У Яниса Райниса есть стихотворение — «Сломанные сосны» («Salauztās priedes»). Создано оно в начале ХХ века и посвящено борьбе, отчаянию и надежде. Райнис в то время был репрессированным социал-демократом, власти подавляли ростки революционного движения.

Начало «Сломанных сосен» звучит так:

 

Повалены сосны высокие,
На дюнах у моря стоявшие,
Что взорами дали хотели достать,
Что спины свои не хотели сгибать…

Эти строки созвучны последним событиям в Греции. Граждане этой страны восстали против несправедливых и разрушительных мер, навязанных международными кредиторами и представляющими их интересы политиками — в первую очередь, правительством Германии.

После пяти лет следования принципам жесткой экономии, показавшим антинародный характер и неэффективность (страна за это время потеряла пятую часть своего ВВП), греки избрали левое правительство, обещавшее в корне изменить ситуацию.

Новые лидеры страны начали многомесячный переговорный марафон с кредиторами, целью которого была кардинальная смена подхода к проблеме задолженности страны. Кто-то первый должен был сказать вслух: «А король-то голый!»

Премьер Ципрас и министр финансов Варуфакис первыми озвучили истину, от которой прячутся Еврокомиссия, МВФ и германские власти: долги Греции не будут возвращены в принципе!

Не потому, что у греков нет желания их возвращать, а потому, что прописанные кредиторами «лекарства» — экономия бюджета, повышение налогов и приватизация, от которых «лекари» не хотят отказываться и предлагают в еще более сильных дозах, — не стимулируют развитие Греции, а, наоборот, его подавляют.


У проблемы греческого долга есть моральное измерение. Долги делали предыдущие правительства страны, и греки несомненно виноваты в том, что их общественные и политические механизмы контроля оказались не работающими. В какой-то момент страна заложила свое будущее в «европейском ломбарде», как образно выразился Юрий Петропавловский. Но одна ли Греция так поступила?

Если мы внимательно посмотрим на картину долговых обязательств различных стран мира по состоянию на 2014 год, обнародованную в начале этого года известной консультационной компанией McKinsey, то увидим, что Грецию с ее совокупным долгом в 330% ВВП обгоняют такие страны ЕС, как Голландия (687%), Ирландия (681%), Дания (537%), Португалия (439%), Великобритания (435%), Швеция (415%), Бельгия (402%) и, наконец, Испания с 401% ВВП.

При этом McKinsey оценивает относительный уровень долга в мире в 2014 году в 286% мирового ВВП. Авторы исследования констатируют, что те решения, которые принимались в разгар финансового кризиса 2007-2009 гг. относительно сдерживания и даже сокращения отдельных видов долгов (государственного, корпоративного, сектора домашних хозяйств, финансового сектора), так и остались благими пожеланиями.

Из 47 стран, включенных в исследование, лишь восьми странам удалось снизить относительный уровень общего долга. Это США, Германия, Румыния, Саудовская Аравия, Египет, Филиппины, Израиль и Аргентина.

В Греции же произошел катастрофический рост задолженности — в два раза, и именно по этому показателю она оказалась лидером. Но винить за это надо в первую очередь международных спекулянтов: задрав ставки по греческим долгам, они вогнали страну в долговую кабалу.


А что же Латвия? Действительно ли мы имеем моральное право смотреть на греков свысока и выдвигать претензии?

Вот уже федерация пенсионеров пишет челобитную правительству, чтобы не давало деньги в Фонд европейской стабильности. Вот уже фракция «От сердца Латвии» вносит в Сейм соответствующий законопроект.

По какому такому праву мы ведем себя как мудрый дядюшка, поучающий нерадивого юношу? Разве у дяди не такой же пустой кошелек, как и у племянника? Дырка у этого кошелька поменьше, но она так же расползается и ее так же невозможно зашить.

Наша Латвия не вошла в число 47 стран, по которым провела исследование McKinsey. Но мы ведь прекрасно знаем, что государственный долг Латвии на конец 2014 года составил уже более 9 миллиардов евро и вырос по сравнению с долгом предыдущего года на 11,3%.

Меры жесткой экономии, которые правительство Латвии начало применять в 2009 году, привели лишь к увеличению оттока населения, и они еще долгие десятилетия будут подавлять развитие нашей страны.

Таким образом, борьба за реструктуризацию долгов Греции — это борьба и за освобождение Латвии.


Греческий народ проголосовал на недавнем референдуме за перемены. Европейская бюрократия и германские власти проигнорировали и этот сигнал.

Перед лицом надвигающейся катастрофы правительство Греции было вынуждено капитулировать. Оно согласилось с большинством мер жесткой экономии, в том числе с повышением налогов. Эти меры еще больше подавят экономику и ослабят возможность страны собрать налоги и платить по долгам.

Реформы необходимы, но они должны осуществляться так, чтобы экономика смогла вновь заработать.

Если бы грекам сейчас удалось отвоевать иное решение, это открыло бы дорогу и для Латвии для частичного отказа от политики удушающей экономии. А это как раз потерянная добавка к пенсиям и зарплатам.

Германские власти подавили бунт на европейском корабле. Настал момент, о котором писал Райнис — момент отчаяния, переходящего в надежду:

 

Ты, злобная сила, ломаешь нас,
Но твердо мы верим, придет наш час —
Мы выдержим, мы одолеем ненастье,
Мы далей достигнем, где солнце и счастье!

Борьба Греции за справедливые правила в Европе не окончена.

Вечная долговая кабала как способ обращения Германии с европейской периферией удовлетворяет только и единственно германскую финансовую элиту. Большинство населения Евросоюза заинтересовано в справедливых и солидарных отношениях.

Имею основания предположить, что в ближайшие годы это большинство сменит свои правительства, если они не поддержат отказ от губительной бюджетной экономии. Борьба продолжается.