Окончание. Начало — здесь


Как склонность к лукавству и толкотне проявляется в действиях латвийских лидеров мнений? Можно ли толкотню, словно в зеркале, увидеть на каких-то графиках? Обратим внимание на результаты переписи населения Латвии в 1989 году (рис. 1). Высокая рождаемость в конце 80-х годов (и мальчиков, и девочек — более 20.000) была у тех, кто родился в начале 60-х (урожайное поколение воспроизводило себя в детях). На графике видны также спады рождаемости, вызванные первой мировой войной и революцией, а также второй мировой войной и сопутствующими войне депортациями жителей Латвии.
 


 
Вспомним, как много и непрерывно наши лидеры мнений говорят об ужасах войны, о кровавости и жестокости классовой борьбы и сталинских репрессий (памятные даты и памятники погибшим, траурные флаги, фильмы, песни, стихи и проза, спектакли, мемуары, статьи в СМИ и т.п.). Разрушенные боями города, голод, холод, отсутствие света, воды и лекарств, трагически разбитые семьи, страдания в концлагерях и в ГУЛАГе, неуверенность в будущем — все это не способствовало рождению и выживанию детей. Лидеры мнений ради собственной безопасности и безопасности своих детей выполняют свою цивилизаторскую миссию — призывают недопустить повторение кровопролитий, стремясь сохранить вокруг себя мир и стабильность.
 
А терперь посмотрим на состав населения Латвии в 2013 году (рис.2). Ушло в историю поколение, родившееся в первую мировую войну, еще прослеживается спад рождений в годы второй мировой войны и виден огромный, несопоставимый с влиянием войн, спад рождений в годы приватизации и перехода к рыночной экономике. Этот спад не смогло компенсировать даже многочисленное поколение молодежи, родившейся в конце 80-х.
 

 

Почему рухнула рождаемость? Как это обрушение объясняют латвийские лидеры мнений? О чем они сегодня предупреждают общество? О причинах «пост-приватизационного» спада рождаемости лидеры мнений говорят запоздало, скупо и неохотно — совершенно не так многословно, как о трагических тяготах войны с фашизмом, о смертельной вооруженной классовой борьбе и депортациях «социально чуждых элементов». Лидеры мнений вполне осознают, что Латвия находится на краю необратимых демографических изменений, но мотивации к активным действиям у лидеров нет. Для правящих лидеров мнений и их детей происходящее физически не опасно — приватизированный «капитал» им дал возможность рожать детей и жить комфортно в своем приватном защищенном мире.  
 
Почему приватизация «капитала» вызвала депопуляцию Латвии (смертность выше рождаемости и число уехавших в поисках работы больше числа приезжих)? После приватизации мы стали жить по принципам рыночной экономики, производя только те товары, на которые можем найти спрос. Невидимая рука рынка регулирует производство, не позволяя своевольничать и разоряя тех, кто долго производит невостребованные товары. Человеческая работоспособность также является товаром на рынке труда. Если «капитал» в Латвии не создает спрос на «труд», то рожать и выводить детей в жизнь невозможно, так как по законам рынка — кто не работает, тот не ест.
 
Высокая рождаемость в годы развала СССР, по-видимому, была обусловлена массовым ожиданием благополучной жизни после быстрого перехода к рыночным отношениям. Лидеры мнений «труда» (неагрессивные по характеру работники-профессионалы, имевшие неотъемлемый личный «трудовой капитал» — знания, опыт и трудоспособность) ожидали, что если не мешать агрессивной приватизация общенародной собственности, то процесс быстрее закончится возникновением слоя предпринимателей, способных по-хозяйски принимать решения о развитии предприятий. Даже криминально приватизирующийся «капитал» намеревался создавать предприятия и возрождать спрос на рынке труда, благодаря которому вырастала бы ценность «трудового капитала».
 
