Окончание. Начало тут


Вернемся на поле боя у Бородино. Там чудеса продолжаются:

Бородинское сражение началось около 6 часов утра выстрелом с французской батареи Сорбье. Атака заранее изготовившейся французской пехоты началась одновременно на с. Бородино и Семеновские флеши. Точнее, Семеновские флеши начали расстреливать 100 тяжелых гвардейских орудий Наполеона, 12 и 24 фунтовые ядра которых пробивали два метра земляного бруствера, а первая атака началась именно на правом фланге:

 Бородино защищал лейб-гвардии Егерский полк (3 батальона), потерявший в результате атаки более половины своего состава. Его атаковала 13я пехотная дивизия Дельзона (84, 92 и 106 линейный пехотный полк). «Французам удалось в ходе штыкового боя оттеснить русских пехотинцев на правый берег Колочи. Пришедшие на помощь егерям гвардии русские егерские полки в рукопашных схватках отбросили атакующего неприятеля на противоположный речной берег, почти полностью уничтожив вражеский 106-й линейный полк. Схватка за Бородино завершилась к 8 часам утра. Село осталось в руках французов, которые больше не рисковали переходить здесь Колочь...» (Алекса́ндр Ива́нович Михайло́вский-Даниле́вский)

Егеря – снайперы – в штыковую... оригинально. Такой шедевр полководческой мысли поражает даже в 21-м веке. Цвет российсих снайперов – лейб-гвардию – на глазах у главнокомандующего тупо вырезают — на каждый батальон егерей приходится пехотный полк, а рядом – в 15 минутах – «ковыряют в носу» 3 пехотных и 4 кавалерийских корпуса с тремя сотнями орудий, один залп которых смел бы и дивизию Дельзона, и бригаду Орнано.




(Келлерман. Контратака гвардейских егерей и матросов при селе Бородино)

И при этом на правом фланге 1-я гренадерская дивизия корпуса Тучкова – линейные войска – должна действовать в рассыпном строю в Утицком лесу. Или я что то не понимаю, или правильно было бы наоборот?

Кстати насчет Тучкова – прочитал уже тысячу раз про то, как Бенингсен сорвал гениальный план Кутузова, выдвинув 3-й корпус Тучкова к деревне Утицы, и если бы не этот приказ, данный корпус находился бы в засаде необнаруженным и ударил бы в тыл французам, атакующим флеши. Пересмотрел все, доступные мне карты и доклады – корпус до приказа Бенингсена стоял практически на старой смоленской дороге. Как там могли находится скрытно 10 000 человек – ума не приложу.

Но возвращаясь к деревне Бородино... уникальный плацдарм на другом берегу Колочи, намертво запирающий смоленскую дорогу и нависающий над всем левым флангом Наполеона. Защищай Кутузов Бородино более решительно, двинь туда хотя бы один из бездействующих корпусов – может и пошло бы сражение совсем по другому сценарию – не пришлось бы Багратиону отбиваться от вчетверо превосходящих сил противника, а Наполеону – наоборот – пришлось бы перебрасывать линейные корпуса обратно к Валуево и идти туда, где у Кутузова были подготовленные и вооруженные позиции на берегу Колочи...

Вместо этого, подготовленную и защищенную позицию получила тяжелая артиллерия Богарне, которая, установленная у слияния Колочи и Семеновского оврага, фланговым огнем начала трамбовать батарею Раевского и подходящие к ней резервы. А 22 орудия Дельзона – прямо от села Бородино. И делала это беспрепятственно вплоть до визита Платова и Уварова – 8 часов кряду.

Взяв деревню Бородино, обезопасив свой левый фланг, получив почти даром ключевую позицию для артиллерии, заперев российские войска на их подготовленных правофланговых позициях и одномоментно выключив из сражения 2/3 пехоты и артиллерии противника, Наполеон всерьез занялся наиболее уязвимым левым флангом русских, который громила, не переставая, тяжёлая артиллерия Сорбье.

10 батальонов дивизии Дезе прошли через лес, где их боевой порядок смешался, и они оказались вынуждены снова сбивать ряды на опушке. 18 батальонов дивизии Компана также не смогли сохранить боевой порядок, так как наступали по пересеченной местности под огнем егерей. Самым неудачным для французов оказалось то, что русские орудия с флешей добивали картечью до самой опушки и уже в момент сбивания рядов французы понесли большие потерн. Они были смешаны огнем русских орудий в упор и стали откатываться.


