Во времена СССР было равенство, но среди многих равных были республики поравнее. Были земли на необъятных советских просторах, которые жили под грифом особости.

Здесь грех не вспомнить Украину и Прибалтику. В первой все было неспокойно еще с имперских времен, где что ни год — то еврейский или еще какой-то там погром.

Иезуиты постоянно поставляли в земли Малороссии национал-революционную литературу весьма специфического содержания. Я, конечно, не поклонник сжигания книг, но… Вот и российская администрация пыталась бороться пацифистскими способами — то П.А.Валуев валуевский циркуляр подпишет, который на практике мало кто соблюдал, то уже сам государь Александр Второй эмский указ издаст.

И тоже не помогало. В тюрьме народов были свои привилегированные камеры.

А после революции ребята оттянулись по полной. Ведь не секрет, что именно ленинская гвардия определила стратегию украинизации новоросских земель.

Волна репрессий, которая прокатилась по украинским просторам после 1938 года, когда к власти там пришел Н. С. Хрущев, отличалась особым размахом цинизма, предательства и доносительства. С особой жестокостью происходила расправа с неугодными этническими группами во время нацистской оккупации.

Огромное количество украинских карателей избежало наказания — в отношении западноукраинских и прибалтийских коллаборационизмов советское правительство продемонстрировала особый, немотивированный либерализм.


После Великой Отечественной войны началось масштабное развитие Украинской ССР и Прибалтийских республик.

Строительство жилых домов, реконструкция фабрик, заводов, создание новых научно-исследовательских центров, отправка лучших кадровых специалистов: по распределению украинцы и прибалты получали самых результативных молодых специалистов, инженеров-строителей, конструкторов, механиков. Тех, кто реально занимается делом — не кабинетно-кулуарным бумагописанием, а практической деятельностью в фабричных условиях.

А тут еще счастье в виде Н. С. Хрущева подвалило. Того самого, пылкого и эмоционального, который еще пятнадцать лет назад азартно и самозабвенно курировал проведение репрессий на Украине.

И то ли совесть его замучила, то ли условия были выдвинуты, но, в общем, Крым стал украинским.

Высшая государственная администрация украинизировалась не по годам, а по месяцам, не по месяцам, а по дням. Представителям старой гвардии Молотову, Маленкову, Кагановичу, Жукову сказали «давайте, до свидания». Берии так тоже сказали, только более радикальным способом.

И вторая волна коренизации пошла своим закономерным чередом.

Правда, когда прибалтийская политическая верхушка поверила в свою незыблемую особость и началась неприкрытая национальная реакция, Хрущев посетил Ригу и поучил Эдуарда Карловича Берклава уму-разуму.

Но в целом — позволялось все.


В России жили сравнительно неплохо наши два столичных центра — Москва и Ленинград, а все остальное — как все остальное.

Большая, необъятная советская Россия, конечно, сводила концы с концами. Можно квалифицировать жизнь народа российской глубинки как «бедненько, но достойно». Этими словами один москвич пару лет назад охарактеризовал Рижский центральный рынок.

А во времена Латвийской ССР, например, рыбный павильон ломился от яств — треска местная, форель жирная местная, лосось местный, салаки хоть отбавляй, все доступно, все покупалось и продавалось.

Белорусы, приезжавшие в Ригу в конце 1960-х, не могли не поразиться роскоши и великолепию, стабильности и процветанию. «Да-а, хорошо живете, богато». Это не просто слова, это свидетельства современников.

Хрущев Белоруссию особо не жаловал.

В 1960-е особо ретивые инспекторы гуляли по деревням и зачитывали предписания, сколько кур надо было уничтожить. Вводились ограничения на посевы, на сборы. Дотаций было мало, а если и были, то за них приходилось бороться. Льстить не хотели и не умели, а правду в глаза говорить было небезопасно.

Не жаловал он ее и потому, что руководство Белорусской ССР осуществляли люди твердого характера с военно-полевым прошлым, в том числе и прославленные участники партизанского движения (см. на IMHOclub.by статью «Машеров» Валентина Антипенко).

А белорусский партизан — это человек особый. Поэтому белорусы чаще всего благодаря личным управленческим заслугам попадали в руководящие органы власти, и если попадали, то сразу вызывали чувство дикой ревности.

До сих пор ведь неизвестно, что произошло с Петром Мироновичем Машеровым на той самой трассе. Вообще, покушения на правителей никогда не бывают случайными. Уильяма Мак-Кинли никто не защищал на той самой роковой для него книжной ярмарке. Джон Фицджеральд Кеннеди в день покушения был открыт для всех снайперов. Эрцгерцог Франц-Фердинанд вообще ехал практически сам по себе. Подходи, стреляй, уходи.

Вот и тут не могут не возникнуть подозрения.


В общем, Кавказ, Украина и Прибалтика наслаждались размеренным, неторопливым, в меру коррумпированным течением социалистической жизни.

Самые кровавые, самые угодливые, самые беспринципные стали самыми догматичными, самыми горячими блюстителями коммунистической системы.

Но ребята не читали сказку о золотой рыбке. Они же первые поднатужились и обрушили мощное имперское здание Советского Союза, первого в мире утопического государства, в основе которого находился принцип равенства.

И практически все новые государственные образования оказались в равных условиях — ликвидация, десуверенизация, приватизация, реституция, либерализация и прочее… добро уравняло всех тех, кто когда-то чем-то выделялся.

Разве что только Белоруссии посчастливилось избежать общей участи. Благодаря тому, что люди сами собрались и решили свою судьбу.

И вот теперь, в 2015 году, можно сказать, что справедливость — а она есть — восторжествовала.

Разжигатели, садисты, каратели, злопыхатели и честеблюстители коммунистической нравственности, умело прикрывавшиеся всю историю XX века своей особостью, закономерно напоролись на то, за что боролись.


Экономический суицид Прибалтики подходит к своему логическому завершению. Продано все.

Латвия как суверенная экономика прекратила свое существование тихо, незаметно, как, например, печально известный господин из Сан-Франциско, не успев никого обеспокоить своим драматическим финалом.

На Украине сейчас все только начинает продаваться. Дети революции сделали свое дело — теперь они могут отдохнуть.

Все, что происходит — все правильно. Пусть Россия и Белоруссия живут своей полнокровной и самодостаточной жизнью.

Россия недавно открыла для себя все прелести принципа невмешательства.


Екатерина Вторая никуда не вмешивалась — а терпеливо (как немка русская душою) ждала закономерного распада Речи Посполитой — и взяла свое.

Александр Первый вмешался — получил войну, в которой, правда, мы победили, но все же.

Николай Первый вмешался в европейские революции — получил долгоиграющую головную боль и дремучую нелюбовь всей сплоченной Европы.

Александр Третий никуда не вмешивался — и наконец-то страна зажила достойно, благополучно и богато.

Пример Николая Второго всем известен очень хорошо.


Современная Россия стала по-восточному, по-евразийски мудрой.

И мы видим, что теперь год за годом, месяц за месяцем, день за днем экономическая пропасть между Россией и Белоруссией, с одной стороны, и Прибалтикой, Грузией и Украиной с другой — расширяется, скоро она станет поистине бескрайней.

Доктрина невмешательства и доктрина сдерживания приносят свои плоды.

Наконец-то! Наконец-то Россия и Белоруссия зажили по-человечески — они этого достойны. Именно поэтому я бы Путину и Лукашенко поставил памятник еще при жизни.

А остальные выбрали сами свою особую судьбу.

Принцип неотвратимости исторического возмездия никто не отменял, друзья мои…