В километре от чахлой деревеньки Береславки, что на Херсонщине, посреди пашни высится нетронутый, поросший бурьяном островок земли — старое еврейское кладбище.

В хрущёвские времена оно было развалено, уцелела только огромная мраморная плита — надгробие Анны Бронштейн, матери Троцкого.

Однажды двое трактористов подцепили к трактору мраморную плиту, сдвинули её и залезли в могилу — в поисках, чем поживиться.

Кое-что, наверное, они там нашли, но буквально в том же месяце один из них попал под колеса трактора и умер по дороге в больницу, а другой погиб той же осенью — бросился спасать жену и детей в горящем доме, но его привалило балкой.

После того случая место, где было кладбище, все объезжали, а огромную плиту с именем Анны Бронштейн трогать никто не решался.

Анна очень любила своего сына — и демон революции, ушедший к ней в мир иной, отомстил за надругательство над её могилой...
 

 
 
О Троцком писать нелегко. Требуется большая мозговая нагрузка, чтобы разобраться в моторе революции, разобранном по винтикам. Потому давайте порассуждаем вместе.

Любителям пополоскать еврейскую тему хочу сразу возразить — сионистом Троцкий никогда не был. Он не страдал национальной ограниченностью и комплексами, ею порождёнными.

Будучи школьным отличником, он не разговаривал на языке предков, в пять лет отказался посещать синагогу и бегал к крестьянам учиться плести лапти из соломы и играть на гармошке.

Повзрослев, он дважды женился на русских женщинах.

Молодого трибуна Троцкого народ и солдаты любили, потому что он был прост и доступен в общении.

Однажды, приехав на каникулы в отцовский дом, юноша увидел, что рабочие едят из корыт. На следующий день из города доставили фарфоровую посуду и столовые приборы. Больше у Бронштейнов из корыт никто не ел.

На добро люди отвечали добром.

Когда тайно вернувшегося ссыльного выследила на дому полиция, селяне спрятали его в повозке под кучей перемешанного с соломой навоза и вывезли в безопасное место.

Уезжая из России от преследований царских властей, молодой революционер в шутку выбрал в качестве псевдонима фамилию своего одесского надзирателя — Троцкого. С этим прозвищем он навсегда вошёл и в революцию, и в историю.




29 апреля 1897 года. Фото из экспозиции дома-музея Троцкого в Мехико.
 

---

 
Где бы Троцкий ни находился, он постоянно тяготел к самообразованию и приобретению новых знаний.

Вот что пишет революционер Д.Сверчков в своей книге «На заре революции»:
 

«Тюремная камера Троцкого превратилась вскоре в какую-то библиотеку. Ему передавали решительно все сколько-нибудь заслуживающие внимания новые книги; он прочитывал их и весь день с утра до поздней ночи был занят литературной работой».
 

Мечтавший в молодые годы стать писателем, Троцкий смог осуществить свою мечту только в изгнании — революционная деятельность требовала оттачивать ораторское мастерство и искусство полемики. Не случайно работы по риторике и «Эвристика» Шопенгауэра стали его настольными книгами.

Упорная работа над собой дала результат — сильнее оратора Революция не знала.




Троцкий — создатель Красной Армии.
 

---

Принято обвинять Троцкого в том, что он был агентом Запада, завербован в Соединенных Штатах и в мае 1917 года направлен в Россию.

Как же дела обстояли на самом деле?

В Америке Троцкий провёл немногим более двух месяцев, и этот короткий период, безусловно, дал ему много в понимании особенностей заокеанского капитализма и тенденций его развития.

Сам он свою американскую эмиграцию описывал скупо, не вдаваясь в детали, потому и появилось много версий.

Попутно возникает вопрос: а на какие средства жила за границей постоянно мигрировавшая семья Троцкого?

Оказывается, его спонсором был проживавший в Испании русский эмигрант Эрнст Барк — родственник Петра Барка, бывшего министра финансов царского правительства. На этот счёт существует донесение французской разведки из Барселоны, которая присматривала за Троцким.

Прибыв в Нью-Йорк, Троцкий декларирует наличие при себе 500 долларов — по тем временам серьёзная сумма — и селится в одном из самых дорогих отелей города на Таймс-сквер.