Однако и защитникам флешей доставалось:

«Пользуясь тем, что русские батареи были отвлечены стрельбой картечью по атакующим, французские батареи легких орудий выбрасывались вперед на близкое расстояние к позициям русских, поражая в упор защитников флешей. Затем огонь переносился в ближайший тыл русских.»

Кроме этого, в зону поражения тяжелых орудий французов были вынуждены войти, для отражения атаки главные силы 2-й сводной гренадерской дивизии Воронцова (около 5 тыс. человек) и 2-я кирасирская дивизия Дука (2800 человек). Также в районе флешей оказались и оставшиеся силы егерей, до этого выдвинутых вперед в сторону французов. Это привело к значительному возрастанию плотности войск и росту потерь от артиллерийского огня тяжелых французских батарей, которые продолжали безнаказанно обрабатывать русские позиции.

«Мы должны были выдержать первую и жестокую атаку пяти-шести французских дивизий, которые одновременно были брошены против флешей. Более двухсот орудий действовали против нас. Сопротивление не могло быть продолжительным, но оно кончилось, так сказать, с окончанием существования моей дивизии. Находясь лично в центре и виде, что один из редутов на моем левом фланге потерян, я взял батальон Второй гренадерской дивизии и повел его в штыки, чтобы вернуть редут обратно. Там я был ранен, а этот батальон почти уничтожен. Было почти восемь часов утра, и мне выпала судьба быть первым в длинном списке генералов, выбывших из строя в этот ужасный день. Два редута были потеряны и снова отняты обратно. Час спустя дивизия не существовала. На вечерней перекличке из четырех тысяч человек оказалось менее трехсот». (Генерал Воронцов, Командир 2-й дивизии)



Уже около 7 часов утра Багратион, видя, что сил 2-й армии явно недостаточно, обратился к Кутузову и Барклаю с просьбой направить ему подкрепления...

А к восьми часам у Багратиона оставалосьтолько пятнадцать тысяч воинов при ста шестидесяти орудиях (110 из которых находились за семеновским оврагом и вели заградительный огонь, но не могли вести артиллерийскую дуэль) против сорока тысяч французских солдат с двумя сотнями пушек.


В связи с этим вопрос:

А разве с места главнокомандующего не было видно, что против Багратиона действует больше половины всех французских войск? Их плотные позиции у Шевардино, направление движения, и самое главное – сосредоточение артиллерийского огня?

Если уже к 7 утрам ВСЕМ стало понятно, куда направляет свой удар Наполеон, почему заградительный огонь перед флешами ведут только 110 орудий из-за Семеновского оврага? Почему не 210 и не 310? Ладно, не к 7, но к 8, к 9 утра их можно было бы доставить пешком из любой точки дислокации? Почему главнокомандующий позволяет расстреливать не только защитников флешей, но и гвардейские резервы, стоящие за оврагом и не предпринимает ни малейших действий для подавления батарей противника? Он что-то говорил о сбережении армии?

«Мы видели, как Семеновский полк, несколько часов стоя на позиции, не сделав ни одного выстрела, был ядрами уничтожаем... Два кирасирские полка, Новороссийской и Малороссийской... пошли на неприятельскую батарею. Картина была великолепная! Кирасиры показали свою храбрость: как картечь их ни валила, но хотя половиною силы, они достигли цели и батарея была их. Но что за огонь они вытерпели, то был ад!.. Скелеты полков нашей дивизии поступили к графу Милорадовичу в арьергард»

«Несмотря на то, что время непосредственного вступления гвардейцев в бой было разным, за исключением кирасир И. Е. Шевича, все они практически с самого начала сражения находились под жестоким огнем неприятельской артиллерии. Этот факт особо отмечает Лавров в своем рапорте.» (Евгений Викторович Тарле)

А Наполеон, между тем, не стесняется снимать орудия с соседних позиции и из гвардейского резерва, тащить их через лес, выкатывать на прямую наводку и неумолимо вырывать победу по очкам, расстреливая противника в упор легкой, и громя издали тяжелой артиллерией. В 12 часов дня, когда начинается восьмая атака флешей, атаку 45 000 человек пехоты и кавалерии (русские войска, сосредоточенные на этом участке, достигали едва ли половины этой численности) поддерживает огнем уже 400 французских орудий.

После ранения Багратиона командование 2-й армией принял на себя генерал Коновницын.

