---

Часть 1. 10 главных преимуществ советского строя

---

           

Тараканы в голове — как они нарождаются. Сталинский террор — и как теперь с ним борются. В модельном (сослагательном) изложении.
 

С сожалением приходится слышать упреки и доводы некоторых членов клуба в полнейшей никчемности советской власти, исходящие из действительно имевших место негативных явлений и упущений.

Ну не основание ли для молодого человека сменить строй, если выпускавшиеся в то время автомобили были законченное барахло, а еще хуже дело обстояло с качеством строительства жилья, где все было перекошено и криво... По мнению этих критиков, что же это была за власть, которая позволяла всё это делать?

Не правда ли, уже только это было достаточным основанием, чтобы поменять строй в стране?

 

Но давайте проанализируем ситуацию
на упрощённом примере


Представьте, что имеются две очень большие группы людей, размещенные под открытым небом. Ну, например, как советские пленные на оккупированной советской территории.


Концлагерь «Уманская яма», он же шталаг (сборный лагерь) №349. Был устроен в карьере кирпичного завода в г.Умань (Украина). Летом 1941 года здесь держали пленных из Уманского котла, 50 000 человек. Под открытым небом, как в загоне.


Руководителя первой группы условно назовем Совков, второй — Эстетов.

Перед обоими поставлена задача обеспечить выживаемость вверенных им людей. Впереди — период затяжных дождей.

Совков, не имея навыков в швейном деле, сразу объявил: всем, кто умеет шить или хотя бы держать иголку в руках, немедленно приступить к пошиву плащей для защиты от надвигающейся непогоды.

Эстетов, профессионал в швейном производстве, дабы не испортить выделенный материал, выявил из своей группы тех, кто имел опыт пошива качественной одежды, и обязал их приступить к изготовлению плащей по французским выкройкам и с применением прочного и качественного итальянского шва.

К сезону начавшихся дождей группа Совкова была полностью одета в уродливые накидки и плащи. А группа Эстетова успела обеспечить себя красивыми, качественными плащами, которых хватило только для половины группы.

Группа Совкова худо-бедно пережила период холодных дождей. А с неодетой частью группы Эстетова произошло то же, что с нашими советскими военнопленными, когда смертность после такого содержания зачастую превышала 50%.
 

Пока я только пытался заставить вас задуматься над соотношением таких показателей, как качество, объем задачи, стоимость материальных ресурсов и стоимость человеческих жизней.

Любителям же еврокачества в строительстве я бы порекомендовал посмотреть мои материалы на портале: «Война та, да не та» и «Что мы делали в Латвии после войны» — оценив степень разрушенности советских городов, вы можете прикинуть, какие же объемы жилого строительства нужно было срочно выполнить, чтобы дать людям сначала просто крышу над головой (пусть без еврокачества), а затем и отдельные квартиры, хотя бы и с перекошенной столяркой.

Но это только первая часть сослагательной задачи.

Второй вопрос — к обстоятельствам, описанным в задаче: как вы думаете, кто из двух руководителей — Совков или Эстетов — затем стал жертвой сталинского террора?

Несмотря на отсутствие жалоб от потерпевших — они все умерли. Кагэбэшники, не раздумывая, загребли Эстетова. На мой, вероятно, предвзятый взгляд, гибель огромной массы народа была достаточным основанием для их заплечной работы.


Но это еще не все. Время шло, настало время надежд на всеобщее шмоточно-потребительское изобилие. Для этого было поставлено условие. Нужно изменить советский строй и желательно растащить страну.

Нужно так нужно, пожалуйста! Протащили в президенты алкоголика, он притянул свору полуграмотных, но алчных компаньонов — и работа над охаиванием и уничтожением всего, что было сделано предыдущими поколениями, началась.

На деньги зарубежных «доброжелателей» появились НКО, специализирующиеся по жертвам репрессий, по невинно пострадавшим от диктаторского режима, и многие другие «дружественные» к стране общественные организации.

Без особого разбора к «несправедливо репрессированным» относили пачками — неважно, справедливо или несправедливо был осужден человек. Чем больше, тем кровавей выглядел прошлый режим.

Всеобщим обеливанием решили воспользоваться и потомки Эстетова, ведь он лично никого не убивал и на него никто не жаловался, мертвые из могил не голосили. Включение его имени в число невинных жертв репрессий было делом времени.

Когда это произошло, он стал не только жертвой, но и замелькал на знамени новой власти. Не знаю, потребовали ли потомки компенсации за невинно осужденного и замученного в застенках, но политический капитал и основу для написания мифов о своем предке они получили.

Следующие поколения мифотворцев сделали Эстетова из невинной жертвы героем. Еще пять лет — и в учебниках истории появятся очерки, которые будут формировать отношение молодого поколения к советскому периоду нашей общей истории. И которые, расхваливая модельные плащи из группы героя Эстетова, будут потешаться над уродливыми плащами группы Совкова.


Наивное, говорите, представление о возникновении мифов? Возможно — упрощенное, но оно позволяет задуматься: делать ли в ускоренном темпе, не очень заботясь о качестве, чтобы обеспечить выживание своего населения — или провести работы для избранных, не думая о судьбе остальных людей.

