В основе внешнеполитической деятельности Латвии постоянно лежала наивная, но непреодолимая надежда поучать другие страны постсоветского пространства.
 
Нам очень хочется с моральным правом «старшей сестры» показывать правильный путь к западным ценностям, при этом указывая на собственные достижения — вступление в престижные международные объединения, успешный (относительно) опыт в сфере трансформации государственной власти и экономики.

Но не могут латышские политики и дипломаты ничему особо научить «учеников», да и те не особо хотят перенимать балтийский опыт.
 
 
Дипломатия «полезных идиотов»
 
Лишь бы только сохранить иллюзии о собственном влиянии на восток от границы Евросоюза, наша страна вместе с некоторыми другими, обуянными такими же пустыми амбициями, начала безо всякой критики сочувствовать, даже рьяно защищать тамошние «процессы демократизации», несмотря на некоторые странности этих процессов, культ вождя, жалкие и даже трагичные последствия.
 
Поэтому я уверен в том, что клубок гадюк, называемый в СМИ демократической властью Украины, на «четыре балтийские страны» (+ Польша) с их увлеченным покровительством смотрит как на «полезных идиотов». (Кажется, эстонские политики это поняли — в последнее время проукраинского энтузиазма там явно поубавилось.)

Такое же отношение в свое время выказывали команда квазидемократа Михаила Саакашвили в Грузии и охваченный мессианством/нарциссизмом бывший президент Украины Виктор Ющенко со своим двором и правительством колоритной Юлии Тимошенко.
 
У нас не считается проблемой факт, что кипучее шефство над политическими проектами «цветных революций» создавало и продолжает создавать внутренние трения между западом и востоком ЕС и не дает Брюсселю возможности реализовать более продуманную, а поэтому — и эффективную дипломатию.

В особенности — сейчас, когда, согласно формулировке Яниса Кажоциньша, после присоединения Крыма к России глобально реабилитирована «паранойя балтийцев»*.
 
Это создает ложную уверенность в том, что старые страны ЕС еще извинятся за недостаточный энтузиазм во время совещания в Вильнюсе и после него, а такой настрой создает дополнительный риск для внешней политики Латвии — наступить еще глубже в кучу г…а украинского кризиса.
 
Хорошо еще, что амбиции Латвии одновременно и наивны, и лицемерны — как только наши подопечные сели в лужу, их немедленно выбрасывают из головы. Кого из евродепутатов или фракций Сейма сегодня еще интересуют уже упомянутые Саакашвили и Ющенко? Давно уже забыты белорусские диссиденты, не говоря уже о независимой Ичкерии и ее представительствах… Но в этой обманчивой солидарности были растрачены ресурсы и возможности, национальные интересы остались нереализованными, а общество — дезориентированным.
 
Возможно, восточная политика Латвии была бы гораздо эффективнее, да и в Брюсселе более уважаемой, если бы основное внимание было бы обращено на меркантильные отношения с обоими соседями ЕС (Россией и Белоруссией), а также на деловые контакты в Средней Азии.
 
 
Эх, натравить бы на них Юндзиса...
 
Самое главное, чему Латвия, да и вся Балтия, могла научить нынешнюю власть Украины или бывшую оппозицию режима Виктора Януковича, — а это надо было сделать, или, по крайней мере, постараться! — понять истинную эффективность политической борьбы, проводимой в рамках закона и ненасильственного протеста**.
 
Самая эффективная помощь, которую мы могли оказать Киеву, — навязать «демократам» Талавса Юндзиса в качестве академически и практически подкованного советника по вопросам ненасильственной работы.

Странам Балтии удалось восстановить независимость (и достичь всего остального, чем мы на самом деле можем гордиться) только потому, что на руках борцов за свободу не было крови.

Более того — на их счету не было даже выбитых витрин или сожженных шин. Да и в Польше «Солидарность» сумела обойтись без военного крыла и боевиков.
 
К сожалению, приходится признать, что гражданская борьба против тоталитарного режима имеет одно огромное преимущество: участники протестов, ясно осознающие возможные репрессии, имеют иммунитет против революционной романтики «коктейлей Молотова», булыжников и камуфляжа.

