Приговор по делу о трагедии в супермаркете «Максима» снова вернул нас в атмосферу семилетней давности. Народ негодует, требует репрессий и страшно возмущен, что виновные ушли от ответа. Впрочем, именно это тогда те же самые люди и предрекали.

Моя же реакция прямо противоположна: мы живем в ужасном обществе, кровожадном и ограниченном. Но, к счастью, у нас существет нормальный суд. Очень медлительный, что плохо. Но зато способный плюнуть в морду толпе, кричащей «Распни его!», и судить по правде.

Саму техническую ситуацию катастрофы хорошо разъясняет старинный анекдот. Разгромлен аритиллерийский полк, и командира вызывают на ковер. «У нашего поражения много причин. Во-первых, нам не привезли снарядов...» — начинает оправдываться полковник. «Достаточно — прерывает его комиссия по расследованию — остальные причины не существенны.». И действительно — если нет снарядов, то какое имеет значение, что пушки устаревшей конструкции были установлены в неудачном месте?


© Sputnik / Sergey Melkonov Мероприятие памяти жертв трагедии в Золитуде

Ситуация с «Максимой» очень похожа. Буквально назавтра после катастрофы некий финский инженер, рассматривавший по интернету леденящие душу фотографии, указал на причину трагедии. Оказывается горизонтальные несущие конструкции были скреплены недостаточно надежно. Надо было просто завернуть больше болтов. В результате под нагрузкой перекрытия не выдержали, и крыша рухнула на людей.

Семь с лишним лет спустя суд пришел к тому же мнению. Инженер Иварс Сергетс, который рассчитывал этот блок, приговорен к шести годам заключения, остальные обвиняемые оправданы. Правда, Сергетс отрицает, что это он делал расчет узла, — но положимся в этом вопросе на судебное решение.
 

Почему же публика негодует? Потому, что оправданные небезгрешны, во всяком случае часть из них. Но их нарушения не имеют причинной связи с катастрофой, а, следовательно, не могут послужить основой для обвинительного приговора.

Статья 239 Уголовного закона, по которой судили строителей, гласит: «...за нарушение норм строительства, если в результате постройка или ее часть обрушилась». Часть четвертая, сама жесткая — если в результате погибли люди, то до восьми лет тюрьмы.

А теперь разберем то, что мы знаем о катастрофе. Сергетс предусмотрел скрепить констукции закаленными болтами, а использовались обычные, более дешевые. Типичный пофигизм, надежда на авось — дескать, сойдет и так. Почему же оправдан прораб? Да потому что ошибка в расчетах была настолько велика, что будь болты правильными, здание все равно бы рухнуло.


© Sputnik / Sergey Melkonov Цифра 54 из свечей — столько жертв трагедии

Перед катастрофой в магазине постоянно срабатывала пожарная сигнализация. Проверяли все — никакой опасности пожара не было. И сигнализацию просто отключили, чтобы не пугать покупателей: техника глючит. Не закрывать же магазин из-за этой электроники.

Вероятно, причина ложного срабатывания заключалась в том, что конструкции постепенно прогибались, и повреждались проводки, которые соединяют датчики. Конечно, по инструкции надо было магазин закрыть и восстановить сигнализацию. Тогда, возможно, во время катастрофы не было покупателей, жертв оказалось бы меньше.

Почему же суд оправдал специалиста по технике безопасности? Потому что пожара не случилось. Пожарная сигнализация должна предупреждать о загорании, а не о деформации конструкций. Никому бы в голову не пришло, что подобное возможно. Просто специалисты установили бы новую сигнализацию — людей бы это не спасло.
 
Тут тоже все просто. Прораб — если вынести за скобки казус с болтами — строил по проекту. За этим тщательно следил инспектор стройнадзора. Архитектор отвечает за внешнюю сторону проекта, а не за инженерные расчеты. Эксперты же — и частный, и из стройуправы — проект проверяли. Но разве проверка означает, что надо переделывать все расчеты? Тогда непонятно, зачем нужен проектировщик. И придется на каждого проектировщика дополнительно нанять еще и по проверяющему.


© Sputnik / Sergey Melkonov Мероприятие памяти жертв трагедии в Золитуде

Такая стуктура сильно удорожит строительство, но не приведет к увеличению надежности. Потому что сегодня проектировщик знает, за что отвечает. А если над ним будет инспектор, то можно особо не стараться. И инспектор знает — до него уже считали. Чай, не первый раз, не ошибутся.

