Как мы дошли до жизни такой?

— «Если взять глобальный срез, то в XX столетии вплоть до сегодня, к сожалению, либеральная модель государства не установилась. Было сформировано противное идее вольнолюбия государство социальное, государство всеобщего благоденствия. Политики старались и стараются до сих пор привлечь на свою сторону людей, которые были не столь богаты, которые были социально обойдены чем-то. Они говорили: если есть всеобщее голосование, то можно получить гораздо больше голосов, говоря о национализации определенной части богатства состоятельных людей».


Как выглядит идеальное государство всеобщего благосостояния?

— «Это не свобода от приказов других людей, не свобода от государственного рабства – это свобода от нужды, которая соединяется с сытым рабством».

— «Лисица свободна, но вынуждена постоянно бороться за собственную жизнь и обеспечивать себе питание – ловить мышек и так далее. Но при это у нее нет другого хозяина, кроме законов природы... Собака, которая живет на крестьянском дворе, получает ежедневную миску еды, имеет крышу над головой, не мерзнет зимой. Но приходится слушаться хозяина и сидеть на цепи. Это различие между либеральной свободой и свободой от нужды».


Справедливо ли подобное государство?

— «Государство всеобщего благосостояния обосновывается социальной справедливостью. Со справедливостью это имеет мало общего. Правильнее сказать, оно управляется завистью к везению другого: государство пытается обуздать удачу, которая сопутствует другому человеку».

— «Социальная справедливость в государстве всеобщего благосостояния – это, по сути, легализованное воровство и мошенничество, которое объясняется необходимостью поддержки социально слабых слоев населения».

— В Германии «государство всеобщего благоденствия не национализирует средства производства, не отнимает у предпринимателей то, что они произвели, не забирает у них фабрики. Но они оставляют только треть нетто-дохода рабочего специалиста, а должно бы оставлять две трети». По сути, государство отнимает у занятых значительную часть дохода, которую они могли бы потратить на обустройство своей жизни, чтобы потом вернуть его в виде социальных услуг, – так родители дают детям «карманные деньги». Вместе с деньгами государство забирает у граждан ответственность за распоряжение ими.


О либеральной солидарности

— «Либеральная солидарность – это добровольная солидарность, это качественная и очень ценная солидарность, ценная поддержка. Когда вы поддерживаете членов своей семьи, поддерживаете друзей, свою родину – вот настоящая солидарность. А государство всеобщего благосостояния, используя принцип так называемой национальной солидарности, применяет национальное перераспределение ко всем гражданам. То есть вам практически к груди приставляют пистолет, и вы должны слушаться. Государство вас вынуждает. Это никак не связано с моральностью и совестью. Мораль и совесть – дело добровольное. А здесь вас с оружием в руках принуждают к неким действиям».


Социальное государство vs. государство всеобщего благоденствия

— Цель государства всеобщего благоденствия – экономически создать систему социальной поддержки, обязательную для всех, защитить человека от обычных рисков, которые сопровождают человеческую жизнь (болезнь, несчастные случаи, безработица). Причем речь идет не только о поддержке неимущих, но и тех, кто, в общем, не нуждается в госпомощи.

— Социальное государство и государство всеобщего благоденствия – разные вещи. Первое поддерживает только тех, кто не может помочь себе сам, второе принуждает всех участвовать в этой системе.


О равенстве возможностей

— Равенство шансов – «разрушительная утопия», которая пытается дать гражданам равенство не только перед законом, но и имущественное равенство. Возможности людей априори не равны: здоровье, характер, внешний вид, дарования, таланты, окружение, в котором он вырос, время рождения – это имманентная часть самой жизни.

— Примеры. В ФРГ почти не нужно платить за школу и высшее образование – более 90% учебных заведений находятся в руках государства, остальные контролируются им. Прогрессивной шкалой налога государство «наказывает» успешных и поддерживает неуспешных.

