Дума социал-демократической партии «Согласие» (входит в объединение «Центр согласия») утвердила список кандидатов в депутаты Европарламента. Четвертым номером в списке идет известный латвийский журналист Андрей Мамыкин.

— Г-н Мамыкин, вопрос, который после новости о списке в Европарламент наверняка волнует многих: кто же теперь будет будить Латвию?

— Вполне вероятно, что будить будет ведущий программы «Доброе утро!» на Первом Балтийском канале. Но его фамилия будет не Мамыкин (смеется).

— Если серьезно: не могли бы вы рассказать, как вы оказались кандидатом в евродепутаты? Кстати, совсем недавно была история, когда СМИ уже отправили вас в Европарламент, но тогда тревога оказалась ложной.

— Кстати, после этой самой псевдоинформации гостелевидения я и задумался: «Вот уже ЛТВ меня туда посылает, почему нет?» Огромную роль сыграл мой в прошлом коллега по телевидению Нил Ушаков, просто порядочный человек.

Я подумал: если я смогу своей достаточно популярной «мордой лица» из телевизора помочь продвижению идей социал-демократии в Латвии, я буду рад.

После кризиса в Европе сейчас спрос на социал-демократические идеи как никогда высок. Мне кажется, мы видим что-то, что было ровно 100 лет назад. Но в нынешнем Европарламенте от Латвии, несмотря на два места, полученные в 2009 году по списку «Центра согласия», по сути, ни один из избранных депутатов себя в политической группе социал-демократов не проявил. Первый — Альфред Рубикс, несмотря на мое искреннее уважение стойкостью этого человека, к сожалению, ушел в группу объединенных левых севера, которую некоторые журналисты окрестили «уголок сталиниста». Второй избранный от «ЦС» в 2009 году человек, Александр Мирский, мне кажется, ни на каком языке, кроме русского, не говорит. А для работы в ЕП нужен как минимум латышский — один из официальных языков ЕС. А лучше — и еще какой-то из крупных западноевропейских языков.

С выбором списка у меня колебаний не было: партия «Согласие» является сегодня просто единственной в Латвии партией социал-демократического толка. И по факту, и по духу.

— Для чего вы решили пойти в политику? Почувствовали, что в профессии журналиста становится тесно?

— Я, как это ни наивно звучит, почувствовал, что мне еще пока не все равно, что будет со страной. Я с паспортом гражданина Латвии и друзьями за границей, действительно, могу эмигрировать в любую точку мира. Но я хочу жить в Латвии. Я хочу, чтобы к нам на заработки приезжали люди, а не наоборот. Хотя уже сейчас шкурой чувствую, сколько, читая эти сроки, людей ухмыляются и бормочут себе под нос: «Не верю!»

— Часто можно встретить мнение, что в латвийской политике сейчас дефицит кадров. Вы согласны с этим? Не стало ли это дополнительным мотивом, чтобы пойти в Европарламент?

— Я бы не сказал, что есть дефицит кадров в политике. Скорее, проблема — это маленький рынок. Маленькая страна, и отсюда — огромное количество политических решений, принятых провинциалами в политике.

Европарламент, вне всякого сомнения, «лечит» Сейм Латвии от вот этих вот «мелкопакостных» провинциальных решений.

— Скоро выборы и в Сейм Латвии. Почему все же именно Европарламент?

— Причина первая. У меня к Сейму — глубоко личное отношение. Я долгие годы был парламентским корреспондентом — и в газете, и на радио, и на телевидении. Настолько долгие, что уже третий год не оформляю даже постоянную аккредитацию — она не нужна. Просто в Сейм физически не хожу. Но при этом любые разговоры, проговоренные депутатами, или какие-то решения тут же стекаются по старой памяти через источники информации ко мне. Мне кажется, что я в Сейме знаю все. Я до сих пор звоню или пишу смски спикеру Сейма Солвите Аболтине, и она на них отвечает. Я как журналист многое в Сейме сделал впервые.

Например, я был первым человеком, кто в Сейм пришел 8 марта с охапкой цветов и подарил их депутаткам. Никто от цветов не отказался, даже из ультраправых партий, о чем я честно написал в своем репортаже в газете «Час».

А спустя пару лет Сейм принял поправки в закон о праздничных и памятных датах, по которым 8 Марта стало «отмечаемым днем» — не выходной, но красный день календаря. И теперь уже никто не вспоминает, что цветы на 8 Марта — это дань советской оккупации.

Короче говоря, Сейм уже настолько мне родной, что туда и не хочется. Хотя, с другой стороны, конечно, если я проиграю выборы в ЕП, но будет у меня шанс помочь коллегам в Сейме в октябре сего года, мне придется идти кандидатом от «Согласия» на выборы в Сейм.

Причина вторая: выборы в Европарламент раньше на полгода, чем в Сейм. И сейчас вот даже лично для меня очень важно, чтобы партия «Согласие» получила представительство в группе социал-демократов в ЕП и международном Социалистическом интернационале (панъевропейская организация социал-демократов ЕС).

— Раз вы решили идти в политику, у вас наверняка есть какой-то план-минимум и план-максимум. В чем они заключаются? Какие вопросы для вас будут приоритетны?

— Программа-минимум — привести «Согласие» к социал-демократам в ЕС, используя тот вотум доверия, который у меня есть от зрителей по телевидению. Программа-максимум: распространить на внутреннюю политику Латвии социал-демократические идеи. Если совсем коротко, то это: сильному не мешай, слабому помоги.

— Вы как журналист и еще совсем недавно работник ПБК не намерены ли также актуализировать на европейском уровне вопрос свободы СМИ в Латвии? Как осведомленный о парламентской жизни человек вы не можете не помнить, что депутаты Сейма на заседании Комиссии по правам человека и общественным делам выразили обеспокоенность «засильем российских СМИ» и предложили минимизировать влияние российского информационного контента...

— Видите ли, скандал с ПБК — лучшее доказательство провинциальности и неевропейскости латвийской правой политики. Телеканал «Euronews» — официальный канал Еврокомиссии — расширяет работу русской редакции.

А в Латвии, мне кажется, наоборот: преследование журналистов нередко ведется в зависимости от языка их репортажа. Но понятно, что отключить одним рубильником все российские каналы — такая ситуация сегодня возможна разве что в Северной Корее.

В Латвии эти времена прошли навсегда. Отключат кабель — моментально появится спутник. Жаль, что многие члены латвийского парламента, будучи на словах патриотами независимой Латвии, продолжают верить и жить в Советском Союзе.

— Если немного дальше заглянуть в будущее: планируете вернуться в журналистику? Или в идеале хотели бы остаться в политике?

— Если завтра Его Величество Избиратель скажет мне: «Мамыкин, тебе не место в политике!», то это будет приговор без права обжалования. Тогда мне придется вернуться в первое и главное свое ремесло — в журналистику. Но если мне окажут безо всякого преумаления высокое доверие (ведь это голоса десятков, а то и сотен тысяч человек), то пути назад нет — я должен буду отработать в Европарламенте весь электоральный цикл в 5 лет. Что будет еще через 5 лет — вот это я пока не загадываю.

Конечно, работая депутатом ЕП, вряд ли я смогу быть штатным журналистом какого-либо канала. Но это как в поэзии: чтобы Пушкину написать стихи, ему не надо было спрашивать разрешение у кого-либо. Поэтому взять с собой камеру, снять какую-либо беседу с политиком европейского уровня, поделиться своими собственными мыслями, а затем выложить это в интернете в формате видеоблога или показать на каком-либо телеканале — такое общение депутата ЕП с народом очень даже приветствуется.