В конце прошлого года ИМХОклуб опубликовал несколько глав из ранней версии книги нашего спикера Александра Носовича «История упадка. Почему у Прибалтики не получилось». Сегодня — в рамках рецензии на новую книгу — историк Валентин Стариченок сравнивает ситуацию с демократическими свободами в Беларуси и Литве. Познавательно!

В 2015 г. вышла в свет книга Александра Носовича «История упадка. Почему у Прибалтики не получилось». Автор — журналист и аналитик Центра общественно-политических исследований «Русская Балтика», обозреватель аналитического портала о Балтийском регионе (RuBaltic.ru).

Носович последовательно и убедительно деконструирует миф об экономических успехах Прибалтики последних двадцати пяти лет. Деконструкции, собственно говоря, и посвящена его работа.

«Демократия наоборот» — вот как можно назвать эту книгу, хотя заявленное «История упадка» не менее точно отражает ее содержание.

Автор пишет о вещах, случись которые в Беларуси или России, респектабельное европейское сообщество отреагировало бы тут же и, негодуя, обвинило бы власть в нарушении прав человека, дискриминации национальных меньшинств и ксенофобии со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Достаточно одного примера — лишение русских Латвии и Эстонии гражданства и объявление их иммигрантами, а не автохтонным населением.

Надо признать, что в странах Прибалтики часто рассуждают о европейских ценностях, но не особо заморачиваются на проблемах проживающих на их территории национальных меньшинств. Напротив, там долго и упорно занимаются их дискриминацией.

Но прибалтов в ЕС критиковать не модно и не интересно. Другое дело — Беларусь или Россия. В отношении этих стран простор открыт для любых, даже самых язвительных и желчных нападок.

Что же в трех странах Прибалтики есть такого, что позволяет говорить о демократии наоборот? Ограничимся представленными Александром данными только касательно одного из прибалтийских государств — Литвы.

1. Ущемление прав национальных меньшинств

Прежде всего это русские (5,81% населения по переписи 2011 г.). Создается впечатление, что литовский народ поставил своей целью лишить русскоязычное население собственной культуры и либо превратить его в «истинных» литовцев, либо изгнать людей с обжитых мест.

Ради этого делается следующее:

а) лишение русского языка официального статуса, т.е. отказ признать его региональным или традиционным языком национальных меньшинств;

б) ликвидация русскоязычных школ и детских садов и «выдавливание русского языка из всех областей общественной жизни»;

в) сегрегация русскоязычного меньшинства и создание барьеров для профессиональной деятельности, прежде всего, политической.

Вот вам и европейская терпимость!

Надо сказать, гораздо более выигрышна позиция Беларуси, которая постоянно апеллирует к толерантности, действует так, чтобы не обидеть ни одного из граждан (независимо от национальности), проживающих на территории Беларуси, и принципиально против разжигания любой национальной розни.

2. Искажение истории и миф об оккупации

Оккупанты — это русские, вписавшие Литву без ее согласия в «жуткий» коммунистический проект. Это краеугольный камень, на котором базируется оценка новейшей истории Литвы.

Отсюда антисоветизм, одержимость восточной угрозой и табу, которое позволяет сконструировать новую историческую память и, опираясь на нее, строить нынешнюю политику.

Этим табу является коммунистическое прошлое. Сюда относится история включения Литвы в СССР с передачей ей Вильнюса в 1939 г., антифашистское движение в Прибалтике, приверженность жителей Литвы идеям коммунизма, участие литовских фашистов в уничтожении мирного населения.

Муссировать эти темы в литовском обществе опасно, так как это чревато отрицанием оккупации. А за публичное отрицание оккупации предусмотрена уголовная ответственность и тюремный срок до двух лет (согласно сделанным в 2010 г. поправкам к Уголовному кодексу).

Вот она — хваленая европейская свобода слова! Комментарии излишни.

Дальше — больше. Коммунистическая символика (серп и молот, пятиконечная звезда, государственный гимн и портреты лидеров СССР и т.д.) в Литве запрещена и приравнена к нацистской.

Впрочем, это не мешает свободно распространять стилизованные свастики, мотивируя это тем, что они являются древнелитовскими символами.

Аналогичная идея относительно не менее древней символики звезды правящим кругам в голову не приходит. Учитывая их явную симпатию ко всем правым, ясно, что речь здесь идет о нездоровой русофобии и двойных стандартах.

Снова приходится констатировать, что соседняя с Литвой Беларусь в отношении собственной истории более демократична.

Пример тому — учебник по истории Беларуси для 10 класса. В нем школьник увидит изображение бело-красно-белого флага и герб «Погоня» — символы прошлого, взятые на вооружение белорусской оппозицией.

При этом в учебнике о них пишется без истерических выпадов и утверждается, что использование этой символики было связано с попыткой создания под эгидой провозглашенной в 1918 г. Белорусской Народной Республики (БНР) белорусской национальной государственности.

