---

Продолжение. Начало ☞ здесь

---

Несерьёзно о серьёзном

Друзья, не думал, что вернусь к этой теме, но так получилось. Случайно пришла информация по одному памятнику, затем по другому, дальше — больше . . . В общем, я посчитал себя не в праве ограничивать вас в получении этих сведений.

Вступление я повторю.

Шёл я как-то по городу, смотрел по сторонам, думу думал, и в какой-то момент, со всей неотвратимостью встал передо мной прямой вопрос.

В какую сторону смотрят памятники?

Вообще, это интересная тема. Серьёзные монументы не устанавливаются от балды и абы как. Здесь должна быть какая-то логика или смысл. Поделюсь с Вами своими рассуждениями и предположениями.

Памятник революционерам 1905 года

Рабочий подхватывает знамя из рук раненного товарища и смотрит в сторону Солнечной Болдераи.



Читатели, успокойтесь и переведите дыхание. Сейчас я всё объясню.

Друзья, вспомним славный и грозный 1905 год. По всей России стачки, демонстрации, вооружённые столкновения рабочих с полицией. В Риге, 13 января демонстранты вышли на набережную Даугавы. Солдаты, занявшие позиции у Железного моста, открыли стрельбу по манифестации, что привело к гибели примерно 70 и ранению 200 человек. На следующий день гарнизон Усть-Двинской крепости отказался подчиняться офицерам и солидаризировался с восставшими рабочими.

Руководство ЛСДРП(Латвийская социал-демократическая рабочая партия) открыто призвало рабочих вооружаться. На многих фабриках («Этна», «Феникс», «Проводник», «Мотор») были организованы боевые отряды.

Ситуация складывалась революционная. Армейские части деморализованы, многие солдаты не хотят стрелять в рабочих, у полиции не хватает сил. Всё по классике — низы не хотят, верхи не могут. Руководители ЛСДРП несколько раз отправляли связных и агитаторов в Усть-Двинский гарнизон пытаясь поднять солдат и матросов на помощь восставшим рабочим. Не получилось. После разгрома восстания в Москве в Лифляндию прибыли дополнительные войска для наведения порядка. Вопрос об вооруженном восстании в Риге уже не стоял.

В середине 50-ых годов прошлого века было принято решение установить памятник в честь революционных событий 1905 года. Место для монумента было определено заранее, но на заседании республиканской комиссии возникли разногласия: в какую сторону, его так сказать, направить.

Было два варианта. Первый — рабочие должны стоять спиной к Даугаве и смотреть на город, что логично и вписывается в городской ландшафт. Второй вариант — рабочие смотрят в сторону устья Даугавы, то есть так, как стоит сейчас.

Мнения разделились. Оба варианта имели как плюсы, так и минусы. В конечном итоге, один из членов комиссии, отец которого был непосредственным участником событий 1905 года, вспомнил семейные рассказы о том, что революционеры очень надеялись и ждали поддержки от гарнизона Усть-Двинской крепости. Конечно, это не было главным аргументом при выборе варианта установки, но стало тем самым «маленьким камушком», который «сдвинул весы» и помог принять окончательное решение.

Вы наверняка спросите. Откуда я всё это знаю? Рассказываю. Какое-то время назад сидел в аэропорту Шереметьево, ждал рейс на Ригу. Объявили очередную задержку. Нашёл место в кафе, коротаю время. Подходит мужчина — слегка потёртый серый костюм, пивной животик, кожаный портфель, лысина, бородка а ля Троцкий, одним словом — интеллигент. Спросил разрешения присесть рядом, как-то разговорились, оказалось, что вместе летим в Ригу. Так и просидели вместе полтора часа до объявления посадки.

Мы как настоящие патриоты пили рижский бальзам, закусывали конфетами «Лайма» и разговор у нас зашёл о памятниках, наверное потому, что здесь в Шереметьево стоит самолёт-памятник ИЛ-62. Цепочка наших рассуждений была такая: бальзам — памятник ИЛ-62 — памятники вообще — памятник Петру в Риге — памятник 1905 года — бальзам. Всё логично. Так я всё про этот памятник и узнал. Мой собеседник — внук того самого участника рижских событий 1905 года и сын чиновника, который участвовал в заседании комиссии по установке монумента. Фамилия этого человека настолько известна, что я пожалуй не буду её называть. Даже сегодня, представители этой знаменитой династии занимают важные посты в государственном управлении.