В одном из писем Урицкому в Копенгаген Троцкий сетует на недостаток средств, однако он не голодает и вскоре покупает билеты на трансатлантический лайнер для возвращения в Россию.

Кто ему помог?


Есть свидетельства, что подставил плечо крупный американский банкир и один из основателей Федеральной резервной системы США Джекоб Шифф. И мотивация у него была.

Трудно себе представить, что распоряжаясь крупными вложениями императора Николая II в ФРС США, американские банкиры не интересовались развитием событий в охваченной революцией России.

К тому же в Америке, конечно же, знали о роли Троцкого в революции 1905 года, а также то, что он не был пешкой — возглавил Петербургский совет, был осуждён на вечное поселение в Сибирь и бежал.

Оказать финансовую поддержку революционеру Троцкому лично — одно дело. Но зачем бросать миллионы в котёл русской революции, когда она и так сметала всё на своём пути?

Как известно, Шифф транжирой никогда не был и всё делал, исходя из личных интересов.

Связь Троцкого с разведками тоже лишена логики.

Преследуемый властями многих государств, Троцкий вряд ли давал поводы склонять его к сотрудничеству, так как в тот период он был противником «войны до победного конца», о чём высказывался публично.

В США он тоже не лил воду на мельницу капитализма — выступал с публичными речами, агитировал американских рабочих, «взбаламутил стоячее болото Социалистической партии США».

Судя по тому, чем занимался Троцкий после депортации из СССР, вешать на него сотрудничество с иностранными разведками также неразумно — он был слишком крупной фигурой в мировом коммунистическом движении, чтобы размениваться на мелочи.




Троцкий за рабочим столом.
 

---

Итак, 27 марта 1917 года почитатели внесли Троцкого на плечах на борт трансатлантического лайнера, взявшего курс из Нью-Йорка в норвежский порт Берген. Он, «лучезарно улыбаясь, послал своим товарищам прощальный привет».

Не без препятствий преодолев большие расстояния, Троцкий с семьёй и несколькими соратниками 17 мая 1917 года прибыл в Петроград и с первых дней активно включился в агитационные мероприятия большевиков.

Блестящий оратор, он сразу же завоевал популярность в рабочей и солдатской среде своими многочисленными и радикальными выступлениями. Вскоре он был избран председателем Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов.

Выделяясь острым умом и обилием знаний, Троцкий ни перед кем не ломал шапку, порой спорил с Лениным.

Вот как он описывает их полемику:
 

«Я доказывал, что победа революции означает диктатуру пролетариата. Ленин возражал: диктатура пролетариата есть одна из возможностей на одном из следующих этапов революции; мы же еще должны пройти через демократический этап, в котором пролетариат может быть у власти только в коалиции с мелкой буржуазией.

Я на это возражал: …отнюдь не покушаясь перепрыгивать через демократическую стадию и вообще через естественные этапы классовой борьбы, мы должны сразу брать основную установку на завоевание власти пролетарским авангардом».
 

 
Из этого диалога ясно видно, кто проявлял большую решимость в раскручивании маховика революции.

Уже тогда, по словам Троцкого, его методы и приёмы работы настолько существенно разнились от ленинского окружения, что Ленин стал больше опираться на Сталина, Зиновьва и других, поскольку Троцкий не годился для беспрекословного выполнения команд и поручений.


Больше всего проблем создало ему высокомерное отношение к Сталину, которого он окрестил «выдающейся посредственностью партии».

Это были пока мирные столкновения второго по положению теоретика революции с умелым практиком партийного строительства.

Затеянный Троцким после победы революции «красный террор» не следует рассматривать как его прихоть и самоцель. Жёсткое подавление он рассматривал как революционный инструмент избавления от тех, кто вступил в борьбу с новыми порядками и, главное, препятствовал воспитанию человека нового типа.

Последнее Троцкий небезосновательно считал главнейшей задачей и обязательным условием прочности новой формации.

Обострённое восприятие православия атеистом Троцким вряд ли имело национальные корни. Он вообще воспринимал веру как тысячелетний инструмент порабощения собственного «я» в человеке, в то время как ему нужны были раскрепощённые от религиозных догм люди, способные созидать новое общество без оглядки на прошлое.