Конечно, я допускаю, что балтийские политики, дипломаты и общественные активисты могли бы и не справиться — им не удалось бы убедить коллег из Киева и демонстрантов Майдана в том, что насильственные протесты, «стихийное» вооружение и образование касты полевых командиров их загонит в тупик. Что таким образом демократию можно только уничтожить, а не укрепить. Но надо было все же попытаться.

Никакие «зеленые человечки» не оправдывают создание группировок «патриотически настроенных» боевиков и частных армий, сознательную потерю государственной «монополии на насилие».
 
В результате на Украине все более ощутимо повторяется кое-что из сценария краха Югославии (Крым, захваченный Россией, тут заменяет Косово), а также кое-что из конфликтов, с которыми столкнулась Северная Ирландия, Ливия или даже Сирия.
 
Остается лишь надеяться на то, что, во-первых, в рамках этого кризиса будут достаточно быстро разработаны некие новые «Дейтонские соглашения», а во-вторых, в ближайшее время мы не столкнемся с избытком на «черном рынке» внутренних органов.
 
Замена политической борьбы вооруженным конфликтом является быстрым способом достижения failed state.

Политики и аппарат государственного управления, создавая различные военные проекты для собственных удобств, нередко становятся марионетками собственных созданий — военных вождей, или вообще теряют власть. Военные захватывают монополию не только на насильственные методы, но и на патриотичность — те, кто не проливал кровь за родину, пусть помолчат, откроют кошелек и покорно подождут!
 
Даже небольшие вооруженные структуры способны контролировать, подавлять и репрессировать огромные массы мирных жителей. Политические и патриотические лозунги используются, чтобы демагогично оправдать скорое превращение военных в уголовников, утверждая, что средства, полученные контрабандой, торговлей наркотиками или рэкетом, используются для «священной цели». Ирландская республиканская армия (ИРА) быстро стала элементом уголовного мира британских островов. В Ичкерии так же, как до сих пор в Сомали, выкуп захваченных заложников стал чуть ли не доминирующей позицией ВВП.
 
К сожалению, сейчас явно просматривается процесс милитаризации государства — по обеим сторонам «окопов». Кто же будет уважать власть, не способную обеспечить соблюдение Венской конвенции в собственной столице?
 
(Кажется, Косово, на данный момент является единственной страной, сумевшей успешно справиться с господством полевых командиров. Правда, это было сделано весьма экстравагантно. Запад позволил военному Хашиму Тачи и его подчиненным стать руководителями страны и закрыл глаза на обвинения прокурора трибунала ООН Карлы дель Понте. Тачисты согласились на эту процедуру — ведь государство у них маленькое и хрупкое, оно полностью зависело от внешней помощи и не могло защититься от желания Сербии ее инкорпорировать.)
 
 
Забытые уроки Атмоды
 
Латвийское государство и общество, которое прикрывает глаза или даже пытается оправдать осознанную милитаризацию политического конфликта, или даже обоюдную парамилитаризацию в Украине, не только оказывает «медвежью услугу» Украине.
 
Таким образом мы от души топчем ногами самое ценное наследие своей Атмоды. После чтения некоторых статей экзальтированных журналистов и активистов возникает впечатление, что латыши прямо краснеть должны перед украинскими боевиками из-за того, что в 1991 году не сумели пролить кровь (чужую) за Латвию, что не заполнили пару другую братских кладбищ жертвами борьбы за свободу, что на улицах Риги не просят милостыню «ветераны войны НФЛ» в изорванных мундирах штурмовиков батальона им. Герберта Цукурса…
 
Идеализируя таким образом украинский кризис, мы сами создаем внутриполитические проблемы — слава богу, пока только гипотетические.
 
Придется согласиться с депутатом Сейма Имантом Парадниексом в том, что Латвия могла бы извлечь урок из горького опыта этой страны. Тем не менее трудно поверить, что мы сумеем перенять чужой опыт, если не умеем и не стараемся передать свой опыт другим. Тогда уж, учитывая, что дурной пример заразителен, наши спецслужбы должны считаться с клиническим интересом определенной публики к рецептам зажигательной смеси и моделям «боевых рогаток».
 
Конечно, хочется верить, что трагический опыт украинских коллег научит латвийских политиков или напомнит, насколько опасным может оказаться вынос политической борьбы за парламентно-муниципальные рамки, и в особенности — за рамки правового урегулирования.
 
