Правила игры

04.03.2016

Александр Гильман
Латвия

Александр Гильман

Механик рефрижераторных поездов

Независимая и демократическая

Это несовместимо?

Независимая и демократическая
  • Участники дискуссии:

    43
    311
  • Последняя реплика:

    больше месяца назад

 


Вчера исполнилось 25 лет с момента незаслуженно забытого исторического события. В этот день 1991 года состоялся референдум о независимости Латвии, который власть стыдливо назвала опросом.
 

 

Дело было так. 4 мая 1990 года вновь избранный Верховный Совет Латвии принял Декларацию независимости и объявил переходный период к этому счастливому состоянию.

Одновременно многие другие советские республики тоже заявили о своем стремлении к отделению. Процесс был назван «парадом суверенитетов». Началась фантастическая жизнь, когда каждый человек, каждое учреждение самостоятельно решали, в каком случае подчиняться центральной власти, а в каком — местной.
 
Потом центральная власть объявила референдум о сохранении СССР и назначила его на 17 марта 1991 года.

Тогда парад суверенитетов перешел в парад референдумов: республиканские власти с одной стороны, запрещали проведение на своей территории «референдума соседней страны», а с другой — стремились нанести упреждающий удар.

Отсюда и опрос — дескать, официальной силы он все равно не имеет, мы и так знаем, чего народ хочет, но на всякий случай спросим у людей...
 
Вопрос звучал так:

 


«Вы за демократическую и независимую Латвийскую республику?»
 



Несмотря на отсутствие юридических последствий голосования, активность избирателей была огромной: почти 88% населения, более 1,9 миллиона человек.

Сегодня столько народу одновременно на нашей территории не соберешь, даже вместе с детьми, иностранцами и туристами.

74% ответили положительно, а число проголосовавших против я назову полностью:
411 374.
 

С точки зрения сегодняшнего законодательства эти 411 тысяч — преступники.

Они, пусть под защитой тайны избирательной кабинки, выступили против самого святого: независимости республики.

Буквально на днях за подобные действия Максима Коптелова строгий латвийский суд упек на полгода в тюрьму.
 
Причем интересно, что подстрекателем к совершению преступления, выступил не кто-нибудь, а сам законодательный орган: Верховный Совет. Вверг население в соблазн государственной измены.

Совершил то же самое, что Коптелов, но не где-то в виртуальной плоскости, а на многочисленных избирательных участках, на деньги налогоплательщиков.
 
А ведь тот же самый парламент одновременно с Декларацией Независимости ввел в действие несколько важнейших статей Сатверсме.

В том числе первую, которая гласит: «Латвия — независимая демократическая республика». И сам предложил ее нарушить, что с удовольствием сделала многосоттысячная преступная группа.
 
Почему же парламент вправе интересоваться мнением граждан, а Максим — нет?

Эта коллизия свидетельствует об ужасной деградации, которая произошла с обществом за четверть века.

 


В 1991 году мы жили в реально демократическом обществе, где хотя бы на словах было принято уважать вторую статью Сатверсме, которая, на мой взгляд, вообще самая важная: «Суверенная власть в латвийском государстве принадлежит народу Латвии».
 

 

То есть как народ решит, так и будет. А чтобы знать, чего народ хочет, надо у него спросить. Или по крайней мере не затыкать рот тем, кто спрашивает, не так ли?

Сегодня устами прокурора в деле Коптелова — а больше никто из официальных лиц не высказался — истина звучит иначе: «Никому не позволим выступать против независимости Латвии!»

У голосования 3 марта была еще одна особенность: это последний случай в отечественной истории, когда на территории нашей республики действовало всеобщее избирательное право.

Вы не поверите, но высказать свое отношение к независимости страны позволили даже презренным негражданам!

Более того, никому тогда и в голову не приходило, что такие неграждане возникнут. Что, голосуя за независимость, они голосуют за лишение себя избирательных прав.
 
История с появлением института неграждан вообще очень в духе лихих девяностых — тогдашний дикий капитализм во многом базировался на культуре бессовестного кидка.


Давайте рассмотрим такую типичную для того времени историю.
 
Два товарища, назовем их Янисом и Ваней, решили начать бизнес. Для инвестиций нужны средства, у Яниса их было больше. Договорились скинуться в соотношении 3:2 и в дальнейшем делить дивиденды в той же пропорции.
 
Какое-то время фирма, назовем ее Х, развивалась, партнеры получали прибыль и делили ее в соответствии с договоренностью.

А потом прибыль исчезла, потому что всю продукцию на корню стала по себестоимости скупать фирма Y. Как нетрудно догадаться, эта фирма принадлежала одному Янису. Дальше уже Y продавала все на рынке, но всю прибыль получал Янис.
 