А нельзя ли было, отказавшись от послевоенной гонки вооружений и переориентировав всю промышленность на гражданские рельсы, прежде всего обустроить благосостояние населения, а потом заниматься военным комплексом? Да и зачем нужно было содержать в послевоенный период такую огромную армию, если в ходе Второй мировой фашизм был повержен, а остальные были нашими союзниками? Большинство стран после войны отказались от финансирования вооруженных сил и занимались только восстановлением и развитием народного хозяйства.

Позволю здесь привести несколько цитат руководителей ведущих держав антигитлеровской коалиции, чтобы показать их «искренность и доброжелательность» к СССР в тот период.

 

«Если мы увидим, что войну выигрывает Германия, нам следует помогать России, если будет выигрывать Россия, нам следует помогать Германии, и пусть они как можно больше убивают друг друга, хотя мне не хочется ни при каких условиях видеть Гитлера в победителях».

(Гарри Трумэн, президент США в 1945-1953 гг.).
 

Это всё слова? Нет. Вспомните, когда был открыт второй, Западный фронт в Европе — за 11 месяцев до капитуляции Германии, когда неизбежность её краха была очевидна всем и союзникам нужно было не опоздать к разделу Европы.

А вот выдержки из речи Черчилля, которую называют «манифестом холодной войны».

 

«Общаясь в годы войны с нашими русскими друзьями и союзниками, я пришел к выводу, что больше всего они восхищаются силой и меньше всего уважают слабость, в особенности военную. Поэтому мы должны отказаться от изжившей себя доктрины равновесия сил, или, как ее еще называют, доктрины политического равновесия между государствами. Мы не можем и не должны строить свою политику, исходя из минимального преимущества и тем самым провоцируя кого бы то ни было померяться с нами силами.

Мы не должны допустить повторения подобной катастрофы, и добиться этого сегодня, в 1946 году, возможно лишь путем налаживания нормальных отношений и всеобъемлющего взаимопонимания с Россией под эгидой Организации Объединенных Наций. Поддержание таких отношений в течение многих и многих мирных лет должно обеспечиваться не только авторитетом ООН, но и всей мощью США, Великобритании и других англоязычных стран и их союзников. Такова в основных чертах суть моих предложений, которые я позволил себе представить моей уважаемой аудитории в своем сегодняшнем выступлении, названном мною «Мускулы мира».

(Уинстон Черчилль, 5 марта 1946 года, Фултон).
 

Мне могут возразить, что это было через год после капитуляции Германии, и если бы не наш огромный контингент оккупационных войск, то холодной войны могло бы и не быть.

Для неверующих. Из меморандума маршала Жукова, переданного главкому британскими оккупационными войсками Монтгомери 21 ноября 1945 года:

 

«По имеющимся у советского командования данным и данным иностранной прессы, в английской зоне оккупации Германии продолжают существовать германские вооружённые силы и германские военные, военно-морские и военно-воздушные власти. До настоящего времени существует германская армейская группа Мюллера, переименованная в октябре в армейскую группу «Норд». Эта армейская группа имеет полевое управление и штаб.

Армейская группа «Норд» имеет сухопутные, воздушные и противовоздушные соединения и части. Она включает в себя корпусные группы Штокхаузен и Виттхоф — численностью свыше ста тысяч личного состава каждая.

Кроме корпусных групп, в английской зоне оккупации Германии создано пять немецких военных корпусных округов с управлениями и службами. Управления немецких военных корпусных округов дислоцируются в городах: Хаммор, Итцехо, Неймюнстер-Рендсбург, Фленсбург, Гамбург.

В дополнение к немецким военным округам в английской зоне оккупации Германии создано 25 окружных и местных немецких военных комендатур в следующих городах и населённых пунктах: Пиннеберг, Зегеберг, Любек, Лауенбург, Итерзен, Херкркирхен...

Кроме указанных немецких соединений, частей и служб, в провинции Шлезвиг-Гольштейн находится около миллиона немецких солдат и офицеров, не переведённых на положение военнопленных, но проводящих занятия по военной подготовке.

Все вышеперечисленные военные, военно-морские и военно-воздушные части и службы состоят на всех видах довольствия по армейским нормам. Личный состав перечисленных соединений, частей и управлений носит знаки различия и ордена. Со всем личным составом всех рангов и степеней проводятся военные занятия, производится повышение по службе и предоставление отпусков личному составу с оплатой его денежным довольствием».
 

Один из источников сообщал, что в разговорах между офицерами ходят упорные слухи, что эти вновь сформированные дивизии примут участие в войне против Советского Союза на стороне англичан и что эта война якобы должна начаться весной 1946 года.

Несмотря на наличие у американцев в то время атомного оружия, мощь советских войск в Европе остановила «союзников» от начала агрессии против СССР в марте 1946 года.


Будь вы руководителем страны — позволили бы вы себе расслабляться в такой обстановке в послевоенный период?

Поэтому-то после войны, помимо восстановления народного хозяйства и жилого строительства, и приходилось содержать большую армию и финансировать разработку и выпуск новых вооружений.

