Всегда испытываю некоторое затруднение в ответе на вопрос об объёме технической информации на русском и особенно когда вопрос ставится конкретно:  покажи какие отрасли. Дело не в том, что я этого не знаю. Я не всегда понимаю как это объяснить людям, не знающим что такое технология и путающим понятия технолог и проктолог. Не хочу ни в какой мере обидеть вас. Степень осведомлённости сильно зависит от образования (у технических инженеров она одна, у других специальностей другая). Зависит и от стажа в разработках и конструировании чего-либо, особенно связанного с ВПК, сильно зависит от должности (одно дело простой инженер и другое ведущий или главный). Зависит и от того, сколь «мощная» служба сбора и анализа информации в вашей «фирме».

   Для занятых в металлообработке или машиностроении я обычно говорю о справочниках по материалам,  инструментам, методам обработки и прочих, которых в больших фирмах всегда десятки и все пока на русском языке. Впрочем, металлообработчикам и механикам обычно доказывать ничего не надо. Они сам всё знают. Сложнее с теми, кто работает в сервисах, на стройках, на сборках чего-либо из готовых комплектующих. Они даже не догадываются какие объёмы информации собраны в бывшем ВИНИТИ  (Всесоюзный институт научной и технической информации). Сколько её в Патентном институте. А сколько в разных закрытых фондах с доступом по допуску? Информации море и абсолютно по всем отраслям. Кораблестроение ли (особенно ледоколы и лодки), самолётостроение ли, мостостроение, гидростанции, атомная энергетика, вооружение и прочее. Не зря японцы когда-то предлагали продать им всё, что отвергнуто как изобретение или не опубликовано ввиду ненужности.

   Другое дело, что Латвии сейчас ничего этого не нужно. (Оно и в самой России может не очень нужно. Но оно есть. Есть своё, есть огромное количество переводных материалов. При необходимости всё это можно купить.).

   В Латвии нет сейчас таких производств, а по имеющимся проще получить информацию на английском и немецком. Но если вдруг когда-нибудь возникнет связка с российским или белорусским производственным бизнесом, то описание технологии будет на русском. И если понимающих русский технический язык не будет, то не будет и связки. Наверное в последние десятилетия Россия мало чего внесла нового. Но и Латвию пока интересует не "самое-самое", а то, что нужно многим и не требует сверхсовременных производств, но создаёт много рабочих мест.. Для производства единичного "супе-супер" можно найтиспециалистов и с английским, и с немецким. Но , опять же это не латышский! А вопрос ведь был о сопоставлении возможностей русского и латышского. А не русского и английского. 

1. Я привёл не свою собственную точку зрения, а данные из английской энциклопедии языков (в русском переводе – Атлас языков мира). Данные такие, к каким пришли английские учёные-лингвисты. Они потратили на изучение ситуации несколько лет.

  2. Фразу о практических и эстетических проблемах (вопросах) латышского и русского языков я, честно говоря, как-то не понял.

   3. Народов, использующих 2 и3 языка много. Особенно в многонациональных странах Океании и Африки. Латыши ведь фактически тоже двуязычный народ. А скоро будет триязычный (когда освоит английский).

   4. Народов, использующих упрощенный английский как свой родной, тоже много.

   5. Возможность замены одного языка на другой – это не предположение, а реальные факты. Самый простой пример – ирландцы и белорусы. Первые перешли на английский, вторые на русский. А евреи с идиша на иврит.

   6. Вообще же народов, использующих «заимствованные» языки много. Вся Северная Америка и Австралия говорит на английском. Южная Америка – на испанском и португальском. Никто из них неполноценным народом себя не считает.

   7. Английский является первым государственным во многих странах, где он не является родным для какого-либо народа. Например, в Индии.

   Но вообще-то о мире языков я написал для понимания ситуации. Мало у кого есть возможность самому получить такие данные (нет времени, нет источников и прочее). А главная мысль была о том, что латышский язык, к сожалению, не может обеспечить технического развития страны. Русский, который мог бы помочь в таком развитии, изгоняется. А английский, в объёме достаточном для подготовки инженеров, будет не раньше, чем через 20-25 лет (нет реальной разговорной базы). За это время страна может прийти в полный упадок.

   Наверное автор всерьёз озабочен судьбой русского языка. Но статья, увы, больше похожа на юмор.  В действительности ситуация с языками примерно следующая:

   1. По мнению английских учёных («Атлас языков» Лондон 1996 год) в мире около 6000 языков, но практически все они принадлежат малым народам, составляющим всего 10% населения Земли. Ещё 40% землян говорят менее чем на 100 языках.

   Остальная половина землян – это носители всего 10 языков (китайский – 1100 млн., английский – 400 млн., испанский – 250 млн., хинди – 200 млн., русский, бенгальский и  арабский – примерно по 150 млн., японский и португальский – по 130 млн., немецкий – 100 млн.). То есть уже сейчас около 90% землян говорит всего на 100-110 языках.