Поняв, что стоящие на флешах войска безнаказанно растреливаются тяжелой артиллерией «Гранд баттареи» Наполеона, он отдал приказ отойти за Семеновский овраг, что сразу снизило потери пехоты, а потом сосредоточил все батареи второй армии на высотах и начал делать с французами то, что с утра делал с русскими Наполеон – методично расстреливать вынужденно маневрирующего под огнем противника.

Коновницын так бы и командовал левым флангом, но будучи реалистом и понимая, что с ошметками 2-й армии французский «дранг нах остен» ему не остановить, запросил у Главнокомандующего подкреплений... и тут же был отстранен. Вместо него командовать левым крылом Кутузов послал принца Вюртембергского.

Принц, ознакомившись с ситуацией и поняв, что второй армии Багратиона уже практически не существует, а на 1.5 версты чистого поля а между корпусом Тучкова и селом Семеновским осталось только 2 потрепанных батальона егерей князя Шаховского, также потребовал поддержки и.... также был сразу отстранен и заменен Дохтуровым, который, наблюдая такой оригинальный кризисный менеджмент, уже ничего у Кутузова не просил, что в скором времени опять привело к прорыву обороны (как раз на прикрытом только егерями участке), тяжелейшим потерям во всех родах войск и к дальнейшему вынужденному отходу к Горкам.

Пока Кутузов решал кадровые вопросы и железобетонно «держался за дверь Новосмоленской дороги, не замечая, что за спиной у него рушатся стены», Барклай, понял, что помедлив ещё немного, он увидит Наполеона у себя в тылу. По своей инициативе он снял с крайнего правого фланга 2-й пехотный корпус генерал-лейтенанта Карла Федоровича Багговута. Он шел на помощь гибнущему левому флангу очень долго — почти два часа, и по дороге принял участие в отражении атаки Евгения Богарне на батарею Раевского.

Главнокомандующий к полудню наконец «проснётся» (некоторые исследователи пишут, что этот глагол надо писать без кавычек) и начнёт передислокацию войск, но делать будет это «Trop peu, trop tard», слишком мало и слишком поздно.

«Кутузов отдал приказ о переводе 2-го и 4-го корпусов к левому крылу и центру только около полудня. Многочисленные документы свидетельствуют о том, что Багратион был в ранен около 9 часов утра, а все три флеши полностью перешли в руки противника не позднее 10 часов.» (Михаил Казанцев)




Рубо. Бой за Семеновские флеши


И опять вопросы:

1) Расположение обороны тупым углом к противнику, что позволяло вести ему перекрестный обстрел позиции, это и есть фирменный способ сберечь войска? Кутузов упорно располагал армию именно так всякий раз, когда надо было «упереться». Почему наши резервы «не сделав ни одного выстрела, были ядрами уничтожаемы?» Эффективная дальность обстрела – 700 м. 200 шагов – и полк выходит из зоны поражения.

2) Еще раз — почему, имея численное превосходство в тяжелой и полевой артиллерии, не имея необходимости выдвигать и разворачивать орудия под огнем противника, главнокомандующий ни разу не рискнул насытить наиболее «горячий участок» орудиями таким образом, чтобы одновременно на равных вести артиллерийскую дуэль? Кто мешал против 400 орудий Наполеона сконцентрировать столько же русских?


В центре сражения, на Курганной высоте, события развивались по тому же сценарию:

Дивизии Морана, Брусье и Жерара оттеснили егерей, прикрывавших батарею, на которой почти не осталось ядер. Два прикрывающих батарею Раевского люнета также были атакованы французами.

Первая атака Курганной батареи была отбита картечным огнем и французы отступили. Бригада генерала Бонами ворвалась на Курганную батарею, но ни один из русских артиллеристов не отступил. Яростно отбиваясь, они погибли у своих орудий. (Военно-исторический электронный журнал)

«Мы бросаемся к редуту, взбираемся туда через амбразуры, я вхожу туда в ту самую минуту, как только что выстрелили из одного орудия. Русские артиллеристы бьют нас банниками, рычагами. Мы вступаем с ними в рукопашную и наталкиваемся на страшных противников. Много французов вперемешку с русскими падает в волчьи ямы. Я защищаюсь от артиллеристов саблею и убиваю нескольких из них». Франсуа

Судя по рапорту и «Запискам...» Ермолова защитники Курганной высоты несли большие потери от огня французских батарей и испытывали недостаток в артиллерийских зарядах. Построенное там укрепление было слабым, а из-за его тесноты основная часть пехотного прикрытия находилась снаружи, где она истреблялась неприятельской картечью.

