---

Для того чтобы оценить темп развития экономики любой страны есть очень простой и достаточно объективный показатель — нужно просто посмотреть на статистику потребления электроэнергии.
 

---

Конечно, в разных странах такие данные не всегда централизованы — к примеру, в странах Евросоюза стараются уйти от единого диспетчерского управления энергетической системы, там таким образом «для блага потребителей борются с монополизацией и повышают конкурентность рынка». Тогда статистику приходится искать на сайтах министерств энергетики, где она зачастую дается исключительно на национальных языках, но в России таких проблем точно нет.

Несмотря на реформы Единой Энергетической Системы (ЕЭС), проведенные в нулевых годах Анатолием Чубайсом, государство сохранило полный контроль над Системным Оператором (СО). СО — это «реформированное» название центрального диспетчерского управления времен СССР, которое ведало, в числе прочего, всеми перетоками между региональными энергетическими системами.


Лучший индикатор

Статистические данные СО — лучший из имеющихся индикаторов состояния не только энергетики, но и экономики России, тем более что даны они по каждому региону отдельно.
 

Логика в этом случае проста: если в регионе растет потребление электроэнергии — значит, здесь открываются новые предприятия, растет количество населения. Если потребление электроэнергии падает — значит, в регионе нарастает депрессия, закрываются предприятия, идет отток населения.
 

Для того чтобы оценить, имеется ли влияние на экономику России дискриминационные меры со стороны «наших западных партнеров» или многочисленные правительственные программы развития справляются с этим давлением — изучаем статистику СО, начиная с 2014 года. Очень удобно, объективно и достаточно быстро.

Но такой анализ — не в этот раз, в этой статье хочется оценить, соответствуют ли истине многочисленные заявления европейских политиков и СМИ об «энергетическом доминировании России в Европе». Данные СО позволяют сделать и это — на основании данных о перетоках между энергетическими системами России и стран, которые одновременно входят в состав ЕС и в состав ЕЭС СССР.

Нет, это не описка — в политике происходили самые драматические изменения, возникали новые государственные границы, новые страны с новыми валютами, а линии энергопередачи про все это «не знали». Столбы как стояли, так и стоят, электричество в проводах и в трансформаторах подстанций как гудело, так и гудит.
 

Созданное стараниями Глеба Кржижановского и его Энергетического Института инженерное чудо — а ЕЭС СССР это именно чудо, другое слово не подобрать — настолько продуманно, настолько выгодно с экономической точки зрения для всех участников, что вот уже 27 лет никакой ЕС не способен предложить странам Прибалтики ничего более разумного, более рационального.
 

Да, часть северо-западного региона ЕЭС СССР в угоду политикам получила звонкое наименование «энергетическое кольцо БРЭЛЛ» (Беларусь, Россия, Эстония, Латвия, Литва), но для энергетики это ничего не изменило. Столбы стоят, подстанции гудят, электроны бегают.

С технической точки зрения частью БРЭЛЛ можно считать еще и Финляндию — вставка постоянного тока, построенная под Выборгом еще в 70-е годы прошлого века, продолжает надежно обеспечивать перетоки между двумя несинхронизированными энергетическими системами, повышая их надежность.


Впрочем, технические подробности тоже отложим пока в сторонку, в этот раз чуть больше про тему, которая претендует на вечность — про энергетическую войну, начавшуюся вот уже почти сто лет тому как.

Западные политики, рассуждающие об энергетической зависимости Европы от России, говорят о ней же, об энергетической войне, хотя и используют совершенно другие слова.

Если Россия действительно доминирует в энергетической отрасли Европы — для нас с вами это хорошо, это значит, что перевес в войне на нашей стороне. У энергетической войны много «фронтов», рассматривая только «газовый», мы не получим полного охвата сложившейся ситуации.

Статистические данные СО позволяют в считанные минуты оценить участок «электроэнергетического фронта» на прибалтийском участке. Если перетоки идут из России в прибалтийские государства — все нормально, фиксируем их зависимость, причем не на словах, а в киловатт*часах поставляемой электроэнергии.

Почему вдруг речь о Прибалтике?

В силу уникальности случая — энергетические системы государств, входящих в состав ЕС, остаются частями ЕЭС СССР, которая в этом «уголке России» сохранилась в первоначальном виде — каждая буква аббревиатуры названия энергокольца БРЭЛЛ для ЕЭС СССР как была «советской социалистической республикой», так ею и остается.
 

