Вот вы художник - вы музыку сочинять не умеете. И фильмы не умеете снимать. И, наверное, не умеете тачать сапоги. Это значит, что вы не имеете права критиковать музыку, фильмы, сапоги? Не согласная я.

Эльза, не могу долее хранить безразличное молчание)))

По-моему, Янина вполне доходчиво объяснила свою позицию по теме «автор-зритель», отделив «зрителя-любителя» от «зрителя-профессионала».

Любитель имеет полное право на собственный взгляд, на собственное отношение к тому или иному автору, к тому или иному произведению. Спору нет. Но когда вы отстаиваете право любителя на критику, я никак не могу с вами согласиться. Критика – это профессиональная деятельность, а критик – профессионал в своей области.

Впрочем, парадоксальный, а потому, вполне возможно, и к истине приближающийся более других, Оскар Уайльд утверждал: «Именно те, кто ничего не умеет делать в какой-либо области, становятся величайшими авторитетами в этой области».

Эту мысль с присущим ему юмором обыграл в одной сценке Андрей Миронов: «Представьте, иду я мимо стройки, останавливаюсь и начинаю давать советы каменщику - э, брат, не так нужно кирпич класть, по-другому, вот, посмотри как...»
Понимаете, Эльза, эта склонность любителя выступить в роли гуру, менторски поучать, судить и судачить, обращаться с «художниками» в том стиле, как это делал незабвенный Карабас-Барабас со своими актерами, замечена и замечена давно.

Вы очень кстати вспомнили о человеке, не умеющем тачать сапоги. А если бы и умел? Древние римляне говорили: Пусть сапожник судит не выше сапога.

Видите, как седа эта тема, как давно люди обратили внимание на эту не симпатичную человеческую черту.

Янина выслушивает мнения всех, но выше всего ценит профессиональное мнение. Мудрые древние и об этом говорили: Приятно получить похвалу от человека, достойного похвалы.

И разве Янина не права? Права тысячу раз. Конечно же, слово Мастера, его оценка для художника, для любого автора перевесит тысячи и тысячи слов «ценителей искусства», об одном из которых писал Лев Толстой: ««Она знала, что, несмотря на поглощавшие почти все время служебные обязанности, он считал своим долгом следить за всем замечательным, появлявшимся в умственной сфере. Она знала тоже, что действительно его интересовали книги политические, философские, богословские, что искусство было по его натуре совершенно чуждо ему, но что, несмотря на это, или лучше вследствие этого, Алексей Александрович не пропускал ничего того, что делало шум в этой области, и считал своим долгом все читать. Она знала, что в области политики, философии, богословия Алексей Александрович сомневался или отыскивал; но в вопросах искусства и поэзии, в особенности музыки, понимания которой он был совершенно лишен, у него были самые определенные и твердые мнения. Он любил говорить о Шекспире, Рафаэле, Бетховене, о значении новых школ поэзии и музыки, которые все были у него распределены с очень ясною последовательностью».

Соблазнительно было бы рассказать о реакции Шкловского на слова одной дамы, сказанные на выходе из театра… Но это звучит грубовато и может быть неверно истолковано.

Воздержусь.

Не в курсе. А что, есть основания говорить о недовольстве всей «латгальской интеллигенции»?

Так практически вымерли ливы (финно-угорская группа). Ещё лет десять тому назад читал, что их на тот момент насчитывалось около ста человек.

Простите, а кто вспоминает?

Мои взрослые дети, а уж тем более внуки, точно не вспоминают. Мои многочисленные финские друзья и знакомые тоже не вспоминают. Это я знаю точно.

А кто вспоминает?

Я не знаю…

А я, господа, друзья, товарищи, извините, но совершенно не понимаю ажиотажа, связанного с введением евро. Наверное, потому, что через этот опыт уже прошел и не поцарапался.

Дело было в Финляндии, если не ошибаюсь, в 2000 году (не хочу проверять). До этого четыре года уже я, как и все прочие, пользовался финскими марками. Да, противники евро были, были какие-то дискуссии в прессе.

Ажиотажа не было. Референдума не было.

А просто с 1 января 2000 года в одном кармане находились евро, а в другом марки. Но уже через пару дней эта путаница надоела, и от марок я избавился. Стал привыкать к евро.

Как это отразилось на качестве жизни? Да почти никак. Цены немного, несущественно округлились, позже подравнялись и на этом все.

Месяца через два никто уже о марках и не вспоминал.

В кратком виде ответ на ваш вопрос сформулировала Татьяна Герасимова (№7): «Объединяемся под проблемой "ликвидация института негражданства". Обсуждаем  действия, мероприятия, их последовательность для достижения конкретной цели, стратегию и тактику - точка! Больше никаких вопросов».

