В первой части статьи я писал о том, что в деле рухнувшего супермаркета «Максима» мы увидели в первую очередь крайне несимпатичное лицо ослепленного злобой латвийского общества. Суд устоял — нашел в себе мужество оправдать невиновных. Но виновные, похоже, опять окажутся неназванными.

От события преступления до приговора прошло более семи лет — это недопустимо долго. Но вина за это ложится в первую очередь на следствие и на прокуратуру, а не на судью. Сегодня у нас есть приговор, из которого видно: виноват инженер, он ошибся в расчетах. И не зря суд в частном определении обвинил прокуратуру в неправильном надзоре за следствием.

Следствие же изначально было под жестким давлением общества, жаждавшего крови. С резким заявлением выступил тогдашний президент Латвии Андрис Берзиньш. Он же настоял на отставке правительства. Как видим сегодня, бессмысленной: госбюро по контролю за качеством строительства не восстановили, это ненужная бюрократическая структура. За истекшие семь лет особых претензий к безопасности строительства не было, значит, такое бюро и не нужно.

Но общество жаждало именно выводов о вине системы, и следователи стремились подвести под статью максимальное число обвиняемых. Теперь эти люди оправданы, и мы все будем платить из бюджета им компенсацию за понесенный ущерб. Ходить под статьей — невеликое удовольствие, поверьте моему опыту.
 

Латвийские суды довольно часто оправдывают подсудимых, и это хорошо. Но разве любое оправдание — это не повод разобраться со следователем и прокурором? Эти господа — вполне квалифицированные юристы. Могли бы увидеть несостоятельность обвинения сами. Но они уверены в безнаказанности — я не читал ни об одном случае наказания за неверно предъявленное обвинение.

Более того — прокуроры пишут апелляции и кассации практически всегда, даже если оправдательный приговор очень хорошо аргументирован.

Помните дело о московсих нацболах, которые перелезли через забор воинской части в Адажи для протестной акции? Их обвинили в шпионаже и терроризме, парни отсидели несколько месцев, потом почти год мыкались под подпиской о невыезде без работы и жилья. В результате были оправданы.

Министерство юстиции уже выплатило им немалую сумму за понесенные расходы. На очереди — административный суд, который должен определить компенсацию за проведенные в тюрьме месяцы. Неужели следователи и следственные судьи не видели абсурдности подозрений? Кто их накажет за ущерб и парням, и бюджету страны?
 

В деле «Максимы» именно стремление затащить побольше народа под суд привело к затягиванию процесса. Судили бы одного Сергетса — он бы уже и свои шесть лет успел отсидеть.

А теперь последуют длительные апелляции — ведь честь прокуратуры задета, они будут мучить обвиняемых еще не один год.

К сожалению, на трагедии в Золитуде есть и очевидно выигравшие. Что мы знали о Регине Лочмеле и Алдисе Гобземсе в 2013 году? Бывшая телеведущая и адвокат, пишущий публицистические статьи. Сегодня они — видные и одиозные политики, депутаты Сейма, Гобземс чуть не возглавил правительство.
 

Карьеру они сделали одинаково — натравливая несчастных родственников жертв. Создавая для них миражи каких-то немыслимых материальных компенсаций.

И позорная картина, когда потерпевшие демонстративно покидают заседание, проявляя неуважение к суду, на совести этих людей.

Кстати, у судьи обилие пострадавших и суммы исков вызвали вполне однозначную реакцию: «эти бессчетные люди были признаны потерпевшими противозаконно» — сказал он на пресс-конференции. Подождем полного текста приговора, но похоже, что под шумок нашлись желающие погреть руки.

Гибель близкого человека — страшная трагедия. И именно поэтому никакие материальные блага не могут ее компенсировать. Поэтому мне очень не нравится пришедшая с Запада мода выплачивать миллионы наследникам. Слов нет, пострадавшим надо оплатить лечение, компенсировать разницу между инвалидной пенсией и доходами до катастрофы.

Но если человек погиб — то почему его близкие должны на этом разбогатеть?

На самом деле такой порядок приводит к новым трагедиям. Помните катастрофу самолета над Боденским озером? Виноват был диспетчер, у которого случилось затмение, примерно как у инженера Сергетса в нашем деле.
 
Очень похоже, что лавры Лочмеле и Гобземса не дают покоя коллегам. Диким образом прокомментировал приговор министр юстиции Янис Борданс. Дескать, приговор не читал, но судебную систему надо перестраивать. То есть, если бы всех посадили, то с системой было бы все в порядке?

В нормальной стране такое заявление должно было бы стать последним в карьере министра. Потому что в статье 83 конституции четко сказано: «Судьи независимы и подчинены только закону». Подчеркну: закону,а не министру!

Теперь о том, о чем писать труднее всего: не о чужих политиках и чиновниках, а о нас с вами. 25 февраля начался суд над моим другом, известным журналистом Юрием Алексеевым. Обвинение абсурдно: какие-то абсолютно хамские комментарии в соцсетях, которые принадлежат явно не ему, патроны, невесть зачем спрятанные под потолком... Ясно, что над человеком хотят расправиться за его смелые обличающие статьи..

Мы же помним: в 2002 году при обыске у Владимира Линдермана нашли взрывчатку. Суд Линдермана оправдал, взрывчатка признана несуществующей. Конечно, на этом все кончилось, и подбросившего взрывчатку сотрудника не искали и не наказали. Понятно, что товарищам безнаказанность понравилась, и теперь они подбросили патроны.

Но в 2013 году Юрий сам со всей силой своего публицистического таланта метал громы и молнии в адрес чиновников, якобы виновных в крушении «Максимы». Сегодня судят его. Разумеется, русская часть социума на стороне очередной жертвы расправы.

Но уверен, что если не приведи господь, Алексеева осудят, то будет немало довольных. Потому что подобно тому, насколько чужды нам всем ненавистные чиновники, очень многие терпеть не могут обличителя Алексеева. И приговор, пусть неправедный, потешит их расправой над врагом.
 

Мы очень разные, но недостатки у нас довольно похожие. И гуманизм, способность сопереживать несправедливо обвиненному, в равной степени совсем не характерна и для русской, и для латышской части общества. Это надо осознать и преодолеть.

Причем подать пример должны мы. Это же наш классик «милость к падшим призывал». А мы плохо усвоили. Нам больше дано, потому с нас и спрос выше.
 

---

---