У каждой страны, у каждого народа должна быть своя национальная идея. Особенно у России. Без идеи страна чахнет и превращается в алтарь без божества. Наша страна на всех этапах сохраняла и развивала национальную идею в зависимости от сопутствующих исторических обстоятельств. И идея эта могла восприниматься многопланово: как конкретная государственная необходимость, обусловленная широким политическим контекстом и как культурно-сакральная составляющая жизни общества.

Во времена Александра Невского Русь была в раздробленном состоянии, но основные административно-политические потенции концентрировались вокруг Великого Новгорода благодаря незаурядным военно-дипломатическим способностям князя.

Со всех сторон на восточнославянские земли наступали враги, и это не просто красивый оборот речи. С запада атаковали несметные полчища католических вольнонаёмников, которые нацепили на белую мантию чёрный крест. Их папа провозгласил крестовый поход против финских язычников и русских (то есть православных). С юго-запада двигалась литва, которая переживала период внутриэтнической консолидации.

С востока восточным славянам угрожали тьмы татаро-монгольских воинов, которые намеревались подчинить себе полмира, руководствуясь собственной национальной идеей повсеместной гегемонии.

С севера к границам Новгородской республики подходили шведы, которые, как и положено воинственным викингам, промышляли захватами и наживой.

Святой Александр Невский дал отпор всем. Именно во вверенном ему государстве (используя древнеримскую терминологию, он выступил в роли диктатора, назначенного сенатом для обеспечения мира и порядка).

Блестящий воин, искусный дипломат, замечательный объединитель, он утвердил веру людей в себя. Национальная идея Руси начала XIII века (это было суровое и жестокое время, когда пал православный Константинополь и были покорены балтийские и финно-угорские народы) звучала так: «кто к нам с мечом придёт, от меча и погибнет».

В этом и незыблемость оплота, и неотвратимость возмездия и способность за себя постоять и отсутствие агрессивных намерений в отношении соседей (в отличие от внешних недругов, желавших захватить и подчинить своей единственно правильной воле) (не мы с мечом, а к нам с мечом). Об этом же и великое «Слово о полку Игореве», в котором одна из основных мыслей связана с категорическим неприятием тщеславия, раздора и одержимости.
 

Эта миролюбиво-защитительная национальная идея двигала Русью несколько столетий подряд.

Далее наступают времена Ивана Грозного. Мощный объединительный порыв, политическое возвышение Москвы, централизация русских земель, формирование особого культурного канона. Зарождение новых жанров литературы и живописи. И появление новой национальной идеи, которая была мотивирована радикальными внешними изменениями.

После нескольких столетий мучений и истязаний окончательно пала Византия, что было воспринято как Божья гроза, Апокалипсис. Самая могучая православная держава — Восточноримская империя — становится лёгкой добычей иноверцев. Теряется основа всего и всему.

В это время русские святители формируют новую национальную идею — «Москва — Третий Рим, а четвёртому не бывать». Этот колоссальный духовно-нравственный посыл играет значимую роль в формировании нового сверхцивилизационного мироощущения, присущего всем русским людям — крестьянам, посадским, купцам, боярам. И эта национальная идея обусловила появление Русского царства.
 

Великий князь становится царём, а Москва — новым Иерусалимом. Это была очень смелая по тем временам национальная идея, которая подпитывала корни русского православного народа в течение столетий.

Конечно, крушению политико-общественных идеалов способствовала смута, вызванная рядом внешних и внутренних факторов, но то, как быстро оправилась Русь, наследница старого Константинополя, указывает на высокую жизнестойкость новой экзистенциальной идеи преемственности земного христианского царства, сохранения исконного православия.

Проходит век. Карта Европы меняется. Россия живёт богатой духовной жизнью. Её народ создаёт блестящие произведения поучительной и светской литературы, архитектуры, живописи. Но назревает ряд серьёзных геополитических проблем.

