Байка автора №14 тут

Автор №15



Короткая повесть об армии в четырёх главах


Предисловие — «Новобранец»

От начпрода пахло кожей новеньких хромовых сапог. «Ну что? — без расчёта на вразумительный ответ спросил он. — Думаешь, что при продовольственном складе тебе будет хорошо?» А потом, обращаясь уже к маленькому солдатику, возившемуся с коробками в глубине склада, прокричал:

— Петросов, принимай помощника-новобранца!
— Товарищ прапорщик, а звать-то его как?
— Да какая разница! Зови его Новобранцем.


Глава первая — «Начпрод»

Через пару лет он собирался выйти на долгожданную пенсию. Двадцать один год тому назад, отслужив срочную, он не захотел возвращаться в деревенский дом к родителям и становиться механизатором в колхозе-миллионере по долгам. Не сильно хотел и служить, но это была хоть какая-то возможность для деревенского парня относительно прилично зарабатывать и поездить по стране. Хоть и не по выбору, а куда пошлют, но тем не менее…

Собственно, грядущая пенсия и была его целью и смыслом нынешней жизни и службы. Пенсия открывала, как он думал, целый простор возможностей для будущей сытой и, главное, свободной от армейской тупости жизни. Правда, армия не всегда была такой. Прапорщик застал и времена, когда армия по инерции продолжала ещё заниматься боевой учёбой, а не только обустраивать генеральские дачи и приусадебные участки. Но было это давно, когда генералами были бывшие фронтовые командиры рот и батальонов, а не их избалованные в эпоху построения развитого социализма дети.

На должность начальника продовольственного склада он был назначен недавно. До этого он был начальником склада вооружений. Должности эти были равнозначные, но фактически это было немыслимое повышение, так как по значимости в реальной армейской иерархии начальников складов «начпрод» в период тотального дефицита всего превосходил даже и «начвещ» — должность начальника вещевого склада.

Повышению в «начпроды» и расставанию со складом вооружений прапорщик рад не был, так как каких-либо преимуществ для себя извлекать из этой перемены он не собирался, потому что перенял от весьма набожной матери осознанную привычку следовать заповедям. В том числе и «не укради». И видел лишь недостатки в этой перемене, ибо уже от «безбожника» отца-механизатора перенял искренний интерес ко всему, что создано людьми из металла, даже если это созданное предназначено лишь для нарушения заповеди «не убий».

Это противоречие в его сознании разрешалось на основе ещё одной заповеди — «не создавай себе кумира», отчего жил начальник склада в полном согласии с собой. Это согласие неспособно было разрушить даже и осознание им своего отличия от всех остальных сослуживцев. Прапорщик — он ведь и не солдатского чину, и не офицерского. Так ведь мало этого — он был совсем не такой, как и все остальные прапорщики, живя по заповедям.

Он был иным. Белой вороной. Чужаком для всех. Наверное поэтому он и попросил командира полка дать ему в помощники Петросова. Чтобы не дать заклевать. Тот тоже был чужаком для всех.


Глава вторая — «ПетрОс»

Он был каким-то нескладным, очень худым и маленьким. Родом из Баку, Петросов совсем не был похож на азербайджанца. Он не был похож вообще ни на кого. Бойцы азербайджанцы относились к нему с презрением и говорили, что он — азербайджанский армянин. Армяне тоже его за своего не принимали, так как он совсем не говорил по-армянски, и считали, что он скорее всего еврей, маскирующийся под армянина.

Евреев-солдат в части не нашлось, поэтому опровергнуть или подтвердить заверения армян было некому. По-русски Петросов говорил с небольшим акцентом. Впрочем, и азербайджанцы уверяли, что азербайджанский язык для него тоже не родной. На самом деле он имел врождённый физиологический дефект речи и как следствие – специфический выговор, который можно было принять за южный акцент. Из-за этого для солдат со славянскими лицами он был «чуркой» по прозвищу Петрос.


Глава третья — «Друзья»

Подружились Новобранец и Петрос сразу. Задачей Петросова было помогать «Начпроду» на складе, вести записи и днём выдавать продукты дежурному по кухне. Принимал продукты на склад лично «Начпрод», и он не позволял ни Новобранцу, ни Петросову болтаться под ногами в это время.

Новобранец же принялся охранять склад по ночам. Утром приходил сначала Петросов, отпирал навесной замок и двери на склад и садился за свои учётные записи. Потом уже появлялся «Начпрод», и только после этого Новобранец уходил спать до вечера. Вечером перед отбоем у Петросова были сорок пять минут уставного личного времени, и он частенько приходил к Новобранцу, заступившему уже на пост, пообщаться у склада. Изо дня в день. Из месяца в месяц.