«В миру» это Беларусь, Россия, Эстония, Латвия и Литва, независимые государства с рыночной экономикой, а внутри «энергетической Вселенной» — БССР, РСФСР, ЭССР, ЛатССР и ЛитССР. Эдакий мамонт, доживший до наших дней — тем и интересен.
 

Впрочем, что тут рассуждать, давайте познакомимся с цифрами — они куда как более объективны, чем любые слова любых политиков.


Литва. Независимость, говорите?

2009 год, последний год работы Игналинской АЭС, Россия получила из Литвы 1221,9 МВт*часов.

2010 год — реакторы Игналинской АЭС остановлены, Россия поставила 915,1 МВт*часов.

В 2011 году объем поставок в Литву вырос до 2277,8 МВт*часов и с той поры колеблется вокруг 2000 МВт*часов.

В 2015 году Литва громогласно заявила, что добилась энергетической независимости от России, поскольку введены в эксплуатацию сразу две энергосмычки, по наземной ЛЭП с Польшей и по морскому кабелю со Швецией.

С этого момента разговоры о выходе Прибалтики из БРЭЛЛ просто «повисли в ушах», извините за грубое слово. Вот-вот, прямо сейчас состоится распад БРЭЛЛ, Европа расправилась с тоталитарным наследством СССР.

 

---

Читайте в ИМХОклубе

Борис Марцинкевич. Советское энергонаследие для Прибалтики в действии


 

---

На портрете Глеба Кржижановского, украшающего кабинет редакции Аналитического онлайн-журнала Геоэнергетика.ru, произошло нечто необъяснимое — в уголках глаз ученого появилась лукавая искорка.
 

2014 год — Россия поставила в Литву 2028,0 МВт*часов,

2015 год — Россия поставила в Литву 1872,4 МВт*часов,

2016 год — Россия поставила в Литву 2247,9 МВт*часов,

2017 год — Россия поставила в Литву 2679,8 МВт*часов…
 

Кабель и ЛЭП, говорите? Швеция, Польша, независимость? Говорите это в микрофон, его можно включить в розетку. Подключите усилители и продолжайте говорить «чистую правду», мы внимательно слушаем.


Латвия. Ничего не меняется

Страна с потрясающе стабильной энергетической системой — в 2009 году она получила из России 1036,3 МВт*часов, в 2017 — 1088,3 МВт*часов.

Ничего не меняется, все в полном порядке.

С учетом того, что за эти годы население страны стало меньше процентов так на 25—30 — нам остается смириться с фактом того, что какие-то новые предприятия тут открываются, иначе бы статистика показала снижение объема поставок.

Все слова всех политиков — пусть продолжают звучать, СО оперирует только объективными данными.


Эстонский феномен

А дальше мы натыкаемся на то, что можно назвать «феноменом Эстонии». Судите сами.

 

2010 год — Россия поставила в эту республику 1173,6 МВт*часов.

2011-й — Россия поставила в Эстонию 313,4 МВт*часов. И — все, дальше Эстония только экспортирует, Россия только принимает.

2012 год — крохи, Нарвские электростанции «перекинули через мост» всего 35,8 МВт*часов,

но в 2013-м в Россию импортировано уже 1091,3 МВт/*часов эстонской электроэнергии,

в 2014-м — 2459,3 МВт*часов — и так далее.
 

Мало того. Эстония соединена с Финляндией уже двумя морскими электрокабелями, и перетоки в энергосистему северной соседки у Эстонии тоже положительные — она и туда гонит электроэнергию.

Эстония поставляет в Финляндию, Латвию и Литву вместе взятые, столько же, сколько и в Россию, то есть общий экспорт составляет почти 6 ГВт*часов.

Добавим в общую картину данные по поставкам российского природного газа — Эстония покупает в год от 400 до 500 млн кубометров, не более того.

Вы считали, что многое знали про самую крохотную из республик Прибалтики и любите анекдоты про «горячих эстонских парней»? Тогда давайте знакомиться с Эстонией реальной, а не туристической и не анекдотической.
 

Эстония — энергетически самая независимая страна Европы. Эстония — поставщик электроэнергии в Россию, Финляндию, Латвию и Литву. Эстония — первый в Европе импортер российского сжиженного природного газа.

Страна с собственной горнодобывающей отраслью, производящая нефть в весьма приличных для ее экономики количествах, развивающая химическую отрасль, крупнейший в Европе производитель редких и редкоземельных металлов, пионер мировой сланцевой отрасли.
 

Перечитывайте хоть несколько раз — это просто факты, с которыми спорить не получится.

