ТЮРЕМНЫЙ ВЕСТНИК
Сегодня
Алла Березовская
Журналист
ИНАКОМЫСЛИЕ КАРАЕТСЯ ХОЛОДОМ
Растет число жалоб из Рижского «централа»
-
Участники дискуссии:
11 -
Последняя реплика:
6 часов назад
С наступлением холодов люди, находящиеся под следствием или судом в Рижской центральной тюрьме, во все времена жаловались на холод в камерах, но вот сейчас таких сигналов из-за решетки поступает все больше и больше.
Летом от духоты народ там еще кое-как справляется, поскольку родственники передают «сидельцам» вентиляторы, когда уж совсем невыносимая жара наступала, арестанты наливали на пол холодную воду, что на некоторое время давало ощущение прохлады. Об этом еще в своих письмах писал политический узник Латвии правозащитник Александр Гапоненко.
Сейчас, когда ночью уже то и дело подмораживает, спасение от холода в некоторых корпусах найти очень сложно. Приходится напяливать на себя всю одежду, ночью спать в свитерах, накрывшись с головой одеялами. Отопление вроде как включили, но видимо, не везде и не на полную мощность.
Как сообщают источники, сейчас в мужской тюрьме нет газа и отопления, заключённым заливают овсянку холодной водой и дают на обед... Не могу проверить, правда, это или нет. Просто напомню, что люди здесь порой сидят под следствием годами, причем в последнее время, в связи с напряженной обстановкой в мире, некоторых держат здесь за сущую ерунду — по банальному доносу разного рода негодяев и лже-патриотов, по неуемной фантазии ретивых церберов режима… И по собственной глупости, конечно, не без этого. Но разве это повод, чтобы подвергать людей пыткам и мучениям?
Неоказание медицинской помощи за решеткой — сравнимо с пытками заключенных, что категорически запрещено международными конвенциями и само по себе уже является преступлением. Также как содержание людей под стражей в холоде и голоде. Стали приходить жалобы из тюрем на рукоприкладство, унижения и издевательства со стороны тюремного персонала. Такое когда-то было на моей памяти только в 90-е годы… И что — опять?
В качестве примера публикую фрагменты из письма, полученного на днях от узника Рижского «централа», осужденного в числе прочего «за поддержку и прославление агрессора».
«…Попав в эту тюрьму, я столкнулся с просто бесчеловечным и унизительным отношением со стороны медиков. У меня есть проблемы с сердцем, к тому же я — гипертоник, принимаю медицинские лекарства на постоянной основе, и у меня они с собой были. Но все мои лекарства отобрали, заявив, что я это всё придумал и пытаюсь симулировать.
(…) Потом меня отвели на беседу к оперативнику. Я просил, чтобы меня посадили в камеру с некурящими, так как я не курю, и это является моим законным правом. Но, когда оперативники прочитали, что моем деле фигурируют обвинения, связанные с «поддержкой Российской Федерации», сразу поменялись в лице и далее разговаривали с нескрываемой враждебностью.
Меня отвели в крошечную одиночную камеру на 4-й корпус в спецблок, это нечто вроде штрафного изолятора. (Мне потом сказали, что в этой камере содержался Гапоненко. И ничего — выжил же старик!) …
Камера была залита водой. Я пытался вытирать пол, но вода, поступала снова и снова. На просьбу, чтобы вызвали сантехника или перевели в другую камеру, мне лишь колотили в двери и отвечали нецензурные бранью, мол, я получил то, что заслужил. Понял, что это мне за «фашистов» прилетело…
Спустя два дня мне отключили дневной свет и на ночь даже не включали ночник. Неделю я отсидел практически в кромешной темноте, т.к. окошко с грязными стеклами и решетками выходило на глухой двор с высокими стенами, и дневной свет сюда вовсе не пробивался. В какой-то момент у меня сдали нервы, стало так тошно, что я решил свести счеты с жизнью. Скрутил петлю из разных тряпок и… очнулся на шконке с пристегнутыми наручниками. За такой «проступок» мне, конечно, здорово досталось. Били по спине и затылку, пинали ногами…
В тот же день меня спецэтапом отвезли в тюремную больницу в Олайне, где я пробыл около 10 дней. После этапировали в Даугавгривскую тюрьму. Тут все по-другому и условия содержания, и отношение со стороны администрации, меньше нарушений, меньше злобы...».
