После того как голова смирилась с новостью, озвученной латышским чиновником с говорящей фамилией Паздере, о долге России за оккупацию Латвии в 185 млрд евро, давайте попробуем ретроспективно обосновать данную цифру.
 

Давайте посмотрим, что представляла собой Первая Латвийская республика в конце 40-х годов.

Но для того чтобы лучше оценить результаты 20 лет Первой республики, начнем немного раньше — со времен Российской империи. Так сказать, с предыдущей «оккупации» Латвии, притом той же страной.

Точно так же Латвия, — вернее, территория, потом ставшая Латвией, — входила в народнохозяйственный комплекс огромной страны и развивалась вместе с ней вплоть до 1914 г., когда этот процесс был прерван войной.

Тогда были построены крупные предприятия: «Проводник» (12 000 рабочих), Русско-Балтийский вагоностроительный завод (3800 рабочих), судоверфь «Ланге», второй вагоностроительный завод «Феникс» (2500 рабочих), машиностроительный завод «Фельцер и Ко», электротехническая фабрика «Юнион» (будущий ВЭФ), первый в России завод суперфосфата в Милгрависе, цементный завод.

В 1913 г. в Риге было уже 323 промышленных предприятия с числом рабочих в среднем 238 на каждом, а на 16 предприятиях — более 1000 чел. Сейчас таких заводов в Риге уже не осталось. Основной объем продукции промышленности — 63% — отправлялся в Россию.


Примерно за такой же период (20 лет) до получения независимости в условиях «оккупации» Российской империей темпы развития экономики можно охарактеризовать следующим образом.

С 1897 до 1913 года число занятых в сфере промышленности и ремесленничества только в Риге возросло со 120,8 тыс. человек до 226,3 тыс., или на 87,3% (!).

Средние темпы прироста промышленности составляли: по числу рабочих — 5,2%, по объему производства — 7,3% в год, а в 1908 — 1913 гг. прирост составил уже 8% по числу работающих и 12,1% по объему производства, а доля средних и крупных предприятий в общем объеме достигла 57%.

Были в то время в Латвии и свои «нокии». Например, построенный в Риге завод резиновых изделий «Проводник» по объему производства резиновых изделий занимал второе место в России и четвертое (а по шинам — второе) место в мире.






И вот наконец этот старорежимный ужас-ужас кончился, и началось Свободное Независимое существование.

Процветание, за которое сегодня с России собираются стрясти 300 млрд евро, лучше всего иллюстрировать цифрами.

К 1932 году в промышленности работало уже всего 61 тысяча человек, а продукции производилось всего на 284 миллиона латов (34% от уровня 1913 года).

Безработными были зарегистрированы 31 тыс. человек, половина от работающих в промышленности.

Что означает такой объем производства? Это составляет всего 150 латов на душу населения. Доллар в то время стоил 4,5 лата, то есть объем производства составлял всего 33 доллара на душу в год.

Вот, так сказать, из первых рук — оценка Уровня Процветания от первого президента Латвии К.Ульманиса в 1933 году:

 

«Сейчас мы не можем никуда уйти от мысли о том, что то, что рисовалось нам в 1918/19 годах, осталось не достигнутым. И если те, кто тогда жертвовали ради будущего собой, встанут и придут, чтобы спросить с нас ответа за сделанное, то мы все вместе не сможем дать удовлетворительного ответа».  
 

Основателю Латвийского государства можно доверять.


По общему объему продукции промышленности Латвия так и не смогла достичь показателей довоенного 1913 года.

В 1939 г. объем производства составил всего 87,7% от показателей 1913 года, а в машиностроении и металлообработке — 40%.

Глубину провала промышленности в период Первой республики можно понять на примере вагоностроительного завода.





До Первой мировой войны этот завод (один из двух вагоностроительных заводов Риги), вагоностроительный завод «Феникс», изготавливал в среднем 5000 вагонов в год, за 10 лет Первой республики изготовил 1425 вагонов по заказам СССР, а в 1933 году полностью прекратил их производство, так как СССР стал сам себя полностью обеспечивать и заказы прекратил.

Правда, сегодня даже эти 140 вагонов в год недостижимая мечта для РВЗ, существующего на базе одного из цехов старого завода.

Был один крупнейший по тем временам завод — ВЭФ (2690 рабочих), который делал всё, что требовалось в Латвии — радиоприемники, телефоны, электросчетчики, электролампочки, фотобумагу, фотоаппараты, даже выпустил два небольших самолета. Завод был государственный, а благодаря низкому курсу лата иностранной конкуренции он не испытывал, но рынок Латвии был крайне узкий.

Кстати, слово «предприятие» требует отдельной расшифровки.