Конец XVII века — это эпоха становления талассократических монархий, в основе которых лежит концепция торгово-экономического экспансионизма (это их национальная идея). В России молодой царь. Его детство проходит в сложных условиях. Восстания, предательства, нестабильность. Неурядицы во внешней политике.

Царь, будучи совсем молодым, решается на невозможное — на путешествие по ту сторону ойкумены, за которую никто из русских венценосцев ещё не выезжал. Великое посольство. Первая остановка — враждебно настроенная Рига. У царя Петра созревает грандиозный план — прорубить окно в Европу.
 

Это новая национальная идея, укоренённая не в этико-религиозной, а геополитической плоскости. Пётр был первым русским державником, первым отечественным талассократом, понимавшем, что на суше хорошо, но без моря никак. Флот — это будущее.

И Пётр Первый не прогадал. Россия одержала принципиальную победу над западными государствами и стала влиятельной империей. Эта национальная идея управляла умами наших людей ещё долго, вплоть до Первой мировой войны.

Начало прошлого века выдалось непростым. С одной стороны — всемирный золотой век, богатство, изобилие, индустриализация, расцвет альтернативных культур. С другой стороны в общество проникает страх. Страх конца века. Старый мир вынужден отступить в сторону, новый мир наступает решительно и неотвратимо.
 

Русский народ, угнетаемый и притесняемый, ищет правды, инстинктивно подбирает ключи к её обретению. Появляется новая идея — рабоче-крестьянской власти. Её впервые в мире осуществляет Россия.

Фабрики впервые в истории передаются рабочим. Земля отдана крестьянам (впервые в мире, нигде больше такого нет). Народам даруется мир. Коммунистическая правда найдена. В условиях соборности, веры, готовности к самопожертвованию выковывается (именно так, в духовно-физическом смысле) новый народ, новая мысль, новая стратегия.

По-другому быть не могло, как бы кто ни спекулировал на кофейной гуще судьбоносной истории.

Пять лет наш народ сражался в нечеловеческих, сверхфизических условиях. Несметные полчища озлобленных неокрестоносцев наступают со всех сторон. Ценой военно-политических талантов руководства СССР удалось смягчить условия начала войны.
 

Народ поднялся на защиту Родины — это и была национальная идея. «За Родину, за Сталина» — именно в таком виде она звучала, и это объективный исторический факт.

Идея защиты Родины от лютого недруга, от самого страшного в мире человеконенавистнического режима, впитавшего в себя все отрицательные стороны крестоносной идеологии охватила всё наше общество. Была достигнута Великая Победа, сакральная идея которой до сих пор играет важную роль в нашем культурно-нравственном самовосприятии и мироощущении.

Что сегодня? Я не могу точно определить, какова наша национальная идея. Не то, чтобы я терялся в догадках, но количество внешних и внутренних диверсий, совершённых против нас, настолько велико, что нащупать эпохальную идею, которая могла бы мотивировать нас к новому движению, пока сложно.

Впрочем, попробую. Концепция консументарного ни к чему не обязывающего существования антиутопична, но пока работает, хотя и представляет собой очевидно тупиковый вариант. В мире нарастает внутреннее сопротивление господствующей антисистеме.

Россия и все мы обладаем мощной духовной основой, явленной нашими словесниками (в сакральном смысле слова), выразившими на письме высокие евангелические ценности. Россия и все мы до сих пор стоим на братской коммунистической опоре.

Что новое предстаёт на горизонте? Очертания пока смутные. Однако очевидно, что наша новая национальная идея должна представлять собой альтернативу той антисистеме, которая на короткое время захватила тактическое преимущество. Человек не кадавр и не чёрная дыра. Он — человек, созданный Богом. На это и должна опираться новая идея. Как и в чём она будет выражена — вопрос ближайшего будущего. Но сперва наш народ интуитивно её реализует, а потом рационально определит. Впрочем, к счастью, как всегда.
 

---

---