Несмотря на то, что пансионат находится в самой глубинке, его большое красное кирпичное здание, еще советской постройки, производит вполне приличное впечатление.

За каждым нашим шагом по его территории внимательно следят два десятка пар глаз. Их обладатели сидят на нескольких скамеечках, уютно расположенных во дворе. Не все из них старички, есть и несколько человек явно допенсионного возраста, но вполне очевидно, с ограниченными возможностями.

Один из них подходит к нам и с совершенно нескрываемым любопытством интересуется, к кому мы приехали. Услышав ответ, спешит обратно к группе, чтобы поделиться полученной информацией. Видно, что посетители вроде нас здесь совсем нечастые гости.

В фойе на первом этаже нас встречает бдительный дежурный. Записав наши имена и кого мы навещаем в специальный журнал, пропускает дальше.

Наши знакомые живут на третьем этаже, но дверь туда закрыта на замок. Чтобы попасть внутрь, нужно позвонить в звонок, и тогда дверь откроет сестричка. Ключ от замка есть только у персонала, ведь некоторым из жильцов не разрешают покидать здание пансионата без сопровождения. Этому есть вполне логичное объяснение — они имеют склонность теряться...


Войдя, мы оказываемся в длинном коридоре, во всю длину здания. По обе стороны расположены комнаты жильцов. Сегодня довольно жарко, и двери многих комнат открыты. Мы здесь не в первый раз, и знаем, что нужная нам находится в самой середине.

Все помещение пропитано специфическим запахом. Это запах старости.

Пока иду по коридору, мельком бросаю взгляд в одну из открытых дверей. На тщательно убранной кровати сидит старушка и не отрываясь смотрит на пустую стену. В следующей комнате то же самое. Многие из жильцов именно так проводят весь день...

Справедливости ради нужно сказать, что администрация пансионата старается иногда проводить какие-то мероприятия, но по объективным причинам возможности для этого сильно ограничены.

Наши «хозяева» — семейная пара около восьмидесяти. Несколько лет назад Она пережила тяжелейший инсульт, почти не ходит, говорит с трудом, большую часть времени лежит. Он, сколько мог, ухаживал за ней сам, но годы берут свое, и со временем это без посторонней помощи стало невозможным. Не желая расставаться, Он вслед за ней переехал в пансионат.

Они не одиноки, у них есть дети, но дочка живет за границей, а сын хоть и относительно недалеко, в 150 километрах, но забрать родителей ему просто некуда.


Комната напоминает номер дешевой гостиницы: шкаф, две кровати, стол, телевизор, отдельный маленький туалет с умывальником. Видно, что здесь лет двадцать не было ремонта, но все очень чисто.

Нашему приезду искренне, по-детски рады. Он спешит поделиться с нами скромными новостями, Она старается подержать каждого из нас за руку, с трудом выговаривая малопонятные слова радости. Даже не верится, что не так давно мы встречались с этими людьми во время веселых, с песнями, застолий...

Несмотря на то, что в пансионате кормят хорошо, привезенные гостинцы принимаются с удовольствием, это тоже один из поводов для искренней радости. А радостей у этих людей теперь не так уж и много.

Как ни странно, но большинство постояльцев пансионата считают это пристанище временным, надеясь, что приедут дети, племянники, братья, сестры — и их заберут. Даже при том что о некоторых из них близкие не вспоминали уже годами...

Случаи, когда кого-то из обитателей этого учреждения забирают в семью, единичны, для большинства пансионат станет последним домом.


Наша встреча подходит к концу, «хозяева» с нескрываемой грустью прощаются с нами, просят не забывать. Обещаем им это.

Посещение пансионата произвело тягостное впечатление, покидаем его молча.

А тем временем со скамеечек нам в спину смотрят два десятка пар глаз. С надеждой...