«Кампания в прессе возникает как продолжение (или расширение)
войны иными средствами, и ее стратегия — все эти бои
сторожевых охранений, отвлекающие маневры, внезапные нападения,
штурмы — отшлифовывается в течение XIX в. до такой степени,
что война может быть проиграна еще до того, как раздался первый
выстрел, потому что ее к этому времени выиграла пресса»¹.
 

 

Сегодня на информационном поле ведется не менее сложная борьба, чем на местах боевых действий.

Эта борьба сопровождается жесткой конкуренцией, желанием доминировать в формировании повестки дня и объяснять общественности скрытые в событиях смыслы.

Субъектами этой борьбы являются журналисты.

Прежде чем приступить к предмету исследования, попробуем раскрыть специфику журналистики и средств массовой информации как таковых.
 

Реальность массмедиа. Нельзя представить журналиста, который не высказывает определенную позицию по актуальным и политическим вопросам. Если бы он этого не делал, то не был бы журналистом.

Но насколько его мнение истинно? Имеют ли СМИ право претендовать на то, чтобы быть провозвестниками истины? Является ли правда вообще прерогативой журналистики?

Прояснить вопрос поможет работа немецкого социолога Никласа Лумана «Реальность массмедиа»².

Возможно, многие не согласятся с оценкой ученого и сочтут ее слишком радикальной и маргинальной. Однако это не умаляет значение лумановской концепции.

По Луману, для СМИ проблема истины не имеет значения и безразлична.

 

«Код системы массмедиа — пишет социолог — это различение между информацией и неинформацией… Информация — это, следовательно, позитивное значение, предметное значение, при помощи которого система маркирует возможность своего собственного функционирования»³.
 

Поиск истины и отделение ее от лжи — задача науки, а не СМИ. Журналисты же лишь стараются подать информацию под таким углом, чтобы читатель думал, что он обрел истину, а не услышал чье-то мнение (которое может быть и ошибочным).

Иными словами, специфика журналистской деятельности редуцируется к поиску материала и его интерпретации таким образом, чтобы это было интересно общественности. И только!

Побеждает в информационной борьбе тот, кто дает более привлекательную интерпретацию и умеет подать ее общественности.
 

Провокация. Не последнее место в арсенале развернувшихся в виртуальном мире информационных войн играет провокация.

Через СМИ возможно не просто ухудшить имидж политического противника, но и спровоцировать его на такие действия, которые этот имидж ухудшат еще более.

Не случайно «гуру» протестного движения Джин Шарп пропагандирует такие методы сопротивления власти, как «преследования» официальных лиц, насмешки над официальными лицами, псевдовыбры, чрезмерная нагрузка административной системы и т.д.⁴.

Здесь можно провести осторожную аналогию с терроризмом. Напомним, что одна из задач террористов — «развести» власть на жестокие и непродуманные меры, которые в долгосрочной перспективе ударят по самой власти.

Терроризм считается тактикой слабых, которые вынуждены прибегать к асимметричным акциям в борьбе с противником.

Так, «Талибан», «Аль-Каида», «ИГИЛ», чувствуя свою слабость, охотно прибегают к терроризму, предпочитая демократии крайние формы жестокости.

Такая тактика достигает краткосрочных результатов. Однако в долгосрочной перспективе она бессмысленна и в конечном итоге ведет к уничтожению террористов.
 

Флешмобы. Важную роль в информационной войне играют флешмобы, которым в зависимости от ситуации придается то политическое, то не-политическое измерение.

Несмотря на кажущуюся их безобидность, функция этих мероприятий далеко не так проста.

С одной стороны, через них отрабатывается практика вывода народа на улицы и проверяется готовность людей поддержать те силы, которые стоят за флешмобами.

С другой стороны, они тестируют власть, являясь своего рода социологическим исследованием.

Фиксируя то, насколько далеко можно зайти в ходе проводимой акции и определяя поле тех действий, которые власть может допустить, а какие действия она будет решительно пресекать, их организаторы разрабатывают дальнейшие возможности и перспективы организации революционного движения.

В таком контексте флешмобы — далеко не бессмысленные действия развлекающейся молодежи, а настоящие боевые учения, только касаются они войны информационной.
 

Джин Шарп. Шарп выделил 198 методов ненасильственной борьбы с властью. 54 из них — методы ненасильственного протеста и убеждения, куда входят символические демонстрации, процессии, марши и пикеты⁵.

Нетрудно догадаться, что к этой категории можно отнести и флешмобы.

 

«Если использовать много методов, — пишет Шарп, — тщательно отобранных, постоянно и широко применяемых, включенных в контекст разумной стратегии и соответствующей тактики, осуществленных обученными гражданами, то можно создать серьезные проблемы для нелегитимного режима»⁶.
 

Но Шарп не подумал о том, что так применяемые методы больно ударят по любому режиму — даже по самому-самому легитимному.

Как будут реагировать работодатели в США или ЕС на такие действия: «они могут приходить на работу, но работать медленнее и хуже или чаще «ошибаться». Кто-то вдруг «заболеет» или «не сможет работать», а то и просто откажется от работы»⁷? Они тут же уволят работника — вне зависимости от мотивов его действий.