Пишется и о недопустимости «замалчивания факта провозглашения БНР, как это делалось в советской научной и учебной литературе».

3. Установление этнократического режима

Под которым понимается этническая демократия, т.е. осуществление политического господства представителями этнического большинства. Мнение «нацмена», которое не вписывается в официальный мейнстрим, подавляется и делается все, чтобы исключить его из публичного дискурса.

Александр приводит два показательных примера:

Первый — травля лидера Партии труда и пророссийского политика Виктора Успасских, которая развернулась в Литве с 2005 г. и закончилась осуждением политика на четыре года и лишением его депутатской неприкосновенности.

Второй пример — импичмент Роландаса Паксаса, который победил на президентских выборах 2003 г., и вынесенный ему Конституционным судом Литвы запрет до конца жизни избираться президентом, членом Сейма, назначаться премьер-министром или членом правительства.

Как это демократично!

4. Сужение спектра политического

По сути, политическая жизнь Литвы ограничена до одного направления — консервативного.

Есть две партии, которыми определяется политика Вильнюса. Это консервативная «Союз Отечества — Христианские демократы Литвы» (явно правые во главе с бывшим народным депутатом СССР Витаутасам Ландсбергисом) и «Социал-демократическая партия Литвы» (якобы левые в главе с бывшим первым секретарем ЦК КПЛ Альгирдасом Бразаускасом).

Вот как видит главную тенденцию политической жизни Александр Носович:

Литовской политике уже стал свойственен ее главный недостаток: размывание различий между двумя партиями и лишение избирателя подлинной альтернативы. В 2013—2014 годах социал-демократы и консерваторы окончательно перестали быть антагонистами. Внешние различия между ними носят столь косметически несущественный характер, что иной раз, опираясь на одну только риторику их политиков, подчас не сразу определишь: кто перед тобой — консерватор или социал-демократ? Нынешнее социал-демократическое правительство Альгирдаса Буткявичюса за два года после приведения к присяге не сделало ничего такого, что кардинально отличалось бы от действий консервативного правительства Андрюса Кубилюса… Все идет к тому, что социал-демократы сольются с консерваторами в политическое единое целое формально и окончательно.

Пустырь Европы

Свидетельство неудовлетворенности прибалтийским проектом — массовый исход населения. Собственно говоря, с этого и начинается книга Носовича:

Прибалтика — это наиболее быстро пустеющий регион в мире: за 23 года Литва, Латвия и Эстония потеряли 20% населения — 1,5 миллиона человек. Такого там не было никогда. Нигде в Европе нет таких масштабов эмиграции.

Если в момент обретения независимости в Литве жило 3,7 млн человек, то в апреле 2015 г. — менее трех млн. Население столицы — Вильнюса — за двадцать пять лет уменьшилось с 583 до 523 тысяч.

Сравним с ситуацией в соседней Беларуси.

Если в 2011 г. из Беларуси на постоянное место жительства уехало 7610 граждан (при населении 9,5 миллиона жителей), то в Литве (при в три раза меньшей численности населения) из страны выехало в семь раз больше — 53863.

Может быть, потери восполнились за счет приезжих? Конечно, нет.

В Литве жить не хотят! В 2011 г. туда переехало лишь 887 человек (не дотянули и до тысячи).

А в Беларусь в этот год прибыло более семнадцати тысяч (17 510).

Цифры говорят сами за себя. Однако будем честными и не будем скрывать очевидного. Открой границы — в ЕС поедут и из РБ.

В данном случае дискриминационный режим визовой политики ЕС в отношении Беларуси играет власти на руку, так как затрудняет отток населения из страны и улучшает демографические показатели.

Заключение

27 августа 2015 г. в Минске состоялась презентация книги Александра Носовича. Сказать по правде, я не ожидал, что будет озвучена настолько пессимистичная картина положения дел в Прибалтике.

Тогда я задал вопрос: а есть ли позитивные достижения?

Ответил на этот вопрос евроскептик Нормунд Гростиньш из Латвии. К сожалению, его ответ оптимизма не добавил.

Первое преимущество евроинтеграции — знакомство и общение с интересными людьми. Несомненно, так оно и есть.

Второе преимущество — распределение финансовых средств на политическую деятельность и ее информационно-пропагандистское обеспечение пропорционально количеству мест в Европарламенте.

Тем самым оппозиция (в том числе евроскептики) имеет реальную возможность выразить свои взгляды и публично отстаивать собственную позицию.

Впрочем, как явствует из книги, ни Латвия, ни Литва, ни Эстония этому примеру следовать не собираются.

Третье преимущество — возможность выехать и свободно перемещаться по Европе.

Однако прибалтийский контекст не позволяет это назвать преимуществом. Как говорилось выше, свобода выезда превратилась в национальную проблему, больно ударившую по демографии прибалтийских государств.