Бывший мэр Лондона Борис Джонсон заявил, что ни Гитлер, ни Наполеон не смогли объединить Европу, а Европейский союз — это попытка сделать то же самое другими методами. «Наполеон, Гитлер, разные личности пробовали это, и это заканчивается трагически», — подчеркнул Джонсон.

Сравнение эпатажное, вызвавшее бурную общественную реакцию, но в нем так и остается неясным — кто же в данном случае является то ли новым Наполеоном, то ли новым Гитлером?


Идеям и проектам о «единой Европе» много столетий, первым их воплощением была Древнеримская империя, так что тут ничего принципиально нового нет.

Однако суть проекта и идеологии, реализующейся после Второй мировой войны, действительно имеет некоторые особенности.

Главная из них заключается в том, что имперская, публичная и объявленная власть над «объединенной» Европой, к которой стремились и древние римляне, и Наполеон, и Гитлер, должна была быть заменена непубличными, скрытыми механизмами управления. В этом суть нового объединительного проекта, который навязывают Европе США.

Институты брюссельской евробюрократии, которую никто не избирает, позволяют работать с каждым чиновником персонально, применяя различные механизмы «мотивации».

Эти же институты серьезно ослабляют и ограничивают возможность национальных правительств, а значит, с ними тоже можно работать индивидуально, создавая им проблемы, а затем предлагая «помощь» в их решении и преодолении.

Важнейшими инструментами управления новой «объединенной» Европой является полноправное членство в ней таких государств, которые абсолютно не являются суверенными и находятся в полном подчинении США. Это прежде всего страны Прибалтики, но не только. Весь этот разнообразный инструментарий позволяет США, не объявляя публичной власти над Европой, не принимать в то же время ответственности за управление Западной Европой.

За этим тезисом не стоит никакой конспирологии и «теории закулисы». Просто современная геополитика. Например, продвигаемый США проект Трансатлантического торгово-инвестиционного партнерства известен, однако содержание договоров до сих пор запрещено к публичному общественному раскрытию и обсуждению, а утечки указывают на то, что заключение такого соглашения приведет к полной экономической, а затем и политической десуверенизации европейских стран.

Возможность дальнейшей успешности реализации американского проекта «объединенной» Европы уже в ближайшее время подвергнется серьезным испытаниям. Объем проблем, как порожденных самим проектом Евросоюза, так и вызванных более широким кругом геополитических процессов, вынудит и европейцев и американцев поставить впрямую самый главный политический вопрос — вопрос о власти.

Во-первых, объем накопленных экономических проблем в Евросоюзе достиг критического уровня, и нет ни одного внятного способа их решения. Пока ЕС движется путем США и проводит программу «количественного смягчения», закачивая в финансовую систему 60 миллиардов евро ежемесячно. Это всего лишь продолжение раскручивания финансовой пирамиды и перенос кризиса в недалекое будущее.

Находясь под давлением экономических проблем, Евросоюзу необходимо сворачивать все достижения «европейского социализма», внедренные в конкуренции с советским социалистическим проектом. То, что происходит сегодня во Франции с бунтами против урезания прав наемного труда, — лишь начало этого процесса. Ситуация в Италии, Испании, Греции намного хуже.

Во-вторых, сказываются накопленный груз миграционной политики европейских стран за последние 30 лет и объявленный руководством ведущих стран провал политики мультикультурализма.

На протяжении десятилетий европейцы проводили политику завоза в страну дешевой рабочей силы из стран Африки и Востока. Это был один из важных источников экономического роста и формирования нового эксплуатируемого пролетариата. В последние годы выяснилось, что уже дети людей, завезенных для дешевого труда, не желают ни идти по пути своих иммигрировавших родителей, ни ассимилироваться каким-либо другим способом.

На этом фоне из разрушенного США и НАТО Ближнего Востока и Ливии в Европу устремились новые потоки мигрантов, но уже совершенно другого типа, не трудовых. Эти люди едут в «цивилизованную» Европу предъявить счет за разрушение их государств и лишение их возможности нормальной жизни. Это чудовищно усложняет и проблемы с провалившимся мультикультурализмом, и проблемы с необходимостью сворачивания социальных благ европейского социализма и порождает одновременно и правый, и левый масштабный протест.

В-третьих, неоднородность «единой» Европы продуцирует все более острую напряженность в политических структурах. Поскольку «единая» Европа никак не может решить ни экономические, ни миграционные проблемы, такие страны, как Венгрия или Польша, начинают решать их самостоятельно. Как могут.

В Польше, например, сегодня разворачивается очень серьезный внутренний конфликт между неонационалистами и евроориентированными, и решения у этого конфликта в текущей ситуации нет. Он будет только усугубляться.

В-четвертых, растет осознание того, что США используют Европу как заложника и жертву в разогреваемом ими противостоянии с Россией. Европейцы не могут и не хотят воевать. Иллюзия способности НАТО раздавить Россию в один момент за счет якобы многократного превосходства рассеивается.

Чем больше будут расти сомнения в американском всемогуществе, тем больше будет желание выйти из-под их управления. Вся внешняя политика, к которой американцы толкали страны Европы, оказалась провальной. Начиная с так называемых санкций против России и заканчивая неспособностью Меркель справиться с Украиной и Турцией.

Есть еще и в-пятых, и в-шестых, и т.д. Накопление проблем, их демпфирование и сокрытие не могут продолжаться бесконечно. Но они не могут и быть решены в том состоянии «объединенной» Европы, в котором она находится сейчас.

Там нет ни одного полноценного и дееспособного властно-политического субъекта и института, а вместо них — только инструменты американского непубличного влияния и управления. Проще говоря — в «объединенной» Европе кризис власти, или даже ее отсутствие.

Однако по мере усугубления проблем возможности существования в режиме безвластья, компенсируемом только американским управлением, будут снижаться. Когда что-то идет не по плану, нужно применять власть и нести ответственность.

Сложившуюся ситуацию очень хорошо понимает практичный и прагматичный «британский ум», имеющий многовековой опыт имперского существования. Заявление евроскептика, экс-мэра Лондона и одного из инициаторов референдума о выходе Британии из ЕС, далеко не случайны. Ответственная и реалистическая часть британского правящего класса отнюдь не собирается быть похороненной в евросоюзовской «братской могиле». Они сами хотят решать свою судьбу.

 

Теоретически рассуждая, для «объединенной» Европы возможны три сценария восстановления властно-политических субъектов.

Первый — перевод американского режима управления и влияния в публичное состояние, установление американской власти в Западной Европе и перевод национальных государств в режим фактического местного самоуправления. Трансатлантическое партнерство — попытка движения по этому пути. Сценарий соблазнительный для многих и в США и в ЕС, но очень сложный для реализации.

Второй — оформление ЕС до полноценного государства с единой избираемой властью, армией, аппаратом насилия, собственной внешней и внутренней политикой. Многие в Европе этого хотели бы, но не позволят США и евроскептики.

Третий сценарий — возвращение власти на уровень национальных государств и фактический распад Евросоюза. На словах мало кто этого хочет в Европе, этого точно не хотят США, но на сегодня этот сценарий мне кажется наиболее реалистичным и единственной альтернативой хаосу безвластия перед лицом нерешенных проблем.
 

Дмитрий Куликов, Зиновьевский клуб