Предпринимателям в нашей стране, желающим остаться по эту сторону закона, ничего не остается, как заранее приспосабливаться к западным тенденциям и перенимать совершенно новые методы налогового планирования и защиты активов.


Иной век – иные взгляды

В течение последнего десятилетия официальная точка зрения на роль оффшоров в экономике претерпела кардинальные изменения. До еще недавнего времени считалось, что они представляют собой убежище для бизнеса, страдающего от налогов, регулятивного и силового давления со стороны государства.

Согласно такой логике, сам факт существования оффшоров вынуждает рациональное правительство осознавать, что оно не может драть с бизнеса «три шкуры», так как рискует вызвать этим массовое бегство активов, доходов и тех, кто ими владеет. Ведь экономика является продуктом и следствием умственных и физических усилий конкретных предпринимателей, которые создают рабочие места и новые продукты, а вознаграждением за свои усилия видят прибыль, налоги при этом рассматривая в качестве одного из видов издержек.

Эта идея, в основе которой лежит естественная дерегуляция рынков, господствовала до поворотного 1998 года, когда Организация экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) впервые озвучила тезис о пагубном воздействии оффшоров на государственное благосостояние: из-за них капитал идет не туда, где он будет максимально производителен, а туда, где есть возможность легально обходить ограничения и правила, действующие в других юрисдикциях, и в результате государственные бюджеты пустеют.

Спустя два года появился первый «черный список» конкретных юрисдикций. Но по-настоящему оффшорный покой был нарушен после всемирного кризиса и фискального коллапса, разразившегося в 2008 году, – на саммите G20 в Лондоне в апреле 2009. Именно эту дату можно считать началом войны с оффшорами.


Не уничтожить, но покорить

Есть одно обстоятельство, о котором знают все участники конфликта: система оффшоров – один из краеугольных камней глобальных финансов. Извлеките его – разрушится вся конструкция, наступит хаос, ведь изоляция капитала и бизнеса, возможная до 1950-х годов, в современном мире немыслима. Поэтому и война идет не на уничтожение. Государственные машины борются не за что иное, как за получение контроля над оффшорами. И эта борьба развивается по двум взаимосвязанным направлениям.

Первое – это введение «правил о контролируемых иностранных компаниях» (Controlled Foreign Corporation), позволяющих в целях налогообложения определенные наиболее агрессивные в плане налоговых льгот оффшоры отождествлять с физическими лицами, их контролирующими. Эти правила действуют практически во всех развитых странах, и достаточно давно. В этом году они были введены и в Латвии, о чем мы уже писали ранее.

Второе направление опирается на создание давления с целью вынудить оффшорные юрисдикции обеспечить максимальную доступность и прозрачность информации. Именно эта атака – на некогда абсолютную банковскую и корпоративную тайну в оффшорах – в последние месяцы разворачивается с небывалой интенсивностью.

Высшей степенью прозрачности в сфере налогобложения является автоматический обмен информацией между госструктурами различных стран, – а это по сравнению с привычным «обменом информацией по запросу» – день и ночь. До сих пор автоматический обмен осуществлялся только в рамках европейской директивы о сбережениях: банки стран ЕС, их зависимых территорий и Швейцарии системно и уже на протяжении почти десятилетия передают сведения о физических лицах, получающих процентные доходы, их «родной» налоговой администрации. Правда, с временными исключениями для Австрии и Люксембурга.


Из хроники военных действий

В «старой Европе» в апреле этого года выбросил белый флаг предпоследний оплот абсолютной банковской тайны – страна-основательница ЕС Люксембург, которому до сих пор было позволено чуть больше, чем всем остальным. Теперь же Люксембург обязался полностью присоединиться к директиве о сбережениях и начать предоставлять информацию с 2015 года.

В том же месяце Международный консорциум расследовательской журналистики (ICIJ) публикует в интернете информацию о более чем 100 000 владельцев счетов в оффшорных зонах – это крупнейшая утечка такого рода в мировой истории. Среди рассекреченных данных – информация о финансах множества крупных бизнесменов и известных политиков со всего мира.

