Меня очень зацепило слово «погибель». Очень зацепило. Потому не стану пересказывать конференцию, на которой было много интересного и дельного, а ограничусь лишь мнением двух людей об актуальности слова «погибель» для нынешней Латгалии, и своим отношением к тому, что и как было сказано о народном хозяйстве региона. Сначала — предыстория вопроса.


Предыстория

Первая встреча латгальцев всего света состоялась в августе 1992 года. На ней присутствовало более 80 латгальцев с Запада (дорогими гостями третьей конференции были 12 сибирских латгальцев и двое петербуржских). Они, вспоминая легендарный объединительный съезд Латгалии 1917 года, назвали встречу съездом.

Оно понятно — настроения атмоды еще не выветрились, надпись на возрождаемом тогда в Резекне памятнике — «Едины для Латвии!» еще читалась, имея в виду всех людей этой страны. Часть внесистемных пунктов основного документа этой встречи была выполнена или самими латгальцами, или благодаря, так сказать, историческому самотеку. Основные же (на мой взгляд) положения не выполнены.

Подчеркивалось, что экономическое, политическое и культурное развитие Латгалии следует связывать с тем политическим статусом, какой был определен региону историческим съездом 1917 года. Однако Латгалии, например, все еще нет на административно–территориальной карте Латвии как единого региона со своим региональным управлением. Документ первой встречи содержал ряд предложений в отношении производства, земледелия, энергетики, туризма…

На мой взгляд, они не были сведены центральной властью в целенаправленную систему практического развития народного хозяйства Латгалии даже после учреждения Агентства развития латгальского региона. А вот со школами Латгалии власти поступили противоположно духу первой конференции.

Если в документе 1992 года было записано, что «еще сегодня не во всех местах Латгалии дети могут получить образование на латышском языке», то сегодня таких мест стало гораздо больше. «Продолжение дополнительного финансирования просвещения и культуры Латгалии», «сокращение на 50% подоходного налога высококвалифицированным специалистам от образования, науки, культуры, которые после окончания вузов направляются работать по специальности в Латгалию» и т.п. подменили закрытием школ.

Повторяю, что при нынешней централизации финансов и отсутствии реального самоопределения на региональном уровне, Латгалия самостоятельно вывести эти дела на должный уровень не в состоянии.

Вторая всемирная конференция латгальцев проходила с 11 по 13 августа 2002 года. Она приняла воззвание президенту страны Вайре Вике–Фрейберге и премьер–министру Андрису Берзиньшу (не тому, кто сейчас президент). Председатель Балвской краевой думы Андрис Казиновскис (см. далее), который принимал активное участие в создании документов этой конференции, вспоминает, что ВВФ отписалась через советника, а деятельное участие из высших чинов проявил лишь спикер Сейма Янис Страуме.

Но власть поменялась и пыл Сейма тоже угас. На этой конференции были определены неотложные задачи, которые в значительной мере были обозначены как неотложные уже в 1992 году. "Сохранение и развитие культурно–исторического наследия Латгалии следует воспринимать в неразрывной связи с хозяйственной деятельностью края и региональной политикой страны.

В пору, когда большая часть инвестиций остается в Риге и ее окрестностях, порождая вымирание села и катастрофический рост безработицы, мы считаем жизненной необходимостью увеличения государственной поддержки периферии Латвии, особенно Латгалии, сокращая налоговые ставки и способствуя привлечению инвестиций", решили латгальцы в 1992 году. В 2002 году Марис Бозович (Агентство развития Латгальского региона), выступая о комплексных решениях развития Латгалии, также просил о снижении налогового и административного бремени для предпринимателей.

А причинами того, что социально–экономическая ситуация Латгалии не улучшается и сохраняет отрицательную тенденцию, он назвал: — ослабленный сектор реальной экономики, который сам по себе не в состоянии генерировать инвестиции и создать новые рабочие места; — не созданная за предыдущие периоды планирования ЕС база для генерирования доходов региона; — ориентированный на процесс, нескоординированный подход к отраслевым инвестициям приводит к усугублению плохого экономического положения на местах. По–моему, ясно видно, что причиной тут можно назвать невыполнение резолюций, принятых двумя предыдущими встречами латгальцев. Пожалуй, сознательное их игнорирование.


Быть или потакать?

К чему эта предыстория? К тому, чтобы удивиться. Как это в пору уже продолжительной независимости (значит, свободы, значит, вольного коллективного выбора, в пору самостийного выбора действия) возможно слово «погибель» как характеристика собственных «успехов»? Не мазохисты же латгальцы? А если не мазохисты, значит, употребили это слово для того, чтобы обозначить, в каком масштабе, на каком уровне должны оцениваться связанные с положением Латгалии риски и какого уровня решения должны предлагаться.

А может, латгальцы все–таки уже мазохисты? Может быть, им уже понравилось то, что суть их предложений игнорируется годами, что никто особо не старается воплотить эти предложения ни в региональную политику, ни, тем более, в региональную практику. На конференции я услышал весьма мало такого, а в резолюции конференции вообще не увидел ничего такого, что меня озадачило бы на уровне реального выбора «шанс или погибель».

