ оценит твою верность принципам.

Следующий яркий момент нашего общения состоялся в начале 1994 года, когда мы с председателем РОЛа — Павлом Лашковым приходили на ЗХВ, где работал финансовым директором Видавский, уговаривать его баллотироваться на местных выборах. Город ждал возвращения Видавского, но Алексей Антонович не был уверен, что он справится с руководством во времена всеобщего распада. Как показали дальнейшие события, сомневался он зря.

Команда Видавского одержала полную победу на выборах 1994 года, Алексей Антонович стал мэром. И мы быстро почувствовали перемены к лучшему — все городские службы, уставшие от некомпетентности временной НФЛ-овской Управы, заработали как часы! Да, и насчёт часов... Главные часы города, что на гостинице «Латвия» ожили аккурат после избрания Видавского. Это было символично!

Мои отношения — популярного журналиста и начинающего политика с мэром — Алексеем Антоновичем складывались сложно. Ни коммунистическая партия образца 91 года, ни новый список Видавского не были моими. Членов команды Видавского я воспринимал как случайных людей, не борцов. В свою очередь, Видавский не разделял наш протест против латышизации жизни. Он был заложником настроений советской номенклатуры, искавшей мягкий способ врастания в новые реалии.

Я не мог остановиться в критике власти, правда моя критика Видавского всегда была корректной. Он читал мои статьи, иногда не соглашался, но не пытался давить или репрессировать. Он вообще придерживался совсем другого подхода к людям, стараясь найти баланс интересов.
 

В этом второй урок Видавского — с людьми, у которых есть приличные цели, надо искать темы для взаимодействия.

Видавский организовал для моей партии — для «Равноправия» (предшественницы РСЛ) отличное помещение в центре города. То есть, он помог своим конкурентам, думая о возможном сотрудничестве через годы. А отвечая на мою критику о недостаточной заботе о русской культуре в самом русском городе Латвии, Алексей Антонович нашёл решение, работающее по нынешний момент.

Когда летом 1994 года в составе делегации русской интеллигенции я пришел в Городскую думу предлагать создание Центра Русской культуры, Видавский встретил нас в своём кабинете с готовым проектом: он следил за нашими дискуссиями в газете и решил учредить Центр Русской культуры, получивший имя Мелетия Каллистратова (самого популярного русского политика первого периода независимости Латвии). Алексей Антонович познакомил нас с кандидатом на должность директора этого муниципального предприятия — Героидой Ивановной Богдановой, с которой мы потом готовили открытие Центра и сотрудничали в последующие десятилетия.

С годами я начал понимать, в чём была причина неуверенности и пессимизма Алексея Антоновича относительно будущего его власти — к концу 90-х годов стало ясно, что советский период подготовил руководителей для работы совсем в других условиях. И запас прочности этих руководителей подходит к концу. Как политик и дипломат Видавский был на две головы выше своих товарищей по команде. Видавскому не хватало рядом с собой людей с современным образованием, кругозором и политической культурой для руководства городом в рыночных условиях.

В условиях нового кризиса, начавшегося в 1998 году, разорился завод ЗХВ, началась цепная реакция — посыпался мелкий бизнес. На волне недовольства Алексей Видавский потерял власть по результатам выборов 2001 года.

В 2002 году Видавский участвовал в выборах Сейма от объединения партий ЗаПЧЕЛ. Я в этом списке баллотировался по квоте «Равноправия», Алексей Антонович — от «Согласия». Да, да, мало кто помнит, но был короткий момент когда основные русские партии выступали вместе. В том же году я начал работать консультантом фракции в Сейме, депутатом которой стал Алексей Антонович. А ещё через четыре года мы уже оба были избраны в Сейм от разных партий, и оказались в одной комиссии — по финансам и бюджету.

Плечом к плечу в прямом и переносном смысли мы отработали четыре года в этом коллективе. Время было сложное — приходилось отвечать на вызовы мирового кризиса 2008-2010 годов. Надо отметить, что к Видавскому все депутаты вне зависимости от партийной принадлежности и близости к власти, относились подчёркнуто с почтением. Когда он брал слово, обычный шум спора стихал и коллеги ловили каждое слово, сказанное этим благородным седовласым человеком.

После окончания депутатских полномочий в 2010 году Видавский ушёл из политики.
 

Ещё один урок от Видавского — уходить надо так, чтобы тебя запомнили сильным человеком.

Говорили, что он поселился в сельском доме у озера и вёл тихую непубличную жизнь. Как-то я пытался звонить, его телефон не отвечал...

Теперь Алексей Антонович ушёл из жизни. Уже который раз в этом году, вслед за ушедшими Учителями и Товарищами, я корю себя за то, что при жизни не успел задать им все нужные вопросы. Впрочем, после Алексея Антоновича остались сотни интервью и тексты выступлений, которые могут дать многие ответы.

И несколько финальных соображений. Я не случайно упомянул Мелетия Каллистратова. С одной стороны они совершенно разные люди — Видавский — коммунист, дипломатичный сторонник мэйнстрима. Каллистратов — воевал против коммунистов, в независимой Латвии придерживался откровенно прорусских и прогрессивных взглядов, конфликтовал с мэйнстримом. Но оба они наиболее заметные и популярные в Даугавпилсе политики из среды «старых русских». Видавский — один из немногих наших соотечественников, которые в условиях определенного недоверия со стороны советской власти к «старым русским», смогли состояться как лидеры и народные избранники.

Уверен, что двум новым улицам в Даугавпилсе следует присвоить имена Мелетия Каллистратова и Алексея Видавского.
 

---

---