Анушаускас: литовцы для "советов" были неблагонадежным народом

http://ru.delfi.lt/opinions/comments/aa ... d=58302140

Константин Амелюшкин,

ru.DELFI.lt четверг, 19 апреля 2012 г. 13:40

Тема советских репрессий в Литве будет раскрыта лишь тогда, когда исследователям будут доступны все архивы, утверждает историк и парламентарий Арвидас Анушаускас.

Он утверждает, что существовал список неблагонадежных народов, в который среди прочих народов были включены литовцы, латыши и эстонцы.

По его словам, российские архивы открыты лишь отчасти, и он уверен, что материалы, которые он видел в Российском государственном военном архиве (РГВА), скорректировали бы общую картину советского послевоенного террора.

А.Анушаускас говорит, что в своих действиях в отношении литовцев советские карательные органы руководствовались не принципом сомнения в благонадежности тех или иных людей, а их принадлежностью к определенной национальности.

На прошлой неделе в Каунасе в историческом здании президентского дворца историк, глава Комитета по национальной безопасности и обороне Сейма Литвы Арвидас Анушаускас представил свою новую книгу «Террор 1940-1958 гг».

В интервью DELFI историк рассказал о своей книге, работе в российских архивах и своих выводах относительно советского террора в тот период времени.

- Недавно у Вас прошла презентация новой книги, которая посвящена теме послевоенных репрессий в Литве. Не могли бы вкратце о ней рассказать, что было целью при ее составлении, и в чем ее уникальность?

- Во-первых, советский террор хронологически на территории Литвы начал осуществляться с 1939 года.

Книга посвящена исследованию советского террора и его последствий с 1940 по 1958 год.

Именно тогда по распоряжению Москвы из ссылки были отпущены около 80 000 литовцев. Это было самое крупное освобождение ссыльных, поэтому этим годом я и заканчиваю книгу.

В книге я хотел показать все аспекты террора, это не только ссылка, но и, например, такой метод борьбы с вооруженным подпольем, как агенты-боевики, тюрьмы, лагеря, которые были на территории Литвы и за ее пределами. Материалы я собирал довольно долго.

- В чем уникальность книги?

- Автору всегда трудно об этом говорить, но в этом случае действительно есть кое-что уникальное – это визуальный материал.

В ней есть фотографии, которые по своему содержанию были либо запрещены, либо являются очень редкими.

Например, есть фотография семьи в ссыльном вагоне. Есть фотографии моментов ссылки, «гулаговские» материалы из Российского государственного архива, которые отчасти известны, но большинство – нет.

- В одном из интервью вы утверждали, что послевоенный террор был связан с национальностью, а не с сомнениями в благонадежности и лояльности СССР и его руководству. Почему?

- Свой тезис я основывал на том, что в материалах, найденных мной в Москве, статистика распределялась по национальностям. Никто не говорил, что выселены кулаки, националисты и пособники бандформирований, а именно литовцы, латыши, эстонцы, украинцы и т.д.

Кстати, я нашел одно конкретное упоминание о неблагонадежных народах.

В этом небольшом списке речь идет о балтийских народах, украинцах, отдельно выделены западные украинцы, а также чеченцы, ингуши, крымские татары и т.д.

Этот список – 1953 года, когда освобождались крупные массы заключенных и определяли очередность, кого выпускать, а кого, может быть, и вообще не выпускать.

Тогда и определили, что заключенных, принадлежащих к этим народам, не выпускать.

- Ваши выводы по поводу национальной направленности террора не вызвали возражений у ваших коллег?

- С этими выводами я знакомил своих коллег уже довольно давно, и, конечно, они были, потому что мало, кто видел эти материалы и документы, и все основывалось на старых советских тезисах о том, что национальной направленности нет, поскольку это был социальный террор и классовая борьба.

Но национальная направленность была, и она очень ярко выражена в этих документах.

Записано, что в первую очередь выпускаются представители определенных национальностей, а, скажем, на литовцев, латышей и эстонцев это не распространяется.

Иногда, когда ссыльных определяли на работу, распоряжались найти для литовцев более тяжелую работу.

Т.е. именно для литовцев, а не для ссыльных кулаков, националистов или пособников бандформирований.

- С чем это связать?

- Это связано с внутренним положением, которое сложилось в Советском союзе на западных окраинах.

От Финского залива до Черного моря по всей западной окраине была вооруженная антисоветская борьба.

Начиная с 1944 года, шла довольно длительная война, которая закончилась в середине следующего десятилетия.

Последствия этой войны заключались в довольно больших потерях с обеих сторон – и для советов, и для вооруженных повстанцев.

Кстати, в части документов 1944 – 45 гг. партизанские отряды назывались повстанческими, потом эта политически некорректная формулировка была удалена, и их стали называть националистами.

Так что эта война наложила свой отпечаток на весь террор.

- Не секрет, что довольно проблематично работать в российских архивах, особенно если нужно отыскать документы, связанные с советским периодом, а также документы НКВД и КГБ СССР. Вы говорили, что трудности были и у вас?

- Я должен сказать, что у нас разные архивные системы.

Например, все архивы советского периода, связанные с репрессиями, сосредоточены в одном архиве и доступ к ним практически не ограничен.

В России в большинстве своем эти архивы остаются в руках спецслужб.

Часть архивных фондов были переданы в государственные архивы, стали доступными, но выборочно.

Часть документов можно смотреть, а часть – нельзя, и доступ к архивам историков из Литвы вообще ограничен.

Зайти в архив можно, можно написать заявку на архивные материалы, но ничего не дают.

- Вероятно, это накладывает отпечаток на объективность общей исторической картины…

- Конечно.

Я, например, был в Российском государственном военном архиве (РГВА).

Там сосредоточены материалы о частях НКВД и МГБ СССР, которые действовали на территории Литвы до 1950 года.

Я посмотрел некоторые материалы, и они действительно очень сильно скорректировали бы взгляд на происходившие в Литве события, начиная с 1944 года.