Маленькое пояснение: цифирки, которые находятся под фото. имеют отношение не к фото, а к следующему фрагменту текста, который нижеследует и означает год описываемого события.

О важности запятых и правильности их расстановки.

Летом девяностого года, ещё не вполне понимая. что начинаются совсем другие времена, группа туристов турклуба РПИ под руководством Андрея Зуева собиралась в поход. Инициативная часть группы планировала Бий-Хем, что тянуло за собой серьёзные расходы и ставило передо мной вопрос моего личного участия в походе, а очень хотелось - с прошлого моего участия в походе прошло уже два года, причиной были семейные обстоятельства - у нас с Витой родилась девочка Дана, наш первый ребёнок, в то лето, в 89-ом, нам было не до походов. Плюс такое тонкое обстоятельство - мы с Витой решили, что если будем ходить в походы или ездить ещё куда-то, то вдвоём, а значит - в этот 90-й год нам позарез надо было оказаться в походе вдвоём, такой у меня был к маршруту шкурный интерес. А в этой жизни ведь всё взаимосвязано, все обстоятельства влияют так или иначе друг на друга... В общем, как всё развивалось. На какой-то сходке я уговорил для начала уже сложившийся чисто мужской коллектив сменить маршрут на более доступный как по времени, так и по деньгам, а именно - отказаться от Бий-Хема, о котором я на самом деле тоже тогда мечтал, и пойти по уже знакомой мне реке Она, по нижней части которой я уже ходил за четыре года до описываемых событий, и по её притоку - реке Карасума, по которой не так давно прошла группа Рамыча, то есть Валеры Рамковича, привезя из похода очень красивые фото прохождения этой небольшой крутопадающей речки. Итак, маршрут сменён с более чем дорогого на гораздо более доступный - задача номер один выполнена. Осталась решить вторую - как наших мужиков уговорить взять в поход мою Виту, ведь изначально участие женщин вовсе не планировалось. Пришлось прибегнуть к шантажу - если Вита не пойдёт, то не пойду и я, а это катамаран, палатка и ещё какая-то общественная примочка -теперь уж и не помню что. В итоге группа совершила ритуал тайного голосования, большинство однозначно оказалось "за" включение Виты в число участников похода и руководителю пришлось сдаться. В итоге в поход пошло десять человек. Два Андрея - Титов и Зуев, они шли на катамаране латвийского типа, с продольной посадкой и байдарочными вёслами. И два катамарана-четвёрки, одним управлял Валера Иванов, с ним шли Олег Горский, Эдик Сидоренко и Володя Ионов, а вторым рулил я, и со мной были Вита, Эдик Лиходзиевский и Иван Китов. Все нашили так называемых "нехирашек", этаких изображений ручной клади - нам ведь надо было лететь самолётом, иначе в сроки не укладывались, в эти "нехирашки" набивалось всё самоё тяжёлое из всего снаряжения и участники группы изображали изо всех сил их пушиночную лёгкость, непринуждённо прогуливаясь с этими штуками перед глазами служащих Аэрофлота. А вообще стартовый груз каждого участника, не считая Виты, состоял из 43-ёх килограммов.

Начало формы

Конец формы

И вот наша группа, возглавляемая Андреем Зуевым, высадилась из транспорта на километре, соответствующем траверсу перевала Куру-Куль. За два года того, когда я вёл группу на Алаш, мы переночевали под перевалом, после чего полезли на него, но в этот раз, поскольку приехали к месту довольно рано - полезли на перевал сходу. По крайней мере - я так помню. Конечно, вполне возможно, что и в этот раз ночевали под перевалом, но мне почему-то помнится, что в этот раз именно что сразу полезли в гору. Подъём показался гораздо более тяжёлым, чем за два года до того, что понятно - тогда было 37 кг на человека, а тут аж 43. Но поднялись. У кого были возможности - всё кругом фотографировали. Тур на перевальной ложбине был сказочно велик. Народ крутился вокруг него, делали снимки - ну нужна была пауза после подъёма и перед спуском! После чего спустились в долину ручья Куру-Куль, где и заночевали. За следующий день уверенно дошли до впадения ручья в реку Она, на этом месте все группы собирают свои суда, так же поступили и мы тогда. Помнится - придя туда к концу дня, стали искать соответствующие жерди, собирать катамаранные рамы, так что на следующее утро или чуть позже него - уже пошли вниз по Оне. Вся верхняя Она для всех нас была новой рекой. И для всех из нас, кроме Валеры Иванова и Андрея Зуева - технически более сложной и интересной. На самом деле запомнил верхнюю Ону как очень красивую таёжную реку с красивыми препятствиями. Однако практически с первого же дня возникли проблемы. У одного из экипажей категорически не получалось слаженно выполнять манёвры в соответствии с командами рулевого. Доходило до нервных срывов, в результате чего самый физически сильный участник группы убегал надолго в тайгу, чтобы там - что бы вы думали? Выплакаться! Однако постепенно всё устаканилось - ведь у всех был на самом деле соответствующий походный опыт и за пару дней всё вошло в свою нормальную колею. Потом пошли очень красивые пороги - трёхступенчатый, четырёхступенчатый, ещё какие-то. Красивые пороги красивой реки... В одном из них наш кат сел рамой на зуб, торчащий в сливе. Ну просто чуть не доработали при маневрировании! Просидели на этом зубе минут десять или пятнадцать, но мне, как лично ответственному за всех членов экипажа, и за Виту в особенности - эти минуты показались вечностью. Вита сидела справа впереди и в этой ситуации она оказалась внизу и на неё падала вся вода слива. Иван сидел слева впереди, но был немного выше и не подвергался воздействию струи. Мы с Эдиком Лиходзиевским были сзади и наверху и могли бы там сидеть и сидеть, но надо же было слезть с этого зуба хотя-бы для того, чтобы идти маршрут дальше! И вот мы подумали немного - очень спокойно, порассуждали - ещё более спокойно, после чего применили некоторые знания общей физики и спихнули раму катамарана с проклятого зуба, что удалось вообще без потерь, то есть - всё прошло на редкость удачно. Фото не мои, из этого похода и из других, уж какие есть.