В начале мая владения британской короны и зависимые территории, в том числе Кайманы, Бермуды, Британские Вирджинские Острова, Гибралтар, острова Мэн и Гернси объявляют о введении в действие системы автоматической передачи информации в отношении всех операций резидентов стран G5 (Великобритания, Германия, Франция, Италия и Испания) в своей финансовой системе.

В конце мая ОЭСР распространяет официальное коммюнике об обновлении своей Конвенции о взаимной административной помощи по налоговым делам. На сегодня эта конвенция действует для Великобритании, Франции, Нидерландов, Дании, Ирландии, Мальты, Украины, Грузии, Белиза. Присоединение страны к данной конвенции означает фактическое признание за рубежом ее налоговых требований и обязательства по оказанию помощи налоговым органам других стран. Если компания имеет налоговые долги в одном из государств, а ее активы находятся в иных странах, налоговые органы получают возможность применить, в том числе, арест на имущество компании в другой стране. Более того, конвенция предусматривает возможность автоматического обмена информацией между странами после внесения изменений в их внутреннее налоговое законодательство.

В июне проходит саммит «Большой восьмерки» в Северной Ирландии. Ее лидеры с подачи председательствующего британского премьера Кэмерона договорились об автоматическом обмене информацией между своими налоговыми органами – ради эффективной борьбы с уклонением от уплаты налогов, – и, в частности, о передаче сведений о налогах, уплаченных транснациональными компаниями в других странах.

19 июля в Москве состоялась встреча министров финансов стран «Большой двадцатки», на которой были поддержаны планы ОЭСР по прекращению практики перемещения компаниями прибыли в другие юрисдикции с целью ухода от налогообложения и одобрен проект ОЭСР по созданию «действительно глобальной» модели автоматического обмена налоговой информацией в течение двух лет.

Стоит отметить, что США, живущие в другой системе налогообложения, стоят вообще особняком и «впереди Европы всей». Бесспорное мировое господство Америки в сфере трансграничного налогового контроля над своими гражданами после вступления в силу 1 июля 2014 FATCA – закона «Об обязательном раскрытии информации об иностранных счетах» – станет беспрецедентно всеобъемлющим. Банкиры «старой Европы» уже сейчас бегут от американских клиентов как черт от ладана. А богатые американские экспаты вопреки своему патриотическому воспитанию массово сдают «штатовские» паспорта.


Тонкая грань легитимности

Наступление совершенно новой реальности в Америке и «старой» Европе уже очевидно, но кампания за прозрачность и против агрессивного ухода от налогов уверенно движется и дальше – из развитых стран в развивающиеся. Поэтому обратить внимание на эти тенденции, начать перенимать западные методы налогового планирования и приспосабливаться к новым правилам игры уже сегодня стоило бы и предпринимателям, работающим в Балтии, России и других странах СНГ.

Западные гиганты Google, Starbucks, Hewlett-Packard, Amazon, Apple, Yahoo, Microsoft со своими методами налоговой оптимизации хоть и подвергаются общественной критике, однако находятся по эту сторону закона. Отметим, что тема актуального международного налогообложения в электронной коммерции будет поднята на второй международной конференции «eCom21», которая состоится в ноябре в Риге.

Необходимо принять как факт, что оффшорная индустрия, зародившаяся в 1920-х годах как искусство «заметать следы» денег, проходящих через границы, в наши дни изменила свою форму. Когда всевидящее око государство проникает сквозь любые границы, игра в прятки с фискальными органами заведомо обречена на провал. Новые инструменты налогового планирования – это барьеры не информационные, а юридические. Современные структуры опираются не на тайну. И даже уже не на формальную смену формы собственности. А на совокупность обособленности и деловой цели в рамках действующих норм. Ведь мы наблюдаем все больше прецедентов и в налоговых, и в гражданских спорах, когда признаются фиктивными искусственно созданные корпоративные структуры и договорные цепочки, если их основной и очевидной целью является налоговая минимизация.

Сегодня тонкую грань между легитимной и нелигитимной налоговой оптимизацией для бизнеса и капитала определяют постоянно усложняющиеся налоговые законы и нарабатываемая судебная практика. Налоговое планирование и защита активов требуют все больше умственных ресурсов, профессионализма и опыта — и становятся задачей, с которой в большинстве случаев бизнесу без привлечения экспертов справиться уже не по силам.