Знакомые рассказывали, как в начале 1990-х годов поехали в своё первое путешествие в Запданую Германию. Люди пытливые, интересующиеся. С богатой домашней библиотекой, как и положено нашему человеку. В Риге регулярно ходили на кинолектории, где с упоением слушали рассказы отечественных лекторов о ключевых тенденциях мирового киноискусства, в том числе о «Новом немецком кино», соответственно, были знакомы с творечеством Райнера Фасбиндера. Само собой, были весьма продвинуты и в классической немецкой литературе. Университетское образование дало им представление о философских изысканиях Шопенгауэра, Канта, Фихте. Гегель не в счёт — его как любимого мыслителя Ленина можно даже не упоминать.

И вот приезжают они в ФРГ. Встречаются со своими сверстниками, беседуют. Те в невероятном изумлении от грандиозных масштабов познания выходцев из бывшего Советского Союза. Наши обладают способностью подмечать нюансы, усматривать причинно-следственные связи, мыслить на перспективу.
 

Немецкие товарищи в итоге признают не без ревности: «Вы знаете о немецкой культуре и немецком кино больше, чем мы». И то верно. Вывод был сделан вполне справедливый.

Наши люди, осчастливленные коммунистической стратегией на всестороннее просвещение советского человека, знали на самом деле много и обстоятельно. За полвека советского строя выросла, окрепла и усовершенствовалась всесторонне развитая личность, способная создать радиоприёмник экс нихил и рассказать суть диалектики Гегеля. Личность, готовая проявить себя в разных сферах жизни — от создания самого красивого в мире сорта сирени до запуска первого искусственного спутника Земли, а потом и человека в космос. Другой такой личности в мире на тот момент не было.

С французами та же история. Они постоянно удивляются, как это местные автохтоны из Прибалтики, во-первых, так хорошо изучают французский язык, даже не бывая во Франции, во-вторых, так свободно ориентируются в путаных поворотах французской истории, в-третьих, прекрасно разбираются в том, в чём многие французы сами не очень сильны — национальной литературе.

Ответы на поверхности. Наш человек в целом схватывает иностранный язык, поскольку его родной язык обладает столь гибкой и всеохватной системой, что позволяет осваивать другие без особых сложностей. К тому же советские образовательные программы в области освоения иностранных языков, ориентированные на подготовку будущих письменных и устных переводчиков (Минск, Ленинград, Киев, Москва, Рига) были высочайшего уровня.
 

Переводчик — это же гордость нации, лицо (точнее, язык и стиль) державы. Люди, выбиравшие професси, связанные с иностранными языками и изучавшие их в советские годы, владеют ими безукоризненно до сегодняшнего дня. Штирлиц традиции заложил.

С литературой и историей всё тоже вполне объяснимо. Во-первых, есть Александр Дюма, во-вторых, есть Морис Дрюон, а в-третьих, советская система породила плеяду замечательных отечественных медиевистов, которые внесли колоссальный вклад в изучение западной истории. Их сочинения находятся во всеобщем доступе, они лежат в библиотеках и так и просят, чтобы их почитали. Это вовсе не тайные знания, которые властолюбивые монахи-инквизиторы прячут по пыльным закуткам за семью печатями. Желающий познать да познает.

Получается, что победившая в нашей стране советская власть воспитала умного, эрудированного, многосторонне образованного человека. А победившая в начале 1990-х годов антисоветская власть с тех пор упорно пытается этого человека упростить, сузить, спустить с небес на грешную землю. Только вот тот, советский человек, оказался излишне доверчив. Не верил рассказам о том, как приходитя выживать людям по ту сторону «железного занавеса».
 

Раскрылся занавес, спали шлюзы — и удалось рассмотреть подлинное лицо той системы, которое оказалось простым и бесхитростным. Как задница топора. Совершенно одноизвилинным.

Если кто-то там и умный, то в основном поколение 1950-х годов, то есть люди, выросшие в условиях голлистской Франции, свободной и незапятнанной членством в глобалистских структурах подавления и угнетения. Сегодня они на понюшку продали своё первородство, главным элементом которого являлась своя система классического образования. И приняли как абсолютную истину мозаичный хаос вместо незыблемого канона. Нарушив естественный ход собственного развития.

Чернокожие люмпены в США — это один из сценариев будущего Европы. Их, западноевропейцев, стоит пожалеть, потому что они не познали, что такое советское просвещение.

Ленин и его преемники совершили сверхневозможное — воспитали нового человека, который пронёс с собой чистый свет знаний и тяги к знаниям через весь двадцатый век и озарил им век двадцать первый. На всё столетие хватит. Эта эстафетная палочка универсальной образованности исправно и бесперебойно передавалась (и передаётся) из поколение в поколение как сакральная реликвия.

Даже системный слом 1990-х не смог разрушить эту систему. Не знаю, что будет с веком двадцать вторым. Но на примере детей, рождённых в начале XXI столетия, видно, что традиции, заложенные после 1917 года, ещё живут.
 

---

---