Моего нового знакомого пробило на детские воспоминания. Он рассказал как к деду, в их маленькую квартирку на улице Авоту, приходили друзья, сажали его, малыша, на коленки, давали потрогать большой чёрный пистолет, угощали конфетами
 («Новогодние», со вкусом пипаркукаса). Затем он, карапуз, ползал под столом, катал по полу деревянную машинку, а дед с приятелями курили папиросы «Казбек», вспоминали свою боевую молодость и подпольную работу в межвоенной Латвии. Но это уже совсем другая история.

Такие дела.

Вот уже почти 60 лет рабочий-революционер со знаменем смотрит с пьедестала в сторону Динамюнде (Усть-Двинская крепость).

В 2009 году, на берегу Городского канала установили памятник Пушкину

Куда же направил свой взор Александр Сергеевич? Вы думаете он смотрит на проходящих мимо беспечных зевак? Ан нет. Я разгадал тайну памятника.

В самое ближайшее время «пушкинисты» всего мира будут обсуждать это удивительное открытие на литературных симпозиумах и библиографических конференциях, слать мне благодарственные письма и челобитные . . .

Ладно, не буду тянуть кота за хвост. Объясняю. Если продолжить прямую по направлению взгляда писателя, то эта воображаемая линия приведёт нас прямёхонько во двор старейшей городской (1786 год) православной церкви Петра и Павла, она же концертный зал «Ave Sol» на улице Цитаделес.



Там русской дух... там Русью пахнет!

Здесь мы увидим бюст Анны Петровны Керн установленный в 1990 году. Признанная красавица была одной из муз любвеобильного поэта.



Я помню чудное мгновенье . . . — это про неё. Анна Керн жила в доме коменданта, который находился здесь же, буквально рядом с церковью. Сам дом не сохранился, его снесли при строительстве высотки «агропрома».

Эх, во всех ты, Аннушка, нарядах хороша.

Я живо себе представил. Анна только проснулась и сидит на пуховой перине под балдахином. Каштановые локоны красавицы распущены, бретелька сорочки свалилась с белоснежного плеча, одной рукой она стыдливо прикрывает грудь, другой — пишет записку своему возлюбленному.

Красавица вспоминает последнее свидание со своим Сказочником — его голубые глаза, выразительный нос, чёрные бакенбарды. В глазах Аннушки появляется мечтательная влюблённость, дыхание становится прерывистым, грудь вздымается . . . Романтика.

Хотя, можем ли мы с точностию определить, о чем думает юная барышня, одна, в восьмом часу весеннего утра?

А в это время . . . Пушкин ходит взад-вперёд вдоль Городского канала, бросает взгляды в сторону комендантского дома, нервно курит трубку, натягивает потуже цилиндр(чтоб не узнали), достаёт из кармана часы и нетерпеливо на них поглядывает. Южная кровь бурлит, он весь в нетерпении, он ждёт весточку от своей возлюбленной.

В этом месте строгий товарищ мне скажет, что Пушкин никогда не был в Риге, и не мог ходить взад-вперёд вдоль Городского канала. Я отвечу товарищу. Это официально Пушкин здесь не был, а инкогнито — мог быть. Даже наверняка был.

Судите сами, границы не было, виз не было, паспортов не было. К тому же, влюблённым надо было соблюдать меры предосторожности. Муж Анны — комендант крепости, генерал-майор Ермолай Федорович Керн, участник штурма Измаила, воевал в Польше и на Кавказе, герой войны 1812 года. С таким не забалуешь. Да если бы он только увидел рядом со свой женой этого хлыща-рифмоплёта. Порвал бы его как Тузик грелку.

Ну да ладно, всё это — дела давно минувших дней, предания старины глубокой.