Значит, такой выбор вовсе не реален, и слово это произносилось лишь в порядке безответственного словоблудия. Подражая политикам из центра. Или все–таки возможность погибели для Латгалии вполне реальна?

Однако, несмотря на то, что в начале конференции кинорежиссер Янис Стрейчс призывал смотреть на Латгалию не только с уровня бренной земли, несмотря на слова епископа Яниса Булиса о том, что «сегодня перед нами необходимость защитить добрую славу страны» или о том, что «не может быть свободы, если недостает морали», несмотря на слова министра юстиции Яниса Борданса о том, что «без латгальской Латгалии нет полноценной Латвии», масштаб «Латгалия» в оценках народнохозяйственной ситуации региона присутствовал весьма условно.

Общим характеристикам недоставало аналитической глубины, частным проблемам — контекста. Возможно, поэтому я из этих выступлений не почувствовал, что Латгалия перед дилеммой «быть или не быть». Возможно, самим латгальцам это очевидно. А мне, сравнивая резолюции всех трех конференций, учитывая крайне низкий уровень их выполняемости, показалось, что периодичность этих встреч не десять лет, а несколько месяцев.

Раз уж риторика резолюций повторяется, значит, динамика действий была слабой и самым важным оказывалось не добиваться выполнения того, что решили, не настаивать на нем постоянно, а встретиться, поговорить и ради успокоения души повторить старые мантры.

Более того, мне показалось, что на этот раз конференция в делах развития региона и его народного хозяйства пожелала быть конформистской. То есть — потакать власти. Вместо того, чтобы дополнить уже ранее обозначенные властями, самоуправлениями, другими заинтересованными действия по развитию региона своим мнением, своим видением проблемы и способов ее решения, конференция в своей резолюции ограничилась поддержкой реализации утвержденных Кабинетом министров бумаг («План действия Латгальского региона 2012–2013» и «План действий по сплочению общества в образовательной отрасли 2012–2014»).

На мой взгляд, эти документы далеки до совершенства, очевидно, что при их создании надуманность довлела над системной аналитикой и в них не предусмотрены сроки отсидки ответственных лиц за очередную безрезультативность. Кроме того, конференция пожелала, чтобы бумага родила бумагу. А именно — «срочно создать интегрированную комплексную программу» связанную со «Стратегией развития Латгалии 2030» и «Программой развития Латгалии 2010–2017». Вопрос — а почему оба этих документа сами по себе не являются «комплексными и интегрированными»?

Здесь речь вовсе не о том, что я все четыре вышеназванных документа, с точки зрения практической политики, считаю халтурами (я готов об этом публично спорить с любым (министром, чиновником), кто считает их квалифицированными). Речь здесь о том, что у конференции была возможность дать основу упомянутой комплексной программе, исходя именно из интересов самой Латгалии и в масштабе «Латгалия», а также своими предложениями улучшить и приблизить к реальности упомянутые стратегии.

Вместо этого правящая коалиция получила поддержку латгальской конференции этим бумагам, «как они есть» (зачем, например, требовать региональное управление, не требуя финансовой децентрализации, не отрывая отраслевые министерства от кохезионного корыта?). Коалиция теперь может вполне обоснованно спекулировать этой поддержкой на предстоящих муниципальных выборах. Конечно, СМИ правильно писали: «Латгальцы вступаются за развитие региона». Но лучше все–таки было бы, если СМИ писали: «Латгальцы развивают свой регион». И на конференции.

Тем более, если на уровень критерия поднимается слово «погибель». Но на конференции большинство из тех, кто говорил, что лиса в курятнике, лису не обозначило. Я спросил, к чему тут слово «погибель», у людей, которые на конференции не выступали. Вот пара ответов.


Страусами не победим

Живописец, профессор Академии художеств Латвии, директор Резекненской средней школы искусств Освальд ЗВЕЙСАЛНИЕКС: "Я считаю, что главный вопрос не только для Латгалии, но и для всей Латвии — это вопрос о выживании. О выживании народа.

Если бы мы обладали соответствующим сознанием, то давно бы заставили власть имущих действовать и создавать реальные программы спасения. Да, появляются проекты, которые содержат и толковые идеи, однако все помнят, например, Резекненский молочный комбинат. Кому ты сейчас вдолбишь, что мы, те, кто видел, как полмира снабжается продукцией, кто видел современные технологии… сможем поднять свое сельское хозяйство выращиванием страусов?

Между прочим, в 1989 году я речей об отсталости Латгалии не слыхал. Это был один из наиболее развитых регионов Латвии. Промышленность, сельское хозяйство, концентрация культурных учреждений, образовательная сеть… Из–за обвала промышленности Латгалия получила тяжелейший удар. Всякое планомерное действие объявлялось пережитком коммунизма.

Но — должно ведь быть представление о том, что ты намерен делать. Кроме того — людей осталось чрезвычайно мало. Если продолжать в том же духе еще двадцать лет — что тогда будет?