— Индивидуум рассматривается как слишком слабый для самостоятельности, а государство, как «заботливый отец», берет на себя его риски. Госгарантия заменяет личную ответственность – гражданин становится «социальным подданным». Одновременно подобный гражданин имеет избирательное право, то есть считается достаточно зрелым и умным, чтобы самостоятельно анализировать политические программы, имидж кандидатов, но недостаточно зрелым, чтобы решать проблемы в частной жизни.


Как государство всеобщего благоденствия портит человека

— Негативно влияет на чувство собственного достоинства и веру в себя. «Энергия человека иссякает, человек все на меньшее осмеливается – это проводит к оглуплению нации». Если человеку не нужно заботиться о себе, он не имеет представления о рынках капитала, о разных «возможностях по созданию социальных гарантий» и так далее.

— В обществе наступает «моральная зима», «моральный голод»: людям меньше нужна своя семья, свои соседи, церковь, ведь за ближнего не нужно нести ответственность, это уже делает государство. «Я за это плачу, есть профессиональные чиновники, почему я должен думать о собственном соседе? Я прохожу мимо нищего: зачем бросать ему милостыню, государство каждому дает достаточно».

— Государство платит пособия на детей в том числе семьям, которые могут себя содержать – получается, что государство отнимает у них средства, чтобы сделать зависимыми от себя.

— Государство берет на себя семейные функции. Так, женщина принимает меньше участия в воспитании детей, когда есть государственные детские сады и ясли. Это приводит к демографическому спаду. К примеру, немецкое общество регенерируется только на две трети. «К 2200 году в живых останутся два-три немца, которых можно будет увидеть в колбе со спиртом да еще в музее». В Германии получаешь пенсию, даже если ты не успел оставить после себя потомства, при том что эта пенсия будет зарабатываться детьми других людей.

— Накопление капитала подменяется его перераспределением. В ГВБ вы фактически лишены возможности накапливать капиталы. Государство разрушает самостоятельность человека, разрушая самое себя – «ползучее обеднение».

— Государство всеобщего благоденствия ограничивает свободу заключения договоров: законами установлена продолжительность рабочего дня, оплата труда, проводится «политика антидискриминации» и так далее. «Я в свое время женился на блондинке. Были, предположим, и брюнетки – просто карты легли так, а не иначе. Я решил, что брюнетки тоже хороши, но я предпочел небольшую блондинку. Это дискриминация брюнетки? Да, наверное». Государство вмешивается в частную жизнь человека и нарушает его право на заключение контрактов: немецкий гражданин, например, не имеет права отказать чернокожему квартиросъемщику, даже если он хочет поселить у себя немца, владелец кафе – не запрещать людям курить в своем заведении и так далее.


Что дальше?

— «Гюнтер Эдуард, мой друг и известный немецкий публицист, говорит, что государственный долг и демографическая катастрофа – это два поезда, которые по одной колее движутся навстречу друг другу. И в 2015 году эти поезда в Германии должны столкнуться. Девиз государства всеобщего благосостояния: «Хлеб сегодня, голод завтра!» <...> Равенство для всех означает бедность для всех, и роскошь для тех, кто управляет этой богадельней».

— В краткосрочной перспективе государства всеобщего благоденствия печальны, однако в долгосрочной, когда «давление проблем станет невыносимым», правительства начнут активно искать пути выхода – тут может встать необходимость либеральных реформ.

%script:googleAdSense%

Бонус: чем Россия лучше Германии?

— «По опыту развития немецкого государства всеобщего благоденствия я не могу рекомендовать вам нашу систему, несмотря на то, что условия, в которых мы живем, значительно более благоприятны, чем у вас».

— «Слава богу, в России не существует аналога закона о времени работы магазинов. У немцев все зарегламентировано, попробуйте купить что-нибудь после закрытия магазинов».

— «Когда я прилетел в США, в аэропорту мне задали массу вопросов: «А не планируете ли вы убить президента Соединенных Штатов? А не участвовали ли вы в геноциде в известные, не столь отдаленные времена?» Российские пограничники ничего подобного у меня не спрашивали».