Деловой «капитал», желающий конкурировать на рынке, требует себе работников, способных производить конкурентоспособные товары. Барствующему «капиталу», комфортно проедающему приватизированное добро, крайне нежелательны умелые работники, так как обучение ненужных бизнесу работников — это выброс денег на создание слоя образованных, но недовольных своими жизненными возможностями людей.
 
Латвийский «труд» приложил огромные усилия для повышения своей востребованности — спрос на образование в Латвии просто зашкаливал — в 2006 году в Латвии было 566 студентов на 10.000 жителей — это второе место в мире (!) по такому показателю. Можно ли этот высокий показатель трактовать как экономический успех власти «капитала», можно ли им гордиться, подобно олимпийской серебряной медали? Сегодня, восемь лет спустя, бум обучения должен был проявиться на рынке труда, но от правящих лидеров мнений ничего не слышно о том, что вложенные «трудом» в свое обучение средства принесли соответствующую экономическую пользу «капиталу». 
 
Руководители шести отраслевых объединений предприятий частного бизнеса еще в 2010 году написали открытое письмо премьер-министру В. Домбровскису, отмечая, что в области образования значимые результаты не достигнуты и нет ясности о расходованных в этой области государственных средствах. Существующий порядок «отдельным безответственным частным учебным заведениям позволяет достигать свои кратковременные бизнес-интересы, разрушая престиж образования в Латвии и наносит большой вред молодежи, которая поддается соблазну легко полученного образования». Хорош «успех» — вложили много денег, времени и сил, а получили «большой вред»! Бред?


6. Толкотня здесь правит бал

В рыночной экономике лидеров мнений уважают за организаторские способности и поддержание стабильности, а не за создание толкотни и хаоса. Часть постсоветских лидеров мнений увлеклась «капиталистической» барственностью, используя неопытность и доверительность лидеров мнений «труда». Председатель парламентской фракции Партии  реформ Вячеслав Домбровский в 2013 году признал:
 
«У нас долгое время было слабое государство, которое слушало своих предпринимателей, и этому, к сожалению, результат был таким, что произошло разворовывание государства со всеми этими рассказами олигархов. Теперь сложилась ситуация, что у нас слабое государство, которое не слушает предпринимателей». 
 
Это признание подтверждает, что латвийские лидеры мнений не знают меры, не видят ориентиров, впадают в крайности и не умеет строить рыночные отношения. Конкурентоспособность и экономические успехи государства по сути определяются эффективностью и развитостью отношений в обществе, а не формальными экономическими показателями — подобно тому, как у здорового человека по определению будут хорошие результаты анализов, т.е. суть — здоровье, а не показатели в анализах.
 
У лидеров мнений нет другого пути, как учиться отличать реальных предпринимателей от барствующих «капиталистов». В рыночной экономике именно предприниматели являются тем ориентиром, который приводит в целенаправленное движение всю экономику. Именно предприниматель — хозяин предприятия, а не чиновник, политик, журналист или профсоюзный лидер определяет — что, где и как будет производиться, кому и на каких рынках будет предлагаться, какие работники (со знанием каких языков, каких наук и каких специальностей) предприятию нужны. Из этой ключевой организующей роли предпринимателя вытекает один возмутительный для многих лидеров мнений вывод — содержание, качество и языки обучения в Латвии должен определять спрос рынка труда, а не те или иные «борцы за язык».
 
Вспоминаю передачу латвийского радио 90-х годов — в студии парень и девушка, рижские студенты, ливы по национальности. Девушка напевает колыбельную песенку на ливском языке, но уже не помнит значения слов. Парень рассказывает, как дед его наставлял на жизненный путь: «Внук, на ливском языке говорят только в нашем и в соседнем селе. Если ты хочешь работать где-то в других местах и кем-то в жизни стать, то ливский язык тебе не пригодится.» Это трагедия? В июне 2013 года в канадской эмиграции, в почтенном возрасте умерла последняя носительница ливского языка, для которой ливский был родным языком. Вместе с ней язык ушел в небытие. Латвия сократила свое культурне многообразие, но рынок труда эту потерю не ощутил. Следует ли латвийскому государству сохранять невостребованные на рынке труда языки и из госбюджета содержать «этнически гарантированные» рабочие места? За почти четверть века рыночная экономика доказала, что ни латышский, ни русский язык в Латвии не исчезают — мы ими пользуемся, так как они востребованы на рынке труда. По-видимому, не стоит как-то специально-политически и не-рыночно бороться «за языки», за наступление весны или за приход осени — в природе всему свое время.
 