Его же антипод Сталин, десятилетие обучавшийся в церковных учреждениях, не был столь категоричен и понимал, что вера — краеугольный камень становления личности в славянском мире. Он видел возможность создания новой веры путём перенесения евангельских постулатов в плоскость моральных принципов поведения людей, строящих новое общество под руководством партии.

В пронизанном атеизмом обществе это столкновение полярных пониманий не могло стать предметом обсуждения в партии. Потому-то и считается, что главным поводом раздора стало столкновение мечты Троцкого о мировой революции со сталинской концепцией возможности построения социализма в одной стране, хотя Сталин везде доказывал, что эта идея принадлежит Ленину.




Термин «красный террор» был определён Троцким как «орудие, применяемое против обречённого на гибель класса, который не хочет погибать»...
 

---

 
Несколько слов о «перманентной революции», за которую ратовал Троцкий и которая вылезла ему боком.

Он ещё до революции 1905 года продвигал эту идею, которую вскоре обобщил в работе «Итоги и перспективы».

Как известно, марксизм определял возможность осуществления социалистической революции в развитом капиталистическом обществе, которому отсталая Россия не соответствовала.

В канун революции 1905 года Ленин и Троцкий, развивая марксизм применительно к российским условиям, заложили основы теории перехода буржуазной революции в революцию социалистическую.

Ленин выдвинул концепцию «двух стадий» революции, а Троцкий пошёл дальше, предложив теорию перманентной, то есть непрерывной революции. Этот сценарий и был положен в основу деятельности большевиков в октябре 1917 года.

С 20-х годов в ходе борьбы с троцкизмом ленинскую концепцию «двух стадий» превратили в концепцию «двух революций», знакомую нам со школьной скамьи.

Таким образом была обойдена молчанием определённая нерешительность большевиков-ленинцев, полагавших, что между буржуазно-демократической и социалистической революциями должен пройти существенный промежуток времени — до той степени обострения классовых противоречий, которые бы подвигли на очередную революцию.

В работе «Перманентная революция», написанной после депортации из СССР (1930 г.), Троцкий развил теорию за пределы российской практики. Вот это и вызвало волну негатива.




1918 год, Петроград.
 

---

Революция свершилась. Всю гражданскую войну Троцкий был на коне, но в 20-х всё пошло наперекосяк.

О его решающем столкновении со Сталиным написано много, но вся их борьба почему-то сведена в политическую плоскость, в то время как на самом деле она имела не менее вескую подоплёку — разницу взглядов на экономику социализма.

Оказывается, у Троцкого была совсем другая программа, гораздо более реалистичная и прагматичная, чем сталинская. Попробуем разобраться в её существе, не упуская из виду вопрос о том, могла ли она осуществиться в то время.

Как известно, в 20-е годы в стране Советов осуществлялась новая экономическая политика (НЭП), которая на первых порах характеризовались небывалым подъёмом промышленного производства.

После смерти Ленина сталинские сторонники постепенно начали закладывать новые механизмы, разрушающие рыночные отношения между государственным промышленно-транспортным комплексом и частным сельскохозяйственным сектором деревни.

Именно тогда Троцкий начал переходить в открытую оппозицию к действующей власти — то есть сердцевиной партийных раздоров являлась экономика, а не борьба за власть, как это потом представлялось.




Лев Троцкий, Владимир Ленин и Лев Каменев.
 

---

Поскольку Сталин сделал ставку на индустриализацию под эгидой государства, мелкая частная промышленность с каждым годом чахла, теряла своё влияние и не могла составить существенную конкуренцию госсектору.

То есть налицо была усугубляющаяся с каждым годом несбалансированность структуры хозяйствования — высококонкурентное сельское хозяйство и низкоконкурентные промышленность и транспорт.

Сфера услуг и другие отрасли нематериального производства также стали постепенно перетекать в государственное русло и выходили из практики конкурентных отношений.

На повестку дня выплыл ряд вопросов, а именно:
 

— каким должно быть макроэкономическое регулирование,

— как обеспечить оптимальное сочетание планирования и конкурентной свободы,

— какова должна быть оптимальная структура экономики,

— как достигать сбалансированности бюджета, торгового и платёжного балансов?
 

Естественно, развернулись дискуссии. Линия водораздела проходила по предпочтениям «изоляционизм — открытость».