Эстония — страна, которой Россия практически полностью проиграла раунд локальной энергетической войны, поскольку через пару лет эта республика, пусть и «уперевшись рогом», но вполне сможет позволить себе еще и отказаться от прямых закупок российского газа.

Пусть немного в «украинском стиле», но у нее появится возможность импортировать газ по морскому магистральному газопроводу из Финляндии — стройка началась летом этого года. Не получится с Финляндией — Эстония может вернуться к самообеспечению бытовым газом.

Да, именно так — не имея ни одного месторождения природного газа, Эстония способна обеспечить себя бытовым газом, опыт имеется, да еще какой. С 1949 по 1962 годы эстонского газа хватало не только для самой ЭССР, но еще и для города Ленинграда, природный газ воцарился в северной столице только в 60-е годы.




Вскрышные работы на шахте Кохтла-Ярве (Эстония) в начале 20-х годов. Хорошо видна добыча сланца в начале главного ствола, Фото: vkg.ee
 

---

Перечисленные факты действительно шокируют, не только сами по себе, но еще и потому, что их перечень достаточно длинный.
 

Шок не проходит и после того, как начинаешь разбираться в деталях — получается, что всю базу энергетической системы Эстонии разрабатывали, проектировали, создавали в советские времена общими усилиями ученых, конструкторов, инженеров и простых рабочих, которые ехали сюда, чтобы помочь советской союзной республике преодолеть послевоенную разруху, чтобы развивать совершенно новые отрасли промышленности.
 

Первый в Советском Союзе комбинат по переработке урановой руды, действовавший в Кохтла-Ярве Институт сланца, первые сланцевые теплоэлектростанции, шахты и карьеры, перерабатывающие предприятия, комбинат «Сланцехим» — все это создавалось общими усилиями огромной страны.

После 1991 года все это осталось «по ту сторону границы» — России было не до этого, Россия ушла в эпоху приватизации всего, что только можно было и того, чего точно было нельзя.


В Эстонии, которая с 2004 года является членом Евросоюза, компания Eesti Energia с Нарвскими электростанциями продолжает оставаться государственной собственностью, государственными остаются и шахты с разрезами.
 

Конечно, локальный проигрыш России вряд ли будет оставаться долгим — Евросоюз требует от Эстонии дробления и приватизации энергетических компаний, выпускает регулы (распоряжения, обязательные для выполнения всеми государствами-членами ЕС), требующие дотировать из бюджета ВИЭ-энергетику, цены на электроэнергию в Эстонии уже начали рост.
 

Если эстонцы не успеют модернизировать старые советские тепловые электростанции, добившись резкого снижения выбросов углекислого газа, серы и азотистых соединений — в 2020 году ЕС заставит закрывать один энергетический блок за другим.

Но это не наши действия, Россия в этом регионе продолжает сохранять полную пассивность.

Моногород в Ленинградской области с говорящим названием Сланцы остался без рабочих мест, шахты не работают и постепенно заполняются грунтовыми водами, люди бегут отсюда — благо совсем рядом строятся и расширяются наши новые балтийские морские порты.

Мы можем иронизировать по поводу того, что и жители Эстонии эмигрируют из страны в поисках лучшей доли, но если посмотреть на наши приграничные с ней территории — картина получается практически такой же, разве что поток «эмиграции» направлен внутрь России, а не вовне.

Впрочем, давайте по порядку. Население моногорода Сланцы стало вдвое меньше, единственная перспектива выйти из многолетней депрессии — проект строительства мусороперерабатывающего завода, который действительно необходим Санкт-Петербургу и Ленинградской области.


Горючие сланцы Прибалтийского бассейна

В недрах Эстонии — ровно одно разрабатываемое полезное ископаемое, но оно уникально настолько, что «в одиночку» обеспечивает ее энергетическую независимость.

Горючий сланец Прибалтийского бассейна — подземное «чудо», но в данном случае слово «прибалтийский» дано геологами, его запасы сосредоточены не только на северо-востоке Эстонии, но и в нашей Ленинградской области.

Горючие сланцы встречаются повсеместно, на всех континентах и едва ли не во всех странах, но в каждом месторождении их химический состав немного разный, поэтому добывают и перерабатывают их разными методами.

Если не вдаваться в химические подробности горючие сланцы — это бывший ил, сапропель, много миллионов лет пролежавший под землей, под давлением пластов спрессовавшийся в слоистые плитки.

Сланцы чуть «моложе», чем нефть, газ и уголь, потому по своим свойствам сланцы — не то, не другое и не третье, в них причудливым образом сочетаются свойства всех этих энергетических ресурсов.