   В условиях  всеохватывающей мировой интеграции и глобализации их влияние на остальные языки колоссально. Оно прогрессивно и одновременно, увы, губительно. Ежегодно исчезает 40-50 языков.  К концу века их останется  всего несколько десятков, а в Европе – меньше, чем пальцев на руках.

   Главная причина исчезновения местных языков – исчезновение традиционного образа жизни и экономическая выгода, которую представляют более крупные языки. Люди переходят на язык, обеспечивающий более устойчивое положение в жизни. Латышский находится на 160-180 месте. Он никак не влияет на мировые процессы. И функционирует он не в забытом людьми и богом регионе, а в стремительно интегрирующемся европейском. То есть общемировые тенденции явно не в его пользу.

   А с чем сталкивается он в Евросоюзе? Евросоюз создан с целью свободного перемещения капиталов, рабочей силы и технологий. Для реализации этого Евросоюз уже принял решение об овладении всеми его жителями 3-мя основными евроязыками. Это решение он (капитал) будет продвигать в жизнь всеми способами и силами. У народов есть три пути – либо, как ирландцы, организованно переключиться на чужой, но перспективный,  язык, либо не иметь общей стратегии и рассеяться среди многих, либо до конца держаться за свой и разделить судьбу куршей и ливов, ещё недавно доминировавших на территории нынешней Латвии.

   Ситуация пока трудно поддаётся осознанию, но она уже действует через подсознание и не случайно даже сейчас латышских детей в русских школах учится больше, чем наоборот. Да и в ЕС престиж и востребованность русского языка растёт не случайно. Официализация его вполне вероятна.

   2. В разговорах о значимости русского языка обычно ссылаются на то, что это «язык Пушкина», как признак некоторой высокой культуры. Но главное достоинство русского не в том, что это язык Пушкина. Оно в том, что это язык Ломоносова, Менделеева, Королёва, Туполева и тысяч других, внёсших вклад в мировую науку и технику. Русский язык – язык передовых технических достижений, открывающий доступ к огромной базе  научно-технической информации. Она уступает по объёму и значимости только англоязычной базе.

   Главная проблема латышского языка именно в отсутствии доступа к научной и технической информации. А без того у страны нет никакого технического будущего. А следовательно, и будущего вообще. Политики, изгоняющие русский язык из системы образования и из производства фактически перечёркивают будущее страны и латышей, как народа.  Всё это грустно, но это именно так.

   Думаю, что статья довольно правильно отражает процессы в сферах политики, финансов, экономики, интеграции, госуправления в странах ЕС, России и других. Процессы и состояние дел в разных странах, а фактически у разных народов, действительно сильно различаются. И не всегда можно понять, почему греки, имея такую благодатную землю, погрязли в долгах, почему Россияне живут бедно, имея такие богатые недра, почему китайцы, ещё полвека назад жившие в невероятной бедности,  так бурно развиваются, почему арабы и тюрки – угроза огромному ЕС, а малочисленные народы Кавказа – огромной России и не только ей …….

   Ещё труднее понять, почему народы, имеющие перед собой образцы более успешной организации общества, не спешат их перенять. Больше того, когда им пытаются помочь перенять, они помощь отвергают, вплоть до использования оружия.

   Сергей вот предлагает как-то проанализировать процессы и ситуации статьи с помощью  теории циклов Кондратьева. Кондратьев объяснил, как и почему в рыночной экономике возникают кризисы. Но почему греки не могут себя прокормить, почему арабы, да и россияне, разрушили свои экономики, его теория объяснить не может. Чем вообще греки, арабы и русские отличаются друг от друга и что ждёт их впереди?

   Но есть теория, достаточно хорошо объясняющая причины многого, описанного в статье.  Это пассионарная теория этногенеза Гумилёва. Основные постулаты её:

   1. Всякий народ – это сочетание двух составляющих – природно-биологической (этноса) и общественно-социальной (общества). При этом природно-биологическая первична, а социально-общественная вторична. В том смысле, что без природной нет и социальной. Но в жизни они тесно взаимосвязаны. При этом вторая более подвижна и поддаётся изменениям. Первая консервативна и не может быть изменена по чьей-то воле.

   2. Всякий этнос когда-то возникает, развивается, становясь народом, и когда-то уходит с исторической сцены. Упрощая до примитивизма, существование этноса можно уподобить жизни человека: человек рождается, растёт, взрослеет, старится и умирает.

   3. Срок существования этноса 1200-1500 лет. За это время он проходит 5 стадий активного существования и 1 или 2 – пассивного в виде гомеостаза и реликта.

   4.  Длительность стадии (фазы этногенеза) от 200 до 300 лет. На первых двух фазах энергия этнической системы растёт, достигая максимума к концу второй (акматической), на последних постепенно снижается.

