---

Впервые за долгое время в Латвии появились самые настоящие политические заключённые — Владимир Линдерман и Александр Гапоненко.
 

---

Конечно, политически мотивированные дела Полицией безопасности возбуждались и раньше. Но до сих пор для того, чтобы упечь человека за решётку, ПБ требовался хоть какой-то вещественный или событийный повод — участие в боях на Донбассе, фотографирование американского танка или хотя бы зловещее перелезание через забор.
 
Сейчас мы видим совершенно иной подход. Официально объявлено, что Владимир Линдерман арестован только за свою речь на Вселатвийском родительском собрании и ничего более ему не вменяется. Случай с Александром Гапоненко более сложный — до сих пор неизвестно, за что конкретно он арестован. Но судя по тому, что Полиция безопасности не спешит похвастаться обнаруженными уликами, он тоже сидит за что-то эфемерно-неуловимое типа слов, мнений или невосторженного образа мысли.
 
Раньше, пытаясь привлечь инакомыслящих к ответственности за подобные мыслепреступления, Полиция безопасности ограничивалась подпиской о невыезде. Однако теперь, похоже, практика изменилась. Необходимость иметь хоть какой-нибудь существенный повод для ареста отброшена как устаревшая, теперь для этого достаточно даже не слов, а всего лишь подозрений.
 
Собственно, в заявлении ПБ об этом сказано совершенно ясно:
 

«ПБ возбудила процесс 18 апреля, поскольку полиция подозревает, что во время проходившего 31 марта «Вселатвийского родительского собрания», возможно, осуществлялись противоправные действия…  чтобы предотвратить возможные попытки под прикрытием легитимной деятельности осуществить противоправные действия для достижения противоправной цели, а также с учетом обстоятельства, согласно которым полученные ПБ сведения можно получить только средствами и методами, предусмотренными уголовным делом».
 

 
Последняя фраза может толковаться однозначно. Поскольку в этом деле никаких вещественных доказательств не может быть в принципе, доказательства совершения преступления необходимо получить от самого подозреваемого. А для этого его надо посадить, попугать, помучить —  и тогда он сам во всём сознается на радость следствию и правящих латышей. Эдакий латышский вариант лозунга «признание — царица доказательств» образца 1937 года.
 
Вот только в соответствии с законодательством Латвии самостоятельно применять такую преступную практику Полиция безопасности не может. В этом деле ПБ должна находиться в сговоре с надзорными органами — судом и прокуратурой. Ведь разрешение на двухмесячный арест Линдермана и Гапоненко дал суд, пусть даже это был специальный «следственный» судья. Но и такой судья, который традиционно снисходительно относится к причудам ПБ, не мог не видеть, что за документами следствия нет ничего, кроме звенящей пустоты.
 
 

Тут надо напомнить, что Владимир Линдерман без сомнения является самым честным и лояльным жителем Латвии из всех ныне здесь живущих, что неопровержимо подтверждено документально. За последние двадцать лет против него в Латвии было возбуждено одиннадцать уголовных дел — и все одиннадцать раз, тщательно исследовав все обстоятельства, факты и свидетельства, латвийская Фемида неизменно убеждалась в его безупречной законопослушности.




 
Разумеется, важную роль в этом играла грамотная защита адвоката Елены Квятковской, но не только. Три дела из этих одиннадцати развалились в суде, из них два — в высших инстанциях. Остальные восемь разваливались до суда, ещё в прокуратуре, куда ПБ их передавала после окончания следствия. То есть в те времена у конкретных судей и прокуроров соображения законности и профессиональной чести оказались выше соображений этничности и верности националистическим идеям — ибо не секрет, что подавляющее большинство судейско-прокурорского корпуса являются латышами.
 

 

Сегодня во второй половине дня состоится судебное заседание, где будет рассмотрена апелляция на арест Владимира Линдермана. Судья будет уже обычный, а не специально заточенный «следственный». И у нас будет шанс проверить, насколько этничности и национализму удалось — или не удалось — потеснить профессионализм. И надо сказать, что некоторая надежда на то, что суду удастся сохранить свою независимость и профессионализм, есть — даже несмотря на очевидную заинтересованность ПБ и стоящих за её спиной партий правящей коалиции.
 
Ставки тут достаточно высоки. Правящие латыши очень надеются слепить хоть какое-то дело. Причём им совершенно не важно, что в конце концов оно закончится ничем — а именно так оно в конце концов и закончится. Для этнократов главное, чтобы дело длилось как минимум до выборов, чтобы периодически поступали новости о всё новых допросах, о привлечении под следствие всё новых активистов и недовольных родителей. Только тогда есть надежда, что кто-то из недовольных побоится протестовать, кто-то из активистов притихнет. Только тогда для латышских националистов есть надежда, что так испугавший их накал протестов уменьшится и они смогут, как заявлял премьер Кучинскис, перевести школы на госязык без крупных скандалов — и сохранить власть.
 

Для этого правящие латыши будут использовать всё возможное влияние в правоохранительных и судебных органах — где угрозами, где подкупом, где посулами. И такое положение не может быть терпимо. Самовольство и беззаконие должно быть прекращено, а виновные должны быть наказаны. Все противоправные действия должны быть обжалованы в судах высших инстанций, вплоть до Европейского суда по правам человека. Именно это говорится в заявлении  Русского союза Латвии, именно для этого собирает деньги Латвийский комитет по правам человека.
 

 

Конечно, было бы гораздо лучше, если бы у русского избирателя были свои депутаты в Сейме. У депутатов есть материальные и организационные возможности, есть права и статус — всё это можно было бы эффективно использовать, чтобы противодействовать репрессиям.

Скажем, десять депутатов парламента имеют право сделать запросы министрам внутренних дел и юстиции, публично задавая им неприятные вопросы. Например, а было ли необходимо группой захвата крутить руки и волочить по асфальту 65-летнего Гапоненко и 59-летнего Линдермана — может, стоило прислать им повестку? Действительно ли надо было настаивать на их заключении в тюрьму и почему? И, в конце концов, достаточно ли было оснований для возбуждения самого уголовного дела на основании таких нелепых для демократического европейского государства подозрениях?
 
Но своих депутатов у русского избирателя в Сейме нет. Поэтому всё придётся делать нам самим. И деньги на адвокатов собирать, и на митинги ходить как на работу — а иногда вместо работы. На кону будущее наше и наших детей в этой стране.
            
 
 

 

---

Как помочь делом

---

 
Вы можете пожертвовать средства на оплату юридической помощи для людей, попавших под каток политических репрессий. Средства можно перечислять на счет Латвийского комитета по правам человека:
 
CILVĒKTIES.LĪGU STARPTAUT.FEDERĀC.LATVIJAS CILVĒKTIES.KOM.
 
Konta numurs: LV36HABA0551031689075
Reģistrācijas numurs: 40008010632
 
С пометкой: «На защиту политрепрессированных».
Или то же самое по-латышски: «Politiski represeto personu aizstāvībai»