---

Записки из Голландии
 
Дама из Амстердама и немного про торт
Пирог по-русски. Не без мата, словаря и бутылки вискаря
За сметаной. Дама из Амстердама — 2
 

---

 
Терпела, терпела старушка-ностальгия три недели, припёрлась-таки.

Пришла вообще неожиданно — в лике Павлиашвили через YouTube.

Где-то на середине песни «Помолимся за родителей» как-то в горле всё съёжилось, и уж не знаю, какая связь, но по усталой обветренной щеке нехотя прокатилась слеза. Ну, мы ж не можем в этот момент совладать с собой — надо, чтоб было больнее, обиднее, досаднее, горьче... В общем, дальше был Газманов с песней «Мама». Затем — Саруханов Игорёк с «Дорогими моими стариками». И на песне «Облака, белогривые лошадки» меня размазало окончательно и вслух.

Чую, за стеной уже пьют успокоительное и шепчутся.

Боятся продолжения. А так как я выл, оно неудивительно. Самому жутковато стало.

Обтёрся, пошёл на первый этаж, там у них где-то водка стояла. Посмотрел, поморщился — думаю, нет, уж лучше выть.


Кстати, про первый этаж.

Мы с хозяином разругались вдрызг. Ни за что не догадаетесь, из-за чего. У них тут так просто прийти поговорить не бывает. Надо назначить встречу. Стрелу забить, по-нашему. Мне хоть это и дико, но тут не мои правила игры.

Мне хозяин должен был подписать бумаги, и мы с ним договорились о встрече на втором этаже в 5 часов вечера.

Казалось бы — где засада? Я академий не кончал, научных степеней не имею, но до двух считаю безупречно.

Сижу на втором этаже, жду. 15 минут — никого. 20 минут — никого. Начинает бесить. Выплывает через полчаса с третьего этажа — и начинается гонево сходу. Я, во-первых, не всё понял, во-вторых — по прогонам пурги я на этой планете не последний человек. Я-то прав.

Задвинул ему тему с вкраплениями тонкостей русского языка. Он как давай мне на голландском хрустеть. Чувствую по интонации — посылает меня куда-то. По ней же чувствую, что идти не близко.

В общем, мат стоял минут 20 отборный, и слово fuck было самым безобидным.

Дело в том, что у них первый этаж — это второй. Ну придурки, что тут добавить. Соответственно, он на говно изошёл на третьем, а я на втором.

Победила, как в таких ситуациях бывает, дружеская ничья, потому что я ему сумел объяснить, где у нормальных людей начинается отсчёт этажей. И спорить со мной было бесполезно в этом вопросе. Как, в принципе, и в любом другом.

Не разговариваем третий день.

И тут ностальгия накрыла. И поговорить не с кем. Ну вас, думаю, нафиг. Пойду в библиотеку, наберу классики нашей и буду читать.

Ага. Щаз.


Библиотека — красавица. Три этажа. Эскалаторы вверх и вниз. Все работают. Аж противно.

Подхожу я, значит, на первом этаже к бабуле. Тут, как и везде, в библиотеке работают божьи одуванчики. Выглядывает из-за монитора первая одуваниха — и как давай лыбиться вставными зубами. Слава богу, она по-англицки не волокёт, отправила меня к продвинутой старушке.

Коллапс начался с фразы «Russian classics». Она тут же отчиталась, что у них такой книги нет. Тут вообще при слове «русский» оглянулись все шесть человек. Пять одуванчиков и субтильный студентик с сурьёзным лицом. Он пытался впихнуть картридж в принтер не той стороной, оттого и серьёзный. Инструкции нет? Всё, приплыли.

Отправили меня кататься на эскалаторе на второй этаж, мол, там тётка бывалая, всё знает. Поднялся, смотрю — такая строгая, надменная мадам лет семидесяти. Ну, думаю, эта должна знать.

Я сразу в бой: Достоевский, говорю, Фёдор есть, Михалыч?

За тётеньку стало боязно. Я от греха подальше имя с отчеством отмёл в сторону. Сколько ей осталось — неизвестно, а тут такая информационная интервенция.

Сошлись на том, что есть такая фамилия. Это она загуглила. Но кто это, она понятия не имеет.

Ладно, думаю, чо я сразу по больному-то.

Чехов, говорю, есть?! Бабулю снова скрючило в монитор. Чекхов, говорю, с уже нарочито английским произношением.

Бабуля на меня глянула: «А какое произведение вам хотелось бы?» Чую — поймать меня хочет. Решил психику не травмировать, «Дьядья Ванья» называть не стал. «Три сестры», говорю.

Бабка снова нырнула в «Гугл». Тю-у-у, говорит, так это 19-й век. У нас таких старых книг нет.

Я оглянулся по сторонам и вспомнил фразу: как же вы тут без мозгов живёте-то?!


В итоге на всю библиотеку надыбали одну книжку русского автора Кузнецова. Детектив какой-то.

Посмотрел я на всё это — и ностальгию как рукой сняло. Нет уж, дорогие, коли я припёрся уже — терпите. Порыдать толком не дали, Достоевского в библиотеке бабушки гуглят, первый этаж у них на втором...

Хрен вам! Я не просто останусь, я у вас тут ещё порядок наведу, блин.