   5. Возникает этнос так: Всякое живое существо и человек тоже существует за счёт специфического вида энергии – биоэнергии, вырабатываемой живыми существами из различных видов природной энергии (пищи, энергии солнца и пр.). Вследствие какого-то космического воздействия (пассионарного толчка) на облучённой территории появляются особи, способные осваивать и перерабатывать в биоэнергию природной энергии больше, чем  необходимо для нормальной жизнедеятельности (пассионарии). Излишек биоэнергии (пассионарность) выплескивается в виде чрезвычайно высокой активности. Проявляется она в преобразовании природы, в борьбе с соседями, в интенсификации любой деятельности. В том числе в демографии – пассионарии интенсивно размножаются. Число их быстро растёт, вокруг них группируется разноплемённое население территории, образуя ядро нового этноса, отличающего себя от всех других по принципу «мы – это мы, а они – это другие».

   6. Кроме пассионариев в этносе есть люди, вырабатывающие столько биоэнергии, сколько нужно для нормального существования (гармоничные люди) и есть особи, вырабатывающие количество биоэнергии, недостаточное для существования (субпассионарии).

   7. В первых двух фазах в этносе преобладают пассионарии. Они стремятся к усилению  своего этноса и число их растёт. Но уже в третьей фазе (фазе надлома) им «становится тесно» и они начинают борьбу между собой. Начинаются восстания, революции, гражданские войны. Число пассионариев резко уменьшается. К тому же пассионарность – это признак, находящийся в противоречии с принципом сохранения вида. Соответственно, естественный отбор стремится его устранить, уменьшая степень пассионарности от поколения к поколению. Средний уровень пассионарности этноса падает.

   8. С уменьшением числа пассионариев, этнос переходит в фазу инерции. В ней доминируют гармоничные люди. Пассионариев уже мало, субпассионариев ещё мало. Это самая благоприятная фаза для накопления этносом культурных богатств духовного и материального вида. Трудолюбивые и неагрессивные гармоничные люди создают такое общество, которое народы называют цивилизацией. Именно в этой фазе гармоничные люди создают народную форму правления, названную ещё эллинами демократией.

   9. Но естественный отбор делает своё дело – число гармоничных людей уменьшается, число субпассионариев растёт. Наступает фаза обскурации, в которой доминируют субпассионарии. Будучи неспособными кормить себя трудом, они развивают коррупцию и воровство, пропивая и проедая всё, что было создано народом в фазе надлома и инерции. Их главный лозунг: «Хлеба и зрелищ». Главное устремление – жить не работая (за чужой чсёт), но получая удовольствия.  Алкоголизм, наркомания, разврат становятся нормой жизни. Демократия, (власть народа), перерастает в охлократию (власть толпы). Общество  утрачивает понятия совести, стыда и греха. Численность народа быстро сокращается.

   10. Переживают кровавые сумерки фазы обскурации небольшое число гармоничных людей. Они переходят к натуральному хозяйству и какое-то время, иногда века, существуют в таком положении.

   Основные европейские этносы возникли от толчка на грани VII – VIII веков.  Скрытый период закончился в средине 800-х годов. В это время проявили себя французы, которых до этого не было, а была механическая смесь салических франков и галоримлян. Тогда же слились в этнос немцев племена саксов, рипуарских франков, тюрингов, швабов, фризов. В те же годы потомки вестготов, аланов, лузитанов, и свевов объявили себя испанцами и начали отвоевание захваченного ранее арабами Пиренейского полуострова. А ладьи викингов бороздили воды морей и рек уже полвека, то есть норвежцы и шведы проявили Общая принадлежность к христианству и совместное участие в крестовых походах породили чувство общности, приведшее к возникновению Западноевропейского суперэтноса.

   Остров Британия несколько отстал в этническом преображении, но был втянут в него завоеванием англосаксами, норманнами и швабами, давшим начало англичанам.   Следовательно, этническая история ведущих европейских этносов  (немцев, англичан, французов, голландцев, шведов и др.) насчитывает примерно 1300 лет. Соответственно, осталось существовать им до ухода или гомеостаза не более двух веков. Очевидно, что все этносы прошли фазы подъёма, перегрева, надлома и, возможно, инерции. Они или входят в фазу обскурации или некоторые уже вошли. Их экономическая, трудовая и преобразовательная активность сильно снижена. В общественной жизни видны проявления субпассионарности. Наркомания, коррупция растут, рождаемость падает. Любое сильное событие в общественной составляющей (проигранная война, сильный кризис и пр.) даст толчок к изменениям в природно-этнической. Народы начнут делиться на более мелкие территориальные общности.

   ЕС, как организационная структура Западноевропейского суперэтноса, едва ли будет  долговечен. Его родители слишком стары, чтобы взрастить это дитя.

