Родившийся в Пскове в латышско-русской семье Раймонд Вейонис, вступающий сегодня в должность президента Латвии, пообещал ни много ни мало «объединить в единое целое все народы, проживающие в нашей стране».

В интервью «Вестям Сегодня» Вейонис рассказал, каким должен быть настоящий президент, почему не нужны беженцы, стоит ли гордиться тем, что у нас есть школы нацменьшинств, и как будет защищать НАТО Латвию от России.

— Вы были сильно удивлены, когда объявили результаты выборов? Ведь в кулуарах власти все были уверены, что в первом туре избрать президента не удастся…
 
— Понимаете, когда ты даешь свое согласие на участие в выборном процессе, то, конечно, надеешься на позитивный результат. Иначе зачем участвовать? Но, разумеется, я живой человек, в меру эмоциональный и когда объявили о моей победе, то, конечно, немного разволновался и даже произнес фразу, которая уже стала крылатой… («Сначала нужно хряпнуть»).
 

Кто он, мистер Вейонис?
 
— У многих, кто, может быть, не следит постоянно за политическими процессами, после вашего избрания возник вопрос: а каким будет новый президент? Кто он? Какие цели ставит перед собой?
 
— Каким буду президентом, покажет время, официально в должность вступлю 8 июля после инаугурации. Моя цель — объединить в единое целое все народы, проживающие в нашей стране. Нет ничего хуже расколотого общества. Я не принадлежу к той когорте политиков, которая делит латвийцев на своих и чужих, на наших и не наших.

Уверен, что у латышей, русских, украинцев, поляков, евреев, представителей других народов общего намного больше, чем того, что их разъединяет. Мы всегда жили, в общем-то, дружно, достаточно вспомнить, сколько у нас смешанных семей.
 
— Вы, кстати, тоже из такой семьи.
 
— Именно! Конечно, есть вопросы, которые вызывают больше всего разногласий, дискуссий в обществе, — это вопросы языка и оценка определенных исторических периодов. Но для русскоязычной молодежи, для выпускников школ, для тех, кто сейчас учится в школе, латышский язык уже давно не проблема. Представители молодого поколения нацменьшинств прекрасно владеют госязыком.

Что касается истории Латвии, ее трагических страниц, то об этом нужно открыто говорить, причем говорить не только в преддверии каких-то определенных спорных дат — 9 мая или 16 марта, а постоянно.
 

Школы не надо трогать!
 
— Как вы относитесь к постоянным призывам целого ряда политиков перевести все школы нацменьшинств только на латышский язык обучения?
 
— Я не сторонник радикальных реформ в образовании, тем более что нынешняя система билингвального образования доказала свою эффективность. К тому же любые серьезные изменения должны быть хорошо проработаны, подготовлены.

Проблема не только и не столько в готовности учеников, сколько в готовности учителей. Если учителя не могут качественно преподавать специальные предметы на латышском, то как мы можем в одночасье делать такие реформы? Это уж точно не улучшит качество образования!

Все должно происходить постепенно. Не исключаю, что в будущем мы придем к тому, что основные предметы будут преподаваться на латышском, однако дети, принадлежащие к нацменьшинствам, смогут изучать свой язык, традиции, культуру своего народа.

Однако еще раз подчеркну: это не вопрос сегодняшнего дня. Мы должны гордиться тем, что в Латвии есть школы нацменьшинств.
 

НАТО на Россию нападать не собирается
 
— Вы, как министр обороны, по долгу службы обязаны выступать весьма жестко по вопросам безопасности и обороны государства. Однако не кажется ли вам, что многие наши политики несколько перебарщивают с нагнетанием ситуации? Не слишком ли наши политики пугают народ некой российской угрозой? Ведь и президент России буквально на днях в интервью итальянской газете четко заявил, что только сумасшедший может представить, и то во сне, что  Россия может напасть на страну НАТО.
 
— Да, президент России действительно так сказал, но одновременно с этим он заявил и о намерении разместить до 40 ядерных боеголовок, в том числе и в нашем регионе. Это что, способствует стабильности и взаимному доверию?