Думаю, американские службы не будут безразлично смотреть и на такие выходки, как отказ платить арендную плату (метод № 74), отказ выплачивать долги или проценты (№ 88), отказ от уплаты налогов (№ 90), устранение знаков собственности и уличных знаков (№ 130), отказ от призыва в армию и депортации (№ 139), укрывание, побег, изготовление фальшивых документов (№ 140), неповиновение несправедливым законам (№ 141), мятеж (№ 148), самосожжение, прыжок в воду и т.п. (№ 158), блокирование дорог (№ 176), политически мотивированное изготовление фальшивых денег (№ 185), двойной суверенитет и создание параллельного правительства (№ 198)⁸.

Перечисленные техники, если их применять системно, дестабилизируют любую политическую систему. Чего стоят № 141 или 198!
 

Белорусская оппозиция. Поговорим о той «войне», которые ведет белорусская оппозиция. Хотя оппозиционная пресса представляет себя своего рода диссидентской, это не так.

Ряд журналистов от оппозиции свободно публикуется на интернет-порталах; они выезжают за границу, получают зарплаты, открыто финансируются из-за рубежа, имеют сильную поддержку за пределами Беларуси.

К примеру, в 2013 финансовом году госдепартамент США выделил 2,724 млн долларов на «Радыё Свабода». Эти деньги пошли на обеспечение работы радиостанции, телеканала «Белсат» и интернет-ресурсов⁹.

Констатировалось, что ежемесячно порядка 600 подготовленных «Радыё Свабода» материалов перепечатывалось другими изданиями¹⁰.

Дополнительно госдеп выделил 587,832 тысячи долларов на нужды публичной дипломатии в РБ (культурные, образовательные, молодежные и иные программы). В следующем финансовом году (2014) на них выделили еще больше денег — 673,342 тысячи.

При этом 166,816 тысячи ушло на так называемые американские сообщества (American spaces), которые должны знакомить белорусов с американскими ценностями (всего в РБ, согласно представленным данным, такие сообщества имеются в 11 городах).

Особо госдеп интересует молодежь в возрасте до 24 лет (их доля в населении страны — 27,1%)¹¹.
 

Подумайте. Надеясь на помощь Запада, оппозиция должна принимать во внимание предостережение Шарпа о том, что излишняя опора на внешние силы может принять неожиданный поворот для приверженцев ненасильственного сопротивления.

Он говорит о следующих «неприятных явлениях, связанных со ставкой на иностранное вмешательство:

 

— иностранные государства нередко терпят диктатуру или даже помогают ей, чтобы обеспечить свои экономические и политические интересы;
 
— иностранные государства могут предать угнетенный народ и не сдержать своих обязательств (то есть не помочь ему) ради какой-то другой цели;
 
— некоторые государства согласны бороться против диктатуры лишь для того, чтобы добиться экономического, политического или военного контроля над чужой страной;
 
— иностранные государства могут активно вмешаться и действительно помочь только тогда, когда внутреннее сопротивление уже пошатнуло диктатуру и привлекло внимание международной общественности к ее жестокой природе»¹².
 

Так что, рассчитывая на доверительные отношения с Западом, оппозиция может не заметить, как станет марионеткой в чужих руках и будет за других таскать каштаны из огня.
 

«Инакомыслы». Журналисты от оппозиции никакие не диссиденты.

Многих из них можно назвать «инакомыслами», которые вовсю стараются, чтобы власть сделала из них мучеников. Но у них не получается попасть в разряд диссидентов, сколько бы они ни старались. Никто им не мешает писать политические и новостные репортажи.

Можно констатировать, что до сих пор оппозиции не удается спровоцировать власть так, как ей хотелось бы. Надо отдать должное власти. Она четко понимает природу информационного противостояния и старается не поддаваться на провокации.

Оппозиции остается только шуметь в виртуальном мире, придавая видимость объективности и истинности своим сюжетам нейтральными сводками о политике, погоде, спорте и прочей шелухой, которыми заполняется контент политически заангажированных ресурсов.

При этом, если СМИ от оппозиции начнут искажать информацию так, что ее реципиенты это заметят, то ухудшится имидж самих этих СМИ и они превратятся в оторванную от политики желтую прессу.


 

Примечания

¹ Шпенглер, О. Закат Европы: в 2 т. / О. Шпенглер, пер. с нем. И.И. Маханькова. — Т. 2: Всемирно-исторические перспективы. — М.: Мысль, 1998. — С. 491.                                                     
² Луман, Н. Реальность массмедиа / Н. Луман; пер. с нем. А.Ю. Антоновского. — М.: Праксис, 2005. — 256 с.
³ Там же. — С. 32.
⁴ Шарп, Д. От диктатуры к демократии: стратегия и тактика освобождения / Д. Шарп; пер. с англ. Н. Козловская. — М.: Новое издательство, 2012. — С. 76—82.
⁵ Там же. — С. 34.
⁶ Там же. — С. 35.
⁷ Там же. — С. 36.
⁸ Там же. — 84 с.
⁹ United States Advisory Commission on public diplomacy. 2014 annual report on public diplomacy and international broadcasting. — Washington: Department of State. — P. 25, 157, 162.
¹⁰ United States Advisory Commission on public diplomacy. 2015 annual report on public diplomacy and international broadcasting. — Washington: Department of State. — P. 227.
¹¹ Там же. — P. 16, 221.
¹² Шарп, Д. От диктатуры к демократии: стратегия и тактика освобождения / Д. Шарп; пер. с англ. Н. Козловская. — М.: Новое издательство, 2012. — С.15.