Допускаю, что иногда, особенно сейчас, когда возможный повтор крымских или славянских событий сладострастно моделируется в отношении нашей страны, неких латвийских наполеонов может посетить мысль о том, что партии пригодилась бы собственная дружина или небольшая «группа спортсменов» — для еще не осознанных нужд. Ну или наоборот — какая-нибудь особенно патриотическая организация, получающая поддержку из бюджета (которая поможет добиться столь желаемых двух процентов).
 
Что же еще может так восхитить неких высокопоставленных «воскресных военных», как не возможность окружить себя юношами «со взором горящим» и одеть их в пятнистую «спортивную форму» — пусть побегают с полной выкладкой на свежем воздухе, пусть до тира сходят, научаться шагать в ногу и испытают дух братства. Пусть послужат фоном на предвыборных плакатах своего благодетеля… Только сознание того, что собственноручно выпестованные дружинники могут начать собственную игру и сесть на шею своему создателю, может привить иммунитет к наполеоновским планам.
 
Очень хочется наивно надеяться на то, что Полиция безопасности и Бюро по защите Сатверсме сейчас интересуются не только бутафорскими балтийскими казаками или группами вполне возможно нелояльных по отношению к Латвии афганцев, но и возможным противником — гиперпатриотами. На случай гипотетического кризиса. С целью превентивного контроля и профилактики. Не надо, например, по-отцовски подбадривать…

Достаточно уже того, что в начале 90-х некие «айзсарги» с парочкой заржавевших «стволов» с удовольствием — и, скорее всего, осознанно — послужили «полезными идиотами» для восточных и западных СМИ, доказательством того, что в Балтии «возрождается нацизм».
 
К сожалению, все еще весьма высока вероятность того, что в один прекрасный момент на нашем телевидении и в глянцевых журналах могут появиться пафосные интервью с молодыми ребятами, которых переполняет любовь к родине — стройными парнями, неотягощенными интеллектом, которые под Ригой увлеченно готовятся к тому моменту, когда им, современным лачплесисам, придется подниматься и победить внутреннего врага.
 
Ведь настоящему патриоту ясно, что на латвийскую армию полагаться нельзя — они тусят по далекому Афганистану и Чаду, а воинский дух чрезмерно пропитан североатлантическим настроением и подчинением гражданскому руководству…
 
Мы, латыши, все еще не научились из горького исторического опыта, что есть такой уровень любви к родине, которого могут достичь только психи и/или проплаченные провокаторы.
 
Осмелюсь допустить мысль, что восторг командира НВС Раймонда Граубе тем, что украинские/крымские события поспособствовали интересу общества к военным делам***, скорее всего, нельзя назвать искренним. Опытный и уравновешенный офицер знает, что нервные люди всегда — особенно в нервные времена — жаждут добраться до военных знаний и арсеналов. Чтобы в подходящий момент усомниться в государственной «монополии на насилие», нарушить или полностью разрушить его.
 
Жажда получить ствол, камуфляж и возможность по три раза на дню вляпываться в подвиги всегда являлась достаточно веским аргументом, чтобы оставить жаждущего ни с чем. 
 

 

---

 
* «Бывший руководитель Бюро по защите Сатверсме указал: несколько лет назад многие говорили о том, что страны Балтии страдают от паранойи, но в отдельных случаях она была обоснована. «В США есть выражение: то, что вы страдаете от паранойи, не означает, что за вами никто не следит. Мне кажется, теперь многие поняли, о чем мы говорили. Россия пытается вернуть себе статус великой державы и использует для этой цели все инструменты: и жесткую, и экономическую, и мягкую власть», — сказал Кажоциньш» (LETA, 13.06.2014).
 
** Возможно, столь же важным является понимание того, как скоротечны западный восторг, солидарность и желание помочь. Как и балтийцы в начале 90-х, украинцы сейчас предались розовым мечтам о том, как богатая Европа «удочерит» их страну и обеспечит благосостояние.
 
*** «...Тут появляется вопрос о тех двух процентах, но это вторичный вопрос. Главное — это желание людей. Хорошо, что оно ощутимо возросло. Например, количество посещений домашней страницы Земессардзе возросло пятикратно. Это свидетельствует о том, что молодые люди активно интересуются возможностями принять участие в обороне. Количество заявок на вступление в Земессардзе возросло на 36%, несмотря на то, что в начале года обычно наблюдается затишье» (Latvijas Avīze, 09.04.2014).