Естественно, что Ваня возмутился. Янис предложил вынести вопрос о сбыте на совет акционеров, где он демократически решился в пользу Яниса: три голоса всегда больше двух.

И Янис стал пожинать плоды своих совместных с Ваней трудов, легко присвоив 40% акционерного капитала.
 
Если бы Ваня пожаловался в полицию, то в нормальной стране Яниса посадили бы за мошенничество — такая схема очевидно преступна.

Но когда подобную комбинацию провернуло латвийское государство, не нашлось полицейского или прокурора, который указал бы на ее явную неправомерность.
 
Мошенничество с гражданством было проведено именно по этой схеме.

 


«Янис» — латышское большинство общества — задумало добиться независимости республики, чтобы присвоить себе полное право на принятие политических решений. До поры до времени оно должно было считаться с мнением русскоязычного меньшинства — «Вани».
 



Убеждало наивного Ваню внести свой вклад, рисовало прекрасные перспективы совместного счастливого будущего.
 
А как только «фирма» начала работать — 21 августа после путча Латвия окончательно объявила независимость и начался процесс ее признания международным сообществом — Янис Ваню кинул, приняв 15 октября того же 1991 года Постановление о гражданстве.

В результате Ваня стал бесправным «негром». При этом пострадали не только те Вани, которых лишили гражданства, но и те, которые его получили: для демократической защиты русских интересов в Латвии банально не хватает голосов неграждан.
 

А теперь зададимся вопросом: какие изменения произошли в Латвии в период с 3 марта по 15 октября 1991 года?

В первом случае она не была независимой — союзная власть очевидно эту независимость ограничивала. Поэтому и призывали народ за независимость голосовать.
 
Зато Латвия, как и весь прочий СССР, были вполне демократическими. Людей спрашивали, чего они хотят, можно было высказывать любое мнение, каждый имел право голоса. Многое в те времена было плохо, но упрекать их за недостаток демократии не приходится.
 
Так вот, обретя независимость, Латвия практически немедленно утратила демократию, отказавшись от всеобщего избирательного права. И продолжает уверенно идти по этому пути все 25 лет.

Дело Коптелова — только один из эпизодов последовательного лишения людей того, что зафиксировано в Декларации прав человека.
 
Поэтому вопрос, поставленный в опросе 3 марта, не имел правильного ответа.

 


Независимая Латвия вовсе не стремилась стать демократической, наоборот, стремление к независимости во всех республиках в первую очередь объяснялось ужасом перед демократией.
 

 

Давайте вспомним, с чего началось национальное пробуждение на территории СССР.

В 1986 году Первым секретарем ЦК Компартии Казахстана, фактическим главой республики, был назначен некий Колбин из Ульяновска. Разумеется, это не было демократическим актом, СССР только шел к демократии.
 
Проблема в том, что коррупция в Средней Азии зашкаливала, и Москва решила поставить человека со стороны. И тогда начались волнения — не из-за того, что не разрешают народу выбрать начальника, а из-за того, что начальником ставят чужака.

Бунтарей возмутило нарушение незыблемого советского правила назначать первым лицом исключительно национального кадра.
 

Так и все стремление к независимости, вдруг охватившее номенклатурные национальные элиты советских времен и поддержанное коренным населением республик, заключалось в страхе перед демократией.

Потому что при демократии вполне может стать начальником человек неправильного происхождения, а этого они потерпеть уже не могли.
 
Иными словами, Народный фронт стремился к независимости Латвии, чтобы не допустить в ней демократии. И как только достиг решения первой задачи, сразу взялся за вторую.
 
Мне не так уж часто приходилось делать оптимальный политический выбор. Но тогда, 25 лет назад, я поступил правильно: поставив галочку против отметки «нет».

Уже тогда было ясно, что в понятиях «независимая» и «демократическая» по отношению к Латвии есть неразрешимое противоречие.

И я предпочел демократию, которая уже была, независимости, с помощью которой хотели от демократии избавиться.
 

Подписаться на RSS рассылку
Наверх
В начало дискуссии

Еще по теме

Александр Гильман
Латвия

Александр Гильман

Механик рефрижераторных поездов

Уроки русскому избирателю

Последнему всеобщему голосованию в Латвии – 30 лет

Виктор Гущин
Латвия

Виктор Гущин

Историк

Главная цель — восстановление демократии

Что для этого необходимо

«Всё решали мы сами»

Новая латышская мифология об августовском путче

Виктор Авотиньш
Латвия

Виктор Авотиньш

Журналист, Neatkarīgā Rīta Avīze

«Чистые руки» или человек без убеждений?

К юбилею Анатолия Горбунова

Мы используем cookies-файлы, чтобы улучшить работу сайта и Ваше взаимодействие с ним. Если Вы продолжаете использовать этот сайт, вы даете IMHOCLUB разрешение на сбор и хранение cookies-файлов на вашем устройстве.