Глава четвёртая — «ДембелЯ»

Было уже за полночь. Новобранец, как и всегда в это время, был на своём посту у склада. Вдруг из-за угла здания вышли трое дембелей, толкая упирающегося Петросова в спину. Новобранец тут же вышел им навстречу, но один из дембелей ударом ноги в живот отбросил его в сторону. «Пшел вон», — зашипел он и громко засмеялся. От удара Новобранец взвизгнул и почувствовал, что ему стало трудно и больно дышать.

До появления в части он был бит неоднократно и боялся пьяных и агрессивных людей. А все трое дембелей были пьяны и, пиная Петросова, требовали, чтобы он открыл им склад. Новобранцу стало страшно, и он убежал за дальний угол здания. Оттуда он слышал, как Петросова бьют, а тот всхлипывает и о чём-то жалобно просит дембелей. Потом он услышал их радостные вскрики, затем звук отпираемого замка и скрип петель дверей склада. И как-то всё стихло на короткое время.

Новобранец осмелел, вышел из-за угла и увидел Петросова с опухшим и окровавленным лицом, который поднялся с земли и подошёл к раскрытой двери. В проёме стоял один из дембелей — самый здоровенный, а двое других подносили к дверям коробки. Петросов, чтобы снова навесить замок и запереть двоих дембелей внутри, попытался оттеснить верзилу, что стоял в проёме, и закрыть дверь склада, но не смог с ним справиться.

«Ах ты, чурка недобитая! Мало тебе?» — детина смачно сплюнул сквозь зубы, и в следующую секунду Новобранец увидел, как Петросов рухнул на землю, и уже все трое дембелей, окружив его, стали ногами избивать его друга.

Да, это был единственный его друг. Первый за всю его жизнь. Служба по охране склада — хоть Новобранец и относился к ней ответственно — была вроде как бы и понарошку. И защищать неприкосновенность склада в бою Новобранец готов не был. Так — дать сигнал тревоги. Да и не был он смелым бойцом. Совсем не был. До появления в части в драки не вступал никогда. Просто трусил. Хотя и был вполне крупным и сильным от рождения.

Хмель множил звериный кураж дембелей. «Чурка!» — кричали они, впечатывая сапоги в извивающегося на земле Петросова. Чурка! Чурка!

Новобранец стоял, смотрел на это и уже не убегал. Он почувствовал совершенно незнакомые ему прежде изменения в себе. Он впервые испытывал ярость и ненависть. К тем, кто хочет убить его друга. И ещё — чувство долга, не понарошку, охраняя склад, а настоящее. Это чувство впервые ясно осознанной предназначенности — защищать друга.

Бок продолжал болеть, но дыхание восстановилось, и Новобранец, вздыбив шерсть на загривке, неожиданно для врагов в прыжке повалил первого из дембелей. Полоснул его клыками по щеке и тут же с коротким рыком вгрызся всей пастью в ляжку второго. Третий дембель, реагируя на вопли подельников, отвернулся от лежащего Петросова и сумел ударить Новобранца ногой.

Пёс, разомкнув челюсти, опять отлетел от удара, но уже не стал убегать, а медленно, скаля окровавленные клыки, двинулся на врага. Тогда дембель полностью развернулся к кобелю, расстегнул солдатский ремень и, намотав на руку край ремня, стал размахивать перед собой пряжкой. В этот момент Петросов, который оказался позади, снова поднялся и нанёс дембелю с размаху удар по уху подобранным с земли навесным замком.

Дембель заскулил, как щенок, схватился за голову и побежал прочь. Двое подранков тоже потрусили за ним. Один — держась за разорванную щёку, а второй — волоча ногу. Поле боя осталось за друзьями.

История, естественно, имела огласку.

Петросов получил заслуженный внеочередной отпуск от командира части, о чём был составлен приказ.

Новобранец — содержимое пяти банок вкуснейшей говяжьей тушёнки от Начпрода, о чём был составлен акт списания.

Дембеля — дисбат. Через приговор.



Послесловие — «Мужики»

«Права была матушка, — думал Начпрод через год, провожая в положенный срок на дембель возмужавшего Петросова с его верным другом — крупным кобелём по прозвищу Новобранец, — каждому воздаётся по делам его».


Байка автора №14 тут