Я неоднократно повторял, что уровень военной угрозы Латвии весьма низок. Однако нас не может не настораживать та информационная кампания, которую развязала Россия, в том числе и против Латвии. Это и попытка исказить, переписать историю, и заявление о том, что разрушение Советского Союза было самой большой ошибкой и трагедией ХХ века.

Как мы должны это воспринимать? С радостью, что ли?
 
Когда вблизи наших границ Россия проводит учения, в которых принимают участие от 50 до 80 тысяч военнослужащих, то это тоже не способствует снятию напряженности. Особенно учитывая, что у нас в Латвии всего 5 тысяч военнослужащих плюс сейчас в Латвии находятся 150 американских военных. Это все.

Да, мы тоже проводим учения, но они носят сугубо оборонительный характер. А какой еще они могут носить? Не Латвия же и не другие страны НАТО собираются нападать на Россию! В начале года Россия тоже вблизи нашего региона проводила учения десантников, в которых участвовало 2000 десантников.
 
— Так Россия большая страна, чего удивляться!
 
— К сожалению, во время учений Россия обыгрывает нападение на условного противника. Мы же отрабатываем только оборонный сценарий. Кроме того, действия России и в Крыму и на юго-востоке Украины уж точно не отвечают ни международным стандартам, ни политике добрососедства.

Еще раз хочу подчеркнуть, что мы не считаем, что Россия представляет для нас военную угрозу, но наша обязанность — обеспечить безопасность государства. К тому же сейчас в мире достаточно вызовов и угроз — это и ИГИЛ, и угроза терроризма…
 

Надежда на диалог с Россией
 
— И все-таки есть ли, на ваш взгляд, возможность улучшить латвийско-российские отношения?
 
— Россия была и будет нашим соседом, и мы заинтересованы в добрососедских отношениях. Однако трудно говорить о добрососедстве, когда мы наблюдаем агрессивные действия со стороны России, прежде всего на Украине.

Если Россия начнет действовать конструктивно, будет выполнять Минские соглашения, то тогда появятся предпосылки для улучшения отношений. Никто ведь в Евросоюзе не рад сложившейся ситуации, никто ведь не рад тому, что мы вынуждены вводить санкции и получать ответные.
 
— А не кажется ли вам, что многие латвийские политики чересчур рьяно выступают против России? Может, если бы мы вели себя более прагматично, то тогда бы, например, и со шпротами не было бы таких проблем…
 
— Есть слова, а есть реальные дела. Мы видим, что конфликт на Украине продолжается, что идет стрельба в Донбассе, хотя все соглашения подписаны и должны соблюдаться.

Россия должна прекратить деструктивные действия и сделать все, чтобы и сепаратисты неукоснительно соблюдали Минские соглашения. Мы хотим увидеть со стороны России конструктивные действия и тогда сможем возобновить полномасштабный диалог. Мы видим, что большие страны Евросоюза продолжают предпринимать дипломатические усилия, пытаются сподвигнуть Москву на конструктивные действия.

Я надеюсь, что рано или поздно конфронтация прекратится и отношения нормализуются. Другого пути нет.
 

Конституцию изменить
 
— Вы уже заявили, что собираетесь выйти с инициативой об изменении той части конституции, в которой говорится о действиях президента в случае угрозы военного нападения.
 
— Как вы знаете, конституция была создана в 1922 году — в совершенно другую эпоху. И отдельные элементы Сатверсме уже не отвечают требованиям времени.

В частности, и тот раздел конституции, где говорится о действиях президента и правительства в случае военной агрессии. Необходимо внести такие изменения в конституцию, которые бы позволили очень быстро принимать решения в случае агрессии даже в ситуации, когда на заседании Кабинета министров нет кворума. Представьте, какой-то министр не смог прийти на заседание и в чрезвычайной ситуации министры не могут принять решение — сидят и ждут коллегу.

Конечно, все это нужно менять.
 