Объемы же послевоенного восстановления в СССР и на Западе были просто несопоставимы.

Если в Европе редко можно найти город, который переходил бы из рук в руки, то в СССР таких были десятки и сотни. После ожесточенных боев города превращались в развалины, а поселки просто были стерты с лица земли.

Поэтому строительство жилья в первые годы велось путем возведения бараков вблизи восстанавливаемых производств. И только с шестидесятых годов советская стройиндустрия перешла на выпуск типовых многоэтажных домов с отдельными квартирами.


В послевоенный период западные страны, имея незначительные по сравнению с СССР разрушения, начали восстанавливаться с помощью плана Маршалла, ставившего их в дальнейшем в политическую и экономическую зависимость от США.

Сама же Америка за время войны увеличила свой промышленный потенциал в 1,5-2,5 раза — при потерях гражданского населения в 3000 человек. Наиболее пострадавшими во Второй мировой войне оказались Германия, Польша, Греция и Югославия. Треть Германии, Польша и Югославия повисли на шее СССР в виде Варшавского договора, что было связано с показанной выше «доброжелательностью» наших союзников по антигитлеровской коалиции сразу после окончания войны. Эти страны стали как бы буфером между США, Англией и СССР.

Так что времени на отладку гражданской продукции, чем занималась остальная Европа, у Советов не было. Но социалистическая система выдержала и только предательство привело ее ликвидации.


Вопрос в качестве доказательства

Когда у вашего оппонента исчерпаны все аргументы по части очернительства советской власти, он прибегает к последнему, на его взгляд, беспроигрышному аргументу: «Если вы так уверены в преимуществе советского строя, не хотели бы вы сейчас оказаться в том времени?»

Неразумность этого вопроса в качестве доказательства очевидна. Немного трансформируем вопрос, еще более усиливая как бы преимущества советского строя: «Хотели бы вы оказаться в тех 50-70-х, когда была бесплатная советская медицина?»

Нормальный человек понимает, что в то время не было современных возможностей диагностики и лечения болезней, которые существуют сегодня.

Если вы молоды и здоровы, а полоса близких и романтичных отношений с этой отраслью человеческих знаний ограничивается лишь случаями обязательной диспансеризации, и переход этих отношений на более тесные в ближайшем будущем не просматривается, то вы еще можете задуматься, как ответить.

А вот если ваши отношения с медиками перешли уже почти в семейные, то ответ на этот вопрос непредсказуем. Почему? Потому что встает масса других вопросов.

 

1. Бесплатно, но тогда не существовали современные методы лечения.

Ответ зависит от вашей хвори.

2. Сейчас практически все платно, но вам недоступно по материальному положению.

Ответ: тогда лучше в 50-70-е, дружелюбнее обстановка.

3. Сейчас платно, но для меня доступно.

Ответ: Нет. В 50-70 не хочу. (Правда, те, кому это доступно, априори не входят в группу сторонников «совкового строя».)
 

А если бы вопрос ставился: «При современном уровне научно-технического прогресса при каком строе вы бы хотели жить? При социалистическом или капиталистическом?» — уверен, что многие вкусившие прелести капиталистических отношений и демократической толерантности ответили бы однозначно.

То есть вопрос нужно ставить чётко и честно, а не заставлять человека выбирать между строем и прогрессом.

Вспомните мою зарисовку в предыдущей части, когда я притащил ручную тележку с диваном, а обезличенный Вася не оставил мне даже времени на размышление, как я затащу диван на второй этаж.

Атмосфера социалистической взаимовыручки и доброжелательные отношения были бы для меня решающими, даже если бы тележка в том частном случае была заменена на автофургон советского производства...
             


P.S. Очень многие положения моего материала весьма спорны, другие покажутся вам неубедительными, но это не плод фантазий, а мысли, возникшие у меня на основании прожитой жизни и раздумий над фактами и событиями советского времени, свидетелем и участником которых я был.

Понимаю, что моя жизнь охватила очень небольшой уголок жизни нашей огромной страны и что слишком мало я имею информации о многих событиях того времени, поэтому здесь я не претендую на какую-либо научную строгость. Я постарался передать свои ощущения напряженного труда и ту светлую атмосферу, в которой я и мои сверстники восстанавливали разрушенную страну.

Именно они и построили сегодняшний мир, и не хотелось бы, чтобы в нашем ИМХОклубе он был осквернен домыслами и небылицами. В конце концов, мы все сейчас на 70% живем в том, что сделано до 1991 года. Это даже при условии, что в Латвии за четверть века успели угробить почти все промышленные предприятия, написать массу мифов и сделать героями даже тех, у кого руки в крови.

А останавливает ли кровь, если достигнута «великая» цель? Вспомним ответ нравственно раскрепощенного президента США Трумэна. Когда Роберт Оппенгеймер (научный руководитель разработки атомной бомбы) сказал президенту, что после атомных бомбардировок японских городов он и его коллеги ощущают «кровь на своих руках», то Трумэн ему ответил: «Ничего, это легко смывается водой». С рук смыть можно — а с совести?

Хочется, чтобы мы чаще при мытье рук думали и вспоминали о своей совести!