Проблема квот на принятие беженцев очередной раз показала слабость нашего общества. Вместо спокойного выяснения обстоятельств этого решения начинается истерика, которая неминуемо принимает откровенно расистский характер. Если уж даже уважаемый профессор Михаил Хазан приводит исключительно обывательские оценки грядущего влияния мигрантов на ситуацию в стране, то дальше падать некуда. И все же предлагаю разобраться.

Начну с того, что проблема мигрантов — политическая, ее разрешать будут политики, и надо понимать, как они думают и какие аргументы для них существенны.

Очевидно, что распределение 60 000 беженцев согласно квотам по всему Евросоюзу принципиальных проблем не решает. Европейское начальство дает понять странам Южной Европы, в которых на порядок больше этих беженцев, что оно что-то делает. Проблему же надо решать комплексно, и это вопрос будущего.

В такой ситуации устраивать истерику из-за 737 человек, которые приходятся на Латвию, просто глупо.

Надо понимать — и такое понимание, похоже, в правительстве есть — что возможности противостояния ограничены. Мы живем в огромной державе, получаем из общего котла намного больше, чем даем в него, и рано или поздно нас заставят подчиняться дисциплине.

Все аргументы о том, что не мы виновны в наплыве беженцев в Южную Европу, не стоят выеденного яйца. Представьте себе, что в 1941 году руководство Чукотского национального округа заявило бы: чукчи не участвуют в Великой Отечественной войне — дескать, гитлеровцы при любом ее исходе до Чукотки не доберутся, а позиция чукотского народа никак не учитывалась при выстраивании отношений между СССР и Германией...

Мы — европейские чукчи, с тем отличием, что не были завоеваны европейской метрополией, а добровольно вступили в ее состав, проголосовав на референдуме.

За свои решения надо отвечать. Хотим, чтобы наши соотечественники могли спокойно вырываться из безнадежности латвийской жизни, наслаждаясь длинным евро в самых развитых странах мира — значит должны понимать тех, у кого основания для миграции куда более серьезные. Хотим, чтобы наши раздолбанные дороги ремонтировались на европейские денежки — значит, должны поубавить свои расистские предрассудки.

Поэтому прагматичным решением в такой ситуации для латвийских политиков является не тупое упрямство, которое все равно будет сломлено, а попытка сыграть на косности соседей.

Например, право выбора за покладистость тех иммигрантов, с которыми связаны меньшие риски. К примеру, сирийские христиане, которые бегут из страны, опасаясь наступающих банд ИГИЛа, уж точно не будут базой для исламского терроризма — их и берем.

Это только одна из деталей, которую надо обсудить конструктивно. Мы же бьемся в истерике от ухудшения чистоты белой расы в отдельно взятой Латвии и даже не интересуемся условиями приема беженцев. Это будут люди со статусом, и тогда они свободно расселяются в стране и ищут себе работу? Или соискатели, которые будут помещены в специальные лагеря, и уже латвийские власти будут принимать решение — признавать их беженцами или высылать на родину? Или промежуточная ситуация — они признаны беженцами, но должны провести некоторое время для обучения в закрытых учреждениях?

На все эти вопросы четкого ответа я получить не могу.

И второе условие — разработка общеевропейских мер по предотвращению потока мигрантов. Почему-то, когда надо сделать какую-нибудь пропагандистскую гадость, вроде резолюции о приравнивании коммунизма и нацизма, наши евродепутаты своей активностью готовы свернуть горы.

Так поработайте в том вопросе, который действительно жизненно важен для континента!

Понятно, что сложившаяся ситуация не может быть вечной. Очевидно, что критерий — тот, кто спасся, переплывая Средиземное море, тот и беженец — в правовой системе работать не может. Значит, необходима некая единая европейская политика по ограничению этого потока.

Предложений масса. Если в некоем государстве идет война, то поток беженцев направляется в первую очередь в соседние. Надо их там и задержать — тогда по окончании войны они вернутся домой. Дайте денег Иордании и Ливану для сирийцев, Египту и Тунису — для ливийцев, направьте в эти страны наблюдателей для контроля за расходованием этих средств.

Сколь астрономическими ни были бы эти суммы, обустраивать в Европе беженцев намного дороже.

А параллельно надо перекрыть морские границы, как уже перекрыты сухопутные. Так поступила Австралия, и сразу выяснилось, что реальных беженцев исчезающе мало. Как только всех горе-мореплавателей стали помещать в ожидании решения своей судьбы в специальные лагеря на Новой Гвинее, так сразу этот поток сократился на порядки. Жертва политических преследований готова даже и к такому убежищу. Экономический мигрант, стремящийся к лучшей жизни, ждать не будет и откажется от рискованной затеи.