Рожденные сегодня дети станут работниками лет через 20, а латвийский «капитал» редко заглядывает в такую даль, по-житейски расчитывая на «авось» и на подгоняемую угрозой бедности межгосударственную миграцию «труда». Непонятно, из каких стран и какими выгодами «капитал» сможет привлечь в Латвию необходимый «труд», непонятно, как будут складываться отношения между латвийским и мигрировавшим в Латвию «трудом»? Поэтому лидеры мнений латвийского «труда» — политики, профсоюзные работники, журналисты, экономисты, демографы, социологи, политологи и др. должны своевременно в сотрудничестве с лидерами мнений «капитала» осознавать и озвучивать долговременные общегосударственные интересы.
 
Роль власти в латвийском государстве (в моем идеалистическом понимании) — оказывать помощь людям в выборе образования, востребованного латвийским рынком труда. Не важно — кто на каком языке общается дома и в компании друзей. Для конкурентоспособности любого предприятия важно — могут ли работники профессионально общаться между собой и с клиентами. Власть обязана заботиться, чтобы детям, независимо от этнического происхождения, от материального положения семьи, от проживания в городе или на селе, было доступно образование, способное в будущем прокормить молодого работника и его семью. В этом проявляется забота государства о детях, о семьях, о пенсионерах, о потребностях бизнеса, о развитии культуры, о нравственности.
 
Непонятно — кто сегодня подает латвийскому обществу сигналы, определяющие спрос на образование? Политики? Родители? Учителя? Работники ВУЗов? Школьная молодежь? Министерство образования и науки? Госслужба занятости? Латвийский и зарубежный «капитал»? Евросоюз? Непонятно — как финансировать латвийскую систему образования в условиях быстрого и устойчивого сокращения численности школьников и студентов, при значительном сокращании государственного финансирования высшего образования. Поэтому Министерство науки и образования в 2014 году за 282.000 $ заинтересовалось  исследованием и консультациями Всемирного банка по выработке лучшей модели финансирования латвийского образования.
 
У Всемирного банка есть готовое видение будущей глобализированной цивилизации с управляемой межгосударственной миграцией «труда», спасающей США и богатые страны Европы от последствий экономического кризиса: социально перспективных и ценных работников из бедных стран целесообразно направлять в богатые страны, где сохранятся сложные виды «труда», а обременяющих «капитал» социально слабых людей (небогатую необразованную молодежь, безработных, небогатых пенсионеров и больных) из богатых стран следует направлять в бедные страны, где «труд» будет проще и дешевле, где небогатая молодежь сможет легко получать недорогое, но невостребованное «капиталом» «образованьице», где безработные из богатых стран смогут трудоустроиться, где можно обеспечить достаточно дешевую и качественную медицинскую помощь в случае несложных заболеваний, где небогатым западным пенсионерам можно предоставить недорогой  стандартный уход в последние годы жизни. Всемирный банк понимает, что предлагаемый мировой порядок может заинтересовать некоторые слои жителей богатых стран, но может вызвать возражения в бедных странах.
 
Не случайно подготовка новых миграционных потоков началась именно с пересмотра задач и источников финансирования системы образования латвийского «труда» — очевидно, что новый мировой порядок усилит востребованность английского языка. Похоже, что латвийский «капитал» в лице «латышско-правых патриотов» охотно поддерживает планируемый Всемирным банком порядок перераспределения людей «труда» и не видит в нем социальной угрозы своему благополучию. Как-то трагикомично молчат о подготавливаемых миграционных потоках лидеры мнений латвийского «труда» и «борцы за языки» — их внимание перегружено поддержанием ритуального шума вокруг памятных дат Второй мировой войны.
 
