Вот зря политическая публика ругается на Путина за то, что он в своём Послании в четверг никакого цирка не устроил — ни либерализации тебе, ни индустриализации, ни под Запад не подстелился и даже не расстрелял никого.
 
Не, это я не уязвляю политическую публику. Я и сам, грешным делом, ждал от президента чего-то эдакого. Чтобы он, значит, царским своим словом какой-нибудь такой лозунг отчебучил, чтобы «ах» и чтобы от этого наступило просветление с сокровенным знанием.
 
Это всё от привычки к шоу-политике — вместо собственно политики как философии и механизма принятия и исполнения решений.
 
На самом деле тов. Путин клоунскими антрепризами не занимается — на это у него Обама есть. И для каждого своего публичного выступления креатива никакого не придумывает. У него вместо цирка и креатива — мировоззрение и политическая стратегия.
 
И если не придумывать себе всякий раз «нового путина» по правилам шоу-политики, не жонглировать цитатами, а видеть его в политическом развитии, то всё станет понятнее. Мы тогда видим взрослого политика, который упрямо держится в русле мировоззрения, с которым он пришёл на президентскую службу два с половиной года назад. Разве что оттачивает формулировки и корректирует тактические шаги согласно меняющимся обстоятельствам.
 
Причём что важно: меняющиеся обстоятельства никакого переворота в мировоззрении и стратегии не производят — даже такие неординарные обстоятельства, которые обрушились на Россию в 2014 году: украинский кризис и сопутствующая ему холодная-экономическая война против России.
 
Зато эти неординарные обстоятельства, о чём мы с вами говорили ещё летом, требуют от отечественного политического класса и Путина как его классного руководителя со всей тщательностью своей же повестки держаться. Причём очень расторопно.
 
Во что уткнули нас к концу года эти неординарные обстоятельства?
 
А вот во что.
 
«Западные партнёры», решая свои шкурные задачи, попутно избрали стратегию удушения России — удушения в первую очередь экономического. И со всем сопутствующим антуражем — «железный занавес», «империя зла», все дела. Не со зла, а чисто по бизнесу. Попытка Путина соскочить с конфликта по-хорошему закончилась, увы, брисбенским инцидентом: «западные партнёры» по-хорошему не хотят, только как обычно, то есть по-плохому. Это раз.
 
В этой ситуации превращается в пыль фундаменталистски-либеральная модель существования Российской Федерации в глобальной экономике. Она же незамысловатая была: отрабатываешь барщину (энергоресурсами в нашем случае), хорошо себя ведёшь, не рыпаешься против правил — и получаешь за это свою долю долларов и прочих ништяков. От ништяков нас отрезали. «Баста, карапузики, — кончилися танцы». Это два.
 
Надо что-то делать. То есть, конечно, понятно что: выстраивать устойчивую, конкурентоспособную и самодостаточную хозяйственную модель, в меньшей степени зависимую от загогулин мировой конъюнктуры. Вот прямо так в разных вариациях у тов. Путина и сказано в его письменных и устных выступлениях последних лет.
 
А теперь внимание: «…Наша задача — менять эту структуру экономики. Это одна из главных задач. Но пока она такая, какая есть, и изменить это за короткое время не представляется возможным. Это вещь длительного цикла и с необходимостью больших капиталовложений».
 
Такое признание Путин сделал буквально через пару дней после возвращения из Австралии — 18 ноября на «Форуме действий» Народного фронта.
 
Это я к тому, что все розданные в Послании поручения правительству отталкиваются именно от этой вот констатации, — и поэтому рассматривать выступление 4 декабря в отрыве от путинской практики просто бессмысленно. А если рассматривать не в отрыве — тогда всё и становится на свои места. Все «немасштабные» и «нереволюционные» инициативы президента и его повседневная деятельность (то с Китаем, то с Турцией) — это либо подпорки той несуверенной модели экономики «какая есть» (чтоб её омертвевшая туша не сильно по голове ударила, когда падать будет), либо «долгоиграющие» инфраструктурные эксперименты. О чём по горячим следам вам вполне квалифицированно доложил коллега Дмитрий Лекух.
 
Вы спросите — а как же «либерализация», которой от имени Путина грозились накануне Послания правительственные энтузиасты «невидимой руки»? А никак. Более того: поощрение малого и среднего бизнеса и вообще деловой инициативы граждан, искоренение чиновного произвола и административной некомпетентности — это, как учит нас наука история, оголтелый сталинизм. А если присовокупить сюда ещё и ответственность правительственных энтузиастов за результаты работы — так это уже на грани массовых репрессий.
 
Кстати, о репрессиях… то есть о правительстве — извините, в рифму пришлось.
 
Во всей этой истории справедливо напрягает тот факт, что исполнять президентские пожелания поручено тому же самому правительству, чьими стараниями и случился тот горький катаклизм, который мы наблюдаем. Причём этот факт напрягает сегодня не в меньшей степени, чем год назад. Как у Черномырдина: «Никогда у нас такого не было — и вот опять…»
 
Но проблема эта — не персональная, а системная. В России почти четверть века безраздельно господствует экономическая религия, начисто исключающая само понятие хозяйственного суверенитета. И её адепты, бессменно восседающие поныне в креслах заведующих экономикой на всех уровнях, никакую такую «структуру» менять не будут — не со зла, опять же, а потому что просто не обучены. А любые другие научно-практические представления об экономике у нас являются маргинальными — то есть не оснащены, в отличие от господствующей либеральной религии, ни организационной, ни административной, ни медийной, ни материальной базой.
 
То есть: других концепций, других методик и других кадров на момент начала холодной-экономической войны у страны нет.
 
Думается, именно по этой причине тов. Путин держит в секрете проект системного переустройства экономической модели — такой, чтобы стала моделью экономического суверенитета. И, с другой стороны, по этой же причине Путин на том же форуме Народного фронта пачками навешивал на общественные организации кое-какие функции правительства. Логично: чтобы кадры что-нибудь решали, их надо откуда-то взять. Взамен прежних.
 
…И вот со всем этим богатством на борту надо, как в старом анекдоте, взлететь. Альтернатива — национальная катастрофа.