Сразу скажу, о чем мой доклад. Первая тема: от здоровья национальной элиты зависит благополучие народа. Вторая: в Латвийской Республике русская элита была разгромлена, а затем восстановилась благодаря русским СМИ. Третья тема: будущее русской элиты Латвии под вопросом.

Вначале немного теории

С чем ассоциируется слово «элита»? В обывательском сознании – с неким высшим светом, господами, дамами, гламурной тусовкой, олигархами, депутатами, и скандалами. Элита представляется яркой легковесной пеной, плавающей на поверхности общества.

Существует и идеализированное представление об элите. Конфуций поделил общество на «благородных мужей» (правящую элиту) и «низких людей» (простолюдинов) на основании их отношения к моральным заповедям. Первые, по его мнению, следуют долгу и действуют в соответствии с законом, они требовательны, прежде всего, к себе самим, в отличие от вторых, которые заботятся только о личной выгоде.

В иной плоскости описывает сущность элиты макиавеллистская школа. Для нее характерно представление об элите как о властвующем привилегированном меньшинстве, обладающем выдающимися качествами и способностями к управлению во всех сферах жизни общества и в первую очередь в политике и экономике. Главной функцией элиты признается ее управленческая функция, определяющая ее руководящее, господствующее положение в обществе по отношению к пассивному, нетворческому большинству населения.

Применительно к современному обществу для национальных элит можно выделить следующие черты: сочетание личных и общественных интересов, сложный состав, стратегическое взаимодействие во «властном треугольнике» между политиками, бизнесом и чиновниками, внутренняя конкуренция и солидарность, избирательная открытость, лояльность геополитическим центрам и глобальным идеологиям, поддержание внешних границ благодаря ритуалам, мифам и противникам.

Рассмотрим подробнее эти признаки. Элита противопоставлена большинству общества, и ее представители обычно бывают лучше обеспечены, чем это большинство. Принадлежность к элите не только создает условия для самореализации личности, но и обеспечивает доступ к различным ресурсам. В периоды войн и острых кризисов элита способна пожертвовать частью общества ряди своего сохранения. Однако отношения элиты к обществу нельзя назвать паразитированием. Сохранность дееспособной элиты обеспечивает выживание для народа, его восстановление между кризисами и прогресс. Без элиты у любого народа нет будущего. Больная элита – больное общество. Это ключевой момент в понимании происходящего в постсоветский период.

Упрощенно говоря, национальная элита состоит из элиты политической, экономической, административной, интеллектуальной, духовной, творческой и профессиональной. Однако основой элиты является все-таки союз между политиками, бизнесом и чиновниками. Все остальные части элиты в периоды между революциями выполняют важные, но все-таки второстепенные функции.

И как бы высоко в общественной иерархии не желали себя видеть интеллектуалы и творческая интеллигенция, на деле и те и другие лишь обслуживают союз бизнеса и политики, поставляя ему экспертные оценки, технологии управления, поддерживая мифологию и ритуалы, необходимые для легитимизации сильных мира сего.

Однако в развитом демократическом обществе это взаимодействие описывается в более сложных терминах, чем «обслуживание». В эффективных демократических системах Западной Европы интеллектуальная и духовная элита выполняет ограничивающую функцию, не позволяя политикам, чиновникам и бизнесу выходить из-под общественного контроля. В иной понятийной системе это называется гражданским обществом.

В период революций, оккупаций и прочих смут решающим условием политического выживания нации становятся в обычное время второстепенные виды элит – духовная, интеллектуальная, профессиональная. Они выступают хранителем духовного кода нации, на основании которого воссоздается политическая элита и национальная жизнь.

Говоря об основополагающем значении союза политики и бизнеса, нельзя сводить это взаимодействие к уровню коммерческой сделки. Там, где бизнес примитивно платит политикам за незаконные решения в пользу личного обогащения, наблюдается лишь коррупция, ведущая в перспективе к смене политической элиты. Устойчивой политическая элита становится в том случае, если бизнес финансирует не частные сделки, а сохранение и изменение правил игры. То есть не разовый «рывок и хапок», а создание долгосрочных условий для сохранения и увеличения капитала.

Особую оговорку надо сделать в отношении административной элиты. Хотя она и является одной из трех главных компонентов устойчивой национальной элиты, но при отсутствии гармонизирующей посреднической роли политиков в отношениях бизнеса и администрации эти отношения редуцируются до примитивной коррупции и приводят к демонтажу социальной составляющей государства.

Внутри национальной элиты всегда есть конкуренция, которая организована на уровне политических платформ, партий и личностей. Обратной стороной конкуренции является солидарность элиты внутри государства и на международном уровне. Представители элиты вне зависимости от отношений между собой соблюдают неписанные правила, гарантирующие привилегированный статус для правящего меньшинства. В случаях, когда разные части элиты начинают заниматься табуированием друг друга, или прибегать к внешнеполитической помощи в борьбе за власть, можно говорить, что политическая система движется к слому.

Элита демократических стран в ХХ веке приобрела механизм избирательной открытости. В этом коренное ее коренное отличие от прежних веков, когда отношения элиты и большинства были осложнены сословностью. Сегодня не происходит накопление взрывоопасной массы «лишних людей» — образованных, амбициозных, но лишенных доступа к власти. Это не значит, что все преграды для социального лифта убраны. До сих пор у детей из элитарных семей больше шансов для любой успешной карьеры, в том числе в политике или в госуправлении. Однако существует набор механизмов, обеспечивающих социальный лифт и для талантливых выходцев из простых семей.

Национальная элита большинства стран занимает четкую геополитическую ориентацию и демонстрирует лояльность соответствующей идеологии. Наиболее банальным выбором для элит Европы является евроатлантическая ориентация и «демократическая религия». Внешнее следование демократической идеологии является обязательным атрибутом элит большинства европейских стран, однако искренность и органичность такого выбора часто остается под большим вопросом.

Современная национальная элита не смотря на ее внешнюю эгалитарность, тем не менее, поддерживает границу между собой и обществом, расставляя определенные маркеры. В зависимости от страны, это могут быть образование, полученное в определенных учебных заведениях, принадлежность к студенческим корпорациям, доступ в так называемую «тусовку» — на элитарные площадки для светского общения.

%script:googleAdSense%

В некоторых странах принадлежность к общественной элите определяется, в том числе и по особенностям произношения или наличию особого контекстного языка, непонятного человеку без специфического образования. Иногда значение сохраняет сословное происхождение, а в некоторых случаях – конфессиональное и этническое. Элита поддерживает свою целостность за счет ритуалов и национальной мифологии, которая наиболее заметна и эффективна в отношении к внешним врагам. Если с точки зрения отвлеченного здравого смысла взглянуть на те «холивары», которые ведут по отношению к внешним и внутренним врагам на протяжении целых поколений элиты ряда стран, то становится грустно и смешно. Однако, без демонстрации решимости продолжать эти сражения невозможно оставаться членом соответствующей национальной элиты.

На этом общая теория закончена.

Продолжение здесь