Латвийский «капитал» не устает повторять «труду», что в мире всегда найдется пара миллиардов людей, готовых работать за меньшие деньги, поэтому надо больше работать, меньше критиковать и требовать. При капитализме человек человеку не друг и не товарищ, а клиент или исполнитель. Кто хочет быть избалованным клиентом, тот должен быть и безотказным исполнителем. Вопрос только в том, как тяжесть безотказного исполнительства распределяется между «нашим национальным капиталом» и «нашим национальным трудом». Чтобы «чужие иностранные капиталы» слишком сильно не конкурировали с «нашими капиталами», «труд» обязан патриотически свято поддерживать «своих» — голосовать на выборах за интересы «наших капиталов», а в воображаемом случае иностранного вторжения быть готовым мужественно умирать за права собственности «нашего национального капитала».

Эффективны ли такие двойные стандарты, создают ли они надежное, стабильное общество? Переход от довольства «экономическими успехами» к активному балансированию социальных интересов возможен только при смене доминирования власти «латышско-правого капитала» и равноправном приходе во власть лидеров мнений латвийского «труда» — без противопоставления людей по этническому признаку!


7. Как это будет?

Выбор профессии и учеба, как подготовка себя к экономически активной жизни,  развитие своей трудоспособности — это микробизнес, которым занимается каждый трудоспособный человек. Знания, навыки и физическая способность к труду — это уважаемая частная собственность, личный «капитал» каждого человека. Вложенные в обучение средства и годы жизни должны окупаться на рынке труда. Если образование не окупается в Латвии, оно должно окупаться на зарубежных рынках труда.
 
Сегодня руководители и преподаватели латвийских ВУЗов, ведущие банковские аналитики, ведущие экономисты и политологи смешивают свою профессиональную компетентность с рыночным лукавством продавцов своих профессиональных услуг. Большинство жителей Латвии оказалось в заложниках у профессиональных ловкачей, так как вложенные в образование ресурсы — время и деньги, а также выданные банками кредиты на учебу явно не дали экономическую отдачу, следовательно, был произведен не продукт, а видимость продукта. На чем в дальнейшем будет строиться латвийская экономика? Что мы в Латвии будем производить, кому и на каких экспортных рынках будем продавать, чтобы иметь деньги на покупку необходимых импортных товаров (электроэнергии, бензина, газа, компьютеров, автомобилей, соли, сахара, произведенных в Китае праздничных государственных флажков Латвии и т.п.)? Какие отношения сложатся между «трудом» и «капиталом»? Чему учить наших детей, чтобы они не испытывали нужду, живя и работая в Латвии?
 
«Знаете, почему мы бедные, несмотря на наши успехи? — обратился к залу президент Банка Латвии Илмарс Римшевич. — Несмотря на все наши успехи — стабильность финансового сектора, фискальную дисциплину и введение евро, мы до сих пор производим продукцию преимущественно с низкой добавленной стоимостью. У нас низкая производительность труда, так откуда взяться высоким зарплатам и пенсиям? А ведь вступление в еврозону этого не изменит. ... Когда в Латвии будет много таких предприятий, как Olainfarm и Grindeks, тогда зарплата вырастет с 500 до 1500 латов и нам не нужно будет думать о том, как вернуть людей на родину — они сами вернутся. ... Я знаю, что есть местные и иностранные компании, которые хотят открыть в Латвии производство с высокой добавленной стоимостью, но они не делают этого, так как понимают, что для такого производства нет кадров.»
 
Нужны ли удовлетворенно властвующему «барственному капиталу» конкуренты, повышающие стоимость «труда» в Латвии?  Вот как на человеческие ресурсы смотрит анонимный руководитель большого производственного предприятия Латвии:
 
”В начале 90-х годов абсолютно не было проблемы с человеческими ресурсами. Толпы людей стояли у ворот наших заводов и мы могли позволить себе выбирать. В свою очередь сегодня (на середину нулевых годов, А.В.) все изменилось. Нужно думать не только, где искать работников и как их заманить работать у нас, но и как удержать. В конце концов, рубежи в ЕС свободны”.
 