   Русские возникли в начале XIII века слиянием в общий этнос славян, угро-финов, готов-русов (от последних и название). Следовательно,  они сейчас или в конце фазы надлома, или в начале инерционной. С присоединением к их государству территорий других народов возник российский суперэтнос.

   Сохранившиеся исторические документы множества народов показывают, что время перехода от надлома к инерции – наиболее опасное для суперэтносов и этносов. Он может сильно потерять в численности, может исчезнуть его государство, может исчезнуть сам.  Фаза надлома  для россиян ознаменовалась проигранными войнами с турками, с японцами, с Западным суперэтносом  в Первой мировой, двумя революциями, невероятной по накалу Гражданской войной, принудительной коллективизацией и индустриализацией.

   Народ опасность явлений, происходящих в фазе надлома, интуитивно понимает, соответственно, тяготеет к сильной власти, проявляющейся в личности вождя. Ни о какой демократии в этой фазе речи идти не может. Первая же попытка некоторой демократизации жизни привела к развалу страны и смене государственного устройства, сопровождающегося  сменой стереотипов поведения и этнических традиций.

   Русский этнос и Россия сейчас на «краю пропасти». Но если её целостность удастся удержать, хотя бы 15-20 лет, этнос вступит в фазу инерции. Начнётся «золотой век» России, расцвет её цивилизации и её демократизация. Продолжаться он может 200-300 лет. Потом наступит фаза обскурации и закат этноса.

    Китай. По предположению Гумилёва последний пассионарный толчок, охвативший Китай, Афганистан, Иран, Ирак, и другие арабские страны  до Средиземного моря, произошёл 200-250 лет назад. Сейчас народы этих стран прошли скрытый период этногенеза и вошли в явный. Может быть в начало акматической фазы. Этот период характерен стремительным ростом населения, бурными событиями типа освобождения от колониализма, от консервативной власти, всяким общественным бунтарством. Но максимум их активности ещё впереди. Они будут интенсивно развиваться ещё примерно 200 лет, не давая покоя себе и своим соседям. После этого наступит надлом и судьбу их предсказать невозможно (но возможные варианты вполне понятны).

   Кавказ и Арабы. Есть последователи Гумилёва, утверждающие, что ещё один недавний толчок прошёл полосой через Северный Кавказ, между Египтом и Ливией и далее через тропики к западу Центральной Африки. Народы этих территорий примерные ровесники китайцев. Они уже проявили себя, но главные их действия ещё впереди. Что будет с Кавказом – пока не ясно. Всё будет зависеть от верховной власти России. С арабами более ясно – они сменят европейцев, более или менее переняв их культурное наследие.

   Греция. Греки один из самых старых этносов Европы. Если бы не 400 лет крестовых походов, когда тысячи и тысячи европейских пассионариев проходили по этой земле, а многие и оседали в ней, то они давно бы как этнос перестали существовать, уступив территорию кому-то другому. Никакие деньги им помочь не могут. Они субпассионарны и требуют только продолжения пира за счёт других. (Китайцы и арабы добиваются переустройства жизни и изменений, а греки сохранения существующего и международного содержания их.)

   В мире грядут серьёзные перемены (правда, не первые в истории человечества).   

1. Идею о возможных «общих действиях» поддерживаю.

2. Идея делать и рассылать переводы тоже мне представляется полезной. Лежит она,  ИХМО, в области конфронтации… Но и в конфронтации может быть общественная полезность. Выставление на всеобщее обозрение может «снизить градус» негатива. А, соответственно, уменьшится и подогрев противостояния.

3. Может быть, есть смысл делать переводы на латышский статей, публикуемых в ИХМО?  Оформлять их в параллельный сайт?  Цель клуба ведь не только в обсуждении, важных  для общества тем,  членами клуба между собой, но и в доведении здравых мнений на всё общество. В том числе и налатышскоязычную его часть. Или всё это нереально?

«Через 20-30 лет латгальцы повторят судьбу ливов.»

   Эта фраза имеет внутреннее противоречие. Потому что из неё непонятно:  латгальцы – это кто?

   1. Если автор считает, что латгальцы – это такой народ в Латвии, то с фразой можно почти согласиться. Почему?  Есть теория этногенеза (происхождения, развития и ухода этносов), созданная Львом Гумилёвым. Она пока, из-за своей социальной и политической остроты, не находит широкого признания. Но и опровергнуть её никто не может. Суть её в том, что каждый народ (этнос в его терминологии) когда-то возник, каждый «проживёт» свою жизнь, постепенно теряя энергичность, и каждый примерно через 1200-1500 лет перестанет существовать.

