— Кажется, до отдельных правящих политиков дошло, что дальше так продолжаться не может, нужно хотя бы пытаться начать диалог с русскоязычным сообществом.

— Может, я слишком критично настроен, но что–то пока не услышал из уст правящих политиков, да и неправящих тоже, слово "диалог".

— Вот министр образования Килис срочно созывает экспертов, чтобы обсудить какие–то компромиссы в вопросе интеграции…

— Беда в том, что ни латышская часть общества, ни русская давно уже нашим политикам, нашим министрам не доверяют. Поэтому не думаю, что их призывы, их попытки "поговорить" что–то изменят. Если честно, то мне кажется, что ситуация в Латвии сложилась очень тревожная. И самое неприятное, что мы сейчас, накануне референдума, еще больше накручиваем друг друга. Вы почитайте, что творится в twitter и других социальных сетях! Мне с трудом удается успокоить своих собеседников, которые вопят о том, что, мол, "пора уже поставить этих русских на место". Подозреваю, что и другая сторона так же говорит в отношении латышей. Я вижу выход в том, что, например, влиятельные в обществе латыши будут успокаивать своих радикалов, а влиятельные русскоязычные, включая Нила Ушакова, — своих.

Что уж скрывать, мы все знаем, что правящая элита долгие годы не только зомбировала своих избирателей, но и сама "заразилась" этими стереотипами. Элита убеждена, что латыши лучше русских, и русские — это такие наглые, плохие люди, с которыми на равных даже и говорить нельзя. Такими же стереотипами больны и многие русскоязычные — они полагают, что как представители большой диаспоры могут "качать права".

Понятно, что при такой позиции с обеих сторон диалог невозможен. Сложилась вообще тупиковая ситуация: с одной стороны, латышская элита из–за страха потерять избирателей не готова сделать шаг навстречу русскоязычным, с другой — и русскоязычные теперь хотят получить все по максимуму, то есть выступают за второй госязык. В результате эскалация будет продолжаться! Вот почему я и призываю каждую из сторон успокоить сперва своих радикалов.

Будучи журналистом, я в 90–х годах побывал и в Абхазии, и в Южной Осетии, и в других горячих точках на Северном Кавказе. Видел, как конфликт разжигался, как люди сами себя накручивали и потом от политических дискуссий переходили к конкретным действиям — начинали делиться по кварталам, по районам, по домам… Страшное дело! Надеюсь, что у нас удастся предотвратить подобный сценарий. Политики должны понять, что эти игры со спичками очень опасны.

Еще раз повторяю: пересмотреть свою позицию должны и простые жители. "Условный" Янис должен понять и принять, что его сосед, условно Иван, — это не пакистанец, который вдруг поселился в Норвегии, а такой же постоянный, традиционный житель Латвии и имеет с Янисом равные права. Если мы отбросим высокомерие, прекратим жить стереотипами, то тогда, уверен, сможем преодолеть очередную эскалацию напряженности межэтнических отношений.

— На ваш взгляд, возможны какие–то компромиссы в языковой сфере? Например, признание за русским языком статуса языка нацменьшинств?

— Это вопрос отдельных переговоров на политическом уровне. Но рискну предположить, что на самом деле признание статуса ничего особо не изменит — и сегодня, если честно, русского человека обслужат на его родном языке и в магазине, и в поликлинике, да и в муниципальных учреждениях чиновники, как правило, объясняют все на русском. Думаю, что для русскоязычных важны даже не какие–то поправки в законах, а отношение. Власть должна сказать, что русскоязычные жители Латвии — это наши люди и их права государство будет уважать. И сказать это нужно как самим русскоязычным, так и латышам. Пока элита не готова "наступить на горло собственной песне".