Вы, наверно, уже заметили, что к одной из многочисленных латвийских спецслужб часто привлекается внимание общества. Ну очень часто. И происходит это вовсе не из-за успешных спецопераций, ею проводимых. Просто там регулярно и скандально меняют начальников. Либо после их попыток что-то реально расследовать, либо из-за совсем уж непотребных внутренних склок и происшествий. И еще за кадровой политикой этого ведомства весьма пристально и ревниво присматривает посольство одной очень дружественной заокеанской страны.
 
Правда, когда меняли предыдущего директора, никаких громких скандалов в ведомстве борцов с коррупцией не происходило, десятки тысяч латов из служебных сейфов не пропадали, ответственные сотрудники за рабочими столами под влиянием каких-то таблеток не засыпали. Так, мелочевка всякая: неправильная структурная реорганизация, сотрудник на работу принят без высшего образования и т.п. За это разве что выговор объявляют, а тут сняли с должности!
 
Однако ни гневной речи американского посла, ни воплей о страшной угрозе демократии в местных «неправительственных организациях», ни махания зонтиками перед сеймом и президентским замком почему-то не случилось, как будто простого дворника уволили.
 
Хотя, между прочим, вместе с ним тогда ушли пятеро ответственных сотрудников, включая начальников отделов. Но, вот  что интересно: заместитель начальника остался нерушим и непоколебим, причем, уже не в первый раз. Точнее, не остался, а осталась — в постоянных замах регулярно увольняемых директоров КNAB числится Юта Стрике, личность довольно загадочная, что, впрочем, вполне дозволено служащей такой организации.
 
 
Из России с любовью...
 
Но мы же живем в эпоху гласности с одной стороны, и развитых электронно-информационных сетей — с другой. Поэтому интенсивное копание журналистской братии в биографии нашей героини началось, как только она попала в КNAB. Копание дало неожиданные результаты. Мало того, что у латышской антикоррупционной валькирии в прошлом оказалась русская фамилия (это-то для женщины объясняется просто: была Потапова, вышла замуж, стала Стрике), но и училась она в Москве — в этом страшном городе, всесильной рукой из которого члены Национального объединения пугают своих маленьких детей, когда те не хотят есть скабпутру или уходить вечером от компьютера. А тут из Москвы — в КNAB! Да это же просто Анна Чапман какая-то!..
 
Вы будете смеяться, но таки да... В смысле — именно Анна, а не Юта. Во всяком случае, те же неугомонные журналисты раскопали, что именно на это имя был выписан диплом в московской школе, где юная Потапова получала среднее образование. Дальше — больше: в распоряжение газеты Neatkarīgā попали материалы, способные просто обрушить хрупкое национальное сознание местных патриотов, видящих в КNABе последнюю надежду на спасение разворованной родины.
 
По версии газеты, будущая гроза олигархов и коррупционеров не просто так оказалась в Москве (там уже после 91-го отучилась куча деток латышской политэлиты, некоторые даже по квотам, предназначенным для обиженных латвийских русских...), а потому, что туда, якобы, перевели из Добеле ее отца — классического «оккупанта», офицера одной из частей Советской армии, служившего, как написали мало информированные о советских армейских реалиях молодые журналисты, в «специальном отделе». Мое поколение знает, что никаких «специальных» отделов в танковых полках не было — были особые отделы. Так назывались структурные подразделения военной контрразведки КГБ.
 
И вот представьте себе эту фантасмагорическую картину: «особист» с семьей не только спокойно пребывает в совершенно независимой и напрочь суверенной Латвии после 1991 года, но и устраивается на работу в таком идеологизированном учреждении, как Военный музей! Это в то время, когда приснопамятный Департамент гражданства и иммиграции доводил до инфарктов простых кочегаров и сантехников, имевших неосторожность поработать в качестве гражданских вольнонаемных в советских гарнизонах, не давая им права оставаться в нашей благословенной стране даже в качестве неграждан.
 
Так мало того, «дочь чекиста-особиста» идет служить в полицию безопасности (!) и лихо делает головокружительную карьеру, приземлившись в кресло заместителя начальника антикоррупционного бюро.
 