   Латгальцы (летты), как этнос, возникли одновременно с другими этносами-балтами: прусами, куршами, земгалами (семигалами),  селами (шелонянами), и другими. Произошло это примерно в VIII веке нашей эры. В XII-XIII веках эта территория завоёвана немецким Орденом. Одновременно с этим возник новый этнос – литовцы. Образованное ими государство – Великое княжество Литовское, вошедшее в союз с Польшей, и Орден, разделили территорию балтов на две части – Ливонию и польские Инфлянты. Северная часть территории латгалов-леттов (современная Видземе) вошла в Ливонию, а восточная часть – в Инфлянты.  В обоих частях началась усиленная христианизация населения. В Литовском княжестве, где численно сильно преобладал литовский язык, богослужения проводились на нём. А в Ливонии, где языков было несколько, но преобладал латгальский, за основу были взяты его слова и выражения, понятные другим. Образовался новый язык, названный латышским. Постепенно на него перешли все ливонцы. Курши, селы, земгалы, видземские латгалы и даже часть ливов к XVII веку исчезли, слившись в латышей. А Инфляндские латгалы сохранились в виде современных латгальцев. Но, в соответствии с теорией Гумилёва, они находятся в «глубокой старости» (потеряли энергичность). Следовательно, никакие финансово-экономические припарки им уже не помогут. Если не через 20-30 лет, то через несколько поколений они повторят судьбу ливов.

   2. Но если автор под латгальцами подразумевает всех жителей Латгалии, независимо от этнической принадлежности, то фраза спорна. «Свято место» не бывает пусто – территория не опустеет. Исчезнут одни «латгальцы», приедут другие. Реально власти Латвии едва ли сделают что-то из предлагаемого Евгением. По понятным причинам нет у них ни возможности, ни желания. Думаю, ситуация будет ухудшаться, пока через 2-3 года не восстановится, загнанная Россией в кризис Белоруссия. Надежда на выход есть, поскольку Россия явно поменяла свою таможенную и межгосударственную политику. (Перестала пытаться строить «империю» и встала на путь, пройденный ЕС.)

   Восстановление Белоруссии может помочь восстановиться и Латгалии. Может быть полезной и помощь в этом деле Литвы.

   Или всё это не так?

   Я не вижу принципиальной разницы в позициях дискутирующих авторов. Они отличаются, но обе относятся к мнениям «одной стороны». Мнения «второй стороны» никто не привёл. Они тоже могут в чём-то различаться, но суть их будет одинакова и, в общем-то, нам известна. Там всё будет с точностью «до наоборот». Но всё это детали.

 А главное состоит в том, что Латвия идёт прямым путём к межнациональному конфликту. Кто хоть сколько-то знаком с «Конфликтологией», понимают, что всё развивается по её законам. Сейчас страна пока находится в стадии «конфликта этнополитического». Это означает, что противостоят одна этническая общность и государство, поддерживающее интересы другой общности. Эта первая стадия этноконфликта. Начинается она со скрытых действий представителей общностей и государства. Затем действия приобретают открытый характер. Представители общностей неминуемо начинают провоцировать друг друга и государство. Когда государство (власть) поймёт, что дело плохо, оно перестанет поддерживать кого-либо и конфликт станет чисто межэтническим. Пик его – большое или маленькое открытое вооружённое столкновение. Если в конфликт не вмешаются внешние силы (как в Косово или Южной Осетии), то он, по мере потери сил сторонами,  постепенно затихнет. Стороны придут к какому-то соглашению и начнут зализывать раны. А пока мы наблюдаем типичные признаки развивающегося конфликта.

   Можно ли его остановить?  Можно. Но для этого нужно, чтобы государство (власть) уже сейчас осознало опасность, поняло причины противостояния и начало их устранять.

О мифах вообще: Мифы имеют все народы. Мифы – это одна из составляющих, объединяющих общность людей в народ. Возникают мифы не на пустом месте. В основе их всегда лежит какая-то реальность и какая-то потребность.  При этом мифы всегда содержат и вымыслы. Человек, использующий мифы для обоснования каких-то исторических обстоятельств, должен разделить в мифах реальность и вымыслы. Делать это можно, опираясь на какие-то известные наукам факты или теории. Делать это на основе своих личных бытовых наблюдений, наверное, не стоит. Можно легко спутать реальность с вымыслом и ввести людей в заблуждение.

О мифе  первый: «Чем больше нас упрекают, что мы здесь пришлые, тем больше появляется аргументов об исторических корнях русских Латвии. … Все это очень познавательно … Интересно – вполне, но ровно в такой же степени неважно.»