По правилам латвийской статистики, для того чтобы предприятие относилось к промышленным, оно должно было обладать не менее чем одним двигателем или пятью рабочими. Среднее предприятие, по результатам переписи 1935 года, имело всего 3,2 работающих, из них — 2 наемных рабочих.


Но были в Первой латышской республике и достижения. Были!

Уже в 30-е годы прошлого века, в те самые благословенные времена, чиновники составляли 1,3% численности населения, и молодая Латвия по чиновникам была впереди всех соседей. В Финляндии их было всего 0,7%, в Литве — 0,6%, в Швеции — 1%.

В то время в промышленном производстве Латвии работало всего 13,5% населения, то есть 256 тыс. человек. На 10 рабочих приходился один чиновник...






А потом наступили жуткие времена тоталитаризма.

За это время численность населения выросла с 1,9 до 2,66 миллиона — на 40%, численность работающих — до 1,41 миллиона — в шесть раз. А число чиновников уменьшилось — с 24,6 тысячи до 21 тысячи.

Тоталитаризм вообще был ужасен — штаты чиновников надо было утверждать в Москве, а Москва каждый год их требовала сокращать.

Тоталитаризм начался с промышленного строительства.

Вкладываемые в развитие промышленности инвестиции обеспечили среднегодовой прирост промышленного производства в Латвии в 1945-1950 годах 45% в год.

Уже в 1950 г. объем промышленного производства превысил уровень 1940 года в три раза. И это было достигнуто всего за пять лет!

В течение только первых послевоенных 20 лет в Латвии были построены крупные заводы «Автоэлектроприбор», «Гидрометрприбор», Рижский дизелестроительный завод, Рижский электроламповый завод, завод микроавтобусов «РАФ», рижский завод «Компрессор», Валмиерский завод стекловолокна, Резекненский и Даугавпилсский заводы электроинструмента, заводы сельскохозяйственного машиностроения «Ригасельмаш», «Елгавсельмаш», «Лепайсельмаш», Резекненский завод доильных установок, Болдерайский завод силикатного кирпича, объединение электронной техники «Альфа», даугавпилсские заводы химволокна, автомобильных приводных цепей, кабельный, Олайнский химкомбинат, Огрский трикотажный завод и другие.

Для обеспечения этого гигантского для Латвии роста промышленности построены Рижская и Плявиньская гидроэлектростанции, две ТЭЦ в Риге, расширена Кегумская ГЭС, в результате чего выработка электроэнергии увеличилась в 28 раз.

В 60-х годах были построены предприятия, сегодня являющимися гордостью и основой экономики Латвии: нефтепровод Полоцк — Вентспилс и Вентспилсская нефтебаза (теперь — «Вентспилс нафта»).

Темпы вложения инвестиций и темпы промышленного развития в Латвии в 1940-1960 годы были в два раза выше, чем общесоюзные.

В 1955 г. уже был достигнут среднесоюзный уровень промышленного производства, а за 20 лет развития в составе Союза, к 1965 году, объем промышленного производства превысил уровень 1940 г. в 17,4 раза


К 1982 г. стоимость основных фондов народного хозяйства достигла 34,6 млрд. долларов США, из них 22,5 млрд. (64,9%) — производственные и 12,2 млрд. (35,1%) — непроизводственные.




Если разделить эту стоимость основных фондов в указанной пропорции, то получается, что своим трудом Латвия заработала и вложила в свое хозяйство 3,2 млрд. долларов, а 31,4 млрд. — инвестиции Союза.

По своему развитию Латвия превысила среднесоюзный уровень: составляя по численности населения 1% населения Союза, она имела в 1982 г. по основным фондам народного хозяйства — 1,1%, по валовой продукции промышленности — 1,2%, по валовой продукции с/х — 1,3%, по произведенному национальному доходу — 1,3% общесоюзных показателей.

На таком уровне развития Латвия подошла к своей второй независимости.


Для оценки собственных инвестиционных возможностей довоенной Латвии из достигнутого Латвией уровня 1940 года (который разными источниками оценивается по-разному — от 0,7 до 0,9 от уровня 1913 года, но во всех случаях этот уровень 1913 г. не достигается) необходимо вычесть долги — взятые и не оплаченные кредиты.

Долги крестьянства к 1940 году составили 230 миллионов латов — практически все крестьянские хозяйства были заложены, многие проданы с молотка.

Было заложено 80% жилых домов, кредиты были истрачены без всяких перспектив на возвращение.

Оценивая всё это, можно с большим натягом отнести 70% уровня национального производства, достигнутого за 20 лет, за вклад самой Латвии — это реальные возможности обеспечения темпов своего развития небольшой сельскохозяйственной страны без полезных ископаемых.

Если это отнести к 50-м годам послевоенного развития, то при таких темпах было бы достигнуто 175% от начального уровня 1940 года.

