Открытое письмо/
Президенту Эстонской Республики Алару Карису

1 сентября в День знаний в своем напутствии Вы, в частности, заявили: «Когда мы теперь наконец планируем переход на обучение на эстонском языке, то делаем это и для того, чтобы дать этим молодым людям больше свободы справиться с жизнью в своей стране. Не обеспечив достаточного уровня владения языком, мы подведем их и оставим им очень небольшое пространство для выбора, как распорядиться своей жизнью и участвовать в жизни общества».

Сразу обращает внимание то, что, объявляя о начале полной эстонизации образования, Вы имеете в виду не одну её цель. Но какие ещё – об этом ни слова. Зачем скромничать? Заявите прямо, что эстонизация образования предполагает, прежде всего, дерусификацию русского и русскоязычного населения страны.

Смею утверждать это, ссылаясь на знаменитое утверждение одного из проминентных деятелей Народного Фронта Эстонии, который, к слову, обещал всеобщее равенство для всех жителей страны. Это – выдающийся эстонский филолог и общественный деятель Мати Хинт. Он справедливо считал, что родной язык – это стержень национальной идентификации, самого понятия народ – нет языка нет народа. Это был один из главных аргументов «Поющей революции», устремлений к восстановлению независимости Эстонии.

Поскольку Вас по праву относят и к культурной элите Эстонии, думаю Вы не станете оспаривать, что сказанное Мати Хинтом относится к любому народу. А значит и к местному русскому национальному меньшинству. Отказывая русским и русскоязычным в образовании на их родном, русском языке, Вы  лишаете местных русских, а это – каждый четвёртый житель Эстонии, этого самого стержня национальной идентификации. И получается, что Вы не считаете местных русских и русскоязычных достойными претендовать на свою национальность. Но это попахивает расизмом.

Аргумент, что соседство с Россией (язык, культура, география) исключит дерусификацию, отпадает, так как наше Эстонское государство окончательно превратило жизнь русских и русскоязычных жителей Эстонии в «духовный концлагерь».

В связи с участием России в военном конфликте на Украине в Эстонии введены разные запреты – трансляции российских телеканалов, ввоз книжной продукции из России. Ещё это – тотальное сокращение въезда россиян в Эстонию и общение между родственниками и знакомыми двух стран. А также – прекращение культурного обмена с Россией на три года по инициативе Минкультуры ЭР. Можно продолжить, например, про более локальные нововведения в притеснении русских, особенно граждан РФ, постоянных жителей Эстонии.

Потому изумляюсь Вашей позиции – мол, эстонизация образования вводится, якобы, ради расширения свободы выбора неэстонца в разных сферах жизни. Но, как подтверждают приведенные факты, параллельно Эстония эту свободу последовательно ограничивала или отменяла.

Иначе говоря, Вы намерены дарить неэстонцу свободу русскому или русскоязычному жителю при условии, что он эстонизирован или вестернизирован, а значит, перестаёт быть русским.

Но опыт всех последних трёх десятилетий показал, что часто даже этого было недостаточно для уравнивания прав и свобод русского и русскоязычноло жителя с эстонцем, их равенства перед законом.

Так, ничем необоснованным стал трёхкратный отказ русским гражданам ЭР создать в соответствии с Законом, наравне с местными шведами и евреями, свою, русскую культурно-национальную автономию. Причина одна – русофобия, потому, что всем пожелавшим этой автономии пошли навстречу, кроме русских.

Почему? Такая автономия предполагает самоуправляемость во внутренней жизни Эстонии. То есть относительную самостоятельность русских, которую эстонская этнократия даже в самом страшном сне представить не может.

Другое дело условная. атомизированная диаспора, которая не ощущает себя даже общиной, а потому ею удобнее управлять, её легче подавлять. Вот она, изнанка провозглашаемой и Вами свободы выбора русского и русскоязычного жителя. Это тем более досадно, что оснований для страхов этнократии в отношении «русского вопроса» давно уже нет – русские и русскоязычные жители стали молчаливой, лояльной, законопослушной частью населения страны. А, если и возникало какое ЧП, так это – провокации самой этнократии, инициирующей при надобности «русский протест» в политически корыстных целях.       

 Далее. Желание о том, чтобы неэстонцы освободно владели говорили по-эстонски похвально. Но Вы фактически сами в своём заявлении признаёте, что наше государство само в долгу перед ними. Ведь Конституция ЭР и Закон ЭР об образовании давно обязывали государство гарантировать каждому жителю Эстонии свободное владение эстонским языком. Однако даже школьники  Эстонии знают, что за 30 лет восстановленной независимости не удалось создать качественные методики обучения эстонскому языку и не написаны должного уровня учебники эстонского языка.