Никто так и не ответил
 
Разумеется, такая «бомба» не могла остаться незамеченной и г- жа Стрике дала тогда в газете Diena следующее объяснение: «Мой отец никогда не служил в Советской армии, он не был танкистом, как это написано в газете, и я не иностранная шпионка. По образованию мой отец гражданский инженер, специалист по железобетонным конструкциям». А аттестат с неправильным именем в московской школе, оказывается, ей выдали по ошибке. Имя якобы перепутала директор школы...
 
Знающие советские реальности могут по достоинству оценить лукавство этого ответа.
 
В другом интервью наша героиня рассказывает, что она латышка, хотя родилась в Москве и там же окончила школу, а родители — научные сотрудники одного из НИИ, как можно понять, тоже московского.
 
Neatkarīgā, впрочем, не успокоилась и стала копать дальше. В Латвийском университете на официальный запрос газеты ответили, что в 1988 году на юридический факультет была принята Анна Потапова, и сделано это было на основе школьного аттестата. Как справедливо отмечает издание, в ЛУ признать действительным аттестат о среднем образовании могли только в том случае, если Стрике предъявила и другой удостоверяющий личность документ, в котором должно было быть такое же имя, как в аттестате.
 
Комментариев г-жи Стрике по поводу этой «нескладухи» разыскать не удалось, как и сведений о каких-то последствиях скандала. Хотя, по здравому размышлению, либо газетчики должны были ответить за наглую и бездоказательную клевету, либо в КNABе, SABе и прочих наших службах без опасности (раздельно — это не опечатка) должны были быть сделаны оргвыводы.
 
 
Вы можете спросить: в чем смысл копания в этой старой истории, основанной на каких-то газетных «утках»? Ведь достаточно очевидно, что отец нашей героини никаким особистом в Добеле не служил, а из Москвы русско-латышская семья ее родителей переехала в Ригу по причинам скорее бытовым, нежели конспирологическим: даже по историческому опыту первой половины ХХ века они могли предположить, что жизнь здесь будет поспокойнее. А вот в процессе этого переезда, совсем непростого в тогдашних реалиях, пришлось, вероятно, и блатом через местных друзей и родственников в обход законов воспользоваться, и с документами немного нахимичить... Таких историй в то время были тысячи. Просто не все «сомнительные репатрианты» сделали такую карьеру...
 
Вообще кадровая политика ведомства, которое злые языки называют чисто американским проектом, очень интересна: как минимум еще один его руководитель, тоже происходит из семьи не какого-нибудь «свободного латыша мира», а очередного «оккупанта» — завотделом ЦК Компартии Латвии, присланного в свое время из Москвы для укрепления интернационализма местных кадров. Такое ощущение, что Старший Заокеанский Брат перенял от рухнувшего СССР территорию на берегу Балтики вместе с обновленным кадровым резервом...
 
Так вот, с позиций столь любимого дружественным посольством метода «непрямого влияния», не всегда нужно расставлять на требуемые посты исключительно чистых и проверенных. Иногда есть смысл подыскивать тех, у кого в биографии имеются пятна и пятнышки. Именно такие, как показывает исторический опыт, работают наиболее верно и старательно. Ведь в случае чего даже мелкая и почти безобидная ложь в прошлой жизни (не говоря уже о подчистке документов) при правильной подаче может повлечь не только лишение доступа к гостайне (это крест на любой карьере), но и уголовное расследование.
 

С кем же борется КNAB?
 
Отношения КNABа с латвийской политэлитой с самого начала складывались не очень гладко. Первый начальник Бюро Руткис, например, перестал устраивать премьер-министра Эйнара Репше, когда неосторожно копнул дело о пожертвованиях партии «Яунайс лайкс». Но, сразу поставить там «свою» Стрике не удалось — позиции «народников» и их союзников в сейме были сильны. Тогда экспансивный Эйнар просто привозит Стрике в здание КNAB на премъерской машине, лично вводит ее в кабинет и представляет работникам, как заместителя председателя Бюро по борьбе с коррупцией. Благо для назначения заместителя санкции сейма не нужно. А поскольку следующего начальника еще нет, наша героиня начинает фактически рулить в Бюро. Дело о пожертвованиях спускается на тормозах, зато активно начинает раскручиваться новое — о попытке незаконной приватизации структурами Шкеле государственной доли в самом прибыльном тогда предприятии Латвии — сети сотовой связи LMТ.
 