Думаю, что это все зашло уже настолько далеко, что пора подумать о смене политической системы. Очевидно, необходимо президентское правление. Потому что политические партии у нас не срабатывают. Они у людей не востребованы. Они им не нужны. Западное общество выстроено, опираясь на противопоставлении политических взглядов. У нас этого нет. Надо честно сказать: «В таком духе, ребята, дело у нас не идет. Нужно что–то другое».

Очередной обман

Председатель Балвской краевой думы Андрис КАЗИНОВСКИС: "В пору становления Латвийского государства главным вопросом для Латгалии был вопрос о ее самоопределении в своем регионе. Сегодня этот вопрос еще более актуален. Потому что мы в Евросоюзе, а одним из механизмов выравнивания ЕС являются средства, которые предназначены для бедных регионов. Но если Латгалия не обозначена, не формулируется как административный регион, то это значит, что эти средства минуют ее.

Правительство сегодня обещает дать Латгалии восемьдесят миллионов. Но — за семь лет (2007–2013 г.) предыдущего периода финансирования ЕС Латвии выделено более четырех миллиардов. Значит — около миллиарда должно было достаться Латгалии. Мы получили немногим более 300 миллионов. Где же остальные более чем 600 миллионов? Эти 80 миллионов, которые называют хорошим жестом — это капля в море.

Но еще более горько и больно мне оттого, что уже сейчас, на исходе лета, нам предстоит дать ответ — как распорядится Латвия средствами структурных фондов ЕС в грядущем периоде финансирования. Правительство отмалчивается. Опять будет держаться старой системы? Все еще не будет региональной администрации? Называются центры развития.

Я считаю, что это — очередной обман. Ведь центры развития — это несколько городов Латгалии. Даугавпилс, Резекне, Ливаны. У остальных фактически — никаких шансов. Это значит, что и в грядущие семь лет (с 2013 по 2020) сохранится старый порядок. Министерства опять будут указывать, как распределять средства, и средства опять останутся в Риге и близ нее. Я считаю, что это очередной обман. Латгалию надувают.

Как бы красиво на конференции ни говорили министры и политики, или они ничего не понимают, или сознательно не хотят помочь Латгалии и остальным регионам Латвии. Ведь и Видземе, и Курземе, и Земгале страдают от того же. Мы с профессором Даугавпилсского университета Станиславом Кейшем в свое время исследовали отдачу структурных фондов ЕС в разных регионах Европы. И пришли к выводу, что структурные фонды предназначены именно отстающим регионам потому, что при вложении одинаковых средств в развитой и отсталый регион в отсталом регионе использование средств более эффективно.

Чтобы, например, увеличить количество рабочих мест в развитом регионе, нужно гораздо больше средств. А в отсталом планку можно поднять быстро. Происходит выравнивание. Мы изначально утверждали — выход в децентрализации. Но у наших политиков свои, эгоистические интересы. Они смотрят всяк на свою политическую ситуацию. Что же министр станет делать, если ему не будут доступны средства структурных фондов? И зачем тогда вообще стараться быть министром?

Кроме того, я хочу подчеркнуть, что мы в Латгалии — явно выраженное мультинациональное общество. И премногие представители других народов, будь они русские, белорусы, поляки… по своей сути латгальцы. Таких людей не следует отталкивать. Правильно сказал епископ Булис — если человек, независимо от его конфессии, веры или национальности, будет себя хорошо чувствовать, то здесь будут мир, гармония и все остальное.

Я был очень активным на Второй конференции латгальцев всего мира. Помогал в подготовке резолюций. И сейчас считаю, что начинать следует с тех резолюций, за которые мы некогда проголосовали, которые приняли. Они все еще актуальны. И что толку принимать новую резолюцию, если она опять ляжет на полку? Я считаю, что латгальцы не должны просить, латгальцы должны требовать. Без Латгалии не было бы Латвии. Когда создавалась Латвия, Латгалия была одним из ее краеугольных камней. И если теперь не поддержать Латгалию, то это значит, что мы вымываем один из трех ее краеугольных камней. Нарочно вымываем основу латвийского государства".


Смирились?

На конференции рижских министров и политиков было больше, чем рижских журналистов. Значит, была площадка, была возможность и были люди, чтобы в обоюдно полноценной дискуссии дойти до заключения, что же именно ожидает Латгалию — шанс или погибель? Очевидно, политики и министры не были к такой дискуссии готовы. А потому больше рисовались, обещали мелкие денежные прививки или занимались (буквально) цензурой «неправильных» взглядов.

Чиновники же переливали из пустого в порожнее или поддерживали мнение, что «чемпионат по написанию планов» и сам по себе является повестью удачи. Но, к сожалению, показалось, что и часть местных выступающих как должное воспринимают то, что сейчас «Латвия как составная часть Европейского союза повторяет тот же процесс, который в недавнем прошлом осуществляла Латгалия как составная часть Латвии — отток квалифицированной рабочей силы, закрытие образовательных и культурных учреждений, потерю инфраструктуры, одним словом — провинциализацию» (экономист И.Бриверс).

Все, что перечислено в этой цитате, так или иначе упоминалось в речах или документах Первой конференции латгальцев в 1992 году. Как предупреждение или как возможный риск. Но если на часть активных латгальцев уже можно распространить слово «смирились», то на роже погибели появляется улыбка.