Как бы там ни было. Великий Писатель, Поэт и Сказочник стоит у Городского канала и нетерпеливо ждёт, когда придёт его Муза.



Немного отвлекёмся от темы. Вообще, из биографии Пушкина мы знаем, что он, невзирая на регалии и ранги, довольно смело, а иногда и нагло, общался с сильными мира сего, как-будто чувствовал за своей спиной всесильную «крышу». По этому поводу есть одна версия. Коротко и без подробностей, изложу её вам в нескольких абзацах.

Пятнадцатилетний Пушкин, будучи воспитанником Царскосельского лицея, был завербован и начал работать на Особенную канцелярию. В дальнейшем, всю свою жизнь, тайный агент Пушкин(агентурная кличка — Француз), выполнял деликатные задания Военного ведомства. Никаких проблем с властями у Александра Сергеевича не было. Все его высылки и ссылки — это служебные командировки. Штабс-капитан Пушкин помог вскрыть заговор декабристов, работал вместе с Грибоедовым в Персии и Месопотамии, по личному приказу военного министра вёл переговоры с черкесами на Кавказе и польскими повстанцами в Кракове. Во время очередного Балканского кризиса, майор Пушкин как никогда был близок к провалу. Игра шла серьёзная — не в бирюльки, и не на фантики. Репутация Дома Романовых висела на волоске.

В связи с этим, на самом верху, было принято решение: Француз — выходит из игры. Дуэль с Дантесом это инсценировка российской контрразведки — операция по выводу Пушкина из под удара (в прошлом году что-то подобное СБУ пыталась провернуть с журналистом Бабченко). Ни жена, ни родственники на фиктивных похоронах поэта не присутствовали, мероприятие охраняли полторы сотни жандармов(при вскрытии могилы в июле 1953 года останки Пушкина обнаружены не были).

Через несколько месяцев после мнимой дуэли, Француз, под чужим именем появляется во Франции, где и проживёт всю оставшуюся жизнь. Благодаря своим разнообразным талантам он быстро добьётся успеха, будет благосклонно принят Парижской богемой, станет вхож в дома высшей политической и военной элиты. И всё это время, почти три десятка лет, важнейшая конфиденциальная информация о намерениях французского кабинета, по тайным каналам будет уходить в Россию.

Друзья, в детстве при чтении романа «Три Мушкетёра» или «Граф Монте-Кристо», наверняка, у многих из вас, также как и у меня, возникало чувство чего-то неуловимо знакомого, родного. Всё просто и сложно одновременно.

Здесь на Имхоклабе дураков нет. Читатели, я уверен, Вы всё уже поняли.

Тайный агент, офицер для особых поручений при военном министре, убеждённый монархист и патриот, полковник Александр Пушкин, он же Александр Дюма-старший, захоронен и спит вечным сном на французской земле, но сердце его навсегда осталось в России.

Сегодня прах Француза покоится в Парижском Пантеоне. Каждый год, 20 декабря, возле усыпальницы появляется анонимный скромный бело-сине-красный венок. Несколько лет назад французским журналистам удалось опознать человека с неброском костюме, возложившего цветы к саркофагу. Им оказался помощник Военного атташе РФ во Франции полковник N.



О сколько нам открытий чудных . . .

Молчит небесная обитель — ответа небо не даёт

В 2003 году недалеко от перекрёстка бульвара Райниса и улицы Кр.Волдемара был установлен памятник Карлису Улманису. Последний президент довоенной Латвии стоит в расстёгнутом пальто и держит в руке шляпу.



17 июня 1940 года Латвия стала советской. 22 июля Ульманис был арестован и депортирован в центральную Россию. 1 августа 1942 года перевезён в город Красноводск (сегодня Туркменбаши) в Туркмении. По официальной версии бывший президент умер 20 сентября 1942 года от дизентерии в Красноводской тюрьме НКВД. Где он захоронен неизвестно.