Когда главу Бюро все же назначают (им становится компромиссный, как полагали, Алексей Лоскутов), он, как писали в то время, «попадает под харизму Юты Стрике» и вместо компромиссов начинает активно потрошить «оранжевых».
 
Но тогда миссия КNABа по зачистке отслужившей свое старой латвийской политической элиты была остановлена находившейся еще в силе Народной партией — «зачистили» самого Лоскутова. Невзирая на грозные окрики из посольства под звездно-полосатым флагом. Правда, «народникам» это самоуправство в конце концов вышло боком, но тут интересно другое. Юта Стрике осталась на своем месте и снова приняла бразды правления до поисков нового шефа Бюро. Хотя по логике, если  к ней никаких претензий не было, должны были назначить начальницей ее, если были — уволить вместе с шефом.
 
Потом история неоднократно повторяется — и после увольнения Вилнитиса Стрике снова исполняющая обязанности, а правительство предлагает руководящую должность не ей, а экс-генпрокурору Майзитису. Тот почему-то стеснительно отказывается, хотя такой поворот карьеры давал бы ему прекрасную возможность поквитаться с теми, кто так грубо «бортанул» его в сейме при (не)переизбрании на должность.
 
Впрочем, с Майзитисом прояснилось, когда он стал советником нового президента, потом главой SAB (Бюро по охране Сатверсме). Выбор Майзитиса понятен: быть главой нашего КNABа — это все равно, что сидеть на стуле  с одной поломанной ножкой, а советник — должность почетная, но безопасная и ни к чему не обязывающая. Да и SABовские уголовные дела за оскорбление идеологических святынь или там лишение допуска к гостайне излишне любопытных депутатов от оппозиции, не сравнить с карьерной опасностью из-за копания в грязном финансовом бельишке уважаемых членов и спонсоров правящих партий.
 
Однако, вернемся к нашей героине. Что ж ей все время на подхвате-то быть, вроде бы олигархов тогда приструнили, изрядно запуганные роспуском депутаты готовы были проголосовать за что и за кого угодно — самое время для карьерного роста. Но она по-прежнему осталась замом!
 
То, что вскоре у непотопляемой заместительницы начались разборки с очередным, четвертым по счету, начальником, никого даже не удивило. Удивительной стала попытка этот конфликт закончить — на исходе прошлого года этим директором, «тишайшим» Ярославом Стрельчонком г-жа Стрике была уволена. С совершенно позорной формулировкой «за утрату доверия».
 
Но не успели внимательные зрители и комментаторы искренне подивиться такому исходу, как из дома с колоннами последовала отмена приказа директора Бюро. Сам премьер к оной изволили руку приложить. И несмотря на то, что премьер у нас и.о., очень похоже, что и этот, неожиданно взбунтовавшийся, антикоррупционный начальник теперь долго в своем кресле тоже не засидится. Можете делать ставки, господа.
 

Как же объяснить сей феномен?
 
А очень похоже, что у нашей Юты Чапман... тьфу ты... Анны Стрике... ну, в общем, вы поняли, в этом бюро совсем другая должность. Она там не заместительница начальников, она — Смотрительница за ними. Око для дистанционного контроля...
 
Директоры «независимого» бюро, как и латвийские премьеры «независимой» страны, просто приходят и уходят, но ее с этой должности могут снять не они, а только те, кто ее поставил...
 
 
P.S. К сведению интересующихся (в том числе «профессионально интересующихся») читателей этого текста: автор не располагает секретным каналом связи со спецслужбами стр-рашной деспотии на востоке от Зилупе и не имеет законспирированных источников информации в Бюро. Версия основана на сведениях, вполне открыто почерпнутых из латвийских СМИ и интернета