А достигнуто за 50 лет было 80-кратное увеличение, это 8000%!

175% из этих 8000% — вклад самой Латвии, а на долю инвесторов СССР остается 7825%.

 

Вот соотношение вкладов в суммарный результат:

2,2% — вклад Латвии,

97,8% — инвестиции СССР.
 

В деньгах получается, что из 95 миллиардов основных средств 93 миллиарда вложил Союз.


Промышленность Латвии в то время производила в год: радиоприемников — 1 567 тысяч, автобусов — 17 тысяч, магнитофонов — 100 тысяч, доильных установок — 22 тысячи, стиральных машин — 570 тысяч, бумаги — 107 тысяч тонн, мопедов — 175 тысяч, роялей и пианино — 2500, промышленных роботов — 2546, телефонов — 2,82 миллиона, пассажирских вагонов — 539, дизелей — 6200, полупроводниковых микросхем и приборов — 80 миллионов, целлюлозы — 35 тысяч тонн.

Сравните эти темпы с темпами довоенного развития промышленности в условиях первой республики.

Как мы видели ранее, за 20 лет, с 1920 г по 1940, промышленность Латвии достигла уровня 87,7% от уровня 1913 г., а за период 1945-1965 гг. уровень 1940 г был превышен в 17,2 раза, т.е. темпы развития были в 17,2 раза выше довоенных.

Разница фантастическая, не имеющая аналогов в мирвой практике.

В дальнейшем интенсивное развитие промышленного производства продолжалось, и к 1982 г прирост продукции промышленности составил 4750% (48 раз) относительно 1940 года, а машиностроение выросло в 650 раз, химическая и нефтехимическая — в 693 раза относительно 1940 года.


И вот наконец-то Мордор пал!



Разрушающееся административное здание Radiotehnika, официально признанное трущобами. Фото сделано 29 апреля 2016 года.


Сегодня на одном из ведущих предприятий электронной промышленности СССР  — объединении «Альфа», где работало 8500 человек и производилось 60 миллионов различных микроэлектронных изделий на сумму 200 млн. долларов, теперь осталось 150 человек, на электротехническом заводе РЭЗ, обеспечивающем электрооборудованием все электрички в Союзе и производившем половину всех стиральных машин Союза, из работавших 4000 человек, осталось 500, на заводе микроавтобусов РАФ из работавших 4500 человек нет никого, кроме администратора, и все оборудование распродано, на Рижском вагоностроительном заводе из 2500 человек осталось 180 человек.

В таком же положении находятся Рижский дизелестроительный завод и бывший завод «Коммутатор» (сейчас «Дамбис»), производивший радиостанции.

Самое уникальное предприятие машиностроения в Прибалтике — завод ЭЛЛАР, производивший оборудование для микроэлектронной промышленности с точностью позиционирования 5 микрон (!), исчез полностью, его остатки проданы за 420 тыс. латов.

Производственные площади завода ВЭФ были проданы для организации магазина «Домина шопинг» по 40 сантимов за квадратный метр. Распродав 20 000 рабочих мест завода ВЭФ стоимостью в 1,7 миллиарда латов, государство выручило деньгами 120 тысяч. Всего 0,007% исходной стоимости.

Уже в 1993 году, всего за три года, от объемов производства 1990 года осталось: в промышленном производстве — 35,2%, в сельском хозяйстве — 57,4%, рыболовстве — 38,2%, строительстве — 12,5%.

От всего ВВП 1990 года осталось только 49,7%.

Закрылась масса предприятий, и работу потеряли 325 тысяч человек. Добыча торфа сократилась в 5,5 раза, производство мяса — в 7 раз, рыбы — в 6,7 раза, автобусов — в 4 раза, телефонных аппаратов — в 40 раз, радиоприемников — в 75 раз, мопедов — в 62 раза...

И шансов развернуть ситуацию — ни одного.


Аналитики французского банка Societe Generale, анализировавшие ситуацию в Латвии, сказали совершенно однозначно:

«Страна с сокращающимся населением не может демонстрировать экономический рост». Поэтому рост может состояться только при притоке сюда рабочей силы.

Ну так ЕС решает эту проблему. Первые арабские беженцы уже приехали.

Зато президент Парламентской ассамблеи Совета Европы лорд Рассел-Джонсон высоко оценил успехи Латвии в строительстве капитализма:

 

«Вы пережили бремя нацизма и коммунизма, 50 лет репрессий, поэтому удивительно, что вы столько успели сделать за столь короткое время независимости».
 

Лорд Рассел, таким образом, наверняка оценил работу Комиссии по подсчету ущерба от советской оккупации, железобетонное обоснование которого мы только что привели, используя материалы латвийского экономиста Эрнеста Буйвида.
   

---

Читайте также: Производство в Латвийской ССР в фактах и фотографиях

---