А вот какой разговор получился между предпринимателем и человеком «труда» (дискуссия на rus.delfi в комментах к статье Д. Петренко «В зеркале российских СМИ»).
 
Механик --> Социал-демократ, 20.11.2010 11:55
 
Если Вам неинтересно, что я думаю о ситуации в Латвии (красный диплом Бауманки, магистр экономики, руководитель коллектива 38 человек, хозяин активов 2 млн. лат) тогда спасибо за внимание, удачного дня!
 
Социал-демократ --> механик, 20.11.2010 12:36
 
Не воспринимайте лично — я говорю о Вас не как о личности, не как о человеке (не знаком и не стал бы обсуждать личность в публичном разговоре!) Я говорю как об оппоненте в дискуссии — Вы «не дотягиваете», «механик», от Вас ждут чего-то большего (посмотрите комментарии). Раз уж Вы добровольно участвуете, давайте всерьез. :)
 
А как к предпринимателю у меня вопрос именно к Вам (опять же не лично, как к владельцу SIA «XXX», а как к представителю Латвийского бизнеса, притом, как к квалифицированному эксперту, имеющему хорошее техническое и экономичесоке образование и свой бизнес). Скажите в двух абзацах — что для латвийского бизнеса Россия — рынок или не рынок? Где латвийскому бизнесу нужны рынки сбыта — в Латвии, в Европе, в СНГ (Украина, Беларусь, Кахахстан, Азербайджан и др.), в Азии, еще где-то?
Тогда мне будет понятнее — куда должна быть направлена внешняя политика Латвии, чтобы латвийский бизнес рос, чтобы была у людей работа и чтобы мы не сидели в кризисе и не ныли на жизнь и на Россию.
 
Механик --> Социал-демократ, 20.11.2010 13:13
 
Ник «механик» выбран мною намеренно. Он подразумевает упрощенный подход к обсуждаемой теме, и желание «рубить правду-матку» (Кстати, вот Вам еще одно различие в ментальности русских и латышей).
 
По существу. Как бы я хотел не иметь никаких дел с Россией! Необязательность, хамство, постоянные заморочки с гос. структурами (русский бюрократ это что-то с чем-то!). Но! Кто платит, тот и заказывает музыку. Мне приходится с этим мириться. Почему? Бизнес с Россией прибыльнее, чем с Западом. Вспомните Карла нашего Маркса. За двойной подъем капиталист продаст мать родную. (Прошу не переходить на личности!). Украина — это сплошное кидалово (по слухам). Европейцы живут без нас и еще сто лет проживут. В их систему вклиниться очень сложно.
 
Исходя из вышесказанного, меня раздражает настроенность моего государства на ослабление связей с Россией (благополучие моих детей!). И просто бесит система преференций в помощи организации бизнеса с Европой, направленная на поддержание клановых нац. группировок.
 
Еще раз. Понимаю латышей, но принять их политику в отношении России не могу. И Вы, по-моему, согласны со мной.
 
Механик --> Социал-демократ, 20.11.2010 16:26
 
...Ну скажи ты прямо, «латвийское государство должно обслуживать интересы латышей», так нет, все недомолвками да экивоками.
 
Что касается Вашего вопроса. Купить что-либо в Европе-нет проблем. Один минус, многие поставщики скидывают запросы на поставку на своих дилеров в Балтии (автоматически). Если местных еще можно прессовать (по ценам и условиям), то если дилер в Литве или Эстонии, ничего не получается (у меня по-крайней мере). Мило улыбаются и ничего не делают...
 