— Сохраните ли вы те комиссии, которые действовали при ваших предшественниках?
 
— Конечно, будут сохранены комиссии по вопросам нацменьшинств, по истории. Я планирую создать комиссию по народному хозяйству, в которой бы специалисты из разных сфер бизнеса, эксперты в области экономики вырабатывали модели экономического развития Латвии.

Меня крайне тревожит наша налоговая политика, точнее, то, что налоги у нас меняются слишком часто — каждый год, а иногда и каждые полгода! Понятно, что это явно не способствует притоку инвестиций. Предприниматели опасаются вкладывать средства в страну, в которой царит налоговая неопределенность, я бы сказал — чехарда.

Очень надеюсь, что комиссия при президенте сможет выработать стабильную налоговую систему, которую я предложу для обсуждения сейму и правительству.
 
— Вы сторонник введения прогрессивного налога?
 
— Я всегда был за прогрессивный налог, но не думаю, что можно очень быстро найти оптимальный вариант. Латвия, мягко говоря, не очень богатая страна, у большинства жителей весьма скромные доходы, и в этой ситуации крайне сложно найти консенсус по поводу того, где эта самая граница прогрессивности, то есть с какой суммы заработной платы нужно начинать применять прогрессивность.
 

Квоты на беженцев — не решение проблемы
 
— Если мы говорим о международной повестке дня, о политике Евросоюза, то здесь ключевая проблема — беженцы. Вы поддерживаете введение обязательных квот на прием беженцев?
 
— Я сам против введения квот. Какую бы систему квотирования мы бы ни придумали, это все равно не решает проблему.

Ведь что изначально предлагала Еврокомиссия? Распределить в рамках квот от 20 до 40 тысяч беженцев. Но ведь мы знаем, что ежедневно в Евросоюз прибывают тысячи беженцев и скоро уже речь пойдет о том, что делать с сотнями тысяч беженцев, а может, и с миллионом беженцев. 20 000 мы распределим, а что с остальными?

Поток беженцев в Европу будет продолжаться. Очевидно, что здесь нужно искать другие решения. Прежде всего нужно помогать тем странам, откуда и бегут люди. Никто ведь не будет искать счастье на чужбине, если ему хорошо дома. Это аксиома. Поэтому необходима комплексная программа помощи африканским, азиатским странам. Для этого у Евросоюза есть фонд развития, это весьма большие деньги.
 
Если экономика в странах третьего мира не будет развиваться, если мы не поможем остановить военные конфликты в этих странах, то люди будут бежать к нам и квоты тут ничего не решат.
 
— Вы размышляли над тем, на кого бы вы хотели равняться, будучи президентом? Кто из политических деятелей прошлого является вашим кумиром?
 
— Конечно, есть примеры из нашей истории, которые вдохновляют. Я часто думаю о решительности, мужестве тех людей, которые основали Латвийскую Республику. Только представьте: идет война, экономика разрушена, тысячи беженцев… Вокруг полная разруха и неопределенность.

В этой ситуации проще всего было ничего не делать, сказать — будет под чьим-то покровительством, останемся частью какой-то империи… Однако отцы-основатели Латвии и первый президент Янис Чаксте в том числе приняли решение создать независимое государство. Такой смелости, решительности и ответственности нужно было бы поучиться и нашему поколению политиков.

Если мы говорим о новейшей истории, то многому можно поучиться у Вайры Вике-Фрейберги, ее умению представлять нашу страну на международной арене.
 

В роли президента — биолог
 
— Вы по профессии биолог, удается ли следить за тем, что сейчас происходит в биологической науке?
 
— Конечно, многое, что изучал в вузе, уже позабылось. Это естественно, если ты долгие годы не работаешь в профессии. Однако главное осталось во мне — любовь к природе и особое, трепетное отношение к вопросам защиты среды. Защите природы я буду уделять внимание и на президентском посту.
 
— Что ж, пожелаем вам удачи и в этом тоже!
 


Игорь МЕЙДЕН, Абик ЭЛКИН