ПС: У меня нет возможности проверить изложенные в письме факты, хотя было бы, конечно, нелишне создать специальную комиссию, включая представителей общественности, журналистов и Бюро омбудсмена, и провести в Рижской центральной тюрьме День открытых дверей. Давно, кстати, такого не было.
Когда-то в суровые 90-е годы начальство Департамента мест заключения не возражало против таких общественных проверок. Знаю точно — сама не раз участвовала в подобных акциях, и даже, как журналист, прямо на территории «централа» проводила прием заключенных, принимала их жалобы на притеснения со стороны администрации.
Последние меня за это, естественно, не жаловали, но в то же время именно меня тогдашний начальник тюрьмы попросил как-то выступить по местной радиотрансляции и призвать арестантов прекратить бунты. Я это сделала, пообещав разобраться со всеми их претензиями, но только, если будет восстановлен порядок и все обойдется без жертв. А потом в течение нескольких часов вместе с прокурором по надзору Ю. Черноштаном мы принимали заявления и выслушивали жалобы. Какие-то меры в итоге были приняты, и в «централе» вновь установился относительный порядок.
… Но вернемся к нашим «шконкам». Судя по тревожным сигналам оттуда, в местах лишения свободы в Латвии нарастает напряженность. Катастрофически не хватает персонала. На мой взгляд, необходимо срочно провести проверку на предмет оправданности применения судами такой меры, как содержание в тюрьме, к подследственным, не представляющим серьезной угрозы здоровью или жизни общества. Это же просто дико, когда в камерах годами держат людей только за инакомыслие, как например, в случае, с тем же 71-летним профессором Гапоненко, рижской домохозяйки Еленой Крейле или Светланой Николаевой.
Любому человеку понятно, что их посадили исключительно для запугивания населения Латвии. Но нас заверяли, что это характерно лишь для тоталитарных и диктаторских режимов, тогда что же происходит в нашей стране? И не пора ли вмешаться новому омбудсмену Латвии?...
Летом от духоты народ там еще кое-как справляется, поскольку родственники передают «сидельцам» вентиляторы, когда уж совсем невыносимая жара наступала, арестанты наливали на пол холодную воду, что на некоторое время давало ощущение прохлады. Об этом еще в своих письмах писал политический узник Латвии правозащитник Александр Гапоненко.
Сейчас, когда ночью уже то и дело подмораживает, спасение от холода в некоторых корпусах найти очень сложно. Приходится напяливать на себя всю одежду, ночью спать в свитерах, накрывшись с головой одеялами. Отопление вроде как включили, но видимо, не везде и не на полную мощность.
Как сообщают источники, сейчас в мужской тюрьме нет газа и отопления, заключённым заливают овсянку холодной водой и дают на обед... Не могу проверить, правда, это или нет. Просто напомню, что люди здесь порой сидят под следствием годами, причем в последнее время, в связи с напряженной обстановкой в мире, некоторых держат здесь за сущую ерунду — по банальному доносу разного рода негодяев и лже-патриотов, по неуемной фантазии ретивых церберов режима… И по собственной глупости, конечно, не без этого. Но разве это повод, чтобы подвергать людей пыткам и мучениям?
Неоказание медицинской помощи за решеткой — сравнимо с пытками заключенных, что категорически запрещено международными конвенциями и само по себе уже является преступлением. Также как содержание людей под стражей в холоде и голоде. Стали приходить жалобы из тюрем на рукоприкладство, унижения и издевательства со стороны тюремного персонала. Такое когда-то было на моей памяти только в 90-е годы… И что — опять?
В качестве примера публикую фрагменты из письма, полученного на днях от узника Рижского «централа», осужденного в числе прочего «за поддержку и прославление агрессора».
«…Попав в эту тюрьму, я столкнулся с просто бесчеловечным и унизительным отношением со стороны медиков. У меня есть проблемы с сердцем, к тому же я — гипертоник, принимаю медицинские лекарства на постоянной основе, и у меня они с собой были. Но все мои лекарства отобрали, заявив, что я это всё придумал и пытаюсь симулировать.
