А ведь еще двадцати лет не прошло... Давайте попробуем вспомнить.

Итак, 1993 год. В июне прошли выборы 5-го Сейма – первые парламентские выборы, в которых участвовали только «истинные» граждане. Закона о гражданстве еще нет (он будет принят лишь летом 1994 года). Нет и закона, который определял бы юридический статус неграждан (принятия этого закона придется ждать до апреля 1995 года). Зато каждый месяц возрастает количество законов, подзаконных актов и – что особенно болезненно – решений самоуправлений, ограничивающих права неграждан в различных областях.

%script:googleAdSense%

 У неграждан нет вообще никаких возможностей влиять на принятие политических решений. Оппозиция? Фракция «Равноправие», работавшая в Верховном Совете, проходит болезненный процесс реорганизации и переориентации. Создание Партии народного согласия еще только готовится (она будет учреждена в феврале 1994 года). Правозащитные группы только учатся работать, осваивая методы работы НПО, фандрейзинг, английский язык. Рижской думой рулят национал-радикалы.

Международные организации в принципе одобрили концепцию «восстановленного гражданства», хотя и требуют принятия законов о гражданстве и о статусе неграждан, соответствующих определенным критериям. Россия занята внутренними разборками – вскоре предстоит разгон Верховного Совета и обстрел Белого дома... Вот в такой ситуации группа активистов и задумывается о создании представительного органа неграждан.

Хорошая привычка – хранить старые бумаги... Сдуваю пыль с толстой папки, перебираю черновики заявлений, протоколы заседаний, вырезки из газет – интернета-то тогда не было, все на бумаге...

Итак, дискуссии продолжаются несколько месяцев, и в декабре в прессе появляется обращение инициативной группы:




Через неделю – первая пресс-конференция:



Естественно, мы попытались официально зарегистрировать Лигу апатридов как общественную организацию. В то время регистрацией НПО занималось Министерство юстиции, куда мы и обратились. И – получили отказ: мол, уставные цели – политические, а политикой могут заниматься только граждане... Отказ мы обжаловали в суде – и в конце концов выиграли. Правда, как водится, через несколько лет и после того, как регистрацию НПО передали от Минюста Регистру предприятий, который никакого криминала в нашем уставе не увидел.

Выборы мы тоже провели. Правда, чтобы избежать очередных претензий, назвали их опросом. Долго спорили о методике, в итоге решили сделать так. За счет неформального опроса активистов составили список из 22 кандидатов. Любого из кандидатов можно было вычеркнуть, можно было и дописать любую другую фамилию. Для избрания кандидаты, включенные в первоначальный список, должны были набрать не менее половины голосов (т.е. избранными считались все, кого вычеркнуло не более половины участников опроса). Избранными считались и те, кто не входил в число первоначальных кандидатов, но набирал более 5% голосов (т.е. кого вписывали более 5% участников опроса). Вот так выглядел этот бюллетень:



Бюллетень напечатали русские газеты, их распространяли активисты общественных организаций. Очень многих потенциальных участников опроса остановила необходимость указывать свои настоящие имя и фамилию, но мы твердо решили, что анонимное голосование дискредитировало бы идею. В итоге к осени мы получили около 36000 заполненных бюллетеней. Представительство неграждан было сформировано.

Еще задолго до завершения опроса работа пошла – в основном информационная. Писали посольствам, МИДам, международным организациям, рассылали свои заявления и комментарии по проблеме гражданства. Начались постоянные встречи с дипломатами и делегациями, которые в то время посещали Латвию часто и интересовались в первую очередь именно проблемой гражданства. Писали в англоязычную прессу, в которой до того у национал-патриотов была фактическая монополия (например, см. вот это).

Не гнушались и массовыми мероприятиями – вместе с Комитетом по правам человека организовали действительно массовый — около 5000 человек — пикет у посольства США во время визита тогдашнего американского президента Клинтона:



Однако особое внимание мы обратили на различия в правах между гражданами и негражданами. Официальная пропаганда утверждала, что, мол, неграждане имеют те же права, что и граждане – кроме, разумеется, права голосовать. Реальная же ситуация была совсем иной. Моя рабочая группа перелопатила массу нормативных актов разного уровня – опять же, интернета тогда не было! Так появился список различий в правах между гражданами и негражданами, который до сих пор любит упоминать, в частности, руководство российского МИДа... Впервые список был опубликован тоже в декабре 1993 года (см. тут).

За счет активной работы удалось привлечь к этой проблеме внимание – сперва международных организаций. В апреле 1994 года список различий на английском был опубликован в бюллетене Международной Хельсинской федерации за права человека, в то время ведущей правозащитной НПО (см. тут), а осенью того же года – в качестве приложения к публикации о Латвии, изданной в Канаде (см. тут).

Опубликовала список и в то время еще двуязычная «Диена» — и на русском, и на латышском языках. Мы продолжали мониторить ситуацию и публиковать данные об изменениях — см. тут, тут, тут и тут. И все чаще мы с удовлетворением замечали знакомый список в руках европейских эмиссаров на встречах разного формата и уровня – мол, говорите, разница только в праве голосовать? А вот что у вас написано в такой-то статье такого-то закона?...

Сегодня, оглядываясь назад, вряд ли я вижу смысл критиковать наши тогдашние действия. Задним-то умом все крепки, и с двадцатилетней дистанции хорошо видны все ошибки и глупости. Но все же – считаю, что Лига апатридов выполнила свою, так сказать, историческую миссию.

Во-первых, мы многому научились – и формулировать свою позицию так, чтобы она была понятна собеседнику, и собирать и обрабатывать материалы, и организовывать общественные кампании и массовые мероприятия. Да и прилично говорить по-английски, сотни написанных бумаг и проведенных бесед сильно в этом помогли.

Во-вторых, Лига апатридов стала первым большим совместным проектом недавних противников — народнофронтовцев (Владлен Дозорцев, Алекс Григорьев, Сергей Егоренок, Владимир Стешенко) и «равноправцев» (Сергей Диманис, Татьяна Жданок, Владимир Бузаев, Мирослав Митрофанов) с активным участием людей, не принадлежавших ни к тем, ни к другим. С точки зрения консолидации правозащитной оппозиции это было очень важно.

В-третьих, нам все же удалось повлиять на ситуацию, разрушить монополию официозной точки зрения, в том числе на уровне международных организаций. В первую очередь это относится к пресловутому списку различий. Мы сделали невозможной ситуацию, когда очередное самоуправление могло решить – не платить негражданам, скажем, пособий на отопление (реальная ситуация в Риге в самом начале 1994 года!). Конечно, ликвидировать все различия не удалось, но мы хотя бы остановили эскалацию и добились отмены наиболее одиозных (в частности, в социальной сфере).

Так что по тем временам представительство неграждан было одной из очень немногих возможностей участия, которую мы использовали. Уж как смогли.

Нынешняя ситуация – совсем иная, и спектр возможностей не в пример шире. Будет ли эффективна подобная структура сейчас – или это просто еще один «технологический» способ мобилизации потенциальных сторонников очередного будущего движения или партии? Впрочем, это тема уже совсем другого разговора...