Могилу Ульманиса искали и продолжают искать многие : родственники, историки, небезразличные люди. Пока безрезультатно. С конца 80-ых годов, о судьбе Ульманиса и месте его захоронения периодически появляются различные версии, воспоминания якобы очевидцев и просто слухи.
 
Несколько лет назад новостные ленты взорвались вновь.
Казалось, многолетние поиски вышли на финишную прямую. Латвийская делегация была готова вылететь в Грузию.

Информация вновь не подтвердилась.

* * * *

Была тёплая июльская ночь. Так получилось, что я никуда не спешил, сидел на лавочке напротив Памятника и смотрел в ночное небо. Холодная Вега надменно мерцала в Бесконечной Пустоте. Я представил как свет от звёзды преодолевая миллионы километров пронзает Великое Безмолвие. Хотелось говорить на философские темы — о пространстве, времени, вечности. Говорить было не с кем. Фонарь чуть светил. Одинокая фигура Ульманиса навевала печаль. Президент стоял и как будто просил прощения. Поговорить бы с ним, подумал я. Как там всё было на самом деле.

Наступила какая-то неестественная абсолютная тишина. Ночные сверчки, шаги шальных прохожих, редкие звуки машин — всё смолкло и затихло. Я смотрел вверх на звёздное небо и ни о чём не думал. Просто смотрел . . .

Внезапно возникло чувство, что рядом кто-то есть. Я резко повернулся. Справа от меня сидел Ульманис.

У меня было понимание, что скорее всего это сон. Но точно в этом я не был уверен.
Откуда он знает как меня зовут? Если я спал, а он меня разбудил, то теперь это сон или нет? Я окончательно запутался. Всё что хотел спросить вылетело из головы. Видя моё замешательство Ульманис доверительное спросил.
В голову ничего толкового не пришло и я задал довольно идиотский вопрос.
Ульманис улыбнулся и добродушно произнёс.
В этот момент мысли у меня собрались в кучу, я окончательно проснулся и взял быка за рога.
Ульманис задумчиво на меня посмотрел и ответил.
Ульманис горько усмехнулся, тяжело вздохнул и продолжил.
Ульманис немного ослабил галстук и спросил.
 
Со стороны Старого Города раздался какой-то зловещий одиночный удар в колокол.
Падающая звезда прочертила в темноте след. Мы одновременно на неё посмотрели. Я загадал желание. Ульманис наверное тоже. Мне стало понятно, что сейчас мы расстанемся. Президент одел шляпу, как-то замешкался, возникла неловкая пауза. Мне показалось, что он хочет сказать что-то важное. Ульманис снова снял шляпу и тихо произнёс.
Затем он сильно сжал мне руку и с отчаянием добавил.
На его щеке что-то блеснуло. Или мне показалось?
В этот момент раздались какие-то звуки и непонятный шум. Ульманис наклонился ко мне ближе и начал говорить.
Что он хотел сказать? Я так и не понял.

Вокруг всё гремело и скрипело. Кто-то тряс меня за плечо.

Я открыл глаза и навёл резкость. Увидел метлу и жёлтую жилетку.
Я сделал фэйс кирпичом и взял ноги в руки.
К чёрту, подумал я, и ускорил шаг. На душе было неладно.

* * * *


Каждый день мимо памятника проходят сотни туристов, зевак и прохожих. Отлитый в бронзе Ульманис, стоит, как в ожидании расстрела, душа его неприкаянная — словно рвётся из груди, шляпой он прикрывает сердце, в фигуре — решимость пройти весь путь до конца. Взгляд Президента пронзает время и расстояния,
 

Ульманис смотрит в сторону туркменских песков Каракум. Думаете это случайность? Не знаю. Быть может это Провидение подаёт нам знак: только когда прах Последнего Президента будет найден и захоронен в родной земле — душа его успокоится и найдёт последний небесный приют.

* * * *

Вообще, по этой теме есть где разгуляться. Застывшее в граните прошлое хранит ещё немало загадок. Если вы не знаете причину, по которой памятник стоит определённым образом, это не значит, что этой причины нет. Многие открытия еще не сделаны, романы и диссертации не написаны, поле не пахано, конь не валялся . . .