Но сама тема – Конгресс неграждан – каким ему быть? – гораздо шире, сложней и в свете взглядов, подобных тем, что высказал Виктор Гущин – острей.

Не хочется высказываться по этой важной теме по каплям, расплескивать мысли. Тема достойна того, чтобы высказаться по ней полно и бескомпромиссно.

Нужно над этим подумать.

К этому материалу просится другой заголовок.

Такой, примерно: как угробить Конгресс неграждан в зародыше?

А как это сделать, автор спича подробно расписал: политизировать Конгресс, вылепить из него крайнего радикала, добавить советского напора и… вперед – в яму.

Музыка. Салют. И на кладбище опять установилась привычная тишина.

Оля, только сегодня познакомился с вашими попытками договориться с Натальей Берзиней и Гильманом. Похоже, вам это не удалось.

Ну что сказать?

Я, скажем, в две секунды определил интеллектуальные возможности Натальи, что было нетрудно сделать: стиль мышления и стиль выражения мыслей – это безошибочный, исключительно точный прибор. Поэтому уже на третьей секунде мне стало ясно: не нужно мешать Наталье. Пусть говорит.

Ну а Гильман? Посмотрим… Желание не мешать ему, честно сказать, тоже возникает. «Лапки кверху», «Скулеж» - ну, пусть развлекает)) Но реагировать на это? Ради Бога…

Вчера я удовлетворил его любопытство по поводу: над кем смеетесь? Над…))))

Вот здесь: №853 и №854

А теперь посмотрим, далеко ли от Берзини располагается Гильман?

Вот как! Нефтехимбанк помню, помню, что в начале девяностых, иногда, заглядывал туда.

Припоминаю, что был там начальник службы безопасности с финскими корнями (ну как же, финские корни запоминаются, будь здоров).

Так это вы?

Приятная, действительно, очень приятная встреча!

Если на эту тему подробней, то лучше по мейлу.

sursey@inbox.lv

Игорь, ваш рассказ трогает, беспокоит нерв, не оставляет равнодушным, а, значит, вы с задачей справились. Но, более того, ваша личная история, благодаря вашей наблюдательности, верности честному слову, превратилась в историю страны. Зрячий увидит и… поймет.

И многие здесь, те, кто так или иначе были причастны к армейской службе, вас поняли, поняли, о чем вы рассказываете (вовсе не об Америке, о ней, треклятой – другой рассказ).

В вашем рассказе много мест, которые бы хотелось цитировать, обсуждая эту тему. Например, это: «23 февраля, спорим со скуки, дадут ли положенное печенье? Я выиграл — не дали. На берегу какой то реки — выборы. По вагону пробежала тетка, выдала бюллетени».

Или это: «Мое мнение о прошедшей войне в республике Афганистан мир не перевернет, и многие со мной будут не согласны, но»...

Или это: «в армии меня всегда бесило несоответствие официальной идеологии самого передового в мире государства всеобщего равенства и справедливости с каждодневным, ежеминутным неравенством рядовых перед командирами. Форма, одеяла, еда. Читал книги о революции и убеждался: ни одно из справедливых требований бунтовавших царских солдат в Советской армии выполнено не было».

Или это: «временами полк впадал в состояние близкое к откровенной голодухе».

Но самой сильной фразой в вашем рассказе мне показалась эта: «Вот и вся война».

С уважением.

Спасибо, Александр! Столько интересных подробностей, почти этнографических, об этом крае на кончике земли.

Мне приходилось бывать в Салехарде. Запомнилась сцена: к магазину на собачьей упряжке подруливает ненец с головы до ног в мехах. Небольшого росточка, щупленький, с расстояния – мальчишка. Шмыг в магазин. Оттуда уже с ящиком. Водки. Потом какая-то крупа, что-то ещё необходимое.

Устроился в нартах, из горла влил в себя изрядную дозу огненной воды и понесся в тундру. Я смотрел ему вслед и почему-то мне было грустно.

Примерно так же Линдерман заставил Ушакова поддержать референдум о русском языке.

Саша, наши взгляды, наши оценки прошлого и настоящего, следуют собственным курсом, где-то сближаясь, где-то отдаляясь на много миль. Так и в случае с референдумом о языке.

Свою позицию по этому вопросу я изложил в статье «Стояние на реке Даугава», опубликованную в альманахе «Лебедь» 4 марта 2012 г. Предложил бы сюда, в Имхоклуб, но тогда я ещё ничего не знал об этом ресурсе.