Закончились пороги верхней Оны. Прошли ещё пару дней вниз по средней Оне, тут Она - обычная таёжная река без особых препятствий стремительно текущая по своей долине с заметным на глаз падением. Подошли к тому месту, которое Зуев счёл подходящим для переваливания в долину Карасумы. Подъём для меня был очень тяжёлым. Тут вот сработало какое обстоятельство - если, к примеру - у Горского Олега вес рюкзака уже снизился примерно до 27 кг, мой почему-то до сих пор остался на том же уровне веса, что и при старте. Так получилось, что при питании группы использовались продукты, которые были в рюкзаках согруппников, но почему-то не те, что я тащил. Фиг его знает - случайно ли так получилось, или это была такая тонкая месть со стороны Руководителя за Бий-Хем и Виту, теперь уж и не разберёшься. Идти-то, хоть и с разным весом, но всем требовалось с одинаковым темпом. Когда поднялись, как я помню - то ли до середины, то ли на две трети подъёма - я уже сдох окончательно и потребовал хоть какой, но разгрузки. Килограммов пять или семь у меня в результате разобрали по другим рюкзакам. Надо сказать, что шли мы по какой-то лесовозной дороге, вдоль ручья, было очень жарко и на привалах я лично старался смыть пот в этом ручье, как говорится - невзирая на обилие кровососущих тварей. Когда поднялись под самый перевал, дорога из поднимающейся вверх по склону переориентировалась в горизонтальную, свернув налево и пойдя вверх, против течения Оны, и надо же было свершиться такому совпадению - почти сразу после того, как это произошло, погода испортилась и полил такой дождь, сопровождающийся сильным ветром, что мы благодарили Бога за короткую паузу, позволившую нам поставить лагерь. Непогода была очень бурной и шумной, но короткой, что позволило, переждав её, нормально приготовить ужин и употребить его. Там, наверху, я испытал сильнейшее чувство жуткой опасности. Как обычно, перед сном нормальный человек отправляет естественные надобности, так вот - отойдя от лагеря для этого самого, я вдруг почувствовал, натурально - всем своим естеством - совершенно злобный взгляд откуда-то из чащи, такой, какого я не ощущал никогда прежде. Кстати - и пока ещё никогда позже. Что это было - а шут его знает... Однако утром нашли наполовину съеденную тушку лесного зверька рядом с палатками, предположительно - куницы. Вот такая, понимаешь - заковыка в тайге произошла, пока мы все крепко спали...

На следующее утро сбегали налегке на разведку туда-сюда и выяснили, что сам перевал, густо поросший тугопроходимой тайгой, находится совсем рядом и путь до него достаточно пологий, стало быть - не должен быть тяжёлым. Вернулись с разведки, позавтракали и потащили вперёд себя и свой груз. Подъём, как и показала разведка - был довольно лёгким, но вот спуск после перевала... Спускаться пришлось по крупным валунам, густо поросшим мокрым и скользким мхом, к тому же вся эта прелесть была завалена гниющими обломками бурелома, так что практически всем на этом спуска мало не показалось. Резким исключением из общего правила оказался Сидоренко, просто идущий по склону вниз, под ногами которого разлетались в клочья гниющие деревья и отдельные сучья, так что создавалось впечатление, что Сидор просто спускается по обычной привычной советской бетонной лестнице формата 300х150. Через несколько часов этого зубодробительного спуска дошли до огромной косогорной поляны, на которой успели перед нами произойти лесозаготовки, после которых остались множество пней и пеньков и везде валялись сучья и ветки спиленных и вывезенных деревьев. Зрелище, прямо скажем, угнетающее... Поляна казалась огромной, во всяком случае - пока её прошли, силы уже были на исходе, по крайней мере - сейчас у меня всплывает именно такое об этом впечатление. Вообще - склон был довольно крутой и идти по нему вниз было довольно тяжело, но к концу дня таки пришли на берег притока реки Оны, носящего название Карасума. Все очень устали - это был минус, плюс к этому минусу - дежурство было в этот день наше с Витой. А плюсом было в этот день то, что в этот вечер была организована баня. Кстати - такой момент: за весь поход у нас были три бани, и все они пришлись на наше с Витой дежурство. Я, конечно, не Винни-Пух, но это жжжж - оно таки неспроста! ))