   Да, ни к каким прямым юридическо-правовым последствиям исторические данные не ведут. Но отрицать их значимость, в том числе влияние на политику, – это заблуждение. Они влияют на нашу жизнь и ещё как. У человека, с малых лет слышащего, что его предки с незапамятных времён жили на данной территории, это входит не только в сознание, но и в подсознание. Становясь дееспособным, он на этой базе строит свою политику. Для русских, украинцев, белорусов такими предками являются восточные славяне, независимо от их родоплеменной принадлежности. У латышей такими предками являются курши, земгалы, латгалы и даже ливы.  Персональная связь здесь не имеет значения. Латыши ведь тоже говорят «наши предки здесь жили тысячу лет», а не мои предки. Духовная связь с предками – она у любого народа коллективная. У современных славян и современных балтов она проявляется, например, через наследование языческих праздников предков.

«И в Первой Латвийской республике русские тоже какую-то роль играли. Неужели и это не имеет современного политического значения? Как ни странно, не имеет.
Любой исследователь Первой республики скажет вам, что хотя русские тогда были второй по численности национальной группой, они политически были расколоты и свои интересы защищали куда менее эффективно, чем сплоченные немцы и евреи.»

   Это тоже заблуждение. Значение имеет уже само то, что русские были второй по численности национальной группой. Почему эта вторая по численности община защищала свои интересы менее эффективно, чем немцы и евреи – это вопрос «из другой оперы». Он не опровергает факта наличия второй по численности общины. И этот факт – факт исторической двухобщинности Латвии – сейчас обретает всё большее политическое значение.

«несерьезно говорить о проживании в Латвии поколениями, если бабушка пятьдесят лет назад по неразумию вышла замуж за латыша, а через полгода от него сбежала. А сколько граждан Латвии появилось в результате этой ошибки»

   Во-первых, процент «сбежавших бабушек» ничтожен. В большинстве случаев потомки таких браков выросли в латышской среде и стали полноценными латышами. Во-вторых, даже дети «сбежавших» официально числятся латышами. Многие из них не просто формально пополнили численность латышской общины, но полноценно влились в её жизнь. То есть рассказ о «сбежавшей бабушке» – это типичный миф латышей. Он якобы подтверждает коварность этих русских, стремящихся всякими неправдами «примазаться» к латышам.

 «Здесь я могу быть свидетелем, так как мои родители и все их окружение – это люди из семей, проживавших в Латвии много поколений.»

   Термин «Латвия», как обозначение территории, впервые появился только в 1891 году. Государство с таким названием возникло только в 1918-20 годах. «Много поколений» могло жить или в Лифляндии, или в Курляндии. Но не в Латвии. То есть это тоже миф, распространяемый латышами. Цель его – повысить значимость самих себя и своей общности. Смысл утверждения примерно такой: наша связь с Латвией многовековая и потому почти сакральная. Вымысел о многовековости Латвии при этом всеми проглатывается. Стоит ли помогать латышам в распространении их мифов?

«До сих пор большинство русскоязычных граждан приобрело свой статус по наследству, а не путем натурализации. Но если копнуть глубже, то у очень многих окажется половина или три четверти «мигрантской» крови.»

   Выяснять сколько в ком какой крови – это последнее дело. К нему прибегают, когда нет никаких иных аргументов, чтобы доказать чью-то неполноценность. Ни юридически, ни даже этнически «фактор крови» в нашем обществе и государстве значения не имеет. А уж говорить о «мигрантской крови», как факторе, как-то влияющем на «качество» русских граждан – это абсурд. «Качество» зависит от умственных способностей, но формируется образованием и воспитанием. Но ни «кровь», ни «качество» никак не умаляет того факта, что большинство русскоязычных, а точнее именно русских, граждан приобрело свой статус по наследству, а не через натурализацию.  Кстати, в социологии уже третье поколение мигрантов считается укоренившимся. То есть внуки приехавших уже не только не мигранты, но ни по каким параметрам в среднем не отличаются от остальных.

   О мифе втором: Кто за что голосовал и кто на что имеет право.

«А сейчас прибегнем к простой арифметике. Против независимости — 430 тысяч из 680 – это 63%. За независимость – 250 тысяч, или 37%. При всей приблизительности подсчетов очевидно: большинство нашей общины этого государства не хотело.»

«Так что если кто-то голосовал за независимость, …  – говорите от своего имени, слово «мы» здесь неуместно.»

«Латыши-то знают, что независимая Латвия – это латышская идея, и нечего еще раз выдавать свои яблоки за их груши.»

   Что независимая Латвия идея латышская – это всем понятно. Но разговор ведь не об этом, а о том, что эту идею латышей поддержало 250 тысяч русских латвийцев! И это неоспоримый факт, не исчезающий и не умаляющийся от того, что против проголосовало ещё больше. Латышам выгодно было покрасить всех русских «одним цветом». Дескать, знаем мы вас, вы все нам зла хотите, а если можете, то и вредите. А потому всем вам без разбора вот фига, а не права. Логику латышей понять можно. Но с какого перепуга эту их хитромудрость должны поддерживать русские? Почему Гильман, или кто-то другой, лишает их права говорить «Мы» и требовать обещанного? Требовать не конкретно для себя, а для всей их общности? По сути, их ведь не просто обманули. Их ведь ещё и обокрали, лишив части сертификатов, права занимать должности и т.д. Чьи тут яблоки и чьи груши? Или тут больше лапши, чем фруктов?