Любая экспертиза должна проверить методику расчетов, и это было сделано. Но если в процессе этих расчетов у инженера где-то получилось, что дважды два — пять, то эксперт вряд ли способен это заметить. А похоже, что в данном случае произошла именно такая трагедия.

Но как же получилось, что финский инженер увидел ошибку по фотографиям, а столько опытнейших строителей не обнаружили ее во время работ? Ведь наверняка не впервые приходилось соединять болтами две несущие конструкции. И если в проекте этих болтов визуально намного меньше, чем обычно, то стоило забить тревогу.

На самом деле финну было легче. Он видел не красивое здание, а кучу развалин. Он искал ошибку, и она сразу бросилась в глаза. А на тех, кто строил, оказала роковое влияние магия официально утвержденного проекта, на котором столько разных подписей уважаемых людей со всеми нужными сертификатами.
 

И тут мы констатируем парадокс. Чтобы исключить возможность несчастья, постоянно ужесточаются требования к контролю. А у семи нянек, как известно, дитя без глазу. Люди просто отвыкают доверять своему опыту и практической сметке, полагаясь на бумаги с печатями.

И само общество ведет себя противоречиво. Когда каждый из нас что-то строит, он возмущается чрезмерной бюрократизацией процесса, серьезно удорожающей и удлиняющей строительство. Когда же происходит авария, то он мечет громы и молнии в адрес чиновников, которые ни за что не отвечают.

Надо же просто признать: человек несовершенен. И как бы мы не перестраховывались, всегда возможны ситуации нелепых ошибок. Тем более обидных, что их одновременно допускают несколько вполне квалифицированных людей. Смотрят — и не видят. И тогда происходят катастрофы. Причем все наши попытки предотвратить эти трагедии, тщетны: мы просто тратим больше денег и нервов.

Вспомним: несчастье «Максимы» привело к отставке правительства. Его тогда обвиняли, что было ликвидировано госбюро строительных экспертиз. Их передали на муниципальный уровень. Уменьшили чиновничий аппарат, что мы так любим приветствовать. Характерно, что новые правительства, сколько их сменилось с тех пор, благоразумно так и не восстановили это госбюро. И ничего страшного больше не происходит.


© Sputnik / Sergey Melkonov Траурное мероприятие в память жертв Золитудской трагедии

Давайте посмотрим на ситуацию с другой стороны. А хорошо ли, что Сергетс отправляется в тюрьму? К судье претензий никаких: все по закону. А кому от этого наказания станет легче?

Человечество придумало пенитециарную систему, чтобы достичь двух целей: поставить преступников на путь исправления и заставить их отказаться от новых преступлений — в тюрьму никому неохота. Поэтому сидеть должны те, кто замешан в корыстных или насильственных действиях.

И конечно, эти действия должны быть умышленными. Умысел может быть и косвенным, когда виновному все равно. Например, катастрофа случилась бы из-за неправильных болтов. Или произошел бы пожар, а сигнализация отключена. Виновные понимают, что у их действий могут быть негативные последствия, но им плевать. Вот пусть посидят, подумают. А преступления по неосторожности надо наказывать штрафами.
 

Чему же может научить тюрьма Иварса Сергетса? Никакого преступного пофигизма в его действиях нет, просто посчитал неправильно.

Рискну предположить, что он больше в свою профессию не вернется. И заказчики будут обходить его стороной, и над самим страшный груз 54 загубленных жизней. Лучше бы работал где-то и выплачивал в месяц хотя бы несколько сот из тех пяти миллионов компенсаций, которые назначил ему суд.



И его пример не станет другим наукой. Потому что для любого нормального человека осознание себя виновным в гибели десятков людей куда более тяжкое наказание, чем шесть лет в не самой жестокой латвийской тюрьме...

Но общество жаждет крови, и это ужасно. Этот массовый психоз распространяется и на близких погибших, которые годами живут жаждой мщения, и возмущающимися в соцсетях обывателями. И вот здесь надо разобраться, кто действительно виноват и что с этим обществом делать. Об этом в следующей статье.

А теперь главный вывод. Герой культового советского фильма признес знаменитое «Вор должен сидеть в тюрьме». Это верно. Как верно и то, что человек в тюрьме сидеть не должен.


Также смотри по теме ➤ Не судимы будете. Смысл любого наказания — предотвратить повторение катастрофы
 

---

---