(…) Потом меня отвели на беседу к оперативнику. Я просил, чтобы меня посадили в камеру с некурящими, так как я не курю, и это является моим законным правом. Но, когда оперативники прочитали, что моем деле фигурируют обвинения, связанные с «поддержкой Российской Федерации», сразу поменялись в лице и далее разговаривали с нескрываемой враждебностью.
Меня отвели в крошечную одиночную камеру на 4-й корпус в спецблок, это нечто вроде штрафного изолятора. (Мне потом сказали, что в этой камере содержался Гапоненко. И ничего — выжил же старик!) …
Камера была залита водой. Я пытался вытирать пол, но вода, поступала снова и снова. На просьбу, чтобы вызвали сантехника или перевели в другую камеру, мне лишь колотили в двери и отвечали нецензурные бранью, мол, я получил то, что заслужил. Понял, что это мне за «фашистов» прилетело…
Спустя два дня мне отключили дневной свет и на ночь даже не включали ночник. Неделю я отсидел практически в кромешной темноте, т.к. окошко с грязными стеклами и решетками выходило на глухой двор с высокими стенами, и дневной свет сюда вовсе не пробивался. В какой-то момент у меня сдали нервы, стало так тошно, что я решил свести счеты с жизнью. Скрутил петлю из разных тряпок и… очнулся на шконке с пристегнутыми наручниками. За такой «проступок» мне, конечно, здорово досталось. Били по спине и затылку, пинали ногами…
В тот же день меня спецэтапом отвезли в тюремную больницу в Олайне, где я пробыл около 10 дней. После этапировали в Даугавгривскую тюрьму. Тут все по-другому и условия содержания, и отношение со стороны администрации, меньше нарушений, меньше злобы...».
ПС: У меня нет возможности проверить изложенные в письме факты, хотя было бы, конечно, нелишне создать специальную комиссию, включая представителей общественности, журналистов и Бюро омбудсмена, и провести в Рижской центральной тюрьме День открытых дверей. Давно, кстати, такого не было.
Когда-то в суровые 90-е годы начальство Департамента мест заключения не возражало против таких общественных проверок. Знаю точно — сама не раз участвовала в подобных акциях, и даже, как журналист, прямо на территории «централа» проводила прием заключенных, принимала их жалобы на притеснения со стороны администрации.
Последние меня за это, естественно, не жаловали, но в то же время именно меня тогдашний начальник тюрьмы попросил как-то выступить по местной радиотрансляции и призвать арестантов прекратить бунты. Я это сделала, пообещав разобраться со всеми их претензиями, но только, если будет восстановлен порядок и все обойдется без жертв. А потом в течение нескольких часов вместе с прокурором по надзору Ю. Черноштаном мы принимали заявления и выслушивали жалобы. Какие-то меры в итоге были приняты, и в «централе» вновь установился относительный порядок.
… Но вернемся к нашим «шконкам». Судя по тревожным сигналам оттуда, в местах лишения свободы в Латвии нарастает напряженность. Катастрофически не хватает персонала. На мой взгляд, необходимо срочно провести проверку на предмет оправданности применения судами такой меры, как содержание в тюрьме, к подследственным, не представляющим серьезной угрозы здоровью или жизни общества. Это же просто дико, когда в камерах годами держат людей только за инакомыслие, как например, в случае, с тем же 71-летним профессором Гапоненко, рижской домохозяйки Еленой Крейле или Светланой Николаевой.
Любому человеку понятно, что их посадили исключительно для запугивания населения Латвии. Но нас заверяли, что это характерно лишь для тоталитарных и диктаторских режимов, тогда что же происходит в нашей стране? И не пора ли вмешаться новому омбудсмену Латвии?...
Дискуссия
Еще по теме
Еще по теме
Алла Березовская
Журналист
ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ АЛЛАНА ХАНТСОМА!
Поздравим политического узника
Алла Березовская
Журналист
ТЮРЕМНЫЕ БУДНИ ПРОФЕССОРА
Новости от Александра Гапоненко
Алла Березовская
Журналист
ТЮРЕМНЫЕ БУДНИ ПРОФЕССОРА ГАПОНЕНКО
Грядущее судебное заседание
Алла Березовская
Журналист
ВЕСЕННИЙ ПРИВЕТ ОТ АЛЛАНА ХАНТСОМА
Тюремные будни