Это говорит только о нежелании содействовать освоению эстонского языка русскими и русскоязычными жителями.

Вместо этого все эти годы государство вело осужденную даже западными правозащитными организациями и институциональными учреждениями широкую карательную практику (читай: психотеррор) за недостаточное владение государственным языком. И это при том, что общеизвестно давнее и постоянное стремление неэстонцев овладеть эстонским языком.

Так что заявление-пожелание, чтобы русские и русскоязычные владели свободно эстонским языком считаю неискренним, лицемерным. Не зря уже много лет назад один из Комитетов ООН писал, что русское население Эстонии отодвинуто на окраины социально-экономической и общественно-политической жизни страны. И дело не только в его слабом владении эстонским языком.    

Такой дуализм объясняется просто: этнократия допускает равновправие эстонцев только с теми русскими и русскоязычными жителями, которые открестились от своего этнического прошлого, прародины и родного русского языка. Это подтверждает и практика информирования населения, как правило, на двух языках – эстонском и английском, редко – на русском.

Отчего такое в стране, где почти каждый третий – неэстонец? Ответ – секрет полишинеля: в желании держать дистанцию между эстонцами с русскими и русскоязычными, сохранять за последними второстепернную роль в жизни общества.

Приоритет второго языка в Эстонии отдан английскому, что во многом понятно, хотя этнократия игнорировала озабоченность языковеда Мати Хинт, а также другого известного общественного деятеля, литературоведа Рейна Вейдеманна тем, что их серьёзно беспокоит негативное влияние английского языка на эстонский язык. Ограничение применения русского языка в Эстонии также оправдывают его нежелательным влиянием на эстонской язык, но очевидно, что ограничение это  чрезмерно даже в житейском плане, поскольку сужает информирование русского и русскоязычного населения, а значит тормозит ту самую разрекламированную интеграцию русского и русскоязычного населения в эстонское общество.   

На эту мою точку зрения указывает и всемерное игнорирование в Эстонии предложения о сохранении образования на русском языке, но с  обучением эстонскому языку на высшем уровне.

Кстати, так и было на уровне гимназического образования в довоенной Эстонии.  Вопрос: разве это не обеспечило бы заявленное Вами стремление Эстонии обеспечить достаточный уровень владения эстонским языком? Тайна такой позиции русскими и русскоязычными давно разгадана. Обучение на эстонском языке в отличие от обучения эстонскому языку (как английскому, например) гарантирует не просто переоформатирование мировоззрения, но и замену ментальности на эстонскую и западную, а значит и постепенный отказ русских от своих этнических корней, прародины и языка.

И всё наоборот, если сохранится обучение на русском языке, что этнократию как раз и не устраивает. То есть, она последовательно проводит такую языковую политику по отношению к русскому и русскоязычному населению, чтобы она вела к добровольно-принудительной деруссификации и ассимиляции, что подвергнуто осуждению в различных документах ООН.

Так что выбранный этнократией путь обучения на эстонском языке, а не эстонскому языку имеет исключительно политическую подоплёку, в основе которой – негативное отношение к русским, России и русскости. Самое прискорбное, что этот выбор сам по себе ещё и искусственен, поскольку фанатично культивируется этнократией и активно навязывается Западом.

В заключение хочу обратить Ваше внимание на то, что вся возня вокруг эстонизации «русской школы» начиная уже с детсадов проводится в узком эстонском кругу. Сегодня уже не существует совет по делам национальных меньшинств при Президенте ЭР, забыты конференции и даже «Круглые столы» на тему интеграции, то есть не испрашивается мнение даже прикормленных «карманных» русских. То есть, всячески подчеркивая правовой и демократический харктер Эстонского государства, само оно в «русском вопросе» ведёт себя крайне тоталитарно и высокомерно по отношению к самому крупному национальному меньшинству –   русскому. Призывая жить эстонцев и русских единой, дружной семьей, этнократы дают откровеннно понять, что неэстонцы должны осуждать Россию, стесняться быть русским, а лучше всего – стать русофобами. И таких уже хватает.

Такая постановка вопроса сама по себе сверхиезуитская и напоминает политику советских времён, когда были минимизированы и даже обнулены контакты, также во многом родственные, между эстонцами, жившими в Эстонии и за рубежом. Это энократы осуждают, но сами поступают точно также в отношении русского и русскоязычного населения. О каком сегодня межэтническом доверии тогда вообще можно говорить?                 