Следующий день начался с попыток разведать препятствия на реке Карасума, благо - вдоль реки пролегала грунтовая автодорога. Беглый осмотр привёл к неутешительным выводам - сплавляться по реке в такой уровень воды нельзя. Чтобы было понятно - это как по Амате в шестьдесят сантиметров, но при в разы большем падении. Делать нечего - пришлось взять ноги в руки и топать вниз вдоль реки, благо - таки тут есть более-менее ровная дорога. За несколько часов вернулись опять к Средней Оне и дальше уже пошли по ней до самого конца. До впадения Большого Она было несколько порогов, довольно красивых, но технически несложных, на берегу возле одного из них было сделано то фото, что я уже тут помещал, сейчас повторяю. Лиходзиевского жалко - он умер совсем недавно один в своей квартире, говорят - долго там лежал... Был один эпизод на том участке, который чуть не упустил - после какого-то препятствия, сейчас уж не упомню, которого, катамаран ткнулся в правый берег правым баллоном, то есть тем концом, на котором сидела и работала веслом Вита. И вот - прямо перед ней на камушке лежат часы. Командирские часы, советские. Сколько они там пролежали, заливаемые водой - нам не известно, однако взяли их в руки, завели - они пошли! Один из участников предложил разыграть часы. но трое остальных решили - нашла Вита, значит - часы её. Так они, как память, и лежат у нас дома по сей день. Долго ли, коротко ли - дошли до порога, именуемого как Джаргинская яма. Порог довольно мощный, состоит из двух ступеней, разделённых быстротоком, в первой ступени - мощный опрокидывающий вал, который в высокую воду сложно обойти. У нас была не очень высокая вода, места для прохода рядом с валом было больше чем достаточно. При заходе во вторую ступень, примерно метров за пятьдесят до входа, Иван вдруг резко оборачивается и чётко говорит - подо мной сидушка сломалась! Сидушка на катамаране - это такая конструкция, которая позволяет участнику грести в коленной посадке, прилагая усилия от весла к раме катамарана без опасений свалиться или разрушить раму судна - если она в порядке. А тут такое ЧП! Думал полсекунды, говорю - держись за раму, ничего не делай и не упусти весло! Препятствие-то технически не очень сложное - мы его и втроём прогребли, тем более, что сзади сидели мы с Эдиком Лиходзиевским, с которым мы в паре были ещё на Убе в 81-ом году. Так и прошли эту вторую ступень, так и зачалились после порога, где группа встала на обед. Наши двоечники постаскивали с себя резину, благо - погода была очень тёплой и тихой, а потом Титов пил чай, сидя по грудь практически в воде. Резину он при этом, конечно - опять на себя натянул.

Сейчас уже плохо помню - то ли в этот же день, то ли на следующий, но мы вышли из Оны в Абакан, на правом берегу которого стали лагерем. В этот день опять было наше с Витой дежурство и по традиции этого похода - опять баня. Нам с Витой до чёртиков надоело в предыдущие бани подбирать остатки тепла, которые не успели использовать остальные участники, и вот, как только радостная толпа мужиков ломанулась в направлении уже готовой бани, я встал у них на пути, остановив эту толпу бизонов фразой - нам с Витой пищу готовить, так что пустите нас в баню первыми! Народ охолонул маленько, мы похватали свои банные принадлежности и влезли под полиэтилен, поближе к вожделенному жару. И тут во вселенной что-то случилось, Титов потом долго шутил на тему - нельзя пускать в баню бабу первой. Задул ветер. Не просто так - там что-то подуло, а дунуло так конкретно - баню нашу в момент сдуло, меня даже каким-то дрыном из каркаса по голове огрело. Витка кричит - закрывай меня, закрывай! А я обернулся на лагерь - это примерно в ста метрах, а им точно конкретно не до нас! Палатки сдуло так же, как и баню, неприбранные вещи разметало что куда, мужики метались по поляне, пытаясь хоть что-то спасти. Слава Богу, это погодное безобразие продолжалось очень недолго. в конце концов - баню быстренько восстановили, мы с Виткой помылись, пошли готовить ужин, мужики успели нормально помыться как раз к ужину, из барахла в результате налетевшего шквала недосчитались пары касок и пары жилетов. Назавтра уже дошли до Абазы, так что поход закончился. Собрали и упаковали своё походное барахло, сходили пообедать в рабочую столовую - ну какую нашли. Нормально так поели, никто голодным не остался. и пошли грузиться на поезд до Абакана...