Пока артиллеристы сражались в рукопашных схватках, пехоту расстреливала многократно превосходящая артиллерия Наполеона:

«Русская гвардия двигалась вперед; пехота, кавалерия — все надвигалось для возобновления атаки. Генерал еле успел собрать несколько орудий. «Картечь, опять картечь и все время картечь», — сказал он артиллеристам. Открыли огонь, результаты его были ужасны; в несколько минут земля покрылась трупами, разгромленная колонна рассеялась, подобно тени. Она не успела дать ни одного ружейного залпа. Артиллерия ее появилась лишь несколько минут спустя, и мы овладели ею».

«Огонь наших новых батарей в конце концов совершенно истребил русскую дивизию, стоящую против нас, но взамен ее мы сейчас же видим другую».

Пехоте не хватало артиллерии, артиллерии не хватало пехоты. И тем и другим не хватало зарядов. При том, что и того и другого у Кутузова было больше, чем у противника. По-моему это называется «бардак».

Апофеоз этого бардака – ситуация, стократно описанная хроникерами и историками. Генералы Ермолов и Кутайсов, проезжая мимо (!) центральной позиции, увидели, что она, оказывается, уже в руках французов, собрали под своё командование ближайшие части, какие нашлись под рукой и контратаковали противника, спасая армию от катастрофы... Генералы своими телами прикрывают без пяти минут фельдмаршала, который знать не знает, что творится на передовых позициях в центре его войск, в 2х шагах от его штаба.




Контратака Кутайсова-Ермолова (Из коллекции Семёна Кожина)


Вернемся к вопросу сохранения армии – главной задачи Кутузова (по его словам) в компании 1812 года:

«Кутузов передвинул с правого фланга к центру 4-й пехотный корпус генерал-лейтенанта Остермана-Толстого и 2-й кавалерийский корпус генерал-майора Корфа. Наполеон приказал усилить огонь по пехоте 4-го корпуса. По воспоминаниям французов, русские двигались как машины, смыкая на ходу ряды. Путь 4-го корпуса можно было проследить по следу из тел убитых...»

Нет, определенно, командующий занимается прямо противоположным делом от продекларированного:

1) Передвигать резервы по фронту в зоне поражения артиллерией противника... Зачем такой экстрим? Еще раз – эффективная дальность пушечной картечи – 500, гранат – 800 метров. Направь подразделение с отклонением на 200 метров — и оно придет на позиции в целостности и сохранности.

2) Почему прикрытие артиллерийских позиций было организовано таким образом, что артиллеристы сражались врукопашную, а пехота в это время таяла, истребляемая артиллерией противника. Для своевременного прикрытия артиллерийских позиций с таким же свовременным выводом войск из-под огня вражеской артиллерии не требуется полководческое мастерство – достаточно знания арифметики и умения решать нехитрые геометрические задачки, которые не раз и не два на глазах Кутузова решал Суворов, учеником которого он записан.

3) Что творилось со снабжением в ходе боя, если академик Тарле написал:
«Изобилие снарядов и боеспособность артиллерии, так блестяще обнаруженная именно в вечерние часы, после отхода от батареи Раевского, делали положение Кутузова очень выигрышным...» Тарле http://rusk.com.ru/lib/istor/tarle/borodino.html


Рейд Платова и Уварова. Зачинщиков – к ответу!

«Кутузов организует в момент жестокого обострения борьбы на обоих флангах замечательную по замыслу и удавшуюся по выполнению диверсию, посылая в тыл левого крыла французской армии кавалерийский корпус Уварова и казачью конницу Платова.» Тарле

Братья Аловы, в соавторстве с Олегом Сафоновым написавшие очерк «БОРОДИНО: ДВЕ ПОБЕДЫ И ДВА ПОРАЖЕНИЯ» утверждают, что хронометраж событий и их последовательность демонстрируют, что Кутузов мог дать приказ на прекращение диверсии, но никак не на её начало. Исследователи предполагают, что генералы, забытые, как и резервная артиллерия на своих позициях, не выдержав бездействия, самостоятельно решились на рейд после доклада казачей разведки об абсолютной незащищенности правого фланга противника. И скорее всего инициатором рейда был именно Платов. Данную версию косвено доказывает последующие после Бородино события, а именно – оба эти генералы не были представлены Кутузовым к наградам, а про казаков Платова в донесении императору Генерал-Фельдмаршал вообще опускается до лжи:

Из рапорта Кутузова Александру I от 4 декабря 1812г.: «Говоря о 1-ом кавалерийском корпусе, я имею долг присовокупить вашему императорскому величеству, что генерал-лейтенант Уваров по усердию своему к службе его величества, сколько ни желал в сражении 26 августа при Бородино что-либо важное предпринять с порученным ему корпусом, но не мог совершить того, как бы ему желалось, потому что казаки, кои вместе с кавалерийским корпусом должны были действовать, и без коих не можно ему было приступить к делу, в сей день, так сказать, не действовали».