При соответствующих методах обработки горючие сланцы дают возможность использовать их вот по этим трем «направлениям» — как «горючий камень», как источник для получения горючего газа, синтетической нефти, дизельного топлива.

Кроме ила на морское дно опускались и самые разные минеральные вещества, которые в наше время находятся в плитках и кусках сланца — и, при соответствующей обработке, их тоже можно использовать.

Органический остаток, бывший некогда сапропелем, химики обозвали словом «кероген» и это он, в общем-то, и «керогазит», то есть горит, поскольку содержит до 78% углерода, чем очень похож на бурый уголь.

Вот только самого керогена в горючих сланцах в среднем всего 35%, потому, если сжигать его необработанным, не освобожденным от неорганической части, получится не самая красивая картина. Много дыма, много золы и, в итоге, очень серьезный вред для экологии.


Первая мировая — причина рождения сланцевой промышленности

Письменно зафиксированные свидетельства о сланце на территории нынешней Эстонии датированы началом 1789 года.

Кое-где отдельные куски сланца, «камни», с течением времени оказывались на поверхности земли — слой морены, который прикрывает месторождение, далеко не везде толстый и ровный.

История любезно сохранила имя человека, который известил Вольное экономическое сообщество Санкт-Петербурга о найденных в районе мызы Кохала «горючих камнях» — ее владельца звали Фабиан Рейнгольд фон Унгерн-Штернберг.

Интерес к сланцам то появлялся, то сходил на нет, и так продолжалось вплоть до Первой Мировой войны, во время которой возникла проблема нехватки топлива для столицы империи — Санкт-Петербургу не хватало угля.

В середине 1916 года в местечко Кукере прибыла уже серьезно обеспеченная научная экспедиция, которая вскоре направила царскому правительству соответствующий отчет, руководил которой архивариус и библиотекарь Геологического комитета Николай Погребов, по праву считавшийся лучшим знатоком всех отчетов и результатов исследований, проводившихся в Кукере.
 

«Помимо использования горючего сланца в качестве топлива, представляется возможность создать в месте его залегания новую промышленность. Возможно, что [сланец] имеет большое значение при производстве бензина, масла и других углеводов, а остатки производства можно использовать при производстве удобрений и в других отраслях».

(Цит. по Яцевич М. «О состоянии работ по разведке и исследованию горючего сланца южн. побережья Финского залива» в сб. «Известия Особого совещания по топливу», С-П., 1917)
 

Участники экспедиции даже не подозревали, насколько оказались правы — сланцы прибалтийского бассейна действительно можно использовать во всех вариантах.

Одно время в Советской России даже выходил научный журнал «Горючие сланцы», главредом которого был будущий академик и главный наш специалист по нефти Иван Михайлович Губкин — в годы Гражданской войны обеспечение топливом Петрограда лучше не стало.

Новые власти пытались договориться со ставшей независимой Эстонией о совместной разработке месторождения, но не получилось — сначала война, а чуть позже снабжение Петрограда удалось восстановить, вернув на место поставки угля из Донбасса.

Однако интерес к горючему сланцу Прибалтийского бассейна не исчез по обе стороны границы — им интересовались ученые как в буржуазной Эстонии, так и в Советском Союзе.

Что занимательно — в Эстонии этим тоже занималось государство, а не живущий в либеральных фантастических рассказах «эффективный частный собственник».

Проживавший в Петрограде инженер Мярт Рауд принимал участие в разработке сланцевых шахт под руководством Николая Погребова и отлично знал результаты исследований, проведенных экспедицией, а потому понимал, какие перспективы сулят месторождения на северо-востоке Эстонии.

В Эстонию Рауд отправился в 1918 году, вместе со скрывавшимся в его петроградской квартире от немецких оккупационных властей Юханом Кукком.

В дело вмешался случай, не без того — Кукк стал первым министром финансов в получившей независимость Эстонии, и это при его поддержке Рауд добился того, что уже 12 мая 1919 года горючий сланец был объявлен государственной собственностью — вместе со всеми небольшими шахтами, сооруженным экспедицией Погребова.

Правда, достаточно быстро выяснилось, что мечты о быстром обогащении Эстонии несостоятельны — выяснилось, что технология переработки сланца, имевшаяся в Шотландии, к прибалтийскому сланцу неприменима из-за очень разного химического состава, нужно было разрабатывать собственную.

Еще одним негативным фактором стала еще одна чисто эстонская проблема — разрабатывать шахты было просто некому ввиду мизерности населения этого района могучей страны.

 

---

Окончание здесь

---