Троцкий выступал за расширение внешнеэкономических связей, открытую рыночную экономику и встраивание её в мировое разделение труда, а Бухарин и Сталин противопоставляли этому концепцию национального социализма, самодостаточной, независимой от мирового рынка экономики.

Сегодня трудно сказать, чем обернулась бы открытость советской экономики в то время и в тех политических условиях. А вот то, что нужно было делать в кризисные 80-е годы, представить легче.


Мало кто обращает внимание на тот факт, что китайская экономическая платформа последних десятилетий совпадает в своих главных аспектах с экономическими предложениями Троцкого 20-х годов.

И в этом, оказывается, нет никакой сенсации, так как создатель китайского экономического чуда Дэн Сяопин в 1926 году учился в Москве и был свидетелем острых дискуссий по альтернативным вопросам развития экономики. Кстати, студенчество того времени отдавало предпочтение линии Троцкого.

В конце 70-х годов Дэн Сяопин, став лидером в Китае, смог развернуть китайскую экономику на путь открытости, сохранив главенствующую роль партии в политико-социальной сфере. Мы же не реформировали, а похоронили партию, заменив её сборищами праздных людей с разноцветными шарфиками на шее.

Таковы реалии. Время упущено.

Надо совершенно откровенно признаться, что мы сегодня постепенно открываем для себя совсем другого, реального Троцкого, посылы которого порой выглядят как пророчества:
 

— его размышления о компилированном развитии во многом предвосхитили практику развития стран третьего мира;

— ещё в 1926 году Троцкий высказал гениальное предположение: «Если капитализм совершит еще один технологический прорыв и у него откроется второе дыхание, то окажется, что мы пересели с товарного поезда на пассажирский, а капитализм окажется в скором поезде»;

— в книге «Преданная революция» он достоверно описал будущее правящей касты, в котором просматриваются конкретные черты осуществления горбачёвской перестройки в СССР;

— есть и вопрос-пророчество: «А что если капитализм не созрел для революции, а уже перезрел для нее, и уже нет класса, имеющего возможность осуществить смену этого общества?»
 

Все эти новации и прозрения привели к тому, что в 1929 году Троцкий был выслан за пределы СССР, а потом и убит.




Стол, за которым 21 августа 1940 года был убит Лев Троцкий.
 

---

 
Сам он писал: «Революция — великая пожирательница людей и характеров. Она подводит наиболее мужественных под истребление, менее стойких опустошает».

На первый взгляд, кажутся корректными замечания историка Волкогонова:
 

«Троцкий не любил будничной черновой работы.

Пока он упивался славой создателя Красной Армии, писал «Уроки Октября» и готовил многотомное собрание своих сочинений, Сталин прибирал аппарат, а значит, и власть к своим рукам.

Беззаботность и тщеславие подставили Троцкому подножку в самый решающий момент: когда Ленин отошёл от активных дел, а затем и скончался.

Человека номер «один» не стало, отпала необходимость и во «втором» лидере. Троцкий был нужен русской революции, пока был жив Ленин».
 

 
И всё же мне кажется, что как раз будничная и кропотливая, черновая работа была тем полем, на котором мозг Троцкого перелопачивал мысли многих людей, генерируя новые идеи, новые озарения.

Эти пленумы, заседания и прочая бюрократическая тягомотина действительно были не для него. Ведь они — праздник для тех, кто упивается должностями и готов часами сидеть, делая вид, что записывает.

Сталин поздновато, но тоже это понял — и в последние годы своей жизни не созывал говорильни, заменяя их практическими действиями, чтением и беседами со сведущими людьми.

Мне представляется, что действительная причина поражения Троцкого в том, что генератор прорывных идей, глубоко порядочный и честный, терпимый к инакомыслию человек, он превратился в невольного пособника установления диктатуры партаппарата, а не пролетариата, как того желал.


Прошло много лет. Жизнь постепенно всё расставляет на свои места.

Вознесенные на Олимп личности вдруг падают вниз, а оплёванные и растоптанные — обретают сияние над головой.

100 лет, оказывается, не такой уж значительный промежуток времени, чтобы докопаться до истины.

 


Дом-музей Троцкого в районе Койоакан (Мехико) — в доме, где Лев Троцкий жил последние месяцы жизни и где произошло его убийство.