И другой, еще более важный вывод. Надо что-то делать с управляемостью Евросоюза. Это же безумие: есть реальная проблема, но вместо решения ее бесконечно обсуждается бессмысленный паллиатив. Интересно, сколько новых иммигрантов высадилось в Европе за то время, пока мы решаем судьбу пресловутых 60 тысяч? Наверняка больше.

И тут важно понять: именно малые страны, вроде Латвии, более других заинтересованы в решительном расширении полномочий европейского Центра. Сегодня мы на коне: кочевряжимся, все нас уговаривают, мы ломаемся — настоящая великая держава... А в это время на беспомощную Мальту плывут новые и новые мигранты. Если мы — европейские чукчи, то мальтийцы вообще тофалары или удегейцы — народности, о которых знают только этнографы. Неужели мы хотим, чтобы в случае некоей гипотетической угрозы судьба Латвии зависела бы от решения суверенных мальтийских властей?

Четверть века назад наше поколение совершило непростительную глупость — развалило Советский Союз. Все начиналось с требования децентрализации — помните? Заплатили за это чудовищной разрухой 90-х.

Так нам мало — хотим еще и Евросоюз развалить своими капризами? Великобритания уже задумалась о выходе из объединения с неизбежной депортацией восточноевропейских мигрантов — во всяком случае тех, кто пользуется социальными льготами. Вот радости будет, когда вся эта публика вернется и сядет на нашу социалку!

Исторический склероз, когда мы не помним, что произошло даже не с предками, а с нашим поколением, мешает нам и оценить реальные последствия прихода иностранцев с чуждой культурой. Почему-то мы — и профессор Хазан с нами — проводим параллели с жизнью мигрантов Марселя или Манчестера.

В то время как для нас куда поучительнее опыт крупных российских городов.

Оказывается, нашествие мусульман из бывших колоний — отнюдь не особенность эгоистической политики Запада. Россию тоже не миновала чаша сия. Трудно сравнивать численность, но визуально порядок этой миграции примерно совпадает. Совпадают и некоторые проблемы: рост этнической преступности и даже терроризма, пугающие проявления чуждой культуры вроде многотысячных публичных молитв во время больших мусульманских праздников или обычаев резать барана во дворе многоквартирного дома.

Однако две проблемы, характерные для иммигрантов на Западе, в России отсутствуют.

Во-первых, никто не паразитирует на социальной системе — приезжие сами зарабатывают себе на хлеб, пусть и не всегда законным путем. Причина проста: такой социальной системы просто нет. Потерявший работу едет домой, где работы тоже нет, но жизнь дешевле.

В Латвии тоже, к счастью, на пособия не проживешь. Поэтому все, кто хочет халявничать, от нас уедут в более добрые страны: границ-то нет. Точно так же рассосались по Европе и те немногочисленные беженцы, которые уже получили статус в Латвии раньше. Естественно: если наши люди готовы массово уезжать с Родины, то что удержит тут чужаков?

Вторая особенность постсоветского пространства, которая отличает нас от Европы — тут не возникают мигрантские гетто.

Понятно, что в чужой стране приезжие стараются кучковаться — этим таджики не отличаются от пакистанцев или сенегальцев. Но в европейских городах большинство населения снимает квартиры в доходных домах. Когда эти дома ветшают, состоятельные жильцы съезжают из них, освобождаются места для бедных, и тут удобно селиться по соседству землякам.

В наших краях принято жить в собственных квартирах, построенных в советское время. У кого есть лишнее жилье, его сдает, но все равно в любом районе большинство составляют местные. Так что, как нет в российских мегаполисах азербайджанских кварталов, так и в Риге не будет арабских.

А теперь вопрос — разве Россия перестала быть сама собой, от того, что улицы метут таджики, а на рынке торгуют узбеки? Нет, глобально ничего не изменилось, минусы от приезда чужаков компенсируются плюсами от удешевления рабочей силы.

Поэтому и нам надо расслабиться и понять: изменение расового и национального состава латвийского общества неизбежно, каким бы образом ни решился сиюминутный вопрос с квотами. В полумиллиардной империи невозможно жить, как в деревне, где все давно породнились между собой.

А расслабившись и засунув подальше свой неприличный расизм, необходимо задуматься: нельзя ли от этого неизбежного процесса получить некоторое удовольствие.

Об этом — в следующей статье.