   К тому же за 20 лет сильно изменилась и «арифметика». В первые годы независимости население страны уменьшилось почти с 2,7 млн. до 2,4. Большинство из  уехавших (200-300 тысяч) – это этнические русские, жившие в Латвии в первом поколении, «несросшиеся» с независимостью и вероятно, голосовавшие против неё. Вместе с ними уехали и их дети.  Ежегодная средняя смертность в стране – 12 тысяч душ. Примерно половина  приходится на «живущих в первом поколении», то есть на русских стариков, в основном тоже голосовавших против. За 20 лет  их вымерло около 120 тысяч.

   То есть на данное время голосовавших против в стране осталось совсем мало. Может быть, это только те 40 тысяч, что приняли российское гражданство. Может быть, ещё столько же никак себя не проявляющих.  Соответственно, голосовавшие «за» независимость и их потомки в сумме с не голосовавшими давно численно доминируют в русской общине.  И, соответственно,  имеют моральное, а может даже и юридическое, право говорить об обмане и требовать его устранения не только от себя, но и от всей общины. Слово «мы» для них здесь вполне уместно. Независимо от того, нравится это собратьям-латышам и их защитникам, или нет.

   О мифе третьем. «Латвийские русские – такие или не такие, как в России».

«Мы же, как Иваны, не помнящие родства, от отечества норовим отказаться, сочиняя сказку о некоей новой общности людей, говорящих по-русски, но чуждых России.»

 «Ну не чувствует себя человек россиянином, хоть кол на голове теши – и что?
Попробую объяснить, в чем ошибка.»

 «Отличие прибалтийских русских от уральских или кубанских, возможно, несколько больше, чем тех между собой – но в любом случае речь идет о нюансах. А наше отличие от латышей глобально, просто мы так мало знаем своих соседей, что не отдаем себе отчета в этой разнице.»

 «Поэтому рассказывать латышам о самобытности латвийских русских и их принципиальных отличиях от жителей метрополии – значит очередной раз очевидное яблоко именовать грушей.»

   На мой взгляд, ошибка в том, что Александр эту сложную научную проблему пытается решить на основе своих личных бытовых наблюдений. Ошибка и в том, что он смешал в кучу аспекты этнографии, этнологии, социологии и юридическо-правовые.

  Во-первых, говорить о русских латвийцах «чуждых России» нет оснований. Россию, как историческую Родину, как носительницу русской культуры, признают даже молодые русские латвийцы, знающие её только понаслышке. Вообще разговор об отечестве, родине, о чуждости или родственности стране он «из другой оперы». Родина – это, прежде всего, место или страна, где человек родился.

    По сути же в этом мифе разговор сводится к двум вопросам: Первый – русские латвийцы – это диаспора россиян, или уже другой какой-то народ? Второй – русские Латвии и латыши совместимы как этносы, или нет? Это и есть главный стержень проблем Латвии. А жизнь в Урюпинске или на хуторе, пение в хоре или мыльные оперы – это как раз нюансы.

  1. Может ли в принципе вольно или невольно отделившаяся от основного этноса диаспорная группа стать самостоятельным этносом? Может. Примеров тому в этнографии полно. Наиболее наглядные – австралийцы, американцы (янки), англо-канадцы. В этнологии такой процесс называется этнической дивергенцией. Для этого нужно, чтобы отделившаяся группа стала самодостаточной. То есть стала способной существовать без поддержки со стороны других групп. Русская община Латвии имеет всё, что необходимо для независимого существования. То есть она вполне самодостаточна и, соответственно, при некоторых обстоятельствах вполне может сформироваться в новый народ. Признаками  самостоятельного народа она уже обладает и сейчас. Хотя и находится пока в начальной стадии формирования как этнос. Дальнейшее её развитие зависит от конкретных местных и международных обстоятельств. Если процесс в Латвии пойдёт в сторону консолидации общества и выравнивания статусов общин, то вполне вероятно, что русские латвийцы станут частью нового народа (политической нации) Латвии. Соответственно и в этническом смысле (по стереотипам поведения и этническим традициям), и в социальном (по культуре и политике) значительно отдалятся от россиян. При этом они вполне могут оставаться составной частью Русского мира.

   Но если процессы в Латвии пойдут в сторону конфронтации, то вполне вероятно объединение с россиянами. Процессы такого объединения в этнологии называются этническим слиянием.

   Кстати, латыши, как народ, образовались именно в процессе этнического слияния куршей, земгалов, селов (шелонян), ливов и частично латгалов. Завершился этот процесс исчезновением народов-предков примерно к XVI веку, то есть почти одновременно с переселением на эту территорию староверов.