И это про операцию, которая, по единодушному мнению ВСЕХ историков, спасла русскую армию на Бородинском поле. Кто может объяснить это с точки зрения классической версии – прошу, у меня не получается.




Атака казаков Платова



Почему Наполеон не двинул гвардию?

К 15.00 линия фронта естественным образом выпрямилась и укоротилась. Если утром русские войска были растянуты в ломаной линии на 6.5 км, то сейчас русская армия, поредевшая на 30%, защищала вдвое меньший фронт – чуть более 3 км.

Кроме этого, она теперь была отодвинута на 2 километра от первоначального расположения и была вне зоны обстрела Гранд-батареи Наполеона. Зато в действие наконец-то вступила резервная русская артиллерия, и качество артогня впервые за всю битву перешло на сторону Кутузова:

«Мощное участие резервной русской артиллерии в многочасовой финальной канонаде французских позиций уже после отхода от люнета (батареи Раевского) было отчетливой русской артиллерийской победой» (Тарле)

«Хотя победа была на нашей стороне, но пушки не прекращали сильную пальбу и постоянно вырывали все новые жертвы. Под градом картечи и пуль, презирая опасность, всегда неутомимый вице-король объезжал поле битвы; огонь не утихал и вечером был настолько силен, что пришлось поставить на колено расположенный за большим редутом Привислинский легион под командой генерала Клапареда. Более часа были мы в этом мучительном положении, когда у князя Невшательского началось совещание с вице-королем, длившееся до ночи: по окончании его принц Евгений разослал различные приказания своим дивизиям и приказал прекратить огонь». (Лабом)

«Хотя битва и была выиграна, неприятель все еще стоял против нас на сильных позициях; на нас сыпались пули и ядра. Пальба прекратилась, только когда совсем стемнело». (Гриуа) Боевые действия продолжались до 9 часов вечера. В финальной части сражения отличилась русская артиллерия, которая «заставила замолчать французскую артиллерию». (Фрагменты воспоминаний из книги Французы в России. 1812 г)




Диспозиция на Бородино на 20:00

С 15-00 до 20-00 уже 500 орудий било по французской армии прямой наводкой, перемалывая в хлам французские батальоны на оставленных русских позициях. Именно это, а не желание переночевать «не на трупах» было причиной отвода Наполеоном войск с захваченных позиций на расстояние недосягаемости артиллерийского огня. Именно это было причиной того, что Наполеон не послал в огонь гвардию. Она бы просто не дошла. А если бы и дошла, ну хотя бы половина, что смогли бы предъявить 9 000 пусть и закаленных солдат 50 тысячам оставшимся в строю и уже не боявшихся ни бога ни черта защитников?
 
Понимая это, не представляю, что такого мог предъявить Наполеон на следующий день, не отдай Кутузов приказ об отступлении. Одно дело, атаковать позиции при полном, четырехкратном преимуществе артиллерии, и совсем другое – при проигрыше по стволам. Тогда сразу вступает в силу правило – потери атакующего – 1 к 3. А такой пробивной силы французская армия уже не имела.

«Перед Бородинским сражением у нас было под ружьем 113 тысяч человек; из них мы потеряли 57–58 тысяч; урон французов: из 130 тысяч солдат — 50 тысяч, в том числе убитыми и ранеными 43 генерала, почему Бородинское сражение и прозвано во французской армии «битвой генералов». Трофеи с обеих сторон почти равны. У неприятеля отбито 13 орудий, нами потеряно 12, и, кроме того, у нас подбито 37 орудий и 111 зарядных ящиков» (Н. П. Михневич, заслуженный профессор и почетный член Императорской Николаевской Военной академии, генерал от инфантерии.)


Александр I шведскому королю:

«Случилось то, чего я боялся. Князь Кутузов не сумел воспользоваться прекрасной победой 26 августа. Неприятель, потерпевший страшные потери, в шесть часов после обеда прекратил огонь и отступил за несколько верст, оставляя нам поле битвы. У Кутузова не достало смелости напасть на него в свою очередь. Эта непростительная ошибка повлекла за собой потерю Москвы».




Окончание Бородинского сражения (Верещагин).