По мнению упомянутого выше Мати Хинта, неэстонцы легче бы осваивали эстонский язык, если бы прежде им позволили дозреть в смысле лояльности. Обратил бы внимание на последнее слово: как его понимать? Этнократы спят и видят, чтобы русские и русскоязычные жители выражали полный одобрямс эстонскому госдуарству, как в его внутренней политике, и, в первую очередь, в национальном вопросе, так и во внешней, и, прежде всего, в отношении к России, в частности и её причастности к трагедии на Украине.

Что касается последнего, то позиция Запада, но особенно Эстонии, поражает жутким по антигуманности подходом к постоянно живущим в Эстонии гражданам РФ, но и к русским вообще – кто бы как бы не оценивал конфликт двух славянских народов, не понять, какое к этому отношение имеют русские Эстонии, почему на них возлагается широко практиковавшийся нацистами омерзительный принцип коллективной ответственности? Объяснение в том, что события на Украине стали лишь поводом для того, чтобы русофобы сбросили маски и показали свое истинное отношение к русским?

А о последствиях такого отношения кто-то в Эстонии подумал?    

Оценка фактической лояльности русских Эстонии должна бы подсказать руководителям Эстонии, что, если она мыслима в понятии Мати Хинта, то она предполагает лицемерие неэстонцев, желающих ужиться любой ценой в современной Эстонии, привлекательной для обывателя потребительским отношением к жизни. Такое лицемерие может быть и вынужденным, так как тот же русский житель Эстонии должен публично демонстрировать признание не только западных ценностей, но и конфронтацию с Россией, ненависть к ней, хотя многие считают её своей прародиной и где живёт немало их родственников и знакомых.

Зачем народу Эстонии такая двойная игра? Разве не логично, чтобы эстонцы уважали и признавали эстонский взгляд на мир, а русские – понимание происходящего в мире эстонцами. Кстати, это во многом было уже достигнуто ещё до «Бронзовой ночи»... А гарантией взаимного уважения и гражданского мира, а значит, и стабильности в обществе обеспечило бы всеобщее законопослушание: и эстонцами, и русскими, русскоязычными. И что поразительно, всё это давно стало нормой жизни в Эстонии, однако этнократы не только недооценивают этого достижения, но и ради политической конъюнктуры готовы пожертвовать им, как и показал санкционированный правительством в августе силовой налёт на русскоязычную Нарву и похищение танка-памятника.

Разве не так, г-н Президент ЭР? Остановите тех, кому неймётся насолить русским и России, и в личных политических целях, и, тем более, по заказу англосаксов. Иначе впереди мировая бойня, после которой, возможно, больше уже и не встанет вопрос о судьбе Эстонии, её народа и эстонского языка. Само собой это коснётся и остальной трети населения нашей страны. Но лично мне не хочется страдать и тем более сгинуть в ядерном пепле только из-за прихоти политиков-любителей с низкой цивилизационной культурой, страдающих комплексами национальной неполноценности.

Написал Вам, так как рассчитываю на то, что Вы, как высокоинтеллигентный человек вникните в предложенное мною и разделите мою тревогу. И в то же время, не верю в это, поскольку Ваше признание моей правоты означает потерю доверия к Вам со стороны тех, кто превратил Эстонию в свой протекторат.    

Димитрий Кленский

Таллин, 2-3 сентября 2022

Послесловие. Мне кажется, что Вы – глава государства в силах образумить патологическую русофобию и не позволить нашим этнократам уподобиться своим «коллегам» в Латвии. Известно, что на следующий день после недавнего сноса в Риге грандиозного мемориального комплекса, посвященного освобождению столицы Латвии от немецких оккупантов в 1944 году, Комитет ООН по защите прав человека принял постановление обязывающее Ригу принять обеспечительные меры по сохранению остатков  монумента. Но разрушение памятника продолжается, более того Конституционный суд Латвии сообщил, что разрушенный монумент можно считать памятником русской культуры в Латвии, а потому ходатайствовать о его сохранении должны были русские жители Латвии. ?!?!?! Но иск в Конституционный суд как раз и отправили шесть человек с русскими именами и фамилиями. Реакция высшего суда страны позорная – дело было закрыто на том основании, что эти русские подписанты не представили документы, доказывающие, что они... русские. Как говорят эстонцы: «Tsirkus Barcelona!».
Не кажется ли Вам, что это уже страшнее даже пронацистских проявлений русофобии? В Ваших силах предотвратить превращение Эстонии во всемирное посмешище.