«Да, это был странный референдум: отчаянный в запале, обреченный на арифметическое поражение, с долей какого-то революционного романтизма. Никто не верил в победу, ни инициатор Владимир Линдерман, один из активистов общества «Родная речь», ни председатель «Центра Согласия» Янис Урбанович, ни мэр Риги Нил Ушаков, ни я, Ваш покорный слуга.

Более того, идея именно такого референдума – за русский язык как второй государственный – с самого начала показалась мне более чем сомнительной. Не потому, что идея сама по себе безрассудна или вступает в противоречие с законодательством Латвии или международным правом. Нет, в этом отношении здесь всё в порядке.

Сомнительной эта идея показалась мне по той причине, что в Латвии объективно не существует предпосылок для того, чтобы подобная идея имела шансы на успех. Такова, увы, демократия в Латвии.

Да, мы узнали, сколько граждан проголосовало «за». Да, прочувствовали протестный градус в стране. Ну, об этом, милые друзья, мы и без референдума догадывались, если не сказать – знали, ну почти наверняка знали.

И что в сухом остатке»?

Полностью здесь: http://www.lebed.com/2012/art5974.htm

«Земля принадлежит не тем, у кого ее слишком много, а тем, у кого ее нет. Отчудить участок у народа-латифундиста для того, чтобы дать очаг народу-скитальцу, есть акт справедливости. Если народ-латифундист этого не хочет - что вполне естественно, - то его надо заставить».

С позиции сиониста образца 1924 года, возможно, подобный подход к международным проблемам и оправдан. Но представьте себе, Саша, что подобный подход получил бы признание в международном праве. Плотность населения Сибири и Дальнего Востока не идет ни в какое сравнение с плотностью населения Китая. Что из этого следует? По праву Жаботинского? Не хочешь – заставим. Силой. Ведь это акт справедливости…

И что? Смеяться или плакать?

С одной стороны, жесткая политика Израиля на Ближнем Востоке стала главным условием для того, чтобы сохранить государственность. С другой же стороны, жесткая политика Израиля не находит одобрения и поддержки в арабском мире (и не только в арабском). А со своими ближайшими соседями, палестинцами, Израиль, как и двадцать, как и тридцать лет тому назад, как и во времена Жаботинского, находится в состоянии «стабильной вражды», требующей всё новых и новых жертв. И конца этому не видно…

«Мир в Палестине будет», - говорит Жаботинский, «но будет тогда, когда евреи станут большинством или когда арабы убедятся в неизбежности такого исхода: т.е. именно тогда, когда им станет ясно, что «решение проблемы» не зависит от их согласия».

Это было им сказано в 1924 году.

И насколько арабы за это время приблизились к тому, чтобы им стало ясно, что «решение проблемы» не зависит от их согласия»?

Впрочем, я вовсе не намерен критиковать взгляды Жаботинского. Если это и «классик», то это не мой классик. Но я решительно критикую тех, кто рекомендации этого «классика» механически переносит из одного времени, места и обстоятельств в совершенно другое время; в место, разительно отличающееся от Палестины и в обстоятельства, отличающиеся ещё более от тех, что существовали в 1924 году на земле, которая в умах и сознании евреев никогда не приравнивалась просто к земле…

Сравнивают подобное с подобным.

Признаться, я тоже озадачен. И даже не столько несколько экстравагантной позицией, сколько тоном, выбранным для общения.

Ок. До понедельника я, наверное, в сети не появлюсь.

Да, мне предпочтительней взгляды Цилевича: гибкость, маневр, поиск компромиссов.

Однако, Алекс, я сегодня засиделся за компом. Отключаюсь.

Александр Гильман (№205)

Не знаю, Оля, как поставить гиперссылку.

Правильно, Эрик: коммунисты не отступают ни на шаг. А мне, позвольте сдаться. На любых условиях. И на этом поставим точку. ОК?

Следует ли искать союзников среди латышей или не следует?

Позиция Гильмана, заимствованная у Жаботинского,  по этому вопросу такова: искать дружественных латышей - самое глубокое заблуждение, которое только может быть. Примерно, как если бы волк искал дружественных ягнят, которые с пониманием относятся к его пищевым потребностям.

С этой позицией я не согласен.

Цель – развитие.

Эрик, а вы сами не чувствуете, что это просто фраза? Что она ничего не добавляет и ничего не убавляет? Что она лишняя в пространстве точных понятий?

Откуда у людей бывает такая непонятная тяга к голым абстракциям, если это не касается искусства, а касается людей, ждущих определенности и ясности?

Развитие происходит не потому, что-то кто-то так назначил. Оно заложено самой природой, биологической сущностью человека и общественной необходимостью. По-другому и быть-то не может.

И это объявлять целью?

Ну разве что из-за красного словца.