Продажам в Европе мешает, Вы будете смеяться, языковый барьер. Я учу немецкий с первого класса, английский самостоятельно всю жизнь, но увы... (Может, латыши и правы насчет неспособности русских к языкам). Естественно, нанимается мальчик (или девочка) с языком, но через какое-то время он начинает гнуть пальцы (видя, что бизнес завязан на нем), ставить условия, пытаться самому начать свое дело. Короче, через 2 или 3 раза кидания желание работать в Европе пропадает.
 
Еще европейцы любят скидывать отношения с латвийскими бизнесменами на бывших наших соотечественников. Что тоже уменьшает эффективность бизнеса. Вот у меня сын учится в Англии, (английский перфектный) так уже пытается замутить бизнес и вроде что-то получается.
 
И «капиталу», и «труду» полезно почаще смотреться в зеркало собственных публично произносимых слов. Откровенность бъет по самолюбию, но уменьшает социальную гордыню, способствует социальному партнерству и сотрудничеству. Целенаправленное публичное строительство рыночных отношений между «трудом» и «капиталом» выявит, которая из сторон является государствообразующим лидером, реальной экономической элитой Латвии. Будет таять тупиковый и губительный для латвийской государственности миф об «этническом» государствообразовании, жизнь в Латвии станет человечнее.  
 
Гордые своими частными успехами латвийские «господа» видят за окном темноту экономического кризиса и думают, что это очень раннее весеннее утро и что их ждет теплое лето. Но темнота за окном — это уже декабрьский вечер. Время потеряно, а впереди холода и другие времена. Неужели только трагическая революционная толкотня, подобная украинской, может нарушить самодовольство постсоветских лидеров мнений? Тишина в ответ, загадочные инопланетные лица... Пацак всегда должен знать свое место, носить в носу колокольчик и покорно приседать перед господином... Но ты, дорогой пацак, САМ должен это понять и принять. САМ, понимаешь? У нас демократический и свободный капитализм — никто тебя нагибать насильно не будет, сам искренне склонись!
 
Не верю, что лидеры мнений «труда» готовы принять такой «капитализм» и такие правила жизни, не верю, что смиренное непротивление снижению доходов и повышению цен есть добродетель. Рыночные отношения не только допускают равноправный «социальный торг» между «трудом» и «капиталом» за условия жизни, но и делают его необходимым, чтобы предотвращать кризисы перепроизводства товаров со стороны «капитала» при отсутствии платежеспособного спроса со строны «труда». Инструментами  социального торга в рыночных отношениях служат партии интересов «труда» и интересов «капитала», профсоюзы, отраслевые объединения предпринимателей, свободные и умные СМИ, публично доступные данные статистики, равноправные выборы и др.

Господин «Капитал», что еще Вам необходимо, чтобы добровольно уважать «Труд»?
 

P.S. Latvijas viedokļu līderu ietekmē izvēlējos savas pārdomas vispirms izklāstīt krieviski, jo nespēju iedomāties, kur tās pašlaik iespējams publicēt un plašākā auditorijā apspriest latviski. Zinu, ka attieksme pret izteiktajām domām būs dažāda: gan „tie ir garlaicīgi murgi un meli!”, gan „Maskavas rokas nost no Latvijas svētuma!”, gan „nost ar fašistiski-buržuāzistisko ideoloģiju!”, gan  „jā, bet neko jau tur nevar mainīt...” Būs arī tādi, kuri kļūs domīgāki, kuri drošāk pacels balsis un ies tālāk par to, kas pārdomās iezīmēts.
 
Šīs pārdomas es veltu Latvijas Republikas simtgadei. Ļoti ceru, ka spēsim mainīt dzīvi tā, lai mūsu pēcnācēji vēl vismaz gadsimtu dzīvotu savā valstī. Cilvēkiem vajadzīgas vecāku rūpes un dzimto māju siltums, lai izaugtu stipri, droši un zinoši, lai spētu cienīgi dzīvot mainīgajā pasaulē. Mūsu māja ir Latvija. Domāsim un rīkosimies kopīgi, lai mūsu māja vienmēr būtu droša!