   Отнесение людьми себя к той или иной этнической общности всегда иррационально. То есть определяется не набором каких-либо признаков, а отражением в сознании людей объективно существующих групповых связей. В жизни это проявляется тезисом «мы – это мы, а они – это другие». Поэтому зачастую  сторонним наблюдателям народы кажутся одинаковыми, как например австрийцы и немцы или чеченцы и ингуши, но сами эти народы одинаковости не признают. Бывает и наоборот – наблюдатели видят много различий, а люди считают себя одним народом. Вообще же отличать нас от русских россиян, или не отличать – это проблема латышей. Но при этом  укреплять латышей в их заблуждениях, мне кажется неправильным. Наша же проблема – консолидация нашей общины.

  2. Совместимы ли русские и латыши в главном? Или всё же этническая разница (в стереотипах поведения и этнических традициях) столь велика, что делает совместное добрососедское  сосуществование невозможным? Кстати, в этнологии такое сосуществование называется этническим симбиозом. Так вот главными критериями совместимости этносов, живущих на общей территории, считается наличие смешанных трудовых коллективов и количество межэтнических браков. Но практически во всех латвийских фирмах коллективы смешанные. А  количество межэтнических браков на 100 тысяч жителей последние  20 лет непрерывно растёт!  Это кажется невероятным, но это факт, установленный Центрального статистического бюро Латвии по результатам последней переписи. Кстати, и языки латышей и русских с точки зрения лингвистики близки. Они составляют общую индоевропейскую языковую семью.

   То есть в главном – по этнической природе – латыши и русские этносы вполне совместимые. Разделяет их то, что находится в социальной сфере. То есть привносится в сознание, в том числе и мифами.

   О мифе четвёртом (не обозначенном, но сформулированном).

«Латышам это знакомо, у них тоже есть тримда. Правильный латыш в рассеянии в равной степени предан и своей нынешней стране, и латвийской отчизне.»

   Говорить о «преданности» странам – это, мне кажется, просто литературный пафос. Правильнее говорить о сохранении своей и перенятии чужой культуры.

«Правильный латыш в рассеянии» – это миф, запущенный самой тримдой. В реальности у этнического сообщества, оторванного от основного этноса, есть три пути. Первый путь – обрести самодостаточность и постепенно стать новым самостоятельным этносом, сосуществующим с коренным. В новом этносе возникает новая культура, органично объединяющая свои культурные ценности и ценности коренного. Второй путь – ассимилироваться, то есть в третьем поколении слиться с вмещающим этносом, полностью переняв его культуру. Третий путь – не сделать ни первого, ни второго. То есть застрять «между культурами». В этом случае эмигрантская группа «отрывается» от культуры своего этноса, но и не входит в культуру вмещающего этноса. (Культурный разрыв образуется, потому что культура этноса исхода развивается, а у эмигрантской группы «консервируется».)

   В социологии людей, «застрявших между культурами» называют маргиналами. В этнологии такую общность называют антисистемой. Их социальное или общественное положение не имеет значения. Главная их черта – одержимость идеей спасения своего народа. Главная их цель – разрушить всё, что связано с периодом «неправильного развития» народа во время их отсутствия, вернуть народ к состоянию на момент их изгнания и повести его по новому пути.

   Разрушенная промышленность и сельское хозяйство, денационализация, возрождённая идея «латышской Латвии», идея оккупации и деоккупации – это всё деяния, произошедшие с их подачи.

   Так что едва ли стоит причислять к «правильным латышам» людей, загнавших свой народ и страну в исторический тупик. Думаю, правильнее было бы показать, в первую очередь латышам, истинную роль тримды.

О мифе пятом: То же не обозначенном, но сформулированном.

«Все, что мы могли уступить, мы уступили в 1991 году, теперь очередь латышей идти нам навстречу. Если объем этих уступок будет недостаточно велик, то мы потребуем воссоединения с Россией. Чем мы хуже юго-осетинов?»

   Во-первых – кто эти «мы» от имени которых потребуем? Во-вторых – кто конкретно потребует? В- третьих – от кого потребуем? От латышей, от Латвии, или от России? Мы можем потребовать, чего-то внутрилатвийского (роспуска Сейма, права и т.п.), но не объединения с другой страной. Пример с юго-осетинами неудачен. Их в состав России так ведь и не приняли!  Несмотря на то, что большинство их – граждане России. Сегодня трудно представить, какие обстоятельства могли бы привести к такому «воссоединению». Сегодня это миф, который нужно забыть. У него нет реальной основы, а есть только вымысел. При этом он реально вредит взаимоотношениям латышей и русских.

   Надо полагать, что статья написана с благими намерениями. Но, мне кажется,  что  в ней столько